РЕФЕРЕНТНОЕ СОБЫТИЕ И РЕФЕРЕНТНАЯ БАЗА НОВОСТНОГО МЕДИАТЕКСТА

Про­бле­мы тек­сто­вой рефе­рен­ции вызы­ва­ют в насто­я­щее вре­мя актив­ный инте­рес иссле­до­ва­те­лей, рабо­та­ю­щих в раз­лич­ных обла­стях язы­ко­зна­ния и смеж­ных с ним дис­ци­плин. Пере­се­че­ние под­хо­дов, напри­мер, линг­ви­сти­че­ской семан­ти­ки, линг­ви­сти­ки тек­ста, ком­му­ни­ка­ти­ви­сти­ки и тео­рии жур­на­ли­сти­ки про­яв­ля­ет­ся в поста­нов­ке вопро­сов адек­ват­но­сти, досто­вер­но­сти, объ­ек­тив­но­сти тек­ста, акту­аль­ных как для линг­ви­сти­че­ской тео­рии, так и для жур­на­лист­ской прак­ти­ки [Шабес 1989; Клю­ев 2002; Пан­чен­ко 2010; Лисиц­кая 2010; Дани­ло­ва 2005; Сели­ва­но­ва 2002; Фро­ло­ва 2007; Киб­рик 1992], [Киб­рик 2003, и др.]. Для тео­рии и прак­ти­ки жур­на­ли­сти­ки про­бле­мы тек­сто­вой рефе­рен­ции пред­став­ля­ют акту­аль­ность, в част­но­сти, в кон­тек­сте уточ­не­ния кри­те­ри­ев досто­вер­но­сти инфор­ма­ции. Так, обще­при­ня­тые на сего­дня кри­те­рии каче­ства новост­ной инфор­ма­ции, такие как акту­аль­ность, опе­ра­тив­ность, прав­ди­вость, лако­нич­ность, сен­са­ци­он­ность пред­став­ля­ют собой ско­рее набор неко­то­рых неве­ри­фи­ци­ру­е­мых харак­те­ри­стик, неже­ли систе­му науч­но обос­но­ван­ных при­зна­ков, учи­ты­ва­ю­щих фак­то­ры ком­му­ни­ка­тив­но-праг­ма­ти­че­ско­го и куль­тур­но-гно­сео­ло­ги­че­ско­го планов.

Систем­ное рас­смот­ре­ние про­бле­мы рефе­рент­ной адек­ват­но­сти инфор­ма­ции необ­хо­ди­мо пред­по­ла­га­ет раз­ра­бот­ку целост­ной кон­цеп­ции рефе­рен­ции меди­а­тек­ста. Пред­став­ля­ет­ся, что пер­вич­ным зве­ном такой кон­цеп­ции долж­но стать опи­са­ние объ­ек­тов рефе­рен­ции, высту­па­ю­щих в каче­стве мате­ри­а­ла для новост­но­го сооб­ще­ния. Если исхо­дить из тео­рии рефе­рент­ной отне­сен­но­сти выска­зы­ва­ния в том виде, в кото­ром она офор­ми­лась в линг­ви­сти­че­ской семан­ти­ке, то речь идет об онто­ло­ги­че­ском пара­мет­ре рефе­рен­ции, иссле­до­ва­ние кото­ро­го пред­по­ла­га­ет ответ на вопрос «с каки­ми типа­ми фено­ме­нов соот­но­сит­ся про­по­зи­ция» [Кобо­зе­ва 2000: 237].

Ниже мы попы­та­ем­ся наме­тить неко­то­рые под­хо­ды к обо­зна­чен­ной пробле­матике, опи­ра­ясь на иссле­до­ва­тель­ские тра­ди­ции в изу­че­нии дихо­то­мии «собы­тие — факт», сло­жив­ши­е­ся в линг­ви­сти­че­ской семан­ти­ке и в тео­рии журналистики.

Насколь­ко мож­но судить, пер­вое подроб­ное обос­но­ва­ние этой дихо­то­мии в линг­ви­сти­ке было пред­при­ня­то Н. Д. Арутю­но­вой.. «Собы­тие», соглас­но ее кон­цеп­ции, «при­над­ле­жит обла­сти реаль­но­сти», и само «имя собы­тие ори­ен­ти­ро­ва­но на поток про­ис­хо­дя­ще­го в реаль­ном про­стран­стве и вре­ме­ни» [Арутю­но­ва 1988: 167–168]. Фак­ты же «не явля­ют­ся онто­ло­ги­че­ски­ми еди­ни­ца­ми», а «есть спо­соб ана­ли­за собы­тий дей­стви­тель­но­сти, име­ю­ще­го сво­ей целью выде­ле­ние в них таких сто­рон, кото­рые реле­вант­ны с точ­ки зре­ния семан­ти­ки тек­ста» [Там же: 161–162]. Таким обра­зом, Арутю­но­ва ука­зы­ва­ет на онто­ло­ги­че­скую при­ро­ду собы­тия и на гно­сео­ло­ги­че­скую при­ро­ду фак­та. В этой же рабо­те мы нахо­дим образ­ное пред­став­ле­ние дан­ной дихо­то­мии, весь­ма иллю­стра­тив­ное для осмыс­ле­ния отно­ше­ний «собы­тие дей­стви­тель­но­сти — новост­ной текст»: «…так как фак­ты насе­ля­ют логи­че­ское про­стран­ство, попу­ля­ции реаль­но­го мира от это­го не уве­ли­чи­ва­ют­ся. Если факт это тень, отбро­шен­ная собы­ти­ем на экран зна­ния, то одно и то же собы­тие может иметь несколь­ко тене­вых отоб­ра­же­ний в зави­си­мо­сти от того, где поме­щен источ­ник све­та» [Там же: 139].

Дан­ное пред­став­ле­ние об отсут­ствии изо­мор­физ­ма меж­ду собы­ти­ем и фак­том явля­ет­ся на сего­дня обще­при­знан­ным, хотя встре­ча­ют­ся раз­ные тер­ми­но­ло­ги­че­ские вари­ан­ты его оформ­ле­ния. Так, напри­мер, в извест­ной кон­цеп­ции В. З. Демьян­ко­ва исполь­зу­ет­ся толь­ко тер­мин собы­тие, в содер­жа­ние кото­ро­го вхо­дит как экс­тра­линг­ви­сти­че­ское, так и мен­таль­ное напол­не­ние, при­чем в мен­таль­ной состав­ля­ю­щей выде­ле­но два ком­по­нен­та: соб­ствен­но мыс­ли­тель­ный (собы­тие как идея) и язы­ко­вой (тек­сто­вое собы­тие). В ито­ге дихо­то­мия пре­вра­ща­ет­ся в три­а­ду: «собы­тие как идея» — «соб­ствен­но собы­тие, или рефе­рент­ное собы­тие» — «тек­сто­вое собы­тие» [Демьян­ков 1983: 321]. Дан­ная три­а­да при­ни­ма­ет­ся за осно­ву и в тео­рии жур­на­ли­сти­ки, толь­ко вме­сто тер­ми­на собы­тие исполь­зу­ет­ся тер­мин факт: «факт как неза­ви­си­мый от созна­ния чело­ве­ка „атом дей­стви­тель­но­сти“ — факт как отра­же­ние в созна­нии дан­но­го „ато­ма дей­стви­тель­но­сти“ — факт как эле­мент тек­ста, в кото­ром объ­ек­ти­ви­ру­ет­ся выра­бо­тан­ная созна­ни­ем инфор­ма­ция об этом „ато­ме дей­стви­тель­но­сти“» [Лазу­ти­на 2006: 88].

При всем несов­па­де­нии при­ро­ды собы­тия и фак­та логи­ка даль­ней­ше­го их рас­смот­ре­ния тре­бу­ет, тем не менее, выяс­не­ния струк­ту­ры собы­тия и соот­не­се­ния ее со струк­ту­рой фак­та. Сло­жив­ши­е­ся в дан­ном направ­ле­нии под­хо­ды вос­хо­дят к фило­соф­ской логи­ке и пере­кли­ка­ют­ся с дан­ны­ми пси­хо­ло­гии. Посколь­ку факт это явле­ние мыс­ли, а мысль вер­ба­ли­зу­ет­ся в выска­зы­ва­нии, то струк­ту­ра фак­та для линг­ви­сти­ки сво­дит­ся, по сути, к струк­ту­ре про­по­зи­ции, а сам про­цесс соот­не­се­ния фак­та с собы­ти­ем — к пре­ди­ци­ро­ва­нию (ср.: «суж­де­ние же в целом пред­став­ля­ет собой пре­ди­кат, или, точ­нее, пре­ди­ци­ро­ва­ние» [Сте­па­нов 1981: 53]). Так, в цити­ро­ван­ной рабо­те Н. Д. Арутю­но­вой утвер­жда­ет­ся, что факт «не может ото­рвать­ся от смыс­ла и логи­че­ской струк­ту­ры той про­по­зи­ции, в кото­рой берет свое нача­ло. Имен­но про­по­зи­ция очер­чи­ва­ет гра­ни­цы фак­та» [Арутю­но­ва 1988: 161]. Мысль о том, что струк­ту­ра выска­зы­ва­ния повто­ря­ет (до извест­ной сте­пе­ни) струк­ту­ру ситу­а­ции, подроб­но раз­ви­ва­ет А. Е. Киб­рик. По его мне­нию, струк­ту­ра вне­язы­ко­вой ситу­а­ции (собы­тие + пар­ти­ци­пан­ты) отра­жа­ет­ся в про­по­зи­ции, состо­я­щей из пре­ди­ка­та (собы­тия) и его аргу­мен­тов (пар­ти­ци­пан­тов) [Киб­рик 1992: 198–199]. «Сре­ди аргу­мен­тов выде­ля­ют­ся актан­ты — обя­за­тель­ные участ­ни­ки дан­но­го собы­тия, и сир­кон­стан­ты — факуль­та­тив­ные участ­ни­ки собы­тия» [Там же: 200].

Такой под­ход, хотя и не дает напря­мую пред­став­ле­ния о струк­ту­ре онто­ло­ги­че­ско­го собы­тия, поз­во­ля­ет, тем не менее, рас­смот­реть сво­е­го рода «эле­мен­тар­ные струк­ту­ры» выска­зы­ва­ния-фак­та, «по умол­ча­нию» соот­но­си­мые со струк­ту­рой собы­тия и сход­ные с теми, что выде­ле­ны пси­хо­ло­га­ми: «субъ­ект, сред­ства, объ­ект, вре­мя, обсто­я­тель­ства или усло­вия, при­чи­на, цель, резуль­тат» [Леон­тьев 2008: 159]. Если же гово­рить о тек­сте, не сво­ди­мом к одной про­по­зи­ции, то иссле­до­ва­те­ли фор­му­ли­ру­ют целый ком­плекс тре­бо­ва­ний к созда­нию мак­си­маль­ной пол­но­ты опи­са­ния собы­тия: «1. Точ­но пере­дать сущ­ность собы­тия — а) пра­виль­но пере­дать чис­ло участ­ни­ков собы­тия, актан­тов… б) пра­виль­но отде­лить одно собы­тие от дру­го­го… 2. Пере­дать внут­рен­ние отно­ше­ния меж­ду ком­по­нен­та­ми одно­го собы­тия… 3. Пере­дать тип отно­ше­ния меж­ду собы­ти­я­ми» [Нико­ла­е­ва 1980: 202–203].

Оче­вид­но, что иссле­до­ва­ние тако­го рода неиз­беж­но при­об­ре­та­ет меж­дис­ци­пли­нар­ный харак­тер, о чем сви­де­тель­ству­ет, напри­мер, рабо­та В. З. Демьян­ко­ва, посвя­щен­ная семи­о­ти­ке собы­тий­но­сти в СМИ. В ней, в част­но­сти, обо­зна­че­ны пара­мет­ры тек­сто­вой собы­тий­но­сти, такие как ста­ти­ка / дина­ми­ка, кон­тро­ли­ру­е­мость / некон­тро­ли­ру­е­мость, роле­вые функ­ции участ­ни­ков собы­тия, про­стран­ствен­но-вре­мен­ная лока­ли­за­ция и др. [Демьян­ков 2008: 80–83]. И еще более мас­штаб­ной выгля­дит иссле­до­ва­тель­ская про­грам­ма, если раз­ра­ба­ты­вать ее в рус­ле евен­то­ло­гии — совре­мен­ной меж­дис­ци­пли­нар­ной тео­рии собы­тий­но­сти, охва­ты­ва­ю­щей сфе­ры фило­со­фии, пси­хо­ло­гии, мате­ма­ти­ки и тео­рии искус­ствен­но­го интеллекта.

Из при­ве­ден­но­го крат­ко­го обзо­ра сле­ду­ет, что, несмот­ря на тер­ми­но­ло­ги­че­ские рас­хож­де­ния, обще­при­знан­ной на сего­дня явля­ет­ся диф­фе­рен­ци­а­ция соб­ствен­но собы­тий­но­го (онто­ло­ги­че­ско­го) и язы­ко­во­го (тек­сто­во­го) пла­нов инфор­ма­ции, при­чем резуль­тат их вза­и­мо­дей­ствия не явля­ет­ся вер­баль­ным «слеп­ком» вто­ро­го с пер­во­го, а сле­до­ва­тель­но, мак­си­маль­но пол­ное «отра­же­ние» собы­тия в тек­сте пред­по­ла­га­ет учет цело­го ком­плек­са тре­бо­ва­ний (см. выше: [Нико­ла­е­ва 1980]). Из при­ве­ден­но­го обзо­ра ста­но­вит­ся оче­вид­но, что в мето­до­ло­гии иссле­до­ва­ний в обла­сти собы­тие — текст пре­об­ла­да­ют мето­ды логи­че­ской семан­ти­ки, выра­бо­тан­ные в тео­рии предикации.

В зна­чи­тель­ной мере сде­лан­ные обоб­ще­ния мож­но отне­сти и к совре­мен­ной тео­рии новост­ной жур­на­ли­сти­ки, где наблю­да­ет­ся так­же тен­ден­ция к мак­си­маль­ной кон­кре­ти­за­ции типов собы­тий (ситу­а­ций, фак­тов) с уче­том спе­ци­фи­ки новост­но­го медиа­дис­кур­са. Так, напри­мер, Г. В. Лазу­ти­на рас­смат­ри­ва­ет новость как «осо­бый фено­мен дей­стви­тель­но­сти», сущ­ность кото­ро­го состав­ля­ет то или иное изме­не­ние поло­же­ния дел в объ­ек­тив­ной дей­стви­тель­но­сти: «факт, меня­ю­щий ситу­а­цию, серд­це­ви­на ново­сти» [Лазу­ти­на, Рас­по­по­ва 2008: 87]. Резуль­тат тако­го изме­не­ния может иметь фор­му собы­тия (про­ис­ше­ствие, дей­ствие, меро­при­я­тие, акция); реше­ния (намере­ние, план, про­грам­ма); под­ве­де­ния ито­гов дея­тель­но­сти (свод­ка, отчет­ный доклад, пре­зен­та­ция)» [Там же: 85]. В дис­сер­та­ции М. Ю. Доцен­ко пред­ла­га­ет­ся клас­си­фи­ка­ция содер­жа­ния новост­но­го газет­но­го заго­лов­ка в соот­но­ше­нии с рефе­рен­ты­ми ему ситу­а­ци­я­ми дей­стви­тель­но­сти, опре­де­ля­е­мы­ми пре­ди­ка­том: ситу­а­ции дея­тель­но­сти субъ­ек­та, ситу­а­ции про­цес­са, ситу­а­ции состо­я­ния, акты, собы­тия [Доцен­ко 2009: 134–140]. По сути, речь здесь идет о клас­си­фи­ка­ции пре­ди­ка­тив­ной семан­ти­ки, кото­рая соот­не­се­на так­же с клас­си­фи­ка­ци­ей субъ­ек­тов-рефе­рен­тов в рам­ках пре­ди­ка­тив­но-актант­ных струк­тур раз­лич­ных син­так­си­че­ских моде­лей. В рабо­те Л. Р. Дус­ка­е­вой выде­ле­ны типо­вые моде­ли инфор­ма­ци­он­ных газет­ных жан­ров, в кото­рых так­же про­сле­жи­ва­ет­ся клас­си­фи­ка­ция объ­ек­тов тек­сто­вой рефе­рен­ции: сооб­ще­ние о собы­ти­ях, сооб­ще­ние о поло­же­нии дел, инфор­ми­ро­ва­ние о пер­со­на­жах [Дус­ка­е­ва 2012: 103–147]. В кон­тек­сте автор­ской кон­цеп­ции жан­ров как алго­рит­мов вопрос­но-ответ­ных цик­лов, после­до­ва­тель­но даю­щих отве­ты на пред­по­ла­га­е­мые чита­тель­ские вопро­сы [Там же: 103] жан­ро­вый ста­тус полу­ча­ют и такие ком­по­нен­ты собы­тий и ситу­а­ций, как про­стран­ство, при­чи­на, послед­ствие.

Итак, для иссле­до­ва­ния объ­ек­тов рефе­рен­ции новост­но­го меди­а­тек­ста важ­но выде­лить сле­ду­ю­щие кон­цеп­ту­аль­но-мето­до­ло­ги­че­ские пози­ции. Во-пер­вых, в рам­ках линг­ви­сти­ки (и даже медиа­линг­ви­сти­ки) про­бле­ма­тич­но гово­рить об изу­че­нии собы­тий дей­стви­тель­но­сти как тако­вых, поэто­му зада­чи рефе­рен­ци­аль­но­го ана­ли­за тре­бу­ют более чет­кой тер­ми­но­ло­гии, отра­жа­ю­щей не реа­лии вне­язы­ко­вой дей­стви­тель­но­сти, а спе­ци­фи­ку линг­ви­сти­че­ско­го ана­ли­за тек­ста. Во-вто­рых, «пре­вра­ще­ние» недис­крет­но­го собы­тий­но­го кон­ти­ну­у­ма в дис­крет­ный новост­ной текст осу­ществ­ля­ет­ся не под вли­я­ни­ем неких объ­ек­тив­ных струк­тур самих собы­тий, а бла­го­да­ря опре­де­лен­ным схе­мам их вер­баль­но-семи­о­ти­че­ской обра­бот­ки, при­ня­тым в новост­ном медиа­дис­кур­се на кон­крет­ном куль­тур­но-исто­ри­че­ском эта­пе. В‑третьих, как выте­ка­ет из выше­ска­зан­но­го, мате­ри­а­лом рефе­рен­ци­аль­но­го ана­ли­за явля­ет­ся не само собы­тие, а те моде­ли его пред­став­ле­ния, в кото­рых закреп­ле­ны опре­де­лен­ные спо­со­бы вер­баль­но­го «дроб­ле­ния» собы­тий­но­го поля дей­стви­тель­но­сти на отдель­ные «собы­тия тек­ста». Непо­сред­ствен­но же «собы­тий­ное поле» есть мате­ри­ал жур­на­лист­ской прак­ти­ки, где автор в про­цес­се его обра­бот­ки реша­ет в первую оче­редь зада­чу «кри­стал­ли­за­ции» из это­го поля дис­крет­ных собы­тий тек­ста путем отгра­ни­че­ния одно­го собы­тия от дру­го­го и отде­ле­ния их от ситу­а­ций, мне­ний, интер­пре­та­ций и обще­из­вест­ной инфор­ма­ции. При этом жур­на­лист выяв­ля­ет ком­по­нен­ты собы­тия и выстра­и­ва­ет отно­ше­ния меж­ду ними, повы­ша­ет / пони­жа­ет их ком­му­ни­ка­тив­ный ста­тус и т. п. Вне­сем ого­вор­ку, что речь здесь идет о заве­до­мо «иде­аль­ном», «модель­ном» авто­ре, стро­го ори­ен­ти­ро­ван­ном на объ­ек­тив­ную бес­при­страст­ную обра­бот­ку мате­ри­а­ла. В реаль­но­сти же, как извест­но, жур­на­лист нахо­дит­ся под дав­ле­ни­ем цело­го ком­плек­са фак­то­ров, вли­я­ю­щих на сте­пень его объективности.

Для линг­ви­сти­че­ско­го опи­са­ния рефе­рен­ции новост­но­го тек­ста мы пред­ла­га­ем раз­гра­ни­чить поня­тия рефе­рент­ной базы и рефе­рент­но­го собы­тия. Рефе­рент­ная база (ср. тер­ми­ны К. А. Доли­ни­на [1985: 8] рефе­рент­ная ситу­а­ция и рефе­рент­ное про­стран­ство) — это сово­куп­ность всех воз­мож­ных ком­по­нен­тов собы­тий­но­го про­стран­ства объ­ек­тив­ной дей­стви­тель­но­сти, с кото­ры­ми стал­ки­ва­ет­ся автор в про­цес­се рабо­ты с ново­стью: субъ­ек­ты, объ­ек­ты, дей­ствие, поло­же­ние дел, место, вре­мя, при­чи­ны, (по)следствия, предыс­то­рия и т. д. [ср.: Дейк 1989: 245]. Исполь­зуя тер­ми­но­ло­ги­че­ский аппа­рат логи­че­ской семан­ти­ки, дан­ные ком­по­нен­ты мож­но пред­ста­вить как актан­ты, тогда рефе­рент­ную базу новост­но­го тек­ста опре­де­лим как сово­куп­ность актан­тов, инте­гри­ро­ван­ных авто­ром в рефе­рент­ное собы­тие. Рефе­рент­ное собы­тие — это то «собы­тие тек­ста», в кото­ром собы­тий­ное поле «суже­но» авто­ром-жур­на­ли­стом до одно­го или несколь­ких смеж­ных друг с дру­гом собы­тий путем обра­бот­ки рефе­рент­ной базы с уче­том мно­же­ства дис­кур­сив­ных фак­то­ров: про­фес­си­о­наль­ных, лич­ных и кор­по­ра­тив­ных интен­ций, куль­тур­но-семи­о­ти­че­ской сре­ды, осо­бен­но­стей кода ком­му­ни­ка­ции и др. Если у В. З. Демьян­ко­ва рефе­рент­ное собы­тие — это «соб­ствен­но собы­тие», про­ти­во­по­став­лен­ное «собы­тию тек­ста» и «собы­тию идее», то в нашем пони­ма­нии «соб­ствен­но собы­тие» не может быть опи­са­но в каче­стве дис­крет­ной еди­ни­цы, посколь­ку, как было пока­за­но выше, собы­тий­ное поле по при­ро­де сво­ей недис­крет­но и потен­ци­аль­но вари­а­тив­но, т. е. содер­жит в себе мно­же­ство вари­ан­тов вер­баль­но­го струк­ту­ри­ро­ва­ния в новост­ном сообщении.

С уче­том выше­упо­мя­ну­тых кон­цеп­ций Г. В. Лазу­ти­ной, М. Ю. Доцен­ко и Л. Р. Дус­ка­е­вой мы попы­та­ем­ся далее экс­пли­ци­ро­вать те моде­ли пред­став­ле­ния собы­тий­но­го поля дей­стви­тель­но­сти в виде рефе­рент­ных собы­тий, кото­рые сло­жи­лись в совре­мен­ном рос­сий­ском новост­ном дис­кур­се и кон­вен­ци­о­наль­но закреп­ле­ны в ком­му­ни­ка­тив­ном вза­и­мо­дей­ствии отпра­ви­те­ля и реци­пи­ен­та инфор­ма­ции в каче­стве устой­чи­вых рефе­рен­ци­аль­ных тек­сто­ти­пов:

— собы­тие-дей­ствие (дей­ствия, в том чис­ле пла­ни­ру­е­мые, орга­нов вла­сти, обще­ствен­ных орга­ни­за­ций, кор­по­ра­тив­ных струк­тур и их пред­ста­ви­те­лей и т. п.);

— собы­тие-про­ис­ше­ствие (тер­ак­ты, ката­стро­фы, обва­лы бир­же­вых кур­сов, мас­со­вые бес­по­ряд­ки, бое­вые дей­ствия и т. п.);

— собы­тие-изме­не­ние состо­я­ния дел (теку­щие коле­ба­ния бир­же­вых кур­сов, изме­не­ния в соста­ве орга­нов вла­сти, ново­сти ком­па­ний, про­гно­зы раз­ви­тия и т. п.);

— собы­тие-меро­при­я­тие (пла­но­вые засе­да­ния орга­нов вла­сти и кор­по­ра­тив­ных струк­тур, меж­ду­на­род­ные встре­чи, пере­го­во­ры, под­пи­са­ние дого­во­ров, обще­ствен­но-поли­ти­че­ские меро­при­я­тия и т. п.);

— собы­тие-реше­ние (зако­ны, поста­нов­ле­ния орга­нов вла­сти, раз­но­го рода ново­вве­де­ния и т. п.);

— собы­тие-выска­зы­ва­ние (отдель­ные резо­нанс­ные, сен­са­ци­он­ные выска­зы­ва­ния «медиа-пер­сон» и их опро­вер­же­ния, утеч­ки «све­де­ний из досто­вер­ных источ­ни­ков», слу­хи и т. п.);

— собы­тие-кон­ста­та­ция (дан­ные ста­ти­сти­ки, опро­сов, спра­воч­ная, позна­ва­тель­ная инфор­ма­ция, при­об­ре­та­ю­щая акту­аль­ность в свя­зи с каким-либо собы­ти­ем и т. п.).

Дан­ный пере­чень явля­ет­ся откры­тым и не пре­тен­ду­ет на исчер­пы­ва­ю­щую пол­но­ту и точ­ность, тем более что в одном тек­сте могут пере­се­кать­ся несколь­ко типов рефе­рент­ных собы­тий. Мож­но пред­по­ло­жить, что выбор типа собы­тия явля­ет­ся пер­вым эта­пом кон­цеп­ту­а­ли­за­ции мате­ри­а­ла, опре­де­ля­ю­щим «век­тор» его обра­бот­ки жур­на­ли­стом. Сде­лав выбор в поль­зу той или иной моде­ли кон­цеп­ту­а­ли­за­ции мате­ри­а­ла, автор вынуж­ден ори­ен­ти­ро­вать­ся на соот­вет­ству­ю­щий набор и кон­фи­гу­ра­цию актан­тов, что­бы оста­вать­ся в рам­ках кон­вен­ци­о­наль­ной стра­те­гии объ­ек­тив­но­го инфор­ми­ро­ва­ния. Так, напри­мер, если новость пода­ет­ся как «собы­тие-дей­ствие», то для тако­го тек­ста актан­ты места и вре­ме­ни не будут иметь такой зна­чи­мо­сти, как, напри­мер, для «собы­тия-про­ис­ше­ствия». И наобо­рот, для собы­тия-про­ис­ше­ствия не име­ет той акту­аль­но­сти «субъ­ект дей­ствия», какую он име­ет для собы­тия-дей­ствия, или, ска­жем, для события-высказывания.

Итак, мы выяс­ни­ли, что кон­цеп­ту­а­ли­за­ция рефе­рент­ной инфор­ма­ции в новост­ном тек­сте орга­ни­зу­ет­ся авто­ром вокруг собы­тия как цен­траль­но­го тек­сто­об­ра­зу­ю­ще­го ком­по­нен­та («серд­це­ви­ны ново­сти», по Г. В. Лазу­ти­ной), не обя­за­тель­но сов­па­да­ю­ще­го с дина­ми­че­ским собы­ти­ем объ­ек­тив­ной реаль­но­сти. Какое-либо поло­же­ние дел в объ­ек­тив­ной реаль­но­сти может быть вовсе лише­но дина­ми­ки и не быть собы­ти­ем как тако­вым, но в дис­кур­сив­ном про­стран­стве ново­стей может при­об­ре­сти ста­тус собы­тия, если от дан­ной ситу­а­ции, поло­же­ния дел потен­ци­аль­но ожи­да­ет­ся опре­де­лен­ная дина­ми­ка, явля­ю­ща­я­ся пред­ме­том вни­ма­ния участ­ни­ков дис­кур­сив­ной дея­тель­но­сти, напри­мер: Состо­я­ние ране­но­го в резуль­та­те поку­ше­ния N. оста­ет­ся ста­биль­но тяже­лым, или: На линии фрон­та у горо­да М. сего­дня без изме­не­ний. В сооб­ще­ни­ях тако­го типа при­сут­ству­ет рефе­рент­но-собы­тий­ная модель «изме­не­ние состо­я­ния дел», толь­ко с «нуле­вым» запол­не­ни­ем — сохра­не­ни­ем преды­ду­ще­го состо­я­ния. Тако­го рода «ожи­да­е­мая собы­тий­ность» свой­ствен­на и моде­ли «собы­тия-кон­ста­та­ции», толь­ко здесь акту­аль­ный кон­текст шире и при­вя­зан к «медиа­ожи­да­нию» каких-то опе­ра­тив­ных изменений.

Так, напри­мер, дан­ные ста­ти­сти­ки могут носить вполне «спо­кой­ный» харак­тер, лишь допол­няя собой общую кар­ти­ну дня. Одна­ко оче­вид­но, что их пуб­ли­ка­ция адре­со­ва­на тем, кто сле­дит за этой ста­ти­сти­кой, а зна­чит, «ожи­да­е­мая дина­ми­ка» здесь при­сут­ству­ет. То же самое име­ет место и в слу­чае пуб­ли­ка­ции каких-либо спра­воч­ных дан­ных, напри­мер, об извест­ном чело­ве­ке: здесь «поле ожи­да­ния» зада­ет­ся либо самой извест­но­стью (едва ли кому будут инте­рес­ны тако­го рода дан­ные о «чело­ве­ке с ули­цы»), либо (и это реша­ю­щий момент) — дру­гим зна­чи­мым собы­ти­ем, свя­зан­ным с этой медиа­пер­со­ной (повы­ше­ние по служ­бе, юби­лей, смерть, памят­ная дата).

Даль­ней­шей зада­чей рефе­рен­ци­о­наль­но­го ана­ли­за явля­ет­ся выяв­ле­ние ком­по­нен­тов рефе­рент­ной базы, реле­вант­ных для постро­е­ния того или ино­го типа новост­но­го тек­ста. Как было отме­че­но ранее, наи­бо­лее при­ня­тым в иссле­до­ва­ни­ях по рефе­рен­ции явля­ет­ся тер­ми­но­ло­ги­че­ский аппа­рат логи­че­ской семан­ти­ки, где собы­тие опи­сы­ва­ет­ся как пре­ди­кат, а его аргу­мен­ты (пар­ти­ци­пи­ан­ты) — как актан­ты (обя­за­тель­ные участ­ни­ки) и сир­кон­стан­ты (факуль­та­тив­ные участ­ни­ки). Оста­ва­ясь в целом в рам­ках дан­но­го под­хо­да уточ­ним, что в нашем опи­са­нии мы будем упо­треб­лять тер­мин «актант» в зна­че­нии ком­по­нент рефе­рент­ной базы, исполь­зу­е­мый в струк­ту­ре рефе­рент­но­го собы­тия, и по ана­ло­гии с грам­ма­ти­че­ской тео­ри­ей валент­но­сти будем раз­ли­чать обли­га­тор­ные и факуль­та­тив­ные актан­ты. При этом сам пре­ди­кат как «ядро собы­тия» (дей­ствие, реше­ние, выска­зы­ва­ние и т. п.), будучи выне­сен­ным в наиме­но­ва­ние соот­вет­ству­ю­ще­го тек­сто­ти­па, отдель­но в опи­са­нии, как пра­ви­ло, не выде­ля­ет­ся. Кри­те­ри­ем раз­ли­че­ния обли­га­тор­но­сти / факуль­та­тив­но­сти мы счи­та­ем мини­маль­ную функ­ци­о­наль­но-смыс­ло­вую завер­шен­ность тек­ста, т. е. его спо­соб­ность высту­пать в каче­стве закон­чен­но­го новост­но­го сооб­ще­ния мини­маль­ной дли­ны, ана­ло­гич­но­го ново­стям теле­тайп­ной лен­ты или их совре­мен­но­му ана­ло­гу — новост­ным лен­там в Интер­не­те, состо­я­щим из анон­сов, заго­лов­ков, бегу­щих строк и т. п. Обли­га­тор­ны­ми явля­ют­ся актан­ты, доста­точ­ные для обес­пе­че­ния функ­ци­о­наль­но-смыс­ло­вой завер­шен­но­сти тек­ста, факуль­та­тив­ны­ми мож­но счи­тать все про­чие актан­ты, не затра­ги­ва­ю­щие основ­ное, «ядер­ное» содер­жа­ние события.

Напри­мер, сооб­ще­ние Открыл­ся сам­мит не явля­ет­ся закон­чен­ной ново­стью, хотя и фик­си­ру­ет опре­де­лен­ное собы­тие-меро­при­я­тие и как про­по­зи­ция обла­да­ет закон­чен­ной смыс­ло­вой струк­ту­рой. Для мини­маль­ной функ­ци­о­наль­ной завер­шен­но­сти поми­мо само­го дей­ствия необ­хо­ди­мо нали­чие как мини­мум двух актан­тов — «субъ­ект дей­ствия» и «место дей­ствия», ср.: В Москве (место дей­ствия) открыл­ся сам­мит глав госу­дарств СНГ (субъ­ект дей­ствия). Актант «подроб­но­сти» (коли­че­ство и состав участ­ни­ков, обсуж­да­е­мые вопро­сы, пер­спек­ти­вы при­ня­тия реше­ний и др.) явля­ет­ся факуль­та­тив­ным, если тема имен­но дан­но­го сооб­ще­ния — сам факт откры­тия сам­ми­та. Это не исклю­ча­ет того, что ука­зан­ные «подроб­но­сти» могут ста­но­вят­ся тема­ми отдель­ных сооб­ще­ний, но тогда струк­ту­ра их обли­га­тор­ных / факуль­та­тив­ных актан­тов будет выстра­и­вать­ся в соот­вет­ствии с типом рефе­рент­но­го собы­тия, напри­мер, собы­тия-реше­ния или собы­тия-выска­зы­ва­ния. Вне­сем ого­вор­ку, что здесь речь идет толь­ко о так назы­ва­е­мой «каче­ствен­ной» инфор­ма­ции, т. е. текстах, декла­ри­ру­ю­щих (как пра­ви­ло, «по умол­ча­нию») в первую оче­редь бес­при­страст­ность при сооб­ще­нии инфор­ма­ции, в отли­чие от «жел­той прес­сы», где вер­баль­ное твор­че­ство под­чи­не­но несколь­ко иным зада­чам, неже­ли объ­ек­тив­ное информирование.

Далее мы попы­та­ем­ся выявить моде­ли пере­да­чи рефе­рент­но­го собы­тия в новост­ном тек­сте для каж­до­го из выде­лен­ных тек­сто­ти­пов, уста­но­вив состав обли­га­тор­ных и факуль­та­тив­ных актан­тов. В сво­их рас­суж­де­ни­ях поз­во­лим себе отка­зать­ся от пря­мых ссы­лок на эмпи­ри­че­ский мате­ри­ал, посколь­ку при­ве­де­ние пол­но­тек­сто­вых при­ме­ров с после­ду­ю­щим выде­ле­ни­ем в них всех актан­тов при­ве­ло бы к излиш­ней «пере­груз­ке» изло­же­ния. Вме­сто это­го при­бег­нем к рас­про­стра­нен­но­му в семан­ти­че­ских иссле­до­ва­ни­ях экпе­ри­мен­таль­но­му при­е­му, когда при­мер (в нашем слу­чае в виде гипо­те­ти­че­ской про­по­зи­ции) кон­стру­и­ру­ет­ся на осно­ве реаль­но­го тек­сто­во­го мате­ри­а­ла без «при­вяз­ки» к кон­крет­ным источ­ни­кам, но с соблю­де­ни­ем типо­вых про­по­зи­ций, отра­жа­ю­щих то или иное рефе­рент­ное собы­тие. Отме­тим, что основ­ной кор­пус нашей иссле­до­ва­тель­ской базы состав­ля­ют хро­ни­каль­ные замет­ки рос­сий­ской печат­ной прес­сы и интернет-изданий.

Нач­нем с собы­тия-выска­зы­ва­ния, име­ю­ще­го, как пред­став­ля­ет­ся, наи­бо­лее узкую рефе­рент­ную базу: «субъ­ект» + «содер­жа­ние выска­зы­ва­ния» как вер­баль­ное «дей­ствие» субъ­ек­та, напри­мер: Министр N. (субъ­ект) заявил о неиз­беж­но­сти повы­ше­ния пен­си­он­но­го воз­рас­та в Рос­сии (содер­жа­ние выска­зы­ва­ния). Этот тип рефе­рент­но­го собы­тия пред­по­ла­га­ет мак­си­маль­но точ­ное вос­про­из­ве­де­ние содер­жа­ния выска­зы­ва­ния в ново­стях и мини­маль­ное коли­че­ство собы­тий-идей (по В. З. Демьян­ко­ву), или кон­цеп­ту­а­ли­за­ций (по И. М. Кобо­зе­вой). Как пра­ви­ло, такие резо­нанс­ные выска­зы­ва­ния порож­да­ют в СМИ вол­ну откли­ков, оце­нок, опро­вер­же­ний, тол­ко­ва­ний, кото­рые могут ста­но­вить­ся само­сто­я­тель­ным пред­ме­том отдель­ных ново­стей. Такое рефе­рент­ное собы­тие мож­но счи­тать под­ти­пом «собы­тия-выска­зы­ва­ния» и обо­зна­чить его как собы­тие-отно­ше­ние. Имея сход­ную струк­ту­ру с моде­лью «собы­тия-выска­зы­ва­ния», оно вклю­ча­ет в себя еще один обли­га­тор­ный ком­по­нент — ком­мен­ти­ру­е­мое выска­зы­ва­ние, или инфор­ма­ци­он­ный повод: напри­мер: Пар­ла­мен­та­рий N. (субъ­ект), ком­мен­ти­руя недав­нее выступ­ле­ние пре­зи­ден­та Z. (инфор­ма­ци­он­ный повод), заявил бук­валь­но сле­ду­ю­щее: «…» (содер­жа­ние выска­зы­ва­ния). Про­чие воз­мож­ные ком­по­нен­ты и в том и в дру­гом типах рефе­рент­ных собы­тий (место и вре­мя, обсто­я­тель­ства выска­зы­ва­ния и т. д.) будут иметь факуль­та­тив­ный характер.

Еще одним про­яв­ле­ни­ем рас­смат­ри­ва­е­мо­го тек­сто­ти­па высту­па­ют выска­зы­ва­ния, не при­над­ле­жа­щие «медий­ным» пер­со­нам и не явля­ю­щи­е­ся «гром­ки­ми» по сво­е­му содер­жа­нию, напри­мер: При­чи­ной обру­ше­ния кров­ли зда­ния Х ста­ла пере­груз­ка несу­щих кон­струк­ций. В ново­стях тако­го типа акцен­ти­ру­ет­ся не сам факт выска­зы­ва­ния, а его содер­жа­ние, тем не менее даже в ком­прес­си­он­ной фор­ме «корот­кой стро­ки» такое сооб­ще­ние сопро­вож­да­ет­ся ссыл­кой на источ­ник инфор­ма­ции, хотя бы в самом усе­чен­ном виде, напри­мер: СК: при­чи­ной обру­ше­ния… ста­ла… Без такой ссыл­ки, выпол­ня­ю­щей роль обли­га­тор­но­го субъ­ек­та выска­зы­ва­ния, новость рис­ку­ет поте­рять харак­те­ри­сти­ку «каче­ствен­ной» и пре­вра­тить­ся в «жел­тую». Осо­бен­но­стью таких ново­стей явля­ет­ся и то, что пред­ме­том сооб­ще­ния высту­па­ет уже не новое само по себе собы­тие, а его при­чи­ны, мне­ния, ком­мен­та­рии и т. д. — всё, что состав­ля­ет не собы­тий­ное, а интер­пре­та­ци­он­ное поле. Новост­ным ста­ту­сом тако­го рода сооб­ще­ния обла­да­ют, види­мо, в силу того, что изме­не­ние поло­же­ния дел как «ядро ново­сти» здесь отно­сит­ся к «дей­стви­тель­но­сти мыс­ли», т. е. каса­ет­ся систе­мы сло­жив­ших­ся вокруг исход­но­го собы­тия мне­ний, пред­по­ло­же­ний, домыс­лов, интерпретаций.

Мак­си­маль­но широ­кую рефе­рент­ную базу име­ет собы­тие-про­ис­ше­ствие. Здесь кон­вен­ци­о­наль­ная схе­ма пода­чи мате­ри­а­ла пред­по­ла­га­ет нали­чие цело­го ряда ком­по­нен­тов, по умол­ча­нию счи­та­ю­щих­ся обли­га­тор­ны­ми. Поми­мо само­го про­ис­ше­ствия это — место и вре­мя, а так­же ряд обсто­я­тель­ства про­ис­ше­ствия: све­де­ния о постра­дав­ших, инфор­ма­ция о дей­стви­ях ком­пе­тент­ных орга­нов (МЧС, МВД и др.). Все эти ком­по­нен­ты вхо­дят в необ­хо­ди­мый мини­мум тако­го новост­но­го сооб­ще­ния, пре­тен­ду­ю­ще­го на закон­чен­ность и «рефе­рент­ную плот­ность». Так, напри­мер, изве­стие «Про­изо­шло навод­не­ние» может стать пол­но­тек­сто­вой ново­стью при запол­не­ни всех обли­га­тор­ных актан­тов: Сего­дня (вре­мя) в N‑ской обла­сти (место) про­изо­шло навод­не­ни­ие (про­ис­ше­ствие). Затоп­ле­но X насе­лен­ных пунк­тов, Y жите­лей эва­ку­и­ро­ва­ны, ведут­ся рабо­ты по укре­ле­нию дам­бы (обсто­я­тель­ства).

Сле­ду­ет отме­тить, что вви­ду зна­чи­тель­но­го коли­че­ства обли­га­тор­ных ком­по­нен­тов собы­тие-про­ис­ше­ствие чаще дру­гих под­вер­га­ет­ся «дроб­ле­нию» в новост­ных лен­тах, когда в заго­ло­вок выно­сит­ся один или несколь­ко ком­по­нен­тов в каче­стве «само­сто­я­тель­ных» ново­стей. Тем не менее в самом тек­сте пред­став­ле­ны, как пра­ви­ло, все обли­га­тор­ные ком­по­нен­ты, даже если этот текст име­ет мини­маль­ную про­тя­жен­ность. При этом «субъ­ект дей­ствия», как пра­ви­ло, отсут­ству­ет, посколь­ку само собы­тие-про­ис­ше­ствие име­ет (по край­ней мере для наблю­да­те­ля) неуправ­ля­е­мый, «неа­ген­тив­ный» харак­тер — тер­ак­ты, ката­стро­фы, бир­же­вые скач­ки, мас­со­вые бес­по­ряд­ки и т. п. Ком­по­нен­ты «при­чи­ны — след­ствия», «вер­сии о заказ­чи­ках», «предыс­то­рия», неред­ко при­сут­ству­ю­щие в таких сооб­ще­ни­ях, могут быть как обли­га­тор­ны­ми, так и факуль­та­тив­ны­ми. Так, напри­мер, в сооб­ще­ни­ях о сти­хий­ных бед­стви­ях ука­за­ние при­чи­ны может вхо­дить в состав основ­но­го собы­тия: В резуль­та­те дли­тель­ных про­лив­ных дождей (при­чи­на) про­изо­шел про­рыв дам­бы (основ­ное собы­тие) и затоп­ле­ние горо­да N (след­ствие). Одна­ко вклю­че­ние в текст таких ком­по­нен­тов при отсут­ствии объ­ек­тив­ных дан­ных о при­чи­нах-след­стви­ях и т. п. может пре­дель­но рас­ши­рить рефе­рент­ную базу сооб­ще­ния, выво­дя его в интер­пре­та­ци­он­ную сфе­ру ана­ли­ти­ки. С точ­ки зре­ния социо­ло­гии жур­на­ли­сти­ки речь здесь может идти о недоб­ро­со­вест­но­сти репор­те­ра, его анга­жи­ро­ван­но­сти, рас­про­стра­не­нии непро­ве­рен­ной инфор­ма­ции и слу­хов, как это было, напри­мер, во вре­мя извест­но­го навод­не­ния в Крым­ске летом 2012 г., где резуль­та­том непро­ве­рен­ных сооб­ще­ний и субъ­ек­тив­ных «вер­сий о при­чи­нах» навод­не­ния были пани­ка сре­ди мест­но­го насе­ле­ния и затруд­не­ние рабо­ты спа­са­те­лей. С точ­ки же зре­ния линг­ви­сти­ки тек­ста сле­ду­ет заме­тить, что сам по себе ком­по­нент «при­чи­на» в новост­ном тек­сте потен­ци­аль­но интер­пре­та­ти­вен и уже само его нали­чие в тек­сте сни­жа­ет рефе­рент­ную плот­ность послед­не­го (см. об этом подроб­нее [Негры­шев 2012: 435–438]).

Меж­ду собы­ти­ем-про­ис­ше­стви­ем (мак­си­маль­но широ­кая рефе­рент­ная база) и собы­ти­ем-выска­зы­ва­ни­ем (наи­бо­лее узкая рефе­рент­ная база) рас­по­ла­га­ют­ся осталь­ные типы рефе­рент­ных собы­тий. Выде­лим кон­спек­тив­но обли­га­тор­ные и факуль­та­тив­ные ком­по­нен­ты их структуры.

Собы­тие-дей­ствие (орга­нов вла­сти, обще­ствен­ных орга­ни­за­ций и т. п.) пред­по­ла­га­ет обли­га­тор­ные ком­по­нен­ты субъ­ект дей­ствия, само дей­ствие, объ­ект дей­ствия, напри­мер: Стра­ны ЕС (субъ­ект дей­ствия) вво­дят (дей­ствие) новые санк­ции (объ­ект) про­тив Рос­сии. В зави­си­мо­сти от вида дей­ствия в состав обли­га­тор­ных актан­тов могут так­же вхо­дить при­чи­на и вре­мя: Рос­ком­над­зор (субъ­ект дей­ствия) пла­ни­ру­ет оштра­фо­вать (дей­ствие) ком­па­нию N. (объ­ект) за систе­ма­ти­че­ские нару­ше­ния анти­мо­но­поль­но­го зако­но­да­тель­ства (при­чи­на); Пре­мьер-министр (субъ­ект дей­ствия) лич­но про­ве­рил (дей­ствие) цены (объ­ект) в одном из мага­зи­нов горо­да Х (место). Факуль­та­тив­ны­ми все­гда высту­па­ют предыс­то­рия дей­ствия, реак­ция на него, обстоятельства.

Сход­ную струк­ту­ру име­ет так­же собы­тие-реше­ние (зако­ны, поста­нов­ле­ния, ново­вве­де­ния, демар­ши и т. п.), пред­по­ла­га­ю­щее в сво­ей струк­ту­ре субъ­ект, его дей­ствие и объ­ект, толь­ко объ­ект в дан­ном слу­чае необ­хо­ди­мо вклю­ча­ет в себя атри­бут — содер­жа­ние того реше­ния, кото­рое при­ни­ма­ет субъ­ект, напри­мер: Гос­ду­ма (субъ­ект) при­ня­ла в тре­тьем чте­нии (дей­ствие) закон (объ­ект) об НКО (содер­жа­ние реше­ния). Про­чие воз­мож­ные ком­по­нен­ты, такие как «вре­мя», «место», «обсто­я­тель­ства», «предыс­то­рия», «реак­ция», явля­ют­ся факуль­та­ти­вы­ми, так как не затра­ги­ва­ют сущ­ность основ­ной про­по­зи­ции и не сооб­ща­ют чего-то прин­ци­пи­аль­но ново­го отно­си­тель­но дан­но­го кон­крет­но­го собы­тия, ср.: [Сего­дня (вре­мя) в Страс­бур­ге (место)] рос­сий­ская деле­га­ция на сес­сии ПАСЕ (субъ­ект) объ­яви­ла о реше­нии (дей­ствие) при­оста­но­вить член­ство в дан­ной орга­ни­за­ции (содер­жа­ние) [до декаб­ря сле­ду­ю­ще­го года (обсто­я­тель­ства)] — в квад­рат­ные скоб­ки заклю­че­ны факуль­та­тив­ные актан­ты. 

Раз­но­вид­но­стью собы­тия-реше­ния мож­но счи­тать собы­тие-ини­ци­а­ти­ву. Имея ту же самую струк­ту­ру (субъ­ект + дей­ствие + объ­ект-содер­жа­ние), оно отли­ча­ет­ся лишь семан­ти­кой дей­ствия, а имен­но — его пер­фор­ма­тив­но­стью, напри­мер: Пар­тия X. (субъ­ект) пред­ло­жи­ла (дей­ствие-пер­фор­ма­тив) создать аль­янс (объ­ект) левых сил (содер­жа­ние дей­ствия). Факуль­та­тив­но могут высту­пать пер­со­ни­фи­ци­ро­ван­ный объ­ект ини­ци­а­ти­вы (кому пред­ла­га­ют), вре­мя, обсто­я­тель­ства, предыс­то­рия, реак­ция на пред­ло­же­ние, обос­но­ва­ние и т. п.

В опи­са­нии собы­тия-изме­не­ния состо­я­ния дел (бир­же­вые коле­ба­ния, теку­щие изме­не­ния в сфе­ре поли­ти­ки и эко­но­ми­ки и т. п.) обли­га­тор­ным ком­по­нен­том явля­ют­ся поми­мо само­го изме­не­ния так­же его предыс­то­рия, напри­мер: Курс акций ком­па­нии N. на нью-йорк­ской фон­до­вой бир­же соста­вил сего­дня Х.ХХ $ (изме­не­ние), что на Y.YY $ боль­ше по срав­не­нию со вче­раш­ни­ми тор­га­ми (предыс­то­рия). Воз­мож­ные факуль­та­тив­ные актан­ты — субъ­ект дей­ствия, вре­мя, место, обсто­я­тель­ства, послед­ствия (про­гно­зы).

Оформ­ле­ние собы­тия-меро­при­я­тия (засе­да­ний, встреч, фору­мов, тор­жеств и т. п.) невоз­мож­но без ука­за­ния субъ­ек­та, места и / или вре­ме­ни дей­ствия, а так­же тема­ти­ки меро­при­я­тия. Напри­мер: Сего­дня (вре­мя) состо­я­лось засе­да­ние пра­ви­тель­ства Рос­сий­ской феде­ра­ции (субъ­ект), глав­ной темой на кото­ром ста­ли гос­за­куп­ки (тема­ти­ка). Обсто­я­тель­ства (пер­со­наль­ный состав участ­ни­ков меро­при­я­тия, пози­ции сто­рон, резуль­та­ты, дета­ли согла­ше­ний, харак­тер дей­ствий), реак­ция на собы­тие, про­гно­зи­ру­е­мые послед­ствия отно­сят­ся к факуль­та­тив­ным компонентам.

Собы­тие-кон­ста­та­ция (ста­ти­сти­ка, опро­сы, спра­воч­ные дан­ные т. п.) — это осо­бый тип новост­но­го собы­тия с «нуле­вым» дей­стви­ем, о кото­ром уже было ска­за­но выше. Что каса­ет­ся рефе­рент­ной струк­ту­ры тако­го собы­тия, то обли­га­тор­ны­ми в ней явля­ют­ся содер­жа­ние дан­ных и источ­ник све­де­ний, напри­мер: По дан­ным опро­са Лева­да-Цен­тра (источ­ник) более поло­ви­ны рос­си­ян одоб­ря­ют недав­нее реше­ние пре­зи­ден­та о … (содер­жа­ние опро­са). Факуль­та­тив­но в таком сооб­ще­нии могут при­сут­ство­вать обсто­я­тель­ства опро­сов (коли­че­ство опро­шен­ных и их гео­гра­фия, заказ­чик све­де­ний), ком­мен­та­рии экс­пер­тов, срав­ни­тель­ные дан­ные и др.

Таким обра­зом, наря­ду с общим для всех рефе­рен­ци­аль­ных тек­сто­ти­пов обли­га­тор­ным ком­по­нен­том, пере­да­ю­щим собы­тий­ность в новост­ном меди­а­тек­сте, в состав обли­га­тор­ных актан­тов могут так­же вхо­дить вре­мя, место, субъ­ект и объ­ект дей­ствия, обсто­я­тель­ства, предыс­то­рия, резуль­тат. Что каса­ет­ся ком­по­нен­тов рефе­рент­ной базы, свя­зан­ных с интер­пре­та­ци­ей собы­тия (при­чи­ны, (по)следствия, ком­мен­та­рии, про­гно­зы), то в каче­стве актан­тов собы­тия они все­гда име­ют факуль­та­тив­ный ста­тус, что, одна­ко, не исклю­ча­ет воз­мож­но­сти их пода­чи в каче­стве отдель­ной ново­сти с соот­вет­ству­ю­щим набо­ром обли­га­тор­ных / факуль­та­тив­ных актан­тов (см. собы­тие-выска­зы­ва­ние).

В целом мож­но заме­тить, что от соста­ва и кон­фи­гу­ра­ции актан­тов зави­сит рефе­рен­ци­аль­ная плот­ность новост­но­го тек­ста, для опи­са­ния кото­рой нами было пред­ло­же­но поня­тие рефе­рен­ци­аль­но­го фоку­са [Негры­шев 2014]. Так, если собы­тие пере­да­но в тек­сте толь­ко обли­га­тор­ны­ми ком­по­нен­та­ми и теми факуль­та­тив­ны­ми актан­та­ми, кото­рые не выво­дят сооб­ще­ние из сфе­ры фак­то­гра­фии в область оце­ноч­ных интер­пре­та­ций, то такой текст име­ет кон­цен­три­ро­ван­ный рефе­рен­ци­аль­ный фокус. Если же актант­ный состав тек­ста изме­ня­ет­ся путем эли­ми­на­ции обли­га­тор­ных актан­тов и / или вслед­ствие вклю­че­ния факуль­та­тив­ных актан­тов и смеж­ных собы­тий, то такой тип рефе­рен­ци­аль­но­го фоку­са мож­но назвать диф­фуз­ным. При таком фоку­се рас­ши­ря­ет­ся либо сужа­ет­ся рефе­рент­ная база тек­ста, что ведет к ослаб­ле­нию плот­но­сти фак­то­гра­фи­че­ской при­вяз­ки тек­ста к дей­стви­тель­но­сти. В слу­чае же сме­щён­но­го рефе­рен­ци­аль­но­го фоку­са фак­то­гра­фия прак­ти­че­ски усту­па­ет место интер­пре­та­ции, что может дости­гать­ся как бла­го­да­ря рас­ши­ре­нию рефе­рент­ной базы, так и путем исполь­зо­ва­ния логи­че­ских и сти­ли­сти­че­ских при­е­мов оцен­ки, высту­па­ю­щих на раз­ных уров­нях тек­сто­вой структуры.

Таким обра­зом, мы выяс­ни­ли, что: 1) рефе­рент­ное собы­тие новост­но­го меди­а­тек­ста есть резуль­тат дис­кур­сив­но обу­слов­лен­но­го пере­осмыс­ле­ния авто­ром-жур­на­ли­стом объ­ек­тив­но­го собы­тий­но­го кон­ти­уу­ма, в то вре­мя как рефе­рент­ная база есть сово­куп­ность всех ком­по­нен­тов, состав­ля­ю­щих онто­ло­ги­че­ский мате­ри­ал рефе­рент­но­го собы­тия; 2) мето­до­ло­гия опи­са­ния рефе­рент­ных собы­тий вклю­ча­ет в себя выяс­не­ние кон­фи­гу­ра­ции обли­га­тор­ных / факуль­та­тив­ных актан­тов, рас­ши­ря­ю­щих либо сужа­ю­щих рефе­рент­ную базу собы­тия; 3) дина­ми­че­ский харак­тер типо­ло­гии рефе­рент­ных собы­тий поз­во­ля­ет про­сле­дить уро­вень рефе­рен­ци­аль­ной плот­но­сти новост­но­го тек­ста и, как след­ствие, сте­пень его соот­вет­ствия / откло­не­ния от стра­те­гии соб­ствен­но инфор­ми­ро­ва­ния к стра­те­гии интерпретации.

Послед­ний аспект непо­сред­ствен­но выхо­дит в сфе­ру линг­ви­сти­че­ских кри­те­ри­ев досто­вер­но­сти новост­ной инфор­ма­ции, систем­ная раз­ра­бот­ка кото­рых пред­став­ля­ет­ся пер­спек­тив­ной зада­чей медиа­линг­ви­сти­ки, име­ю­щей как тео­ре­ти­че­ское, так и при­клад­ное значение.