Интернет-мем и этика: обзор научных исследований за 2018–2022 гг.

Постановка проблемы

В послед­нее вре­мя все боль­ше уче­ных зани­ма­ют­ся изу­че­ни­ем тако­го явле­ния как интер­нет-мем. Целый пласт иссле­до­ва­ний направ­лен на выяв­ле­ние линг­ви­сти­че­ских, соци­аль­ных, поли­ти­че­ских, куль­тур­ных и пси­хо­ло­ги­че­ских свойств и харак­те­ри­стик это­го фено­ме­на. Такой высо­кий инте­рес вызван преж­де все­го бур­ным раз­ви­ти­ем тех­но­ло­гий рас­про­стра­не­ния инфор­ма­ции и ростом коли­че­ства поль­зо­ва­те­лей, кото­рые дове­ря­ют интер­нет-мемам. Мемы отра­жа­ют инфор­ма­цию в иска­жен­ном или упро­щен­ном виде, часто вызы­ва­ют оже­сто­чен­ные спо­ры сре­ди чита­те­лей, созда­ют опре­де­лен­ное (обыч­но — отри­ца­тель­ное) отно­ше­ние к пред­ме­ту и нега­тив­ное эмо­ци­о­наль­ное настро­е­ние. Так, напри­мер, попу­ляр­ный интер­нет-мем «Уилл Смит дает поще­чи­ну Кри­су Року» стал транс­ли­ро­вать ген­дер­ные отно­ше­ния и сте­рео­ти­пы (где, в зави­си­мо­сти от ситу­а­ции, герои мема высту­па­ют в роли муж­чи­ны и жен­щи­ны). Эти мемы вызва­ли бур­ное обсуж­де­ние поль­зо­ва­те­лей и рез­ко нега­тив­ное отно­ше­ние одно­го пола к дру­го­му. В свя­зи с этим изу­че­ние эти­че­ских норм пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей и жур­на­ли­стов при выбо­ре или созда­нии интер­нет­ме­мов ста­но­вит­ся как нико­гда актуальным.

Что каса­ет­ся работ в обла­сти мораль­но-эти­че­ских и эти­ко-пра­во­вых норм пове­де­ния в соци­аль­ных сетях, то таких иссле­до­ва­ний, наобо­рот, ста­ло зна­чи­тель­но мень­ше. Мно­гие из них сво­дят­ся к дав­но уже извест­ным посту­ла­там: неэтич­но рас­про­стра­нять непро­ве­рен­ную и лож­ную инфор­ма­цию, деста­би­ли­зи­ро­вать пси­хо­эмо­ци­о­наль­ное состо­я­ние обще­ства посред­ством «трол­лей» в ком­мен­та­ри­ях, наме­рен­но созда­вать чер­но-белую кар­ти­ну мира в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции и т. д. При этом соци­аль­ные сети по-преж­не­му оста­ют­ся самы­ми слож­но регу­ли­ру­е­мы­ми сред­ства­ми рас­про­стра­не­ния инфор­ма­ции, так как тре­бу­ют опре­де­лен­ных линг­ви­сти­че­ских и пра­во­вых экс­пер­тиз, кото­рые, в свою оче­редь, явля­ют­ся доро­ги­ми, тру­до­за­трат­ны­ми и не все­гда обос­но­ван­ны­ми сред­ства­ми. Более того, оста­ет­ся нере­шен­ным вопрос, как опре­де­лить «этич­ность» того или ино­го интер­нет-мема, что так­же оття­ги­ва­ет про­цесс уста­нов­ки пра­во­вых норм. Все это гово­рит о том, что вопро­сы циф­ро­вой эти­ки по-преж­не­му оста­ют­ся нерешенными.

Таким обра­зом, акту­аль­ность нашей рабо­ты обу­слов­ле­на зна­чи­мо­стью изу­че­ния мораль­но-эти­че­ских норм пове­де­ния в соци­аль­ных сетях, в том чис­ле при созда­нии и рас­про­стра­не­нии интернет-мемов.

Науч­ная новиз­на рабо­ты состо­ит в акту­а­ли­за­ции, систе­ма­ти­за­ции и выяв­ле­нии про­бе­лов в обла­сти циф­ро­вой эти­ки и изу­че­ния фено­ме­на интер­нет-мемов. Ана­лиз науч­ных тру­дов поз­во­ля­ет выявить основ­ные направ­ле­ния в иссле­до­ва­ни­ях мемов и циф­ро­вой эти­ки, а так­же очер­тить круг про­блем, кото­рые сего­дня не затра­ги­ва­ют­ся иссле­до­ва­те­ля­ми в пол­ной мере.

Гипо­те­за иссле­до­ва­ния свя­за­на с тем, что изу­че­ние эти­че­ских норм пове­де­ния в соци­аль­ных сетях и медиа нель­зя ото­дви­гать на вто­рой план, и осо­бен­но это каса­ет­ся созда­ния, при­ме­не­ния и рас­про­стра­не­ния интер­нет-мемов, так как они име­ют высо­кий воз­дей­ству­ю­щий потен­ци­ал (как визу­аль­ный, так и речевой).

Основ­ная цель ста­тьи — рас­смот­реть акту­аль­ные иссле­до­ва­ния в обла­сти эти­ки и меме­ти­ки в соци­аль­ных сетях за пери­од с 2018 по 2022 г. Для дости­же­ния этой цели мы поста­ви­ли сле­ду­ю­щие задачи:

1) изу­чить науч­ные рабо­ты, содер­жа­щие поня­тия «интер­нет-мем», «циф­ро­вая эти­ка», «эти­ка жур­на­ли­ста» и «эти­ка в соци­аль­ных сетях»;

2) про­ана­ли­зи­ро­вать суще­ству­ю­щие науч­ные под­хо­ды к регу­ли­ро­ва­нию эти­че­ских норм пове­де­ния в соци­аль­ных сетях;

3) выявить основ­ные направ­ле­ния и даль­ней­шие пер­спек­ти­вы иссле­до­ва­ний в обла­сти эти­ки и меметики.

Объ­ек­том иссле­до­ва­ния явля­ют­ся тру­ды уче­ных, изу­ча­ю­щих интер­нет-мемы и эти­че­ские нор­мы пове­де­ния в соци­аль­ных сетях.

Пред­ме­том в нашей ста­тье высту­па­ют клас­си­фи­ка­ции, харак­те­ри­сти­ки и выво­ды, сде­лан­ные уче­ны­ми в дан­ных областях.

Мате­ри­ал ста­тьи пред­став­лен кор­пу­сом иссле­до­ва­ний и выво­дов уче­ных из раз­ных обла­стей зна­ний (поли­то­ло­гии, социо­ло­гии, линг­ви­сти­ки, эти­ки, фило­со­фии и пра­ва) за 2018–2022 г. Все иссле­до­ва­ния индек­си­ру­ют­ся в таких нау­ко­мет­ри­че­ских базах дан­ных, как РИНЦ, Scopus, Web of Science. Отбор науч­ных тру­дов был обу­слов­лен темой дан­ной ста­тьи — пуб­ли­ка­ции долж­ны были быть свя­за­ны с иссле­до­ва­ни­я­ми интер­нет-мемов и/или циф­ро­вой эти­ки. Нами были ото­бра­ны акту­аль­ные науч­ные иссле­до­ва­ния, кото­рые вно­си­ли то или иное новое пони­ма­ние в явле­ни­ях интер­нет-мема и циф­ро­вой эти­ки и не повто­ря­ли друг дру­га. Пред­став­лен­ный пери­од выбран по двум при­чи­нам: во-пер­вых, иссле­до­ва­ния за послед­ние пять лет отра­жа­ют наи­бо­лее акту­аль­ную инфор­ма­цию, про­ис­хо­дя­щую в соци­аль­ных сетях сего­дня; во-вто­рых, в это вре­мя про­изо­шли зна­чи­тель­ные собы­тия, повли­яв­шие на пове­де­ние поль­зо­ва­те­лей в соци­аль­ных сетях (выбо­ры пре­зи­ден­та Рос­сии в 2018 г., Закон о «суве­рен­ном интер­не­те», поправ­ки к Кон­сти­ту­ции, COVID-19, СВО на Укра­ине). Так, напри­мер, в 2020 г. эпи­де­мия коро­на­ви­ру­са пол­но­стью поме­ня­ла циф­ро­вую жизнь поль­зо­ва­те­лей. Все­го за месяц каран­ти­на коли­че­ство поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей уве­ли­чи­лось более чем в два раза, а доля актив­ных поль­зо­ва­те­лей (ком­мен­ти­ру­ю­щих посты и участ­ву­ю­щих в обсуж­де­ни­ях) вырос­ла с 15 до 20 %. Изме­не­ния в кон­сти­ту­ци­он­ном строе, новые зако­ны в обла­сти циф­ро­вых тех­но­ло­гий, а так­же нача­ло СВО силь­но повли­я­ли на пове­де­ние поль­зо­ва­те­лей в интер­не­те, кото­рые в свою оче­редь свои эмо­ции и настро­е­ния выра­жа­ют посред­ством интернет-мемов.

Тео­ре­ти­че­скую базу иссле­до­ва­ния соста­ви­ли тру­ды оте­че­ствен­ных и зару­беж­ных уче­ных в обла­сти меме­ти­ки: С. А. Шомо­ва, Н. Ф. Поно­ма­рев, С. В. Кана­ши­на, В. В. Ско­ро­бо­га­тов, Е. С. Суха­ре­ва, К. Л. Рыж­ков, Э. Лей­зер и др; в обла­сти эти­ки: В. В. Сме­ю­ха, О. Ю. Чебо­та­рев, О. В. Коже­ви­на, О. В. Луки­но­ва и др.

В нашем иссле­до­ва­нии мы будем посто­ян­но опе­ри­ро­вать таки­ми поня­ти­я­ми, как циф­ро­вая эти­ка и интер­нет-мем, поэто­му дадим им определения.

В то вре­мя как тра­ди­ци­он­ная эти­ка регу­ли­ру­ет отно­ше­ния меж­ду людь­ми, циф­ро­вая эти­ка зани­ма­ет­ся вопро­са­ми норм пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей в интер­не­те. Точ­ное науч­ное опре­де­ле­ние циф­ро­вой эти­ки часто может быть субъ­ек­тив­ным, так как дан­ное поня­тие еще актив­но раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся и иссле­ду­ет­ся. Так, напри­мер, иссле­до­ва­тель О. В. Луки­но­ва в сво­ем тру­де «Циф­ро­вой эти­кет» не дает точ­но­го опре­де­ле­ния поня­тия «циф­ро­вая эти­ка», но вся моно­гра­фия состо­ит из прак­ти­че­ских реко­мен­да­ций о том, как вести себя поль­зо­ва­те­лю в раз­ных ситу­а­ци­ях в сети, напри­мер как пра­виль­но защи­щать циф­ро­вые гра­ни­цы. Из моно­гра­фии мож­но выде­лить несколь­ко основ­ных аспек­тов циф­ро­вой эти­ки: 1) прин­ци­пы, нор­мы и цен­но­сти, опре­де­ля­ю­щие пра­виль­ное и нрав­ствен­ное пове­де­ние людей в циф­ро­вом про­стран­стве; 2) вопро­сы о кон­фи­ден­ци­аль­но­сти дан­ных, кибер­без­опас­но­сти, циф­ро­вой ком­му­ни­ка­ции, исполь­зо­ва­нии и обра­бот­ки инфор­ма­ции; 3) соци­аль­ные и эти­че­ские аспек­ты искус­ствен­но­го интел­лек­та и авто­ма­ти­за­ции [Луки­но­ва 2020].

Поня­тие «интер­нет-мем» до сих пор не име­ет точ­но­го опре­де­ле­ния, одна­ко мы при­дер­жи­ва­ем­ся мне­ния иссле­до­ва­те­ля С. А. Шомо­вой, кото­рая в сво­ем тру­де «Мем как он есть» напи­са­ла, что «мем — сово­куп­ность вер­баль­ных и невер­баль­ных впе­чат лений, сгу­сток куль­тур­ной инфор­ма­ции, обле­чен­ный в запо­ми­на­ю­щу­ю­ся, брос­кую фор­му и спо­соб­ный к репли­ка­ции, то есть само­вос­про­из­вод­ству и вирус­но­му раз­мно­же­нию» [Шомо­ва 2018: 13]. Так­же под­черк­нем, что интер­нет-мем чаще все­го состо­ит из кар­тин­ки (реже — видео) и под­пи­си к ней, рас­про­стра­ня­ет­ся в соци­аль­ных сетях, фору­мах, бло­гах, мес­сен­дже­рах и т. д. При этом кар­тин­ка и под­пись раз­дель­но — несут одно зна­че­ние, а вме­сте — рож­да­ют тре­тий смысл.

История вопроса

Все иссле­до­ва­те­ли схо­дят­ся во мне­нии, что впер­вые тер­мин «мем» появил­ся в кни­ге Р. Докин­за «Эго­и­стич­ный ген». В ней автор изла­га­ет свою тео­рию эво­лю­ции, в кото­рой счи­та­ет еди­ни­цей есте­ствен­но­го отбо­ра — ген, а не орга­низм или груп­пу орга­низ­мов. Докинз утвер­жда­ет, что гены несут инфор­ма­цию, кото­рая пере­да­ет­ся из поко­ле­ния в поко­ле­ние, и тем самым вли­я­ют на спе­ци­фи­че­ские при­зна­ки орга­низ­ма, его пове­де­ние и его спо­соб­ность к выжи­ва­нию и раз­мно­же­нию. Кро­ме того, автор вво­дит поня­тие «мем». Он срав­ни­ва­ет мемы со свое­об­раз­ны­ми «гена­ми мыш­ле­ния», кото­рые пере­да­ют­ся из ума в ум и име­ют спо­соб­ность вли­ять на чело­ве­че­ское пове­де­ние и куль­ту­ру. Мемы могут быть иде­я­ми, кон­цеп­ци­я­ми, убеж­де­ни­я­ми и дру­ги­ми поня­ти­я­ми, кото­рые могут рас­про­стра­нять­ся сре­ди людей и вли­ять на их дей­ствия [Докинз 1993].

В сере­дине 2000‑х годов тер­мин «мем» ста­ли упо­треб­лять с при­став­кой «интер­нет». Это явле­ние харак­те­ри­зу­ет­ся спон­тан­ным рас­про­стра­не­ни­ем опре­де­лен­ной инфор­ма­ции или фра­зы в сре­де интер­не­та путем мно­же­ствен­но­го вос­про­из­ве­де­ния (через элек­трон­ную почту, в чатах, на фору­мах, в бло­гах и дру­гих плат­фор­мах). В это вре­мя уче­ные начи­на­ют актив­но изу­чать дан­ный фено­мен. Напри­мер, такие иссле­до­ва­те­ли тео­рии ком­му­ни­ка­ции как Г. Джен­кинс [Jenkins 2006] и Л. Шиф­ман [Shifman 2014] опре­де­ля­ют интер­нет-мем как сред­ство общения.

Очень актив­но нача­ли изу­чать интер­нет-мемы уче­ные-линг­ви­сты. Так, док­тор фило­ло­ги­че­ских наук Еле­на Евге­ньев­на Ани­си­мо­ва посвя­ти­ла целое иссле­до­ва­ние интер­пре­та­ции кре­о­ли­зо­ван­ных тек­стов, в струк­ту­ре кото­рых наря­ду с вер­баль­ны­ми сред­ства­ми исполь­зу­ют­ся ико­ни­че­ские (фото­гра­фия, рису­нок, кари­ка­ту­ра), а так­же сред­ства дру­гих семи­о­ти­че­ских кодов (шрифт, цвет). Таким обра­зом, линг­ви­сти­ка тек­ста пре­об­ра­зо­ва­лась в линг­ви­сти­ку семи­о­ти­че­ски ослож­нен­но­го тек­ста [Ани­си­мо­ва 2003]. Года­ми поз­же линг­вист Е. И. Горош­ко нача­ла рас­смат­ри­вать кре­о­ли­зо­ван­ные интер­нет-тек­сты как интер­нет-жан­ры [Горш­ко 2007], а совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли М. Н. Лев­чен­ко, А. В. Изгар­ше­ва, в свою оче­редь, при­шли к выво­ду, что интер­нет-мем на дан­ный момент пред­став­лен в виде кре­о­ли­зо­ван­но­го текста.

Мем состо­ит, как пра­ви­ло, из изоб­ра­же­ния и вер­баль­но­го сопро­вож­де­ния на дан­ном изоб­ра­же­нии [Лев­чен­ко, Изгар­ше­ва 2018: 211–212].

Совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли интер­нет-мемов Ю. В. Будов­ская [Будов­ская 2013], А. Росс и Д. Риверс [Ross, Rivers 2017] фоку­си­ру­ют­ся на том, как поль­зо­ва­те­ли через интер­нет-мемы выра­жа­ют свою соци­аль­ную при­над­леж­ность. Уче­ные ана­ли­зи­ру­ют, какие типы мемов попу­ляр­ны в раз­ных груп­пах людей и как они могут исполь­зо­вать­ся для под­держ­ки или под­ры­ва суще­ству­ю­щих соци­аль­ных норм и ценностей.

Дру­гие иссле­до­ва­ния рас­смат­ри­ва­ют роль интер­нет-мемов в пуб­лич­ной и поли­ти­че­ской ком­му­ни­ка­ции. Напри­мер, такие уче­ные, как М. В. Кол­ту­но­ва [Кол­ту­но­ва 2015], Н. В. Дани­лев­ская [Дани­лев­ская 2023] изу­ча­ют, как мемы исполь­зу­ют­ся для воз­дей­ствия на обще­ствен­ное мне­ние, созда­ния поли­ти­че­ской аги­та­ции, про­па­ган­ды и мани­пу­ля­ции информацией.

Вопро­са­ми эти­ки иссле­до­ва­те­ли зада­ют­ся с древ­ней­ших вре­мен. За это вре­мя мно­же­ство уче­ных дали свои опре­де­ле­ния раз­лич­ным эти­че­ским прин­ци­пам, начи­ная от Ари­сто­те­ля, Пла­то­на и Кон­фу­ция до Фрэн­си­са Бэко­на, Уилья­ма Джейм­со­ма и Джо­на Дьюи. Эти­ка раз­ви­ва­лась и транс­фор­ми­ро­ва­лась. Вме­сте с новей­ши­ми тех­но­ло­ги­я­ми, появи­лось и новое направ­ле­ния в нау­ке — циф­ро­вая эти­ка. Это направ­ле­ние мож­но назвать отно­си­тель­но новым. Иссле­до­ва­те­ли схо­дят­ся, что циф­ро­вая эти­ка вклю­ча­ет в себя такие аспек­ты, как защи­та кон­фи­ден­ци­аль­но­сти, ува­же­ние к пра­вам авто­ров, борь­ба с циф­ро­вой жесто­ко­стью и «hate speech», а так­же без­опас­ность рас­про­стра­ня­е­мой инфор­ма­ции в интернете.

Уже во вто­рой поло­вине про­шло­го сто­ле­тия такие уче­ные, как Нор­берт Винер [Wiener 1948] и Джо­зеф Вей­цен­ба­ум [Weizenbaum 1976], рабо­та­ю­щие в обла­сти ком­пью­тер­ных наук, гово­ри­ли о непре­мен­но воз­ни­ка­ю­щих эти­че­ских про­бле­мах, вызы­ва­е­мых ком­пью­тер­ны­ми тех­но­ло­ги­я­ми. В 1980 г. про­фес­сор Уол­тер Манер [Maner 1980] наста­и­вал на том, что необ­хо­ди­ма новая область при­клад­ной эти­ки, кото­рую пред­ло­жил назвать «ком­пью­тер­ной эти­кой». Он раз­ра­бо­тал одно­имен­ный курс, в кото­рый вклю­чил такие темы, как про­фес­си­о­наль­ные кодек­сы эти­ки, ком­пью­тер­ные пре­ступ­ле­ния, кон­фи­ден­ци­аль­ность инфор­ма­ции и др.

Начи­ная с клас­си­че­ской ста­тьи по ком­пью­тер­ной эти­ке про­фес­со­ра Дарт­мут­ско­го кол­ле­джа Дж. Мура [Moor 1985] и иссле­до­ва­тель­ских работ Н. Вине­ра глав­ной иде­ей новой нау­ки ста­но­вит­ся забо­та о защи­те и про­дви­же­нии основ­ных чело­ве­че­ских цен­но­стей, таких как жизнь, здо­ро­вье, без­опас­ность, сча­стье, сво­бо­да, зна­ния, возможности.

Сего­дня уче­ные актив­но иссле­ду­ют эти­че­ские про­бле­мы циф­ро­вых инфор­ма­ци­он­ных и ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий. Напри­мер, заслу­жи­ва­ет вни­ма­ния ста­тья, опуб­ли­ко­ван­ная в жур­на­ле «Медиа­линг­ви­сти­ка», Е. В. Кома­ро­вой «Про­бле­ма циф­ро­во­го эти­ке­та в рус­ских и англий­ских меди­а­текстах: на мате­ри­а­ле мигра­ци­он­но­го дис­кур­са», в кото­рой автор изу­ча­ет и срав­ни­ва­ет циф­ро­вой эти­кет в англо­языч­ных и рус­ско­языч­ных меди­а­текстах [Кома­ро­ва 2023].

Описание методики исследования

В дан­ной рабо­те исполь­зу­ет­ся мето­до­ло­гия полу­си­сте­ма­ти­че­ско­го обзо­ра науч­ной лите­ра­ту­ры, кото­рая отра­жа­ет, что и как рас­смат­ри­ва­ли иссле­до­ва­те­ли в выбран­ных обла­стях за ука­зан­ный пери­од вре­ме­ни. Дан­ный метод поз­во­ля­ет кон­цеп­ту­а­ли­зи­ро­вать и изу­чить раз­лич­ные груп­пы иссле­до­ва­ний из раз­ных дис­ци­плин, что, в свою оче­редь, не поз­во­ля­ет сде­лать пол­ный систе­ма­ти­че­ский обзор. Полу­си­сте­ма­ти­че­ский обзор лите­ра­ту­ры пред­став­ля­ет собой обзор науч­ных источ­ни­ков по вопро­сам циф­ро­вой и жур­на­лист­ской эти­ки, меме­ти­ки и рас­про­стра­не­ния явле­ния интер­нет-мема в интер­не­те. Иссле­до­ва­ния по направ­ле­ни­ям отби­ра­лись на таких ресур­сах, как eLibrary, Кибер­Ле­нин­ка и CORE по клю­че­вым сло­вам «интер­нет-мем», «меме­ти­ка», «циф­ро­вая эти­ка», «эти­ка жур­на­ли­ста», «соци­аль­ные сети».

Анализ материала

Интер­нет-мем: обзор науч­ных иссле­до­ва­ний. Лейт­мо­ти­вом, объ­еди­ня­ю­щим науч­ные иссле­до­ва­ния в сфе­ре меме­ти­ки послед­них лет, явля­ет­ся убеж­де­ние уче­ных, что интер­нет-мемы — самый вос­тре­бо­ван­ный про­дукт в сети Интер­нет, кото­рый отра­жа­ет не толь­ко куль­тур­ный код, но и слу­жит одним из глав­ных инстру­мен­тов при фор­ми­ро­ва­нии обще­ствен­но­го мне­ния. На сего­дняш­ний день основ­ной мас­сив иссле­до­ва­ний составляют:

1) отдель­ные интер­нет-мемы из соци­аль­ных сетей и мес­сен­дже­ров (с точ­ки зре­ния линг­ви­сти­ки и социо­ло­гии) (К. Л. Рыж­ков, Д. А. Косто­гло­тов, С. В. Кана­ши­на, Д. А. Запи­ва­лов и др.);

2) опи­са­ния функ­ций, осо­бен­но­стей и харак­те­ри­стик интер­нет-мемов (С. В. Кана­ши­на, Д. С. Арта­мо­нов, С. М. Фро­ло­ва и др.);

3) опи­са­ния реак­ций поль­зо­ва­те­лей на интер­нет-мемы с раз­лич­ных ракур­сов (по обла­стям зна­ний: поли­ти­ка, куль­ту­ра, исто­рия, социо­ло­гия и т. д.) с помо­щью анке­ти­ро­ва­ния или дру­гих спо­со­бов сбо­ра дан­ных (О. А. Габ­ри­е­лян, М. В. Гас­па­рян, И. П. Куже­ле­ва-Саган и др.).

Актив­но изу­чать интер­нет-мемы нача­ли еще в 1990‑х годах— с появ­ле­ния в 1994 г. кни­ги аме­ри­кан­ско­го иссле­до­ва­те­ля СМИ Дугла­са Раш­коф­фа «Медиа­ви­рус. Как поп-куль­ту­ра тай­но воз­дей­ству­ет на ваше созна­ние». Несмот­ря на то, что автор в сво­ей кни­ге не исполь­зу­ет тер­мин «интер­нет-мем», он опи­сы­ва­ет схо­жее явле­ние, назы­вая его медиавирусом.

Так или ина­че, но «бум» в иссле­до­ва­ни­ях фено­ме­на интер­нет-мемов при­шел­ся на послед­ние годы. Неко­то­рые уче­ные свя­зы­ва­ют это с уско­рен­ным раз­ви­ти­ем инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий (появ­ле­ни­ем мес­сен­дже­ров, новых соци­аль­ных сетей, где инфор­ма­ция рас­про­стра­ня­ет­ся в несколь­ко раз быст­рее), дру­гие счи­та­ют, что на рост иссле­до­ва­ний в обла­сти меме­ти­ки повли­я­ли внеш­ние фак­то­ры (раз­лич­ные соци­аль­ные и поли­ти­че­ские собы­тия). Обе при­чи­ны слож­но оспо­рить, но мож­но точ­но кон­ста­ти­ро­вать — интер­нет-мемы еще нико­гда не были так попу­ляр­ны, как сегодня.

Рас­смот­рим одно из пер­вых и важ­ных направ­ле­ний в иссле­до­ва­нии интер­нет­ме­мов — изу­че­ние куль­тур­но­го назна­че­ния это­го фено­ме­на. Про­дол­жая тра­ди­цию пони­ма­ния мема как куль­тур­ной еди­ни­цы, кото­рую еще в 1976 г. пред­ло­жил бри­тан­ский иссле­до­ва­тель Р. Докинз, уче­ные Д. С. Арта­мо­нов и С. М. Фро­ло­ва рас­смат­ри­ва­ют интер­нет-мемы с точ­ки зре­ния соци­аль­ных мифов (кото­рые явля­ют­ся частью куль­тур­но­го кода).

Авто­ры пишут, что соци­аль­ные мифы и интер­нет-мемы схо­жи меж­ду собой, так как и те и дру­гие име­ют двой­ствен­ную природу:

1) мифы ста­ра­ют­ся пере­да­вать в про­стран­стве и вре­ме­ни в неиз­мен­ном виде. Интер­нет-мем тоже содер­жит в себе неиз­мен­ный эле­мент — шаб­лон, что­бы быть узнаваемым;

2) миф в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции рас­па­да­ет­ся на отдель­ные эле­мен­ты, раз­мы­вая его основ­ную струк­ту­ру. В про­цес­се рас­про­стра­не­ния интер­нет-мем так­же изме­ня­ет­ся, при­об­ре­тая новые смыс­лы [Арта­мо­нов, Фро­ло­ва 2020: 13–17].

Авто­ры при­хо­дят к выво­ду, что миф и интер­нет-мем рас­про­стра­ня­ют­ся как фольк­лор в сете­вом про­стран­стве. Это гово­рит о том, что интер­нет-мем явля­ет­ся соци­аль­но-куль­тур­ным феноменом.

Эти сло­ва под­твер­жда­ет иссле­до­ва­тель К. Л. Рыж­ков в ста­тье, кото­рая так и назы­ва­ет­ся: «Интер­нет-мемы как новое соци­аль­но-куль­тур­ное явле­ние». Автор добав­ля­ет, что несмот­ря на то, что интер­нет-мемы по сво­ей при­ро­де субъ­ек­тив­ны, они затра­ги­ва­ют в основ­ном новост­ную повест­ку и «могут гиб­ко вли­ять на раз­но­шерст­ную воз­раст­ную ауди­то­рию, от детей до взрос­лых, пред­ла­гая каж­до­му осо­бое виде­ние одно­го и того же собы­тия» [Рыж­ков 2021: 143–148].

Парал­лель­но с эти­ми иссле­до­ва­ни­я­ми кан­ди­дат наук С. В. Кана­ши­на дока­зы­ва­ет, что интер­нет-мемам при­су­щи такие же харак­те­ри­сти­ки, как и меди­а­тек­стам, а имен­но: интер­тек­сту­аль­ность, интер­ак­тив­ность, гибрид­ность и шаб­лон­ность [Кана­ши­на 2019: 107–112]. Автор так­же иссле­ду­ет юмор в интер­нет-мемах с линг­ви­сти­че­ской точ­ки зре­ния и выде­ля­ет сле­ду­ю­щие характеристики:

1) в интер­нет-мемах исполь­зу­ют­ся раз­лич­ные фор­мы юмо­ра: от сати­ры и иро­нии до сар­каз­ма и пародии;

2) в мемах часто встре­ча­ет­ся явле­ние дета­бу­и­за­ции, то есть сня­тия табу с каких-либо опре­де­лен­ных тем и слов;

3) мемы име­ют фольк­лор­ный харак­тер, как было уже отме­че­но ранее, то есть акку­му­ли­ру­ют народ­ное твор­че­ство в интер­нет-сре­де. Это про­яв­ля­ет­ся через такие осо­бен­но­сти мемов, как ано­ним­ность, кре­а­тив­ность, опо­ра на кол­лек­тив­ное мировоззрение;

4) кар­на­ва­ли­за­ция интер­нет-мемов, или «транс­по­ни­ро­ва­ние кар­на­валь­ных форм народ­ной сме­хо­вой куль­ту­ры на язык раз­лич­ных худо­же­ствен­ных средств», — выра­жа­ет­ся преж­де все­го в сме­хо­вом осмыс­ле­нии серьез­ных аспек­тов дей­стви­тель­но­сти [Кана­ши­на 2022: 317–328].

В соци­аль­ном и линг­ви­сти­че­ском аспек­тах инте­рес пред­став­ля­ет иссле­до­ва­ние Д. А. Запи­ва­ло­ва, в кото­ром интер­нет-мем рас­смат­ри­ва­ет­ся как объ­ект судеб­ной линг­ви­сти­че­ской экс­пер­ти­зы. Он отме­ча­ет, что «интер­нет-мемы, высту­па­ю­щие в каче­стве объ­ек­тов судеб­ной линг­ви­сти­че­ской экс­пер­ти­зы, как пра­ви­ло, явля­ют­ся поли­ти­че­ски­ми, име­ют нега­тив­но-оце­ноч­ное зна­че­ние и направ­ле­ны на высме­и­ва­ние каких-либо явле­ний обще­ствен­ной жиз­ни» [Запи­ва­лов 2022: 189].

Поми­мо юмо­ри­сти­че­ских интер­нет-мемов актив­но изу­ча­ют­ся интер­нет-мемы на исто­ри­че­ские темы. Этот вопрос изу­чал Д. А. Косто­гло­тов в иссле­до­ва­нии исто­ри­че­ско­го созна­ния. Автор отме­тил инте­рес­ный фено­мен, что появ­ле­ние интер­нет-мемов, свя­зан­ных с исто­ри­че­ской памя­тью о недав­нем про­шлом, чаще все­го про­ис­хо­дит в кри­зис­ные ситу­а­ции [Косто­гло­тов 2021]. При этом кри­зис­ные ситу­а­ции явля­ют­ся объ­ек­том изу­че­ния в поли­ти­че­ских нау­ках. Поэто­му мно­гие иссле­до­ва­те­ли рас­смат­ри­ва­ют интер­нет-мем как поли­ти­че­ский инстру­мент, напри­мер при фор­ми­ро­ва­нии ими­джа поли­ти­ка или созда­нии обра­за врага.

Авто­ры науч­но­го иссле­до­ва­ния о поли­ти­че­ских мемах В. В. Ско­ро­бо­га­тов и Е. С. Суха­ре­ва пишут, что сете­вая актив­ность кан­ди­да­та во вре­мя изби­ра­тель­ной кам­па­нии ста­но­вит­ся одним из фак­то­ров уста­нов­ле­ния мак­си­маль­но­го кон­так­та со сво­ей элек­то­раль­ной груп­пой, а если интер­нет-мем затра­ги­ва­ет какую-либо табу­и­ро­ван­ную тему, то это, в свою оче­редь, зна­чи­тель­но повы­ша­ет узна­ва­е­мость кан­ди­да­та [Ско­ро­бо­га­тов, Суха­ре­ва 2021: 26–30].

Боль­шой шаг впе­ред в иссле­до­ва­нии поли­ти­че­ских интер­нет-мемов сде­ла­ли уче­ные О. А. Габ­ри­е­лян, М. В. Гас­па­рян. Что­бы выявить «пат­тер­ны вли­я­ния» интер­нет-мемов, иссле­до­ва­те­ли созда­ли тех­но­ло­гию искус­ствен­но­го интел­лек­та — про­грамм­ный ком­плекс Мемо­мет­рикс. Уже началь­ные резуль­та­ты сви­де­тель­ству­ют о том, что мно­гие интер­нет-мемы пред­став­ля­ют собой «вбро­сы» поли­ти­че­ской тех­но­ло­гии, пре­сле­ду­ю­щие кон­крет­ные поли­ти­че­ские цели. Таким обра­зом, интер­нет­ме­мы не явля­ют­ся след­стви­ем соци­аль­ной рефлек­сии поль­зо­ва­те­лей, как при­ня­то счи­тать в науч­ном сооб­ще­стве. Но пока иссле­до­ва­ние не завер­ше­но пол­но­стью, гово­рить о «созда­те­лях и заказ­чи­ках» интер­нет-мемов рано [Габ­ри­е­лян, Гас­па­рян 2022: 106–121].

В этом же клю­че нель­зя не обра­тить вни­ма­ние на то, что сего­дня в поли­ти­че­ском дис­кур­се все чаще нача­ли выде­лять осо­бый тип инфор­ма­ци­он­ных войн — меме­ти­че­ские вой­ны. Так, напри­мер, док­тор фило­соф­ских наук И. П. Куже­ле­ва-Саган в иссле­до­ва­нии по меме­ти­че­ским вой­нам отме­ча­ет, что интер­нет и соци­аль­ные сети ста­но­вят­ся основ­ным про­стран­ством веде­ния совре­мен­ных «бое­вых дей­ствий». Автор при­дер­жи­ва­ет­ся мне­ния, близ­ко­го к пози­ции Габ­ри­е­ля­на и Гас­па­ря­на, что сила мемов в том, что они кажут­ся орга­ни­че­ски­ми, а не явля­ют­ся про­дук­том кор­по­ра­ций, и после мно­го­чис­лен­ных репли­ка­ций начи­на­ют вос­при­ни­мать­ся как опи­са­ние реаль­но­го фак­та [Куже­ле­ва-Саган 2022: 65–79].

Вме­сте с тем боль­шой инте­рес пред­став­ля­ет ком­плекс­ное иссле­до­ва­ние груп­пы уче­ных О. В. Смир­но­вой, М. В. Шкон­ди­на, Г. В. Дени­со­вой, С. Б. Стеб­лов­ской об инди­ка­то­рах кон­фликт­но­сти в рус­ско­языч­ных интер­нет-мемах. Авто­ры при­шли к выво­ду, что треть всех интер­нет-мемов свя­за­на с кон­фликт­ны­ми ситу­а­ци­я­ми, при этом поли­ти­че­ский дис­курс в рей­тин­ге кон­фликт­но­сти зани­ма­ет толь­ко шестое место (на пер­вом месте — ген­дер­ные и семей­ные кон­флик­ты). Сле­ду­ет отме­тить, что иссле­до­ва­ние про­во­ди­лось в 2021 г., когда основ­ную часть инфор­ма­ци­он­ной повест­ки зани­мал COVID-19. Нам пред­став­ля­ет­ся, что в 2022–2023 гг. поли­ти­че­ские интер­нет-мемы сме­сти­лись в рей­тин­ге кон­фликт­но­сти на несколь­ко стро­чек выше [Смир­но­ва и др. 2022: 41–58].

Интер­нет-мемы как эле­мен­ты ком­му­ни­ка­ции в сети не могут не ока­зы­вать пси­хо­ло­ги­че­ско­го воз­дей­ствия. Здесь будет умест­но при­ве­сти в при­мер рабо­ту иссле­до­ва­те­ля Энн Лей­зер, кото­рая раз­би­ра­ет основ­ные моти­вы исполь­зо­ва­ния поли­ти­че­ских интер­нет-мемов в сети. Автор пишет, что поль­зо­ва­те­ли вос­при­ни­ма­ют мемы как инстру­мент для лег­ко­го и непри­нуж­ден­но­го уча­стия в обще­ствен­ной сфе­ре, осно­ван­ный на вза­и­мо­дей­ствии моти­вов само­вы­ра­же­ния, соци­аль­ной иден­тич­но­сти и раз­вле­че­ния. В про­ве­ден­ном иссле­до­ва­нии автор акцен­ти­ру­ет вни­ма­ние на том, что фено­мен поли­ти­че­ских интер­нет-мемов — ско­рее пози­тив­ное явле­ние, а попыт­ки огра­ни­чить или запре­тить при­ве­дут толь­ко к нега­тив­ной реак­ции поль­зо­ва­те­лей и появ­ле­нию еще боль­ше­го чис­ла поли­ти­че­ских мемов [Leiser 2022].

Таким обра­зом, мне­ния уче­ных насчет созда­ния и рас­про­стра­не­ния интер­нет­ме­мов силь­но рас­хо­дят­ся. Одни счи­та­ют, что интер­нет-мемы — «вбро­сы» поли­ти­че­ских тех­но­ло­гий, дру­гие — что мемы созда­ют­ся поль­зо­ва­те­ля­ми и явля­ют­ся отра­же­ни­ем соци­аль­но-куль­тур­но­го состо­я­ния людей.

Интер­нет-мем как явле­ние при­вле­ка­ет все боль­ше иссле­до­ва­те­лей и уче­ных из раз­ных сфер. По про­ве­ден­но­му ана­ли­зу науч­ных источ­ни­ков мы можем выде­лить наи­бо­лее попу­ляр­ные темы иссле­до­ва­ний в 2018–2022 гг.:

1) как интер­нет-мемы воз­дей­ству­ют на кар­ти­ну мира индивида;

2) каки­ми харак­тер­ны­ми чер­та­ми и отли­чи­тель­ны­ми осо­бен­но­стя­ми обла­да­ют интернет-мемы;

3) поче­му одни мемы быст­ро обре­та­ют попу­ляр­ность и дол­го оби­та­ют в сете­вом про­стран­стве, а дру­гие, наобо­рот, суще­ству­ют лишь несколь­ко часов;

4) явля­ют­ся ли мемы про­дук­том куль­ту­ры или их созда­ют поли­ти­че­ские технологии.

Из дан­но­го ана­ли­за мы уже можем видеть, что оста­ет­ся область, кото­рая уче­ны­ми затра­ги­ва­ет­ся кос­вен­но, — это эти­ка пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей и жур­на­ли­стов в соци­аль­ных сетях, кото­рые созда­ют и/или рас­про­стра­ня­ют интер­нет-мемы. И что­бы не быть голо­слов­ны­ми, в сле­ду­ю­щей части мы рас­смот­рим науч­ные иссле­до­ва­ния за 2018–2022 гг. в обла­сти циф­ро­вой и жур­на­лист­ской этики.

Циф­ро­вая эти­ка: обзор науч­ных иссле­до­ва­ний. В рам­ках нашей ста­тьи мы будем рас­смат­ри­вать иссле­до­ва­ния, каса­ю­щи­е­ся вопро­сов циф­ро­вой и жур­на­лист­ской эти­ки. Самым мод­ным направ­ле­ни­ем в изу­че­нии циф­ро­вой эти­ки сего­дня явля­ют­ся иссле­до­ва­ния пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей в интернет-пространстве.

Иссле­до­ва­тель пове­де­ния и вза­и­мо­дей­ствия моло­де­жи в соци­аль­ных сетях М. М. Куря­чье­ва пишет, что сего­дня в соци­аль­ных сетях отсут­ству­ют какие-либо задан­ные реко­мен­да­ции по пове­де­нию, то есть нет пра­вил, кото­рые регла­мен­ти­ро­ва­ли, что и в какой фор­ме мож­но и нель­зя пуб­ли­ко­вать (при­ме­ча­ние акту­аль­но на 2018 г., сего­дня уста­нов­ка норм и пра­вил пове­де­ния в сети еще толь­ко про­ис­хо­дит, так­же не решен вопрос с ано­ним­но­стью пуб­ли­ка­ций). Более того, автор затра­ги­ва­ет про­бле­му, что боль­шин­ство роди­те­лей не спо­соб­ны гра­мот­но обу­чить детей вза­и­мо­дей­ствию в вир­ту­аль­ном про­стран­стве, так как сами они (роди­те­ли) име­ют мало опы­та рабо­ты в соци­аль­ных сетях [Куря­чье­ва 2018: 49–52]. К похо­же­му выво­ду при­хо­дит и иссле­до­ва­тель В. В. Сме­ю­ха. В сво­ей ста­тье автор выде­лил три груп­пы, кото­рые наи­бо­лее часто нару­ша­ют эти­че­ские нор­мы в соци­аль­ных сетях:

1) под­рост­ки (школь­ни­ки и сту­ден­ты), так как у них отсут­ству­ет жиз­нен­ный опыт, они сопро­тив­ля­ют­ся систе­ме, вла­сти и родителям;

2) пред­ста­ви­те­ли про­фес­си­о­наль­ных струк­тур, так как часто не пони­ма­ют, что их лич­ные стра­ни­цы в соци­аль­ных сетях так­же явля­ют­ся отра­же­ни­ем брен­да орга­ни­за­ции, на кото­рую они работают;

3) жен­ская ауди­то­рия, так как жен­щи­ны более склон­ны делить­ся лич­ны­ми пере­жи­ва­ни­я­ми и эмоциями.

Автор ста­тьи при­хо­дит к инте­рес­но­му заклю­че­нию, что обще­ство через соци­аль­ные сети склон­но оттал­ки­вать тра­ди­ци­он­ные эти­че­ские нор­мы и при­ни­мать новые цен­но­сти (в при­мер автор при­во­дит появ­ле­ние и одоб­ре­ние тако­го явле­ния, как «госте­вой» или «граж­дан­ский» брак) [Сме­ю­ха 2019: 84–93].

Из все­го выше­из­ло­жен­но­го воз­ни­ка­ет вопрос: что нуж­но сде­лать, что­бы эти­че­ские нор­мы соблю­да­лись в циф­ро­вом про­стран­стве? На него попы­та­лась дать ответ Н. И. Чер­но­бров­ки­на в сво­ем иссле­до­ва­нии эти­че­ско­го кон­тро­ля рас­про­стра­не­ния инфор­ма­ции в циф­ро­вом про­стран­стве. Автор кон­ста­ти­ру­ет, что пра­во­вой кон­троль в виде цен­зу­ры как сово­куп­но­сти норм огра­ни­чи­тель­но­го и запре­ти­тель­но­го харак­те­ра нахо­дит­ся в коли­че­ствен­ной зави­си­мо­сти от норм эти­че­ско­го кон­тро­ля, кото­рый вклю­ча­ет в себя нор­мы само­ор­га­ни­за­ции — ува­жи­тель­ное отно­ше­ние сете­вых акто­ров друг к дру­гу в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции и пред­став­лен­ность досто­вер­ной инфор­ма­ции в циф­ро­вом про­стран­стве. Автор счи­та­ет, что циф­ро­вые тех­но­ло­гии бла­го­при­ят­ству­ют рас­про­стра­не­нию раз­лич­ных видов аддик­тив­но­го пове­де­ния (игро­ма­нии, шопо­го­лиз­ма, «пика­па» и др.), но это изме­не­ние сти­ля жиз­ни вызва­но внеш­ни­ми эко­но­ми­че­ски­ми усло­ви­я­ми [Чер­но­бров­ки­на 2022: 48–53].

Авто­ры исто­ри­че­ско­го обзо­ра циф­ро­вых иссле­до­ва­ний Р. С. Выхо­дец и В. В. Шля пни­ков при­дер­жи­ва­ют­ся мне­ния, что вопро­сы в сфе­ре циф­ро­вой эти­ки по-преж­не­му оста­ют­ся откры­ты­ми и еди­но­го под­хо­да к их реше­нию до сих пор нет [Выхо­дец, Шляп­ни­ков 2021: 43–47].

Поми­мо про­бле­мы пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей в соци­аль­ных сетях, циф­ро­вая эти­ка пыта­ет­ся решить вопрос рас­про­стра­не­ния лож­ной инфор­ма­ции в сети. И дей­стви­тель­но, мно­гие совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли про­дол­жа­ют искать зако­но­мер­ные отли­чия прав­ди­вой и лож­ной инфор­ма­ции. Напри­мер, иссле­до­ва­тель Д. А. Заслав­нов выде­ля­ет такие при­зна­ки досто­вер­ной инфор­ма­ции, как:

1) опи­са­ние реаль­ной ситу­а­ции и исполь­зо­ва­ние кон­крет­ных имен, фами­лий, ссы­лок на лица и орга­ни­за­ции, предо­став­ля­ю­щие информацию;

2) в слу­чае виде­об­ло­га — нагляд­ность информации;

3) раз­вен­ча­ние, раз­об­ла­че­ние ярлы­ков и сте­рео­ти­пов, опи­са­ние реаль­ных фак­тов, исполь­зо­ва­ние исто­ри­че­ских справок;

4) пре­об­ла­да­ние есте­ствен­ных эмо­ций авто­ра, его отно­ше­ния к предмету;

5) реаль­ность, дей­стви­тель­ность и обще­из­вест­ность пред­ме­та, о кото­ром идет речь;

6) модель постро­е­ния само­го сооб­ще­ния и его заго­ло­вок не долж­ны соот­вет­ство­вать моде­ли «жест­кой ново­сти», то есть они не могут обла­дать «сен­са­ци­он­ным» харак­те­ром [Заслав­нов 2022: 1–4].

Слож­но не согла­сить­ся с этой струк­ту­рой, одна­ко по тако­му же прин­ци­пу мож­но соста­вить и лож­ную новость, замас­ки­ро­вав ее под досто­вер­ную инфор­ма­цию, так как совре­мен­ные тех­но­ло­гии поз­во­ля­ют это сде­лать. Тем не менее попыт­ки соста­вить кон­крет­ную струк­ту­ру прав­ди­вой или лож­ной инфор­ма­ции продолжаются.

К циф­ро­вой эти­ке мож­но отне­сти и изу­че­ние рече­во­го воз­дей­ствия — одно­го из самых попу­ляр­ных направ­ле­ний в меди­а­ис­сле­до­ва­ни­ях послед­них лет, одна­ко нам будет слож­но охва­тить каж­дый аспект в рам­ках дан­ной ста­тьи, поэто­му мы оста­но­ви­ли свой выбор на иссле­до­ва­ни­ях совре­мен­ных жур­на­лист­ских кодек­сов, кото­рые регла­мен­ти­ру­ют пра­ви­ла пове­де­ния жур­на­ли­стов, в част­но­сти в циф­ро­вой среде.

Актив­но изу­ча­ет новые меж­ду­на­род­ные и рос­сий­ские жур­на­лист­ские кодек­сы О. Ю. Чебо­та­рев. Автор про­ана­ли­зи­ро­вал 31 кодекс и выявил, что толь­ко в 12 есть пря­мые ссыл­ки на регу­ли­ро­ва­ние эти­че­ских про­блем в онлайн-жур­на­ли­сти­ке. Тем не менее иссле­до­ва­тель счи­та­ет, что допол­нен­ные эти­че­ские прин­ци­пы явля­ют­ся весь­ма свое­вре­мен­ны­ми [Чебо­та­рев 2020: 341–349]. Ана­лиз кодек­сов Чебо­та­рев про­дол­жил вме­сте с про­фес­со­ром МГУ Л. Г. Сви­тич. В ито­ге они сде­ла­ли сле­ду­ю­щий вывод: «Осо­бен­но­сти раз­ви­тия и ста­нов­ле­ния про­фес­си­о­наль­но-эти­че­ских основ жур­на­ли­сти­ки во мно­гих стра­нах про­ис­хо­дят ана­ло­гич­но, а раз­ли­чия свя­за­ны глав­ным обра­зом со спе­ци­фи­кой стран, их идео­ло­гий и осо­бен­но­стей медиа­си­стем в свя­зи с пара­диг­мой раз­ви­тия и циви­ли­за­ци­он­ным типом» [Сви­тич, Чебо­та­рев 2022: 158–175].

Про­дол­жи­ли изу­чать про­фес­си­о­наль­ную эти­ку жур­на­ли­ста уче­ные Ю. В. Наза­ро­ва и Е. А. Тол­ка­чев. Рас­смот­рев бри­тан­ские и рос­сий­ские кодек­сы, авто­ры выде­ли­ли основ­ные про­бле­мы, харак­тер­ные для про­фес­си­о­наль­ной эти­ки жур­на­ли­ста, а так­же опи­са­ли спо­со­бы их разрешения:

1) исполь­зо­ва­ние сво­е­го пра­ва досту­па к инфор­ма­ции в корыст­ных целях. Для реше­ния этой про­бле­мы суще­ству­ют тре­нин­ги эти­че­ско­го обра­зо­ва­ния для журналистов;

2) финан­со­вая зави­си­мость от лиц, кото­рые заин­те­ре­со­ва­ны в корыст­ном исполь­зо­ва­нии инфор­ма­ции. Основ­ное реше­ние этой про­бле­мы — декла­ри­ро­ва­ние дохо­дов, в том чис­ле подар­ков от заин­те­ре­со­ван­ных лиц;

3) дей­ствия, нано­ся­щие вред про­фес­си­о­наль­ным инте­ре­сам оппо­нен­тов, при­ме­ня­е­мые в ходе кон­ку­рент­ной борь­бы. В этом слу­ча­ет сто­ит обра­щать­ся в комис­сию по жур­на­лист­кой эти­ке с целью кон­суль­ти­ро­ва­ния о спо­со­бах избе­жать кон­фликт инте­ре­сов и опре­де­лить мораль­ные кри­те­рии при­ня­тия решений.

Одна­ко авто­ры заклю­ча­ют, что для эффек­тив­но­го соблю­де­ния эти­ки жур­на­ли­ста толь­ко кодек­са недо­ста­точ­но — необ­хо­ди­ма целост­ная систе­ма жур­на­лист­ской эти­ки [Наза­ро­ва, Тол­ка­чев 2021].

Более част­ный слу­чай жур­на­лист­ской эти­ки рас­смат­ри­ва­ет иссле­до­ва­тель С. С. Рас­по­по­ва. В сво­ей ста­тье автор изу­ча­ет, как соблю­да­ет­ся жур­на­лист­ская эти­ка, когда речь идет о чело­ве­ке. Иссле­до­ва­тель, на осно­ве мате­ри­а­лов Обще­ствен­ной кол­ле­гии по жало­бам на прес­су, выяви­ла, что даже те СМИ, кото­рые в обще­ствен­ном про­стран­стве по-преж­не­му декла­ри­ру­ют соблю­де­ние эти­ки, на деле зача­стую игно­ри­ру­ют ува­же­ние к чело­ве­ку как к герою или источ­ни­ку инфор­ма­ции [Рас­по­по­ва 2022: 175–183].

Таким обра­зом, мы можем выде­лить основ­ные совре­мен­ные направ­ле­ния в иссле­до­ва­ни­ях в обла­сти циф­ро­вой и жур­на­лист­ской этики:

1) изу­че­ние жур­на­лист­ских кодек­сов раз­ных стран, срав­ни­тель­ный ана­лиз, выяв­ле­ния клю­че­вых про­блем и спо­со­бы их решения;

2) иссле­до­ва­ния в обла­сти циф­ро­вой эти­ки, свя­зан­ных с пове­де­ни­ем поль­зо­ва­те­лей в сети, в том чис­ле журналистов;

3) иссле­до­ва­ния в обла­сти созда­ния и рас­про­стра­не­ния фей­ко­вой инфор­ма­ции в сети;

4) част­ные про­бле­мы циф­ро­вой и жур­на­лист­кой эти­ки, напри­мер как в иссле­до­ва­нии С. С. Рас­по­по­вой, — о чело­ве­ке как герое жур­на­лист­ско­го расследования.

Результаты исследования

Итак, мы рас­смот­ре­ли в ста­тье обшир­ную груп­пу совре­мен­ных науч­ных работ в обла­сти меме­ти­ки, циф­ро­вой и жур­на­лист­ской эти­ки. Опре­де­ли­ли, что изу­че­ние фено­ме­на интер­нет-мемов сво­дит­ся к несколь­ким направ­ле­ни­ям иссле­до­ва­ний: соци­аль­ным, поли­ти­че­ским, линг­ви­сти­че­ским и куль­тур­ным. И если с точ­ки зре­ния соци­аль­но-куль­тур­но­го назна­че­ния интер­нет-мем счи­та­ет­ся отра­же­ни­ем твор­че­ско­го нача­ла поль­зо­ва­те­лей, то в поли­ти­че­ском дис­кур­се он явля­ет­ся инстру­мен­том фор­ми­ро­ва­ния обще­ствен­но­го мне­ния и созда­ет­ся часто по зака­зу и спе­ци­аль­ны­ми технологиями.

Основ­ные направ­ле­ния в циф­ро­вой и жур­на­лист­ской эти­ке, кото­рые мы выде­ли­ли, — это иссле­до­ва­ния эти­че­ских кодек­сов жур­на­ли­стов и эти­ки пове­де­ния поль­зо­ва­те­лей в сети Интер­нет. Мно­гие иссле­до­ва­те­ли согла­ша­ют­ся с тем, что в соци­аль­ных сетях часто нару­ша­ют­ся эти­че­ские нор­мы не толь­ко обыч­ны­ми поль­зо­ва­те­ля­ми, но и жур­на­ли­ста­ми. При этом суще­ству­ю­щие совре­мен­ные жур­на­лист­ские кодек­сы уже дав­но допол­не­ны раз­де­ла­ми о пове­де­нии жур­на­ли­ста в сети.

В резуль­та­те изу­че­ния раз­лич­ных источ­ни­ков мы при­шли к выво­ду, что авто­ры тру­дов рас­смат­ри­ва­ют интер­нет-мемы с точ­ки зре­ния эти­ки их при­ме­не­ния толь­ко кос­вен­но. В основ­ном иссле­до­ва­те­ли изу­ча­ют, как интер­нет-мемы вли­я­ют на взгля­ды поль­зо­ва­те­лей в соци­аль­ных сетях, как они (интер­нет-мемы) функ­ци­о­ни­ру­ют, какие име­ют харак­тер­ные осо­бен­но­сти и отли­чи­тель­ные чер­ты и, совсем немно­го, как регу­ли­ру­ют­ся. Тру­ды с ана­ли­за­ми эти­че­ских кодек­сов в соци­аль­ных сетях пока­зы­ва­ют, что в основ­ном вни­ма­ние авто­ров сосре­до­то­че­но на ком­му­ни­ка­ции поль­зо­ва­те­лей в интер­не­те в целом, этич­ность или неэтич­ность интер­нет­ме­мов, пуб­ли­ку­е­мые поль­зо­ва­те­ля­ми, не рассматриваются.

Таким обра­зом, мы выяви­ли суще­ствен­ный про­бел в иссле­до­ва­ни­ях в обла­сти циф­ро­вой эти­ки и меме­ти­ки. Мы счи­та­ем, что необ­хо­ди­мо про­дол­жать изу­че­ние в дан­ном направлении.

Выводы

Таким обра­зом, выдви­ну­тая в нача­ле ста­тьи гипо­те­за под­твер­ди­лась, основ­ная цель ста­тьи достиг­ну­та, а зада­чи выполнены.

Важ­ное наблю­де­ние мы сде­ла­ли, исхо­дя из выво­дов в пред­став­лен­ных науч­ных тру­дах: прак­ти­че­ски все авто­ры при­хо­дят к одной мыс­ли — необ­хо­ди­мо повы­шать медиа­гра­мот­ность насе­ле­ния. И с этим нель­зя не согла­сить­ся, посколь­ку соблю­де­ние эти­че­ских норм напря­мую зави­сит от уров­ня обра­зо­ва­ния насе­ле­ния и заин­те­ре­со­ван­но­сти совре­мен­но­го чело­ве­ка в зна­ни­ях. В сло­жив­ших­ся усло­ви­ях необ­хо­ди­мо про­дол­жать рабо­ту с моло­деж­ны­ми орга­ни­за­ци­я­ми, уси­ли­вать и при­ви­вать инте­рес к полу­че­нию зна­ний, кото­рые не толь­ко помо­гут моло­дым спе­ци­а­ли­стам реа­ли­зо­вать­ся в жиз­ни, но при­не­сут поль­зу обществу.