Отражение идиостиля автора в программе «Двенадцать» Сергея Шаргунова

Постановка проблемы

Изу­че­ние идио­сти­ля и раз­ра­бот­ка мето­ди­ки его ана­ли­за для инфор­ма­ци­он­но-медий­ных лич­но­стей раз­ных типов акту­аль­ны вви­ду антро­по­цен­триз­ма совре­мен­ной линг­ви­сти­ки. Осо­бый инте­рес вызы­ва­ют язы­ко­вые лич­но­сти син­кре­тич­но­го типа, реа­ли­зу­ю­щие раз­ные соци­аль­ные, ком­му­ни­ка­тив­ные и про­фес­си­о­наль­ные роли. К таким лич­но­стям при­над­ле­жит Сер­гей Шар­гу­нов — писа­тель, жур­на­лист, обще­ствен­ный дея­тель, веду­щий автор­ской про­грам­мы «Две­на­дцать» на кана­ле «Рос­сия-24».

В автор­ских про­грам­мах как медий­ном фено­мене ярко отра­жа­ют­ся инди­ви­ду­аль­ные осо­бен­но­сти веду­щих, осо­бен­но на теле­ви­де­нии в силу спе­ци­фи­ки дан­но­го медиа­дис­кур­са, его мно­го­ка­наль­но­сти, интер­ак­тив­но­сти, поли­дис­кур­сив­но­сти, интер­тек­сту­аль­но­сти, по-раз­но­му про­яв­ля­ю­щих­ся в про­грам­мах раз­ных типов. Изу­че­ние их спе­ци­фи­ки поз­во­ля­ет судить о мно­го­ас­пект­но­сти, ком­по­зи­ци­он­но-рече­вом и жан­ро­во-сти­ли­сти­че­ском свое­об­ра­зии, осо­бен­но­стях фор­ма­та, отра­жа­ю­щих типо­вые и инди­ви­ду­аль­ные чер­ты таких про­грамм. Кро­ме того, оно важ­но для совре­мен­ной медиа­сти­ли­сти­ки, тео­рии рече­вой ком­му­ни­ка­ции и тео­рии рече­во­го воздействия.

История вопроса

Медий­ный век­тор совре­мен­ной линг­ви­сти­ки оче­ви­ден. Это обу­слов­ле­но зна­чи­мо­стью инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий в жиз­ни совре­мен­но­го обще­ства и необ­хо­ди­мо­стью иссле­до­ва­ния меди­а­ком­му­ни­ка­ции с уче­том ново­го эмпи­ри­че­ско­го мате­ри­а­ла и мно­го­об­ра­зия дис­кур­сив­ных прак­тик в медий­ном про­стран­стве. С этим свя­за­но интен­сив­ное раз­ви­тие медиа­линг­ви­сти­ки (см., напри­мер: [Annenkova 2019; Дус­ка­е­ва 2014; 2019; Доб­рос­клон­ская 2019; Казак 2010; 2014; Полон­ский 2015; Чер­ны­ше­ва 2009; 2014; Чер­няв­ская 2014]).

Наме­че­ны и успеш­но реа­ли­зу­ют­ся новые аспек­ты в изу­че­нии СМИ: линг­во­праг­ма­ти­че­ский [Болот­нов 2015а; Васи­лье­ва, Ива­но­ва 2020; Каши­рин 2016; Сер­ге­е­ва, Ву 2021], когни­тив­но-дис­кур­сив­ный [Чер­ны­ше­ва 2009; Орло­ва 2012; Несте­ро­ва 2013; Солга­ник, Клу­ши­на, Смир­но­ва 2014; Болот­нов 2015б; Хор­дец­ки 2018], прак­сио­ло­ги­че­ский [Дус­ка­е­ва 2014; 2019], линг­во­пер­со­но­ло­ги­че­ский [Чер­ны­ше­ва 2014; Болот­нов 2015а; 2015б; Болот­но­ва и др. 2017], линг­во­куль­ту­ро­ло­ги­че­ский [Луто­ви­но­ва 2009; Annenkova 2019]; медиа­сти­ли­сти­че­ский [Бжо­зов­ская 2014; Болот­но­ва 2015; Болот­но­ва и др. 2017; Дус­ка­е­ва 2019; Казак 2010; Клу­ши­на 2019; Кор­ми­ли­цы­на 2014; Солга­ник 2012; Матя­шев­ская 2016]. При этом иссле­до­ва­те­ля­ми учи­ты­ва­ют­ся ранее полу­чен­ные резуль­та­ты (см., напри­мер: [Косто­ма­ров 2005; Лыса­ко­ва 2021; Солга­ник 2014]).

Вме­сте с тем идио­стиль отдель­ных медиа­пер­сон оста­ет­ся недо­ста­точ­но изу­чен­ным (см., напри­мер: [Болот­нов 2015б; Кор­ми­ли­цы­на, Сиро­ти­ни­на 2012; 2015]). Основ­ное вни­ма­ние в име­ю­щих­ся рабо­тах в рам­ках медиа­сти­ли­сти­ки уде­ля­ет­ся сти­ли­сти­че­ско­му узу­су и раз­лич­ным осо­бен­но­стям медиа­ре­чи, выяв­ле­нию общих сти­ли­сти­че­ских зако­но­мер­но­стей, свой­ствен­ных раз­ным типам медиа­ре­чи. Про­бле­ма изу­че­ния идио­сти­ля отдель­ной язы­ко­вой лич­но­сти, вклю­чая инфор­ма­ци­он­но-медий­ную язы­ко­вую лич­ность, — одна из клю­че­вых для ком­му­ни­ка­тив­ной сти­ли­сти­ки тек­ста. В рам­ках это­го науч­но­го направ­ле­ния раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся ком­плекс­ная мето­ди­ка иссле­до­ва­ния, изу­ча­ет­ся варьи­ро­ва­ние идио­сти­ля лич­но­сти в зави­си­мо­сти от раз­ных фак­то­ров (посто­ян­ных и пере­мен­ных, объ­ек­тив­ных и субъ­ек­тив­ных, линг­ви­сти­че­ских и экс­тра­линг­ви­сти­че­ских [Болот­но­ва 2015; Болот­но­ва и др. 2017]). Под идио­сти­лем нами пони­ма­ет­ся «ком­плекс­ное само­вы­ра­же­ние лич­но­сти в про­цес­се вер­баль­но­го и невер­баль­но­го обще­ния» [Болот­но­ва 2015: 151], вклю­чая рече­вые, ком­му­ни­ка­тив­ные и когни­тив­ные инди­ви­ду­аль­но-автор­ские особенности.

Теле­ви­зи­он­ная речь не раз была объ­ек­том вни­ма­ния иссле­до­ва­те­лей. Напри­мер, еще в 1970‑е годы изу­че­нию ее свое­об­ра­зия была посвя­ще­на рабо­та С. В. Све­та­на [Све­та­на 1976]. Спе­ци­фи­ка теле­жур­на­ли­сти­ки осве­ще­на в моно­гра­фии К. П. Кова­ле­ва-Слу­чев­ско­го [Кова­лев-Слу­чев­ский 2012]. Ком­по­зи­ци­он­но-сти­ли­сти­че­ские осо­бен­но­сти теле­ви­зи­он­ной речи опи­са­ны в моно­гра­фии Л. Р. Дус­ка­е­вой [Дус­ка­е­ва 2019]. Орфо­эпи­че­ская спе­ци­фи­ка теле­ви­зи­он­ной речи рас­смат­ри­ва­лась И. А. Вещи­ко­вой [Вещи­ко­ва 2019]. Автор­ские теле­ви­зи­он­ные про­грам­мы и их типы иссле­до­ва­лись в рабо­тах А. А. Каши­ри­на [Каши­рин 2015; 2016; 2017]. Автор­ская теле­ви­зи­он­ная про­грам­ма рас­смот­ре­на им «как дис­кур­сив­ная прак­ти­ка, в рам­ках кото­рой в про­цес­се про­фес­си­о­наль­но­го рече­во­го пове­де­ния фор­ми­ру­ет­ся узна­ва­е­мый образ авто­ра-веду­ще­го про­грам­мы, т. е. орга­ни­зу­ет­ся его инди­ви­ду­аль­ный медиа­дис­курс», явля­ю­щий­ся «отра­же­ни­ем его идио­сти­ля» [Каши­рин 2017: 93]. Иссле­до­ва­те­лем выде­ле­ны типы автор­ских теле­ви­зи­он­ных про­грамм: инфор­ма­ци­он­но-ана­ли­ти­че­ские, науч­но-позна­ва­тель­ные и куль­тур­но-раз­вле­ка­тель­ные. С этой точ­ки зре­ния пере­да­ча Сер­гея Шар­гу­но­ва име­ет чер­ты инфор­ма­ци­он­но-ана­ли­ти­че­ской про­грам­мы, но этим не огра­ни­че­на. Судя по неко­то­рым сюже­там, для нее харак­тер­ны и осо­бен­но­сти куль­тур­но-про­све­ти­тель­ской программы.

Вни­ма­ние к лич­но­сти веду­ще­го свя­за­но со спе­ци­фи­кой автор­ских про­грамм. Свое­об­ра­зие инфор­ма­ци­он­но-медий­ных язы­ко­вых лич­но­стей, вклю­чая лич­ность син­кре­тич­но­го типа, опи­са­но А. В. Болот­но­вым [Болот­нов 2015б]. По мне­нию иссле­до­ва­те­ля, она сов­ме­ща­ет «рече­вые, ком­му­ни­ка­тив­ные и когни­тив­ные осо­бен­но­сти раз­ных типов язы­ко­вых лич­но­стей» [Болот­нов 2015б: 90]. В этом плане инте­рес­на лич­ность веду­ще­го про­грам­мы «Две­на­дцать», медиа­дис­курс кото­ро­го отра­жа­ет его мно­го­пла­но­вую сущ­ность как писа­те­ля, жур­на­ли­ста, обще­ствен­но­го деятеля.

Описание методики исследования

В ста­тье исполь­зо­ва­на ком­плекс­ная мето­ди­ка изу­че­ния автор­ских теле­ви­зи­он­ных про­грамм, осно­ван­ная на при­ме­не­нии дис­кур­сив­но­го, семан­ти­ко-сти­ли­сти­че­ско­го, срав­ни­тель­но-сопо­ста­ви­тель­но­го и линг­во­смыс­ло­во­го ана­ли­за, а так­же при­е­мов наблю­де­ния и синтеза. 

В изу­че­нии идио­сти­ля веду­ще­го теле­ви­зи­он­ной про­грам­мы «Две­на­дцать» при­ме­ня­лась при­ня­тая в ком­му­ни­ка­тив­ной сти­ли­сти­ке про­це­ду­ра, осно­ван­ная на ком­плекс­ном под­хо­де к ана­ли­зу обще­го идио­сти­ля инфор­ма­ци­он­но-медий­ных язы­ко­вых лич­но­стей с выде­ле­ни­ем в его общей моде­ли трех сти­лей: куль­тур­но-рече­во­го, ком­му­ни­ка­тив­но­го, когни­тив­но­го [Болот­нов 2015б: 267–269]. Куль­тур­но-рече­вой стиль в рам­ках дан­ной кон­цеп­ции рас­смат­ри­ва­ет­ся с уче­том типов рече­вой куль­ту­ры (см. о них: [Голь­дин, Сиро­ти­ни­на 1993]), к кото­рым при­над­ле­жит инфор­ма­ци­он­но-медий­ная язы­ко­вая лич­ность с уче­том исполь­зо­ван­ных ею язы­ко­вых средств и их орга­ни­за­ции, тема­ти­ки выступ­ле­ний, выбо­ра рече­во­го жан­ра, соци­аль­ной оценочности.

Ком­му­ни­ка­тив­ный стиль опре­де­ля­ет­ся как «отно­си­тель­но устой­чи­вые осо­бен­но­сти ком­му­ни­ка­тив­но­го пове­де­ния лич­но­сти в раз­лич­ных ситу­а­ци­ях обще­ния, вклю­чая про­яв­ля­ю­щи­е­ся в дис­кур­се дан­ной язы­ко­вой лич­но­сти типо­вые ком­му­ни­ка­тив­ные роли, ком­му­ни­ка­тив­ные так­ти­ки и стра­те­гии, выбор регу­ля­тив­ных средств и струк­тур, отно­ше­ние к ком­му­ни­ка­тив­ным нор­мам, ори­ен­та­цию на адре­са­та» [Болот­нов 2015б: 267]. «Когни­тив­ный стиль репре­зен­ти­ру­ет­ся на осно­ве куль­тур­но-рече­во­го и ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­лей (фор­ми­ру­ет и отра­жа­ет содер­жа­тель­ную сущ­ность идио­сти­ля, про­яв­ля­ю­щу­ю­ся в тек­сто­вой дея­тель­но­сти на уровне отра­жен­ной в ней кон­цеп­ту­аль­ной кар­ти­ны мира, интел­лек­ту­аль­ных спо­соб­но­стей, чувств, эмо­ций, оце­нок и моти­ва­ци­он­ной сфе­ры (целей и моти­вов) язы­ко­вой лич­но­сти)» [Болот­нов 2015б: 268].

Анализ материала

В каче­стве мате­ри­а­ла иссле­до­ва­ния взя­ты четы­ре выпус­ка про­грам­мы Сер­гея Шар­гу­но­ва «Две­на­дцать» за 2019 и 2021 гг. на осно­ве слу­чай­ной выбор­ки. Их объ­еди­ня­ет лич­ность авто­ра, еди­ный фор­мат, гипе­р­жан­ро­вая струк­ту­ра, общая ком­по­зи­ци­он­но-рече­вая орга­ни­за­ция, тема­ти­че­ская и идей­но-про­све­ти­тель­ская направленность.

Фор­мат автор­ской теле­ви­зи­он­ной про­грам­мы вклю­ча­ет еди­ный хро­но­мет­раж, рав­ный 12 мину­там, общий зачин, уточ­ня­ю­щий цель и содер­жа­ние, уста­нов­ку на непро­дол­жи­тель­ное и откро­вен­ное обще­ние по суще­ству акту­аль­ных для обще­ства и веду­ще­го вопро­сов: Это про­грам­ма «Две­на­дцать». 12 минут о том, что меня вол­ну­ет. Вре­ме­ни мало. Раз­го­вор пря­мой. Автор исполь­зу­ет посто­ян­ную кон­цов­ку, кото­рая содер­жит уста­нов­ку на про­дол­же­ние обще­ния и диа­лог: Это была про­грам­ма «Две­на­дцать». 12 минут про­мча­лись. Еще уви­дим­ся.

Гипе­р­жан­ро­вая струк­ту­ра автор­ской про­грам­мы «Две­на­дцать» вклю­ча­ет отдель­ные в жан­ро­вом отно­ше­нии сюже­ты. Напри­мер, выпуск от 9 июля 2021 г., посвя­щен­ный памя­ти недав­но ушед­ше­го Вла­ди­ми­ра Мень­шо­ва, вклю­ча­ет новост­ное сооб­ще­ние (сжа­тый рас­сказ веду­ще­го о био­гра­фии выда­ю­ще­го­ся режис­се­ра), фраг­мен­ты интер­вью с его уча­сти­ем (пред­став­ле­ние лич­но­сти от пер­во­го лица), фраг­мен­ты репор­та­жей о при­суж­де­нии Мень­шо­ву «Оска­ра» за фильм «Москва сле­зам не верит» и невру­че­нии самим В. Мень­шо­вым пре­мии авто­рам за фильм «Сво­ло­чи» и автор­ский ком­мен­та­рий.

По такой же или подоб­ной моде­ли стро­ят­ся дру­гие сюже­ты в рам­ках одной пере­да­чи. Напри­мер, сюжет в этой же про­грам­ме о музее-запо­вед­ни­ке рус­ско­го дра­ма­тур­га С. Н. Худе­ко­ва с ново­стью-сооб­ще­ни­ем об усадь­бе и про­бле­мах с доро­гой к ней, осве­ща­е­мых по прось­бе жите­лей села. Сюжет вклю­ча­ет интер­вью с оче­вид­цем — худож­ни­ком Нико­ла­ем Лаза­ре­вым, дета­ли­зи­ру­ю­щее и под­твер­жда­ю­щее про­бле­му. Бла­го­да­ря муль­ти­ме­дий­но­сти поли­функ­ци­о­наль­ные видео- и аудио­сю­же­ты, выпол­ня­ю­щие инфор­ма­ци­он­ную, праг­ма­ти­че­скую, моти­ва­ци­он­ную, эсте­ти­че­скую и оце­ноч­ную функ­ции, допол­ня­ют и уси­ли­ва­ют эффект воз­дей­ствия медиа­дис­кур­са автор­ской про­грам­мы в целом. Так, сюжет о запо­вед­ни­ке допол­ня­ет­ся видео­ря­дом с изоб­ра­же­ни­ем рязан­ских про­сто­ров и раз­ру­шен­ной доро­ги к усадь­бе, а запись прось­бы жите­лей села Ерли­но Кораб­лин­ско­го рай­о­на Рязан­ской обла­сти, выне­сен­ная отдель­но на экран и пред­став­лен­ная рядом с авто­ром-рас­сказ­чи­ком, уси­ли­ва­ет ком­му­ни­ка­тив­но-праг­ма­ти­че­ский эффект это­го фраг­мен­та программы.

В ком­по­зи­ци­он­ном отно­ше­нии типич­ным для про­грам­мы «Две­на­дцать» явля­ет­ся итог — обоб­ще­ние авто­ра о том, что оче­ред­ная ост­рая про­бле­ма, о кото­рой зри­те­ли сооб­щи­ли веду­ще­му, либо уже реше­на, либо реша­ет­ся. Срав­ним заклю­че­ние авто­ра к рас­смот­рен­но­му выше сюже­ту: С помо­щью про­грам­мы мы при­нуж­да­ем чинов­ни­ков стро­ить доро­ги.

В целом тема­ти­че­ская направ­лен­ность про­грам­мы «Две­на­дцать» свя­за­на с акту­аль­ны­ми куль­тур­ны­ми собы­ти­я­ми в стране или с ост­ры­ми соци­аль­ны­ми про­бле­ма­ми, кото­рые необ­хо­ди­мо решать сооб­ща и кото­рые дей­стви­тель­но реша­ют­ся с помо­щью авто­ра про­грам­мы. Так, в рас­смат­ри­ва­е­мом нами выпус­ке это еще сюже­ты об особ­ня­ке в Москве, «на кото­рый столь­ко раз поку­ша­лись», по сло­вам веду­ще­го; о про­ек­те «Школь­ная лето­пись» с уча­сти­ем школь­ни­ков-писа­те­лей и изда­те­лей; о раз­ру­шен­ном зда­нии боль­ни­цы в глу­бин­ке с автор­ским ком­мен­та­ри­ем: Про­дол­жим дер­жать, как гово­рит­ся, на кон­тро­ле…

В выпус­ке «Язык — брат мой» от 24 мая 2019 г. речь идет о рус­ском язы­ке. По мне­нию веду­ще­го, он «отсту­па­ет, но не сда­ет­ся», это «язык, кото­рым дышат, язык, кото­рый при­тя­ги­ва­ет». В част­но­сти, в него вклю­че­ны сюже­ты о книж­ной ярмар­ке и пред­став­ле­нии книг на рус­ском язы­ке в Гре­ции, о встре­чах с обще­ствен­но­стью СНГ в Ашха­ба­де и Вла­ди­во­сто­ке на фору­ме писа­те­лей «Лите­ра­ту­ра Тихо­оке­ан­ско­го реги­о­на», а по кон­трасту пред­став­лен сюжет об отно­ше­нии к рус­ско­му язы­ку на Укра­ине и в Литве.

Выпуск про­грам­мы от 5 июля 2019 г. «Отча­и­вать­ся не надо…» посвя­щен жиз­ни и твор­че­ской судь­бе извест­но­го фило­со­фа Алек­сандра Зино­вье­ва, неод­но­крат­но всту­пав­ше­го в кон­фликт с вла­стью в эпо­ху ста­ли­низ­ма и поз­же, мно­го лет про­жив­ше­го за гра­ни­цей, но вер­нув­ше­го­ся на роди­ну. Про­грам­ма содер­жит интер­вью авто­ра с геро­ем пере­да­чи, бесе­ду с его женой и доче­рью, видео­фраг­мен­ты из жиз­ни стра­ны, вклю­чая воен­ную хро­ни­ку, фото­гра­фии из лич­но­го архи­ва А. Зино­вье­ва и его семьи. Основ­ной пафос пере­да­чи — Отча­и­вать­ся не надо… Все зави­сит от нас, от наше­го лич­но­го уча­стия.

Пуш­кин­ско­му юби­лею посвя­щен еще один выпуск пере­да­чи С. Шар­гу­но­ва от 8 июня 2019 г. «Само­сто­я­нье чело­ве­ка…». Это рас­сказ не толь­ко о роли поэта в жиз­ни стра­ны с цита­та­ми клас­си­ков, фраг­мен­та­ми филь­ма «Вой­на и мир» и автор­ским ком­мен­та­ри­ем, но и о роли писа­те­ля в совре­мен­ном мире с сюже­том о спец­про­ек­те жур­на­ла «Юность». Тема само­сто­я­нья чело­ве­ка про­дол­же­на откли­ком авто­ра на гибель Ники­ты Белян­ки­на, кото­рый, защи­щая незна­ко­мо­го чело­ве­ка, погиб в мир­ное вре­мя. Видео­сю­жет с фото­гра­фи­я­ми и рас­ска­зом о нем дру­га рас­кры­ва­ет исто­ки поступ­ка, о кото­ром идет речь.

Вклю­че­ние в пере­да­чу сюже­тов о поко­ре­нии кос­мо­са с дан­ны­ми социо­ло­ги­че­ско­го опро­са, о спа­се­нии семи­класс­ни­ком тону­щей девуш­ки и о семи­на­ре Иго­ря Вол­ги­на в МГУ, пред­ва­рен­ных авто­ром сло­ва­ми «А теперь хоро­шие ново­сти», отра­жа­ют внут­рен­нюю логи­ку про­грам­мы и тему само­сто­я­нья чело­ве­ка, по-раз­но­му про­яв­ля­ю­щу­ю­ся в раз­лич­ных ситу­а­ци­ях и сфе­рах жизни.

Идей­но-про­све­ти­тель­ская направ­лен­ность автор­ской про­грам­мы Сер­гея Шар­гу­но­ва оче­вид­на. Она заклю­ча­ет­ся в акцен­те на пози­тив­ных момен­тах в жиз­ни стра­ны и отдель­но­го чело­ве­ка, име­ет есте­ствен­но реа­ли­зу­е­мую куль­тур­но-вос­пи­та­тель­ную ори­ен­та­цию без авто­ри­тар­но­го навя­зы­ва­ния извест­ных канонов.

Медиа­дис­курс авто­ра отра­жа­ет осо­бен­но­сти его лич­но­сти и соци­аль­ной пози­ции как писа­те­ля, жур­на­ли­ста и обще­ствен­но­го дея­те­ля (депу­та­та) с уче­том его раз­ных про­фес­си­о­наль­ных и ком­му­ни­ка­тив­ных ролей.

Куль­тур­но-рече­вой стиль авто­ра про­грам­мы харак­те­ри­зу­ет­ся осо­бен­но­стя­ми, поз­во­ля­ю­щи­ми сде­лать вывод о его при­над­леж­но­сти к носи­те­лям эли­тар­но­го типа рече­вой куль­ту­ры, для него харак­тер­ны без­услов­ное соблю­де­ние язы­ко­вых норм и сти­ли­сти­че­ская полнофункциональность.

Автор в основ­ном исполь­зу­ет книж­ную, ино­гда высо­кую лек­си­ку (напри­мер, в выпус­ке от 9 июля 2021 г.: судь­ба, вет­хо­за­вет­ное, сооте­че­ствен­ни­ки, слу­же­ние сло­вес­но­сти, впе­чат­лить, напасть и др.); сти­ли­сти­че­ски ней­траль­ную, реже раз­го­вор­ную (замо­роч­ки, поку­шать­ся, про­дви­гать и др.) лексику.

В син­так­си­че­ском отно­ше­нии в речи Шар­гу­но­ва часто пред­став­ле­ны раз­го­вор­ные кон­струк­ции добав­ле­ния, исполь­зо­ва­ние пар­цел­ля­ции, что поз­во­ля­ет слу­ша­те­лям и зри­те­лям лег­ко вос­при­ни­мать сооб­ще­ния (напри­мер, в выпус­ке от 24 мая 2019 г.: Там и тут я встре­чал­ся с теми, для кого рус­ский язык цен­ность; А это Вла­ди­во­сток. Форум писа­те­лей «Лите­ра­ту­ра Тихо­оке­ан­ско­го реги­о­на»; Мно­го гово­рил о мире. Пообе­щал мир и др.).

Для писа­те­ля и жур­на­ли­ста С. Шар­гу­но­ва в про­грам­ме «Две­на­дцать» харак­тер­но уме­рен­ное исполь­зо­ва­ние изоб­ра­зи­тель­но-выра­зи­тель­ных средств:

— эпи­те­тов (насто­я­щий, свет­лый, обра­зо­ван­ный чело­век (об Алек­сан­дре Зино­вье­ве); запол­нить бур­ной лите­ра­тур­ной жиз­нью; бес­хит­рост­ный, пря­мой, откры­тый; умный и ост­ро­ум­ный, чув­ству­ю­щий здра­вую народ­ную прав­ду (о В. Меньшове);

— мета­фор (стра­на была тяже­ло боль­на; рвал­ся на бар­ри­ка­ды; рус­ский само­ро­док (об Алек­сан­дре Зино­вье­ве); эхо пуш­кин­ско­го голо­са; ответ­ная рус­ская вол­на — в выпус­ке «Само­сто­я­нье чело­ве­ка…»; связь вре­мен; режис­сер сво­ей судь­бы — в выпус­ке от 9 июля 2021 г.;

— срав­не­ний (его стро­ки вос­при­мут как молит­вы — в выпус­ке «Само­сто­я­нье чело­ве­ка…»; Он был, как его герои… — в выпус­ке от 8 июня 2019 г.);

— эвфе­миз­мов (осуж­де­ние про­све­щен­ной чер­ни — в выпус­ке от 7 авгу­ста 2019 г.); замор­ские замо­роч­ки (о внеш­них эффек­тах филь­ма, при­зван­ных пора­зить зри­те­ля) — в выпус­ке от 9 июля 2021 г.; мут­ный улич­ный поток (о бес­по­ряд­ках на Укра­ине) — в выпус­ке от 24 мая 2019 г.;

— окка­зи­о­на­лиз­мов (мы лите­ра­ту­ро­цен­трич­ны — в выпус­ке от 8 июня 2019 г.; он пока­зал лимит­ную Моск­ву — в выпус­ке от 9 июля 2021 г.); 

— ана­фор с син­так­си­че­ским парал­ле­лиз­мом (язык, кото­рый отсту­па­ет, но не сда­ет­ся; язык, кото­рым дышат; язык, кото­рый при­тя­ги­ва­ет — в выпус­ке от 24 мая 2019 г.).

Все эти сред­ства орга­нич­но вво­дят­ся в дис­курс авто­ра, не вызы­вая ощу­ще­ния искус­ствен­ной кра­си­во­сти еще и бла­го­да­ря его сдер­жан­ной дове­ри­тель­ной инто­на­ции, негром­ко­му голо­су, есте­ствен­ной мими­ке, кото­рые ока­зы­ва­ют пози­тив­ное воз­дей­ствие на адресата.

Для ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля Шар­гу­но­ва харак­тер­но исполь­зо­ва­ние стра­те­гии сотруд­ни­че­ства на осно­ве актив­но­го диа­ло­га с участ­ни­ка­ми про­грам­мы и заин­те­ре­со­ван­но­го и ува­жи­тель­но­го обще­ния со слу­ша­те­ля­ми и зри­те­ля­ми. Ком­му­ни­ка­ция осу­ществ­ля­ет­ся в сдер­жан­но-интел­ли­гент­ной мане­ре с исполь­зо­ва­ни­ем так­тик ком­пли­мен­та, убеж­де­ния, дока­за­тель­но­сти, побуж­де­ния к дей­ствию, мно­го­ас­пект­но­го пред­став­ле­ния собы­тия или фак­та, вклю­чая осве­ще­ние их предыс­то­рии и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия. В кон­це веду­щий обоб­ща­ет ска­зан­ное и созда­ет уста­нов­ку на после­ду­ю­щее обще­ние в рам­ках программы.

Оха­рак­те­ри­зу­ем ком­му­ни­ка­тив­ные роли Сер­гея Шар­гу­но­ва. Высту­пая в роли веду­ще­го, он выби­ра­ет фак­ты и собы­тия, кото­рые его вол­ну­ют, он сдер­жан­но-эмо­ци­о­на­лен, уме­ло рас­став­ля­ет смыс­ло­вые акцен­ты, дает соци­аль­ную оцен­ку сооб­ща­е­мо­му. Как интер­вью­ер, веду­щий про­грам­мы «Две­на­дцать» обра­ща­ет­ся с несколь­ки­ми крат­ки­ми вопро­са­ми по суще­ству к геро­ям про­грам­мы и к тем, кто их окру­жа­ет или участ­ву­ет в собы­ти­ях, о кото­рых идет речь. При этом дела­ет­ся акцент на лич­но­сти гово­ря­ще­го, как пра­ви­ло, в пози­тив­ном клю­че. Напри­мер, в пере­да­че от 9 июля 2021 г. Дмит­рию Наза­ро­ву — юно­му изда­те­лю, участ­ни­ку про­грам­мы «Школь­ная лето­пись», зада­ны вопро­сы: Дима, как уда­лось в 15 лет стать изда­те­лем? Бумаж­ные кни­ги не кажут­ся вам арха­и­кой? Что за кни­га? Что за рас­ска­зы? Какие кни­ги пла­ни­ру­е­те издавать? 

С точ­ки зре­ния зна­чи­мых для зри­те­ля теле­ви­зи­он­ной про­грам­мы пара­линг­ви­сти­че­ских осо­бен­но­стей для ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля веду­ще­го важен внеш­ний вид. При­вле­ка­ют клас­си­че­ская при­чес­ка, стро­гий костюм сдер­жан­ных тонов, рубаш­ка с рас­стег­ну­тым воро­том, при­ят­ное лицо и заин­те­ре­со­ван­ный взгляд, искрен­няя улыб­ка, пози­тив­ная реак­ция на уровне жестов (соглас­ное кива­ние, сдер­жан­ные жесты, под­дер­жи­ва­ю­щие собе­сед­ни­ка в бесе­де с авто­ром, рас­по­ла­га­ю­щие к обще­нию, не вызы­ва­ю­щие раз­дра­же­ния у зри­те­лей). Веду­щий демон­стри­ру­ет ува­жи­тель­ное отно­ше­ние к гостям пере­да­чи и зри­те­лям, про­яв­ля­ю­ще­е­ся на уровне лек­си­ки, инто­на­ции, при­ят­но­го темб­ра, негром­ко­го голоса.

Исполь­зо­ва­ние рисун­ков (напри­мер, с изоб­ра­же­ни­ем А. С. Пуш­ки­на в пере­да­че «Само­сто­я­нье чело­ве­ка…»), кад­ров воен­ной хро­ни­ки (в пере­да­че «Отча­и­вать­ся не надо…»), видео­сю­же­тов (с фести­ва­ля в Гре­ции в пере­да­че «Язык — брат мой») и дру­гих аудио- и видео­сю­же­тов, реа­ли­зу­ю­щих медий­ный харак­тер обще­ния веду­ще­го в интер­ак­тив­ном режи­ме ком­плекс­но, в един­стве с тек­стом, гра­фи­кой, зву­ком и изоб­ра­же­ни­ем, зна­чи­мо для орга­ни­за­ции диа­ло­га со зри­те­лем и слу­ша­те­лем теле­ви­зи­он­ной про­грам­мы. Раз­но­об­ра­зие кана­лов пере­да­чи инфор­ма­ции, на кото­рые рас­счи­та­на про­грам­ма, улуч­ша­ет обще­ние, спо­соб­ству­ет заин­те­ре­со­ван­но­сти адресата.

В когни­тив­ном плане идио­стиль Сер­гея Шар­гу­но­ва как инфор­ма­ци­он­но-медий­ной лич­но­сти син­кре­тич­но­го типа и веду­ще­го про­грам­мы «Две­на­дцать» мож­но оха­рак­те­ри­зо­вать как син­тез раци­о­наль­но­го и мета­фо­ри­че­ско­го когни­тив­ных субстилей.

О раци­о­наль­ном суб­сти­ле веду­ще­го мож­но судить по исполь­зо­ва­нию им индук­тив­но­го и дедук­тив­но­го спо­со­бов изло­же­ния и доми­ни­ро­ва­нию рас­суж­де­ния как типа речи, логич­но­сти и про­ду­ман­но­сти общей ком­по­зи­ции каж­дой про­грам­мы, в кото­рой содер­жит­ся чет­кая после­до­ва­тель­ность вве­де­ния, вклю­ча­ю­ще­го общее суж­де­ние о том, чему будет посвя­ще­на про­грам­ма, основ­ной части и заклю­че­ния (не толь­ко тра­ди­ци­он­ной кон­цов­ки, о кото­рой гово­ри­лось выше, но и обоб­ще­ния на уровне общих ито­гов обсуж­да­е­мых проблем).

Основ­ная часть в автор­ских про­грам­мах Сер­гея Шар­гу­но­ва при кажу­щем­ся раз­но­об­ра­зии сюже­тов так­же отли­ча­ет­ся связ­но­стью и цель­но­стью с выде­ле­ни­ем клю­че­вых момен­тов, объ­еди­нен­ных тема­ти­че­ски и идей­но. Напри­мер, про­грам­ма «Язык — брат мой» начи­на­ет­ся с сооб­ще­ния авто­ра: В тече­ние несколь­ких дней я побы­вал в гре­че­ских Соло­ни­ках, в Ашха­ба­де и род­ном Вла­ди­во­сто­ке. Все путе­ше­ствия объ­еди­не­ны болью и радо­стью от рус­ско­го язы­ка… Дей­стви­тель­но, все после­ду­ю­щие сюже­ты, вклю­чая сюже­ты о стра­нах, где рус­ский язык стал гони­мым, посвя­ще­ны про­бле­ме сохра­не­ния рус­ско­го язы­ка и рус­ской культуры.

При­ве­дем заклю­че­ние одно­го из сюже­тов выпус­ка от 9 июля 2021 г., посвя­щен­но­го глав­ным обра­зом памя­ти В. Мень­шо­ва, но вклю­ча­ю­ще­го еще несколь­ко мате­ри­а­лов, в том чис­ле о юном изда­те­ле книг, в кото­рых авто­ра­ми явля­ют­ся школь­ни­ки: Конеч­но, хоте­лось бы, что­бы дети про­дви­га­ли кни­ги и филь­мы, такие как «Москва сле­зам не верит» (так логич­но вво­дит­ся пере­клич­ка с клю­че­вым сюжетом).

Мета­фо­ри­че­ский суб­стиль авто­ра, про­фес­си­о­наль­но вла­де­ю­ще­го искус­ством сло­ва, про­яв­ля­ет­ся в актив­ном упо­треб­ле­нии экс­прес­сив­ной лек­си­ки, мета­фор, эпи­те­тов, срав­не­ний, фра­зео­ло­гии и дру­гих изоб­ра­зи­тель­но-выра­зи­тель­ных средств, исполь­зо­ва­нии автор­ских ново­об­ра­зо­ва­ний (ср. в каче­стве при­ме­ра фраг­мент рас­суж­де­ния веду­ще­го о рус­ском язы­ке в выпус­ке от 24 мая 2019 г.: …пото­му что он бес­це­нен…, вра­чу­ет глу­бо­кие раны, обе­ре­га­ет сей­смо­опас­ные тер­ри­то­рии от потря­се­ний и хао­са…; Вла­ди­мир Зелен­ский про­дол­жа­ет варить при­во­рот­ное зелье. Его пред­вы­бор­ный кон­тент не закан­чи­ва­ет­ся, и он все еще заво­е­вы­ва­ет серд­ца жите­лей Укра­и­ны).

Об осо­бен­но­стях теза­у­ру­са инфор­ма­ци­он­но-медий­ной лич­но­сти мож­но судить по выяв­ле­нию «доми­ни­ру­ю­щих тем и семан­ти­че­ских зон в дис­кур­се; ана­ли­зу дат, cобы­тий, пер­со­на­лий в дис­кур­се язы­ко­вой лич­но­сти, изу­че­нию пре­це­дент­ных тек­стов» [Болот­нов 2015б: 268]. В этом плане для веду­ще­го про­грам­мы «Две­на­дцать», судя по тема­ти­ке его про­грамм, свя­зан­ных с про­фес­си­о­наль­ной дея­тель­но­стью, харак­те­рен акцент на таких тема­ти­че­ских зонах кон­цеп­то­сфе­ры, как про­све­ще­ние, куль­ту­ра, лите­ра­ту­ра, жур­на­ли­сти­ка, поли­ти­ка и пра­во. Послед­нее свя­за­но с обще­ствен­ной дея­тель­но­стью веду­ще­го в каче­стве депу­та­та. Зна­ние пра­во­вых вопро­сов помо­га­ет С. Шар­гу­но­ву решать ост­рые соци­аль­ные про­бле­мы, о кото­рых неред­ко гово­рит­ся в его теле­ви­зи­он­ной про­грам­ме на кана­ле «Рос­сия-24».

Кон­цеп­ты куль­ту­ра, лите­ра­ту­ра, рус­ский язык, чело­век и обще­ство явля­ют­ся доми­ни­ру­ю­щи­ми в про­грам­мах «Две­на­дцать». Об этом мож­но судить по оби­лию пре­це­дент­ных тек­стов, свя­зан­ных с дан­ны­ми сфе­ра­ми в кар­тине мира веду­ще­го. Так, в выпус­ке от 9 июля 2021 г. речь идет о леген­дар­ном доме Росто­вых. Автор часто исполь­зу­ет цита­ты о рус­ском язы­ке раз­лич­ных писа­те­лей, упо­треб­ля­ет мно­го­чис­лен­ные антро­по­ни­мы, наиме­но­ва­ния объ­ек­тов, свя­зан­ных с духов­ной куль­ту­рой: Юрий Поля­ков, Арсен­тьев, памят­ник Пуш­ки­ну в Ашха­ба­де, храм Алек­сандра Нев­ско­го и др. — в выпус­ке от 24 мая 2019 г.; при­во­дит суж­де­ния Досто­ев­ско­го, Есе­ни­на, Пуш­ки­на — в выпус­ке от 8 июня 2019 г. и т. д.

О моти­ва­ци­он­ной сфе­ре веду­ще­го про­грам­мы «Две­на­дцать» мож­но судить по сочув­ствен­но­му цити­ро­ва­нию им суж­де­ний одно­го из геро­ев выпус­ка от 7 авгу­ста 2019 г. фило­со­фа и бор­ца за спра­вед­ли­вость Алек­сандра Зино­вье­ва, кото­ро­го Сер­гей Шар­гу­нов назы­ва­ет непо­беж­ден­ный ере­тик, рус­ский само­ро­док: «Я буду защи­щать тебя, родив­шая меня эпо­ха»; «Все зави­сит от наше­го лич­но­го уча­стия. Я себя ощу­щаю как тогда, в 41‑м году. И сей­час надо сра­жать­ся».

Результаты исследования

Ана­лиз рас­смот­рен­ных выпус­ков про­грам­мы Сер­гея Шар­гу­но­ва поз­во­ля­ет судить об их спе­ци­фи­ке как медий­ном фено­мене и о неко­то­рых осо­бен­но­стях обще­го идио­сти­ля инфор­ма­ци­он­но-медий­ной лич­но­сти син­кре­тич­но­го типа.

Наря­ду с общи­ми осо­бен­но­стя­ми, харак­тер­ны­ми для раз­ных теле­ви­зи­он­ных про­грамм дру­гих авто­ров (муль­ти­ме­дий­но­стью, поли­ко­до­во­стью, поли­дис­кур­сив­но­стью, интер­тек­сту­аль­но­стью, ком­по­зи­ци­он­ным един­ством, повто­ря­е­мо­стью зачи­на и кон­цов­ки, вре­мен­ной огра­ни­чен­но­стью, жан­ро­вым син­кре­тиз­мом, соци­аль­ной оце­ноч­но­стью), для автор­ской про­грам­мы «Две­на­дцать» харак­тер­на инди­ви­ду­аль­ная спе­ци­фи­ка. Она свя­за­на с ее куль­тур­но-про­све­ти­тель­ской и идей­ной направ­лен­но­стью, акцен­том на кон­крет­ных осо­бен­но ост­рых соци­аль­ных про­бле­мах и сооб­ще­ни­ях об их реше­нии, ори­ен­та­ци­ей на гар­мо­ни­че­ский диа­лог и бли­зость с мас­со­вым адре­са­том. Во мно­гом это обу­слов­ле­но лич­но­стью авто­ра, «сто­я­ще­го» за дан­ным рече­вым и аудио­ви­зу­аль­ным гипертекстом.

Веду­щий автор­ской про­грам­мы име­ет осо­бый стиль, про­яв­ля­ю­щий­ся в куль­тур­но-рече­вых, ком­му­ни­ка­тив­ных и когни­тив­ных осо­бен­но­стях, харак­те­ри­зу­ю­щих авто­ра как лич­ность син­кре­тич­но­го типа (писа­те­ля, жур­на­ли­ста и обще­ствен­но­го деятеля).

Выводы

Исполь­зо­ва­ние ком­плекс­ной мето­ди­ки ана­ли­за медиа­дис­кур­са про­грам­мы «Две­на­дцать», вклю­чая тра­ди­ци­он­ные для сти­ли­сти­ки и медиа­линг­ви­сти­ки мето­ды семан­ти­ко-сти­ли­сти­че­ско­го, дис­кур­сив­но­го, срав­ни­тель­но-сопо­ста­ви­тель­но­го ана­ли­за, наря­ду с обще­на­уч­ны­ми при­е­ма­ми опи­са­тель­но­го мето­да поз­во­ли­ло выявить типо­вые и инди­ви­ду­аль­ные осо­бен­но­сти про­грам­мы как медий­но­го фено­ме­на. Ана­лиз фак­ти­че­ско­го мате­ри­а­ла, отра­жа­ю­ще­го мно­го­пла­но­вые дис­кур­сив­ные прак­ти­ки в совре­мен­ном медиа­про­стран­стве, важен для их после­ду­ю­щей систе­ма­ти­за­ции и обоб­ще­ния тен­ден­ций развития.

При­ме­не­ние ком­плекс­ной мето­ди­ки изу­че­ния обще­го идио­сти­ля авто­ра про­грам­мы «Две­на­дцать», вклю­чая его раз­ные про­яв­ле­ния на уровне куль­тур­но-рече­во­го, ком­му­ни­ка­тив­но­го, когни­тив­но­го сти­лей, поз­во­ли­ло обос­но­вать при­чис­ле­ние С. Шар­гу­но­ва как пуб­лич­ной инфор­ма­ци­он­но-медий­ной фигу­ры к лич­но­сти син­кре­тич­но­го типа, учи­ты­вая его раз­ные про­фес­си­о­наль­ные, ком­му­ни­ка­тив­ные и ситу­а­тив­ные роли. Полу­чен­ные наблю­де­ния пред­став­ля­ют инте­рес для раз­ви­ва­ю­щей­ся медиа­линг­ви­сти­ки и медиа­сти­ли­сти­ки, тео­рии и прак­ти­ки рече­вой ком­му­ни­ка­ции и тео­рии рече­во­го воздействия.