В статье рассматриваются речевая специфика убеждающих текстов, функционирующих в сфере связей с общественностью. Характеризуя интенциональность текстотипов, автор выявляет ее отражение в речевой структуре текстов. Во второй статье рассматривается жанр имиджевой статьи. Анализируются речевой жанр и речевые действия, в которых воплощается интенциональность жанра.
PERSUASIVE TEXTS IN PUBLIC RELATIONS:
AN INTENTIONAL STYLISTIC ANALYSIS.
Article 2
The article describes persuasive genres functioning in the sphere of public relations. Exploring the intentionality of such texts, the author reveals how their intentional traits can be traced in their structure and verbal means used. In the second paper image articles are analyzed.
Алексей Александрович Горячев, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры речевой коммуникации Санкт-Петербургского государственного университета
E-mail: aga@list.ru
Alexey Alexandrovich Goryachev, PhD, Senior Lecturer of the Department of Speech Communication, St Petersburg State University
E-mail: aga@list.ru
Горячев А. А. Убеждающие тексты в сфере связей с общественностью: опыт интенционально-стилистического анализа. Статья 2 // Медиалингвистика. 2015. № 2 (8). С. 25–34. URL: https://medialing.ru/ubezhdayushchie-teksty-v-sfere-svyazej-s-obshchestvennostyu-opyt-intencionalno-stilisticheskogo-analiza-statya-2/ (дата обращения: 12.12.2024).
Goryachev А. А. Persuasive texts in public realations: an intentional stylistic analysis. Article 2 // Media Linguistics, 2015, No. 2 (8), pp. 25–34. Available at: https://medialing.ru/ubezhdayushchie-teksty-v-sfere-svyazej-s-obshchestvennostyu-opyt-intencionalno-stilisticheskogo-analiza-statya-2/ (accessed: 12.12.2024). (In Russian)
УДК 81’42
ББК 81.2
ГРНТИ 16.21.55
КОД ВАК 10.02.19
В первой статье [Горячев 2015] мы, опираясь на исследования, посвященные типологии PR-текстов [Кривоносов 2001; Пономарёв 2001; Богоявленский 2004; Связи с общественностью 2008; Шляхова 2009, Балахонская, Быков 2011 и др.], обозначили функции текстовой PR-деятельности. Однако для дифференциации PR-текстов мы использовали интенционально-стилистический подход [Дускаева 2004; 2012; 2013], позволяющий разделить PR-тексты (а) в зависимости от мотива текстовой деятельности на фатические, осведомляющие и убеждающие (или убеждающе-оценочные), а также (б) в зависимости от того, на какой объект мотив «направлен»: на событие, ситуацию или персону. В первой статье в качестве представителей группы убеждающих жанров мы уже рассмотрели заявление для СМИ и кейс-стори. Теперь же предметом нашего внимания станут имиджевая статья и имиджевое интервью — жанры, родственные журналистским, но выполняющие в системе связей с общественностью иные функции.
В пиарологии под имиджевой статьей понимается «жанр PR-текста, представляющий актуальную социально значимую проблему, где факты, сама проблема, лежащие в основе материала о базисном субъекте ПР (фирме, организации или персоне), а также точка зрения на данную проблему способствуют формированию или приращению паблицитного капитала данного субъекта ПР» [Кривоносов 2001: 220]. Получается, что в статье, выполняющей функции PR-материала, исследовательское начало подчинено утилитарной прагматической задаче: анализ ценен не сам по себе, а лишь как инструмент моделирования действительности.
Ориентация на интересы базисного субъекта PR предопределяет спектр характерных для имиджевых статей объектно-тематических доминант, связанных с различной интенциональностью текстов. В зависимости от объектных доминант интенциональности среди имиджевых статей можно выделить публикации, направленные на: 1) оценку события, 2) характеристику персоны и 3) побуждение к решению проблемы.
Статья может быть приурочена к событию, имеющему отношение к деятельности базисного субъекта. В этом случае она реализуется в речевом жанре «Речевая презентация события» и может быть определена как событийно-оценочная статья. Однако взгляд на событие в пиарологии отличается от журналистского: событием здесь является то происходящее, что значимо для формирования положительного имиджа базисного субъекта, и сообщение о таком факте становится информационным поводом, т. е. поводом для вступления в коммуникацию с целевой аудиторией. Информационным поводом может быть происшествие или проведённое мероприятие, а также позитивное изменение — например, вывод на рынок нового или усовершенствованного продукта, расширение производства, внедрение в организации новых стандартов и технологий.
Некоторые поводы, строго говоря, не вполне событийны. Одним из традиционных поводов, которые можно считать событийными лишь условно, являются некие символически значимые вехи, воплощенные в числах, датах и сроках, чаще всего «круглых», — обслуживание десятитысячного клиента, пять лет на рынке и т. п. Причем неизбежная логика «если повода нет, его можно создать» подсказывает, что соответствующее число не обязательно должно быть круглым. Речь идет именно о поводе для контакта, поскольку причина, по которой базисный субъект инициирует PR-коммуникацию, лежит в другой плоскости.
Ключевая интенция событийно-оценочной имиджевой статьи заключается в подтверждении положительной оценки деятельности базисного субъекта через селективное информирование о связанном с ним событии. Событийная основа (другими словами, динамичность бытия) актуализируется и используется для демонстрации: (1) положительной динамики развития компании, а также (2) устойчивости, стабильности компании (имеется в виду не стабильность покоя, а устойчивое развитие — следовательно, речь опять-таки идет о динамике), (3) блестящих перспектив базисного субъекта и (4) его превосходства над другими действующими на рынке субъектами. Таким образом подтверждается положительная оценка деятельности организации. В качестве примера рассмотрим статью «Запсибкомбанку — 23!», размещенную на сайте банка (URL: http://www.zapsibkombank.ru/news/zapsibkombanku-23/).
Запсибкомбанку — 23!
23 ноября Запсибкомбанку исполняется 23 года. Для банка в России — это возраст, когда можно сказать, что банк состоялся как устойчивая финансовая организация.
История развития «Запсибкомбанк» ОАО началась в 1990 году, когда Центральный банк РСФСР зарегистрировал Устав Запсибкомбанка. И вот уже на протяжении 23 лет Банк идет в ногу со временем, с каждым годом все увереннее укрепляя стабильные позиции на российском финансовом рынке.
Динамичное развитие Запсибкомбанка подтверждают и ключевые показатели его деятельности. К очередной своей годовщине Банк подошел с объемом чистой прибыли в размере более одного миллиарда рублей.
В 2013 году Запсибкомбанк приступил к реализации новой Стратегии развития. Одним из направлений была выбрана клиентоориентированность. В самом начале пути Банк приступил к работе, имея всего 5 000 клиентов, сегодня их количество выросло более, чем в 100 раз.
23 года назад в Запсибкомбанке не было ни одного вкладчика, сегодня сумма привлеченных средств клиентов составила почти 68 миллиардов рублей, а кредитный портфель увеличился с 91 тысячи до 69 миллиардов рублей. На рынок было выведено 30 новых продуктов и модифицирован ряд существующих. Значительное развитие получили дистанционные сервисы — Мобильный Банк, Интернет-Банк. Удалось провести множество акций, подарив клиентам крышу над головой, современные планшетные компьютеры, сейчас в розыгрыше автомобили.
Что касается регионального развития, то с начала года офисы Запсибкомбанка появились в Новосибирске, Уфе, Кемерово, Волгограде, Волжском, Самаре, Казани, Омске, Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге. Всего открылось 60 отделений.
Работу Банка высоко оценивают не только клиенты и партнеры, но и авторитетные рейтинговые агентства: так, агентство Standard&Poor’s в конце августа присвоило Банку уверенный рейтинг «ruA+» по национальной шкале при сохранении уровня «В+» по международной шкале, что является лучшим показателем за всю историю Запсибкомбанка!
За этот год Банк еще раз доказал себе и клиентам, что «Мы — успешный банк для надежных людей»!
Ориентация на воздействие заметна уже в первом речевом действии, где автор вводит событие и дает его интерпретацию. То, как сформулирован сам повод (с указанием на дату: 23 ноября Запсибкомбанку исполняется 23 года), помогает превратить в событие рядовой — не юбилейный — день рождения компании.
Далее сообщенному факту дается количественная оценка, указывающая на устойчивость организации: 23 года — это много (Для банка в России — это возраст, когда можно сказать, что банк состоялся…). Так формулируется основной тезис публикации: «Запсибкомбанк» состоялся, став устойчивой финансовой организацией. Плеоназм, заключающийся в повторе одного корня в одном предложении, способствует внушению (!) идеи о том, что положение компании устойчиво.
Далее следует подтверждение тезиса. Для демонстрации положительной динамики развития бизнеса используется сравнение двух моментов времени, представленное в виде антитезы: с чего всё начиналось и что было достигнуто. Для ее построения контекстуальными антонимами становятся использованные здесь слова и словосочетания в самом начале пути — сегодня, 23 года назад — сегодня: В самом начале пути Банк приступил к работе, имея всего 5 000 клиентов, сегодня их количество выросло более, чем в 100 раз. 23 года назад в Запсибкомбанке не было ни одного вкладчика, сегодня сумма привлеченных средств клиентов составила почти 68 миллиардов рублей, а кредитный портфель увеличился с 91 тысячи до 69 миллиардов рублей. Усилителями противопоставления смыслов в данном фрагменте стали частицы (акцентирующая всего и отрицательные не было ни одного), а также сравнительный союз более чем. На динамику указывают глаголы выросло, составила, увеличился, а также предикаты результата действия, снабженные числовыми значениями: выведено 30 новых продуктов и модифицирован ряд существующих. Обилие числительных придает убедительность сравнению. Использование лексико-семантических повторов также направлено на убеждение целевой аудитории, осуществляемое через оценку деятельности базисного субъекта с помощью количественных и качественных характеристик.
Обратим внимание: о какой бы стороне деятельности банка ни говорилось в тексте, почти в каждом случае используется лексика, содержащая семы «развитие», «стабильность», «успех», «современность», см. следующие формулировки: банк состоялся, устойчивая финансовая организация, идет в ногу со временем, с каждым годом все увереннее укрепляя стабильные позиции, динамичное развитие, приступил к реализации новой Стратегии развития, значительное развитие получили, что касается регионального развития. Обилие подобных оборотов не позволяет рассматривать текст как информационный, поскольку с точки зрения потребности в информировании наблюдается явная избыточность: во многих фрагментах слова, наводящие сему «развитие», могли бы быть легко убраны или заменены на нейтральные. Так, вместо история развития «Запсибкомбанк» ОАО началась в 1990 году можно было бы сказать, что история «Запсибкомбанк» ОАО началась в 1990 году или «Запсибкомбанк» начал свою деятельность в 1990 году. То, что здесь говорится не о деятельности, а о развитии — точнее об истории развития, выдает свойственную PR-коммуникации направленность текста на приращение паблицитного капитала: одно лишь слово история придает предмету речи масштабность и значимость (ведь, как известно, мелкое и незначимое в историю не попадает). То же самое можно сказать о выборе торжествующего удалось провести множество акций вместо нейтрально-беззубого было проведено несколько акций. Такое словоупотребление также участвует в актуализации идеи развития, поскольку глагольная форма удалось предполагает не просто совершение действия, но совершение непростого (как правило, нового) действия, успех которого не был предрешен; у адресата возникает вполне закономерная ассоциация: выход за рамки хорошо освоенного неизменно сопутствует развитию. Судя по частоте употребления соответствующей лексики, семантика развития является важнейшей имиджевой чертой бренда «Запсибкомбанк», которую посредством рассматриваемой статьи субъект речи стремится закрепить в сознании аудитории, тем самым показав превосходство базисного субъекта над конкурентами и убедив читателя в блестящих перспективах базисного субъекта.
Наряду с идеей развития в отдельных фрагментах текста присутствуют речевые средства, актуализирующие идеи стабильности, успеха, соответствия запросам времени. Так, в абзаце, где говорится о проведенных акциях, отмечено, что клиентам были подарены современные планшетные компьютеры. Поскольку планшетные компьютеры вошли в употребление совсем недавно, указывать на их современность, на наш взгляд, нет необходимости, но автор это делает — вероятно, чтобы создать эффект ореола, лишний раз подчеркнув, что не только сам банк идет в ногу со временем, но и всё, что его окружает, современно.
Созданию имиджа современной, стабильной, успешной развивающейся организации служат не только лексические средства, подобранные автором с целью актуализации определенных сем. В предпоследнем абзаце содержится факт, говорящий сам за себя, — высокая оценка банка, данная рейтинговым агентством “Standard&Poor’s”. Рейтинги A+ по национальной шкале и В+ по международной по умолчанию подразумевают стабильность и успешное развитие. Однако и здесь мы видим элемент экспрессии — нестандартное по сочетаемости словосочетание уверенный рейтинг, несущее ассоциативно-суггестивную нагрузку (строго говоря, рейтинг не может быть уверенным или неуверенным: агентство всего лишь публикует свою оценку, так что уверенным рейтинг называет сам автор текста, стремящийся сформировать и закрепить в сознании адресата нужные ассоциации).
В последнем речевом действии автор подводит итог, цитируя корпоративную миссию (За этот год Банк еще раз доказал себе и клиентам, что «Мы — успешный банк для надежных людей»). В этом предложении не случайна формулировка доказал себе и клиентам: рассмотренные выше особенности статьи позволяют охарактеризовать ее именно как доказывающий, убеждающий PR-текст, строящийся по типичной для таких речевых произведений структурной схеме: выдвижение тезиса — построение системы аргументации (доказательство) — выводы.
В центре проблемной имиджевой статьи, где аналитичность выражена ярче, чем в событийной, — противоречие, в разрешении которого заинтересована целевая аудитория. Противоречие может иметь отношение к частной жизни, общественной или профессиональной деятельности человека. Проблемная имиджевая статья сходна с рекламной статьей, где сначала в красках описывается проблема, после чего предлагается решение. Ключевая интенция речевого жанра, в котором реализуется этот тип статьи, — представить успешное решение базисным субъектом острой общественной проблемы, поэтому назовем этот речевой жанр «Речевая презентация успешного решения проблемы». Ключевая интенция, характерная для данной жанровой формы, заключается в том, чтобы представить базисный субъект в сознании читателя как источник решения актуальной проблемы. Однако проблемная имиджевая статья существенно отличается от рекламной, причем не только тональностью: в первом случае имеет место более глубокое проникновение в проблему, автор открывает читателю далеко не очевидные взаимосвязи.
Рассмотрим, как реализуется эта интенция в текстах. В публикации «Китай задыхается без российского газа» из корпоративного журнала компании «Газпром» (URL: http://www.gazprom.ru/press/reports/2013/china-suffocates/) детально рассматриваются вопросы, связанные с поставками газа из России в Китай. Начинается всё с описания ситуации, характеризуемой как экологическое бедствие (подобным фрагментом мог бы начинаться журналистский материал, посвященный экологической проблематике):
В начале этого года свыше 30% территории Китая (включая столицу страны Пекин) в течение нескольких недель оказалось накрыто сильнейшим смогом. Местами уровень загрязнения воздуха в 40 раз превышал безопасный для жизни уровень. В зоне экологического бедствия резко выросла смертность. Для того чтобы снизить вредные выбросы, в Китае стали прекращать работу промышленные предприятия.
Следующий речевой ход подводит нас к основной теме — поставкам газа: В результате китайское руководство предприняло ряд шагов по ускорению подписания контракта на поставку российского газа в Китай.
Описание ситуации в жанре статьи должно отличаться убедительностью, поэтому в тексте приводятся обширные статистические данные и экспертные оценки: Китай обеспечивает около 70% своих потребностей в энергоресурсах за счет добычи собственного угля; в 2012 году импорт СПГ в эту страну составил 14,68 млн т против 12,21 млн т годом ранее (прирост в 20,3%); по оценкам Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка, самые грязные города в мире находятся именно в Китае; Согласно прогнозу аналитиков компании «Лукойл», через 10 лет потребление газа в Китае может достигнуть 800 млрд куб. м.
Раскрытие причинно-следственных связей знаменует переход к рассуждению, создающему фон для восприятия аудиторией ключевого тезиса (в данном случае речь идет о том, что ситуация будет усугубляться): Вместе с тем продолжительный экономический рост привел к появлению в Китае среднего класса, в связи с чем последние несколько лет в этой стране стремительными темпами растет автомобильный рынок. В настоящее время в Китае ежегодно продается больше автомобилей, чем в любой другой стране мира. Это означает, что вскоре в китайских городах будет совсем нечем дышать.
Как и в случае с другими убеждающими текстами, важная задача автора событийно-оценочной статьи заключается в том, чтобы преодолеть, разрушить вероятные предубеждения адресата. Подобного рода ориентация на разрушение стереотипов характерна для листа вопросов и ответов, однако отдельные тезисы имиджевой статьи тоже могут быть ориентированы на переубеждение адресата. Применительно к рассматриваемому примеру вероятен вопрос читателя: а не продешевил ли «Газпром», заключив сделку с китайскими партнёрами? Комментируя увеличение закупочной цены на газ, автор статьи вводит смысловой элемент, мотивированный ожидаемым предубеждением адресата: В прошлом году средняя цена закупки сжиженного газа для КНР увеличилась до 560 долларов за тонну (с 472 долларов в 2011 году). Таким образом, Китай платит за газ ничуть не меньше, чем европейские клиенты «Газпрома».
Таким образом, мы видим, что речевой жанр «Речевая репрезентация проблемы» формируется последовательностью таких типовых речевых действий, как «Параметры ситуации», «Причины развития ситуации», «Предложение способов решения проблемы». Можно также предположить, что в речевую структуру проблемной статьи может быть включен речевой ход «Сопоставление вариантов решения проблемы» (альтернативные варианты рассматриваются для того, чтобы подчеркнуть преимущества взаимодействия с базисным субъектом, что, по версии субъекта речи, позволяет решить проблему оптимальным способом).
Разновидностью проблемной имиджевой статьи, по нашему мнению, можно считать и так называемые обзорные статьи, интегрирующие опыт нескольких компаний в отрасли. Дело в том, что состояние отрасли или рыночная ситуация никогда не описываются в PR-тексте сами по себе, в них всегда выделяется проблема, решение которой несет базисный субъект.
Разновидность имиджевой статьи, где имидж организации формируется через создание (или коррекцию) имиджа сотрудника (т. е. в центре внимания — человек и его качества), реализуется в речевом жанре «Портрет». От двух описанных выше речевых жанров статьи портретную имиджевую статью отличают почти полное отсутствие проблемной направленности и меньшая степень аналитичности. Часто такой материал содержит в качестве врезки биографию или факт-лист. Опосредованное PR-текстом знакомство аудитории с сотрудниками организации позволяет одушевить, «очеловечить» имидж организации, восполнить неизбежный в общественно-деловой коммуникации дефицит личностного начала. Во внутрикорпоративных изданиях подобного рода статьи выполняют консолидирующую функцию, поддерживая усилия менеджмента, направленные на командообразование. Кроме того, не будем забывать, что портретные имиджевые статьи, как правило, бывают посвящены не рядовым, а наиболее ценным сотрудникам, поэтому отношение к работе и стиль жизни героя такой статьи могут в какой-то степени служить образцом для остальных сотрудников.
Рассмотрим воплощение речевого жанра «Портрет» в публикации «Бабичевы: эти трудные прекрасные дороги…» из журнала «Фактор времени» издательства «Газойл Пресс» (URL: http://www.gasoilpress.ru/fv/fv_detailed_work.php?fv_element_id=36545&work_element_id=36568). В статье рассказывается о династии газовиков Бабичевых, общий стаж работы которых в газовой промышленности составляет 176 лет. Первый речевой ход — яркое описание места действия¸ наполненное специфической образностью:
Известно, что от поселка Рыздвяный более полувека назад протянулись нити первых в стране газовых магистралей. Мощной «кроной» разрослись они сегодня, унося голубое топливо далеко-далеко по стране и за ее пределы. Отсюда же, из Рыздвяного, уходят в безбрежные российские дали и особые автотрассы: те, которыми изо дня в день спешат могучие машины УТТ и СТ. Они везут грузы, без которых невозможно строительство и функционирование всевозможных газовых объектов…
Наряду с метафорическими сравнениями (нити магистралей, мощная крона) и эпитетами (безбрежные российские дали, могучие машины), здесь присутствуют аббревиатуры (УТТ, СТ), а также специальные термины (с их помощью описываются передвижные лаборатории — незаменимые помощники для защиты от коррозии, для производственно-экологического мониторинга, мониторинга технологического и электротехнического оборудования).
По мере погружения в историю семьи Бабичевых читатель наряду с биографическими данными знакомится с информацией производственно-технологического характера, а описательные фрагменты перемежаются с повествовательными: К середине 1960‑х в Рыздвяный перебралась семья Бабичевых. Александру Ивановичу Бабичеву было поручено руководить транспортным цехом при Ставропольском газопромысловом управлении. В ту пору здесь насчитывалось 117 автомашин, 50 тракторов и 5 автоприцепов.
Привлекая внимание читателя к предмету речи, сам автор (и это тоже типично для портретного речевого жанра) остается на втором плане. Те авторские заключения, которые можно обнаружить, имеют характер простейших обобщений (Общая родовая черта Бабичевых — умение четко ориентироваться в жизни, строить отношения с окружающими, а главное — в нужный час сделать единственно верный выбор) или трюизмов (Повезло и с напарником Александром Скульбединым: уже шесть лет колесят они по трассам страны. А еще хорошо, когда есть надежная крыша, теплый дом, куда так радостно возвращаться из дальнего рейса. Дома обязательно будет обильный стол: супруга Анна — профессиональный повар, и к приезду Сергея старается побаловать семью чем-нибудь вкусненьким. Это вам не полевая кухня в степном вагончике, и уж тем более не сухой паек в кабине машины…).
Публикация состоит из нескольких разделов, названных весьма экспрессивно, с расчетом на вовлечение читателя в процесс восприятия («Там, за горизонтом», «Родоначальник династии», «Трудный…отец», «Мы — тампонажники» и т. п.). В каждом разделе присутствует прямая речь — закавыченные реплики кого-то из династии Бабичевых. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что содержательно и вся речевая партия автора-повествователя основана на свидетельствах опрошенных членов «династии».
Характерное для многих текстов прикладных коммуникаций отсутствие альтернативных источников информации (в нашем примере информация о героях получена от них самих) компенсируется разнообразием в подаче материала. При этом слова «от автора» плавно и естественно перетекают в цитаты и наоборот. Позитивный настрой обнаруживается как в репликах Бабичевых, так и в словах и конструкциях, которые вводят прямую речь (…с улыбкой вспоминает Владимир Александрович; …с достоинством подытоживает Владимир Александрович). Подобный бодрый тон, оптимистичный настрой и жизнеутверждающий пафос присущи большинству убеждающих PR-текстов, но в особенности тем из них, где в фокусе внимания — живой человек, прямая речь которого является лучшим способом передать необходимые эмоции.
Итак, анализ жанровых особенностей имиджевой статьи показал, что в зависимости от объектно-тематических доминант интенциональности среди имиджевых статей можно выделить: 1) направленные на оценку события событийно-оценочные имиджевые статьи, реализующиеся в речевом жанре «Речевая презентация события»; 2) побуждающие к решению проблемы проблемные имиджевые статьи, воплощающиеся в речевом жанре «Речевая презентация успешного решения проблемы»; 3) направленные на характеристику персоны портретные имиджевые статьи, которые реализуются в речевом жанре «Портрет».
Первая жанровая форма включает в себя речевые ходы, направленные на демонстрацию имиджевых черт базисного субъекта через подчеркивание устойчивой положительной динамики развития компании, перспектив базисного субъекта и его превосходства над другими действующими на рынке субъектами. Вторая жанровая форма представляет собой достаточно шаблонную последовательность речевых действий: от описания проблемы и выявления причин развития ситуации — до предложения оптимальных способов решения проблемы (демонстрируется способность базисного субъекта решить проблему). В третьей жанровой форме цепочка описательных и повествовательных речевых действий позволяет передать корпоративный дух организации-заказчика, заражая читателя эмоциями.
Проведенное исследование позволяет предположить, что анализ интенциональной структуры традиционных жанров (с последующим выявлением реализующихся в тексте речевых жанров и обнаружением типовых последовательностей речевых действий) позволяет раскрыть механизмы речевого воздействия и может быть продуктивным для описания речевой специфики и выявления жанровых форм PR-текстов.
© Горячев А. А., 2015
1. Анисимова Т. В. Пиар, PR и связи с общественностью // Вестн. Волгоград. гос. ун-та. Сер. 2. Языкознание. 2013. № 3 (19). С. 121–128.
2. Балахонская Л. В., Быков И. А. Особенности создания и распространения электронных PR-текстов // Российская пиарология: тренды и драйверы: сб. науч. трудов / отв. ред. К. В. Киуру. Челябинск: Урал. акад., 2011. С. 20–25.
3. Блэк, Сэм. Паблик рилейшнз: что это такое? М.: Новости, 1990.
4. Богоявленский А. Е. Типы текстов паблик рилейшенз и носители ПР-сообщений // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. Сер. Филология, журналистика. 2004. № 1. С. 150–157.
5. Горячев А. А. Убеждающие тексты в сфере связей с общественностью: опыт интенционально-стилистического анализа: ст. 1 // Медиалингвистика. 2015. Вып. 1 (6). С. 77–88.
6. Дускаева Л. Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2004.
7. Дускаева Л. Р. Медиатекст как объект интенционально-стилистического изучения // Коммуникативистика в современном мире: эффективность и оптимизация речевого взаимодействия в социуме. Барнаул: Алтайск. гос. ун-т, 2012. С. 30–33.
8. Дускаева Л. Р. Культура и интенциональный стиль // Stylysika. 2013. XXII. S. 13–27.
9. Дускаева Л. Р. Типология речевых жанров журналистского дискурса // Медиалингвистика. Вып. 3. Речевые жанры в массмедиа: сб. статей / под ред. Л. Р. Дускаевой; отв. ред. Н. С. Цветова. СПб.: С.-Петерб. гос. ун-т, Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. коммуникаций», 2014. С. 21–24. URL: http://medialing.spbu.ru/upload/files/file_1398323709_119.pdf.
10. Коняева Ю. М. Выражение диалогичности в PR-тексте: на матер. байлайнера // Мир рус. слова. 2014. № 1. С. 16–21.
11. Кривоносов А. Д. PR-текст в системе публичных коммуникаций. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001.
12. Ольшевский А. С., Ольшевская А. С. Негативные PR-технологии. М.: Инфра-М, 2004.
13. Пелевин В. Виктор Пелевин спрашивает ПРов. URL: http://pelevin.nov.ru/rass/pe-ankt/1.html.
14. Пониделко А. В., Лукашев А. В. Чёрный ПР. СПб.: Бизнес-Пресса, 2000.
15. Пономарёв С. В. Вербальные коммуникации в системе паблик рилейшенз: дис. … канд. филол. наук. М., 2001.
16. Связи с общественностью: составление документов: теория и практика / В. В. Данилина, М. В. Луканина, Л. В. Минаева, Л. К. Салиева. Связи с общественностью: составление документов: теория и практика. М.: Аспект Пресс, 2008.
17. Чумиков А. Н., Бочаров М. П. Связи с общественностью: теория и практика: учеб. пособие. М.: Дело, 2003.
18. Шляхова С. С. Русский PR-текст: 100%-ное достижение результата. Ростов-н/Д: Феникс, 2009.
1. Anisimova T. V. “Piar”, PR and public relations [Piar, PR i svyazi s obshchestvennost’yu] // Journ. of Volgograd State Univ. Ser. 2. Linguistics [Vestn. Volgograd. gos. un-ta. Ser. 2. Yazykoznanie]. 2013. N 3 (19). P. 121–128.
2. Balakhonskaya L. V., Bykov I. A. Peculiarities of creation and distribution of electronic PR-texts [Osobennosti sozdaniya i rasprostraneniya elektronnykh PR-tekstov] // Russian PR studies: trends and drivers: collection of scientific works [Rossiyskaya piarologiya: trendy i drayvery: sb. nauch. trudov] / resp. red. K. V. Kiuru. Chelyabinsk, 2011. P. 20–25.
3. Black S. Public relations: what is it? [Pablik rileyshnz: chto eto takoe?] Moscow, 1990.
4. Bogoyavlenskiy A. E. Types of public relations texts and media used for PR messages [Tipy tekstov pablik rileyshenz i nositeli PR-soobshcheniy] // Journ. of Voronezh Univ. Ser. Philology and Journalism [Vestn. Voronezh. un-ta. Ser. Filologiya, zhurnalistika]. 2004. N 1. P. 150–157.
5. Goryachev A. A. Persuasive texts in the field of public relations: an experience of intentional stylistic analysis. Article 1 [Ubezhdayushchie teksty v sfere svyazey s obshchestvennost’yu: opyt intentsional’no-stilisticheskogo analiza. Stat’ya 1] // Media Linguistics. Vol. 1 (6). St Petersburg, 2015. S. 77–88.
6. Duskaeva L. R. Dialogic nature of speech genres [Dialogicheskaya priroda gazetnykh rechevykh zhanrov]. Perm, 2004.
7. Duskaeva L. R. Media text as the object of intentional stylistic study [Mediatekst kak ob′ekt intentsional’no-stilisticheskogo izucheniya] // Communication studies in the modern world: efficiency and optimization of speech interaction in the society [Kommunikativistika v sovremennom mire: effektivnost’ i optimizatsiya rechevogo vzaimodeystviya v sotsiume]. Barnaul, 2012. P. 30–33.
8. Duskaeva L. R. Culture and intentional style [Kul’tura i intentsional’nyy stil’] // Style and culture: stylistics [Stil’ i kul’tura: stylystika]. Opole, 2013. P. 13–27.
9. Duskaeva L. R. Typology of genres of journalistic discourse [Tipologiya rechevykh zhanrov zhurnalistskogo diskursa] // Media linguistics. Vol. 3. Speech genres in mass media: a collection of articles [Medialingvistika. Vyp. 3. Rechevye zhanry v massmedia: sb. statey] / ed. L. R. Duskaeva. Resp. ed. N. S. Tsvetova. St Petersburg, 2014. P. 21–24. URL: http://medialing.spbu.ru/upload/files/file_1398323709_119.pdf.
10. Konyaeva Yu. M. Expression of dialogic relations in PR texts (on the material of by-liner) [Vyrazhenie dialogichnosti v PR-tekste (na materiale baylaynera)] // The world of Russian words [Mir russkogo slova]. 2014. N 1. P. 16–21.
11. Krivonosov A. D. PR-text in the system of public communications [PR-tekst v sisteme publichnykh kommunikatsiy]. St Petersburg, 2001.
12. Ol’shevskiy A. S., Ol’shevskaya A. S. Negative PR technologies [Negativnye PR-tekhnologii]. Moscow, 2004.
13. Pelevin V. Viktor Pelevin asks the PR professionals [Viktor Pelevin sprashivaet PRov]. URL: http://pelevin.nov.ru/rass/pe-ankt/1.html.
14. Ponidelko A. V., Lukashev A. V. Black PR [Chyernyy PR]. St Petersburg, 2000.
15. Ponomarev S. V. Verbal communication in the system of public promotional: PhD thesis [Verbal’nye kommunikatsii v sisteme pablik rileyshenz: dis. … kand. filol. nauk]. Moscow, 2001.
16. Public relations: document writing: theory and practice [Svyazi s obshchestvennost’yu: sostavlenie dokumentov: teoriya i praktika] / Danilina V. V., Lukanina M. V., Minaeva L. V., Salieva L. K. Moscow, 2008.
17. Chumikov A. N., Bocharov M. P. Public relations: theory and practice [Svyazi s obshchestvennost’yu: teoriya i praktika]. Moscow, 2003.
18. Shlyakhova S. S. Russian PR-text: 100% of the result achievement [Russkiy PR-tekst: 100%-noe dostizhenie rezul’tata]. Rostov-na-Donu, 2009.