Трансформация высказываний фразеологизированной структуры как средство выражения толерантного/интолерантного отношения к объекту речи (по материалам федеральных СМИ)

Поста­нов­ка про­бле­мы. В рабо­тах, рас­смат­ри­ва­ю­щих несво­бод­ные (фра­зео­ло­ги­че­ские) син­так­си­че­ские кон­струк­ции, эти язы­ко­вые еди­ни­цы опре­де­ля­ют­ся по-раз­но­му и в их чис­ло попа­да­ют постро­е­ния, раз­но­тип­ные с точ­ки зре­ния грам­ма­ти­че­ской харак­те­ри­сти­ки и семан­ти­ки, напри­мер син­так­си­че­ские иди­о­мы: поло­жить зубы на пол­ку, ничто­же сум­ня­ше­ся, гулять так гулять [Кай­го­ро­до­ва 1999], вос­кли­ца­тель­ные эмо­тив­ные выска­зы­ва­ния: Это в 18-то веке! Что вы гово­ри­те! А еще инже­нер! [Рогож­ни­ко­ва 1991; Пио­тров­ская 1993], фра­зе­мы с вопро­си­тель­ным сло­вом: какой угод­но, мало кто (место­имён­ные фра­зео­схе­мы) [Иом­дин 2007], фра­зео­ло­ги­че­ски свя­зан­ные соче­та­ния, экви­ва­лент­ные одно­му нареч­но­му, слу­жеб­но­му или модаль­но­му сло­ву: так ска­зать, еще раз, без мало­го, буд­то бы [Рогож­ни­ко­ва 1991], пред­ло­же­ния-штам­пы: Как дела? Что ново­го? Доб­ро­го здо­ро­вья! С Новым годом! [Лекант 1974], «ком­му­ни­ке­мы»: А как же! И раз­го­во­ра быть не может! Вот тебе раз! Ишь ты! [Мате­во­сян 2005]. Про­фес­сор В. Л. Архан­гель­ский фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ные струк­ту­ры под­раз­де­ля­ет на фра­зе­мы — непре­ди­ка­тив­ные фра­зео­ло­ги­че­ские еди­ни­цы и устой­чи­вые фра­зы — пре­ди­ка­тив­ные соче­та­ния [Архан­гель­ский 1964]. В послед­нем слу­чае речь идет о пред­ло­же­ни­ях фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ной струк­ту­ры (ФС), или фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ных пред­ло­же­ни­ях [Велич­ко 1996; 2015; 2016]: Тоже мне город! Ох уж эти мне экза­ме­ны! Ай да помощ­ник! Как не пой­ти! Нет бы мне позво­нить ей! Хоть меняй квар­ти­ру! Ему не до рабо­ты. Где как не на море при­ят­но отды­хать летом! и подоб­ные. (Подроб­нее о пред­ло­же­ни­ях фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ной струк­ту­ры см.: [Велич­ко 2016].)

Фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ные пред­ло­же­ния име­ют двой­ствен­ную при­ро­ду, соче­та­ют при­зна­ки фра­зео­ло­гич­но­сти и син­так­сич­но­сти. Их орга­ни­зу­ют ком­по­нен­ты двух типов — посто­ян­ные и пере­мен­ные (сво­бод­ные). Посто­ян­ные ком­по­нен­ты участ­ву­ют в созда­нии моде­ли, ее струк­тур­ной рам­ки и опре­де­ля­ют зна­че­ние струк­ту­ры. Это слу­жеб­ные сло­ва, утра­тив­шие или зна­чи­тель­но осла­бив­шие свое лек­си­че­ское и грам­ма­ти­че­ское зна­че­ние. Напри­мер, в пред­ло­же­ни­ях Тоже мне город! Ох уж эти мне экза­ме­ны! тако­вы­ми явля­ют­ся соче­та­ния тоже мне и ох уж эти мне. Сло­во тоже в при­ве­ден­ном при­ме­ре утра­чи­ва­ет лек­си­че­ское зна­че­ние отож­деств­ле­ния, а место­име­ние мне не ука­зы­ва­ет на адре­са­та. Сво­бод­ный, пере­мен­ный, ком­по­нент пред­став­лен зна­ме­на­тель­ны­ми сло­ва­ми той или иной части речи, он лек­си­че­ски сво­бо­ден. В при­ве­ден­ных пред­ло­же­ни­ях это сло­ва город и экза­ме­ны. ФС может быть пред­став­ле­на в виде моде­ли, напри­мер для при­ве­ден­ных пред­ло­же­ний это соот­вет­ствен­но тоже мне + сущ.; ох уж эти (эта, это) мне + сущ. В моде­ли два типа ком­по­нен­тов полу­ча­ют раз­ное пред­став­ле­ние. Посто­ян­ные ком­по­нен­ты обо­зна­ча­ют­ся в непо­сред­ствен­ном виде как кон­крет­ные лек­си­че­ские еди­ни­цы (части­цы, сою­зы, меж­до­ме­тия, место­имён­ные сло­ва), пере­мен­ные ком­по­нен­ты — через ука­за­ние части речи, при необ­хо­ди­мо­сти — мор­фо­ло­ги­че­ской фор­мы сло­ва. По одной и той же моде­ли могут быть постро­е­ны кон­крет­ные предложения/высказывания одно­го зна­че­ния, но раз­но­го содер­жа­ния, при этом их раз­но­об­ра­зие прак­ти­че­ски бес­ко­неч­но, ср.: Тоже мне празд­ник! Тоже мне кон­церт! Тоже мне зима! Тоже мне помощ­ник! Тоже мне брат! и т. д. Таким обра­зом, ФС, с одной сто­ро­ны, вос­про­из­во­дят­ся (явля­ясь фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ны­ми обра­зо­ва­ни­я­ми), с дру­гой сто­ро­ны, производятся/строятся (явля­ясь син­так­си­че­ски­ми обра­зо­ва­ни­я­ми). Важ­ным пока­за­те­лем струк­тур­но-грам­ма­ти­че­ской спе­ци­фи­ки ФС слу­жит харак­тер­ная для мно­гих из них вари­а­тив­ность моде­ли, что обу­слов­ле­но двой­ствен­ной при­ро­дой ФС, их фра­зео­ло­гич­но­стью и син­так­сич­но­стью (ср.: Вот так мастер! Вот так дале­ко! Вот так высту­пил!).

Таким обра­зом, пред­ло­же­ния фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ной струк­ту­ры отно­сят­ся к широ­ко­му кру­гу син­так­си­че­ских постро­е­ний фра­зео­ло­ги­че­ско­го харак­те­ра и состав­ля­ют осо­бый тип син­так­си­че­ских фра­зео­ло­гиз­мов, отли­ча­ю­щий­ся как от лек­си­че­ских фра­зео­ло­гиз­мов, так и от син­так­си­че­ских фра­зео­ло­гиз­мов «непред­ло­жен­че­ско­го» харак­те­ра [Велич­ко 2016]. В ито­ге мож­но выде­лить три типа фра­зео­ло­ги­че­ских постро­е­ний: лек­си­че­ские фра­зео­ло­гиз­мы (от мала до вели­ка), син­так­си­че­ские непред­ло­жен­че­ско­го харак­те­ра (хва­тать на лету, вый­ти на люди) и фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ные пред­ло­же­ния (Ему не до рабо­ты), что фик­си­ру­ет­ся в опре­де­лен­ных моде­лях постро­е­ния. Все моде­ли при рече­вой реа­ли­за­ции харак­те­ри­зу­ют­ся боль­шим спек­тром вари­а­тив­но­сти и транс­фор­ма­ци­он­ных изме­не­ний, виды и функ­ции кото­рых опре­де­ля­ют­ся спе­ци­фи­кой дис­кур­сив­ных практик.

Исто­рия вопро­са. Н. Ю. Шве­до­ва назы­ва­ет син­так­си­че­ски свя­зан­ные кон­струк­ции «шаб­лон­ны­ми фра­за­ми», или «застыв­ши­ми кон­струк­ци­я­ми» [Шве­до­ва 1960]. К ним она отно­сит четы­ре типа конструкций:

1) постро­е­ния, пред­став­ля­ю­щие собой раз­но­го вида соеди­не­ния изна­чаль­но пол­нознач­ных слов (шел и шел, возь­му и при­ду);

2) постро­е­ния с части­ца­ми и с таки­ми модаль­ны­ми сло­ва­ми, кото­рые по харак­те­ру сво­е­го функ­ци­о­ни­ро­ва­ния в соста­ве кон­струк­ции сбли­жа­ют­ся с части­ца­ми (Вот они работ­нич­ки!);

3) постро­е­ния с меж­до­ме­ти­я­ми и меж­до­мет­ны­ми соче­та­ни­я­ми, с воз­мож­ным изме­не­ни­ем их часте­реч­ной при­над­леж­но­сти (Ах она змея! Ох они сплет­ни­цы!);

4) постро­е­ния фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­но­го харак­те­ра (Чем не жених! Что за цере­мо­нии!) [Шве­до­ва 1960].

Моде­ли вто­ро­го, тре­тье­го и чет­вер­то­го типа, кото­рые явля­ют­ся сфор­ми­ро­ван­ны­ми пред­ло­же­ни­я­ми, были назва­ны Д. Н. Шме­ле­вым [Шме­лев 1960] «фра­зео­син­так­си­че­ски­ми схе­ма­ми» и впо­след­ствии подроб­но опи­са­ны так­же в рабо­тах В. Ю. Меликяна.

Д. Н. Шме­лев назвал свя­зан­ны­ми син­так­си­че­ские кон­струк­ции фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­но­го типа с опре­де­лен­ны­ми огра­ни­че­ни­я­ми в грам­ма­ти­че­ских фор­мах ком­по­нен­тов, поряд­ке слов, инто­на­ции, а так­же в ком­му­ни­ка­тив­ных функ­ци­ях [Шме­лев 1960].

Такие постро­е­ния рас­смат­ри­ва­ют­ся как «ком­му­ни­ка­тив­ные пре­ди­ка­тив­ные еди­ни­цы син­так­си­са, пред­став­ля­ю­щие собой опре­де­ля­е­мую и вос­про­из­во­ди­мую несво­бод­ную син­так­си­че­скую схе­му, харак­те­ри­зу­ю­щи­е­ся нали­чи­ем дик­тум­ной и модус­ной про­по­зи­ций, выра­жа­ю­щие чле­ни­мое поня­тий­ное смыс­ло­вое содер­жа­ние (т. е. рав­ное суж­де­нию), обла­да­ю­щие грам­ма­ти­че­ской и лек­си­че­ской частич­ной чле­ни­мо­стью, про­ни­ца­е­мо­стью, рас­про­стра­ня­е­мо­стью, соче­та­ю­щи­е­ся с дру­ги­ми выска­зы­ва­ни­я­ми в тек­сте по тра­ди­ци­он­ным пра­ви­лам и выпол­ня­ю­щие в речи эсте­ти­че­скую функ­цию» [Мели­кян 2004: 103].

Фра­зео­схе­ма допус­ка­ет почти сво­бод­ное лек­си­че­ское напол­не­ние. К подоб­ным фра­зео­схе­мам мож­но отне­сти, напри­мер, усту­пи­тель­но-про­ти­ви­тель­ные схе­мы: для запол­не­ния двух син­так­си­че­ских пози­ций в схе­ме пред­ло­же­ния должна

быть выбра­на одна и та же лек­си­че­ская еди­ни­ца, очер­чи­ва­ю­щая область согла­сия, сою­зы «а», «но» опре­де­ля­ют область возражения:

1. Им. + Тв. падеж, но (а).
   Друж­ба друж­бой, а…
2. N (Adv, Inf) так (оно) N (Adv, Inf).

Кон­струк­ции, обра­зо­ван­ные повто­ря­ю­щи­ми­ся лек­си­че­ски­ми еди­ни­ца­ми, суще­стви­тель­ны­ми, гла­го­ла­ми, наре­чи­я­ми. Как отме­ти­ла Н. Д. Арутю­но­ва, в тако­го рода кон­струк­ци­ях осо­бен­но часто исполь­зу­ют­ся сло­ва со зна­че­ни­ем под­твер­жде­ния (прав­да-то оно прав­да, вер­но-то вер­но, так-то оно так, пра­виль­но-то пра­виль­но, фор­маль­но так. Но…) [Арутю­но­ва 1999: 177].

К фра­зео­схе­мам отно­сят­ся так­же струк­ту­ры, в кото­рых место­име­ния и наре­чия десе­ман­ти­зи­ру­ют­ся и при­об­ре­та­ют ста­тус частиц. Подоб­ные кон­струк­ции часто функ­ци­о­ни­ру­ют с семан­ти­кой воз­ра­же­ния. Это акту­аль­но для диа­ло­ги­че­ских единств, ком­му­ни­ка­тив­ную пер­спек­ти­ву кото­рых опре­де­ля­ют репли­ки-пере­спро­сы. Ср.: Кич так кич. Пусть. А что такое кич? А. Розен­ба­ум; Как не будем? Раз­ве…; кому…, если не нам? Е. Эткинд.

В «Ком­му­ни­ка­тив­ной грам­ма­ти­ке рус­ско­го язы­ка» рас­смат­ри­ва­ют­ся свя­зан­ные моде­ли рус­ско­го пред­ло­же­ния, кото­рые харак­те­ри­зу­ют­ся «непол­но­той набо­ра неко­то­рых свойств, про­яв­ле­ния кото­рых огра­ни­че­ны опре­де­лен­ны­ми усло­ви­я­ми» [Золо­то­ва, Они­пен­ко, Сидо­ро­ва 1998: 183]. В каче­стве одно­го из осно­ва­ний назы­вать кон­струк­ции свя­зан­ны­ми ука­зы­ва­ет­ся их отно­ше­ние к пара­диг­ме пред­ло­же­ния. «Отсут­ствие или непол­но­та грам­ма­ти­че­ской пара­диг­мы у подоб­ных пред­ло­же­ний объ­яс­ня­ет­ся тем, что и дви­же­ние, и вре­мя в них выра­же­ны, но не гла­голь­ны­ми сред­ства­ми, а кон­струк­тив­но-син­так­си­че­ским спо­со­бом» ([Вино­гра­дов 1975: 82], цит. по: [Золо­то­ва, Они­пен­ко, Сидо­ро­ва 1998: 184]).

Общим явля­ет­ся мне­ние, что «свя­зан­ным моде­лям свой­ствен­но зани­мать пери­фе­рий­ное место в систе­ме по отно­ше­нию к цен­траль­ным, сво­бод­ным типам кон­струк­ций» [Золо­то­ва, Они­пен­ко, Сидо­ро­ва 1998: 187]. Сре­ди отли­чи­тель­ных черт дан­ных син­так­си­че­ски свя­зан­ных кон­струк­ций мож­но выде­лить сле­ду­ю­щие: шаб­лон­ность, вос­про­из­во­ди­мость и фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ность син­так­си­че­ской схе­мы и грам­ма­ти­че­ских форм, немо­ти­ви­ро­ван­ность, устой­чи­вость схе­мы, нали­чие посто­ян­но­го модаль­но­го зна­че­ния и изме­ня­е­мо­го содер­жа­ния, а так­же при­над­леж­ность к раз­го­вор­но­му сти­лю речи и спо­соб­ность высту­пать в роли отдель­ных чле­нов предложения.

Итак, суще­ству­ет боль­шое коли­че­ство типов фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ных кон­струк­ций, вслед­ствие чего воз­мож­но и необ­хо­ди­мо соста­вить их мно­го­пла­но­вую клас­си­фи­ка­цию на осно­ва­нии раз­лич­ных прин­ци­пов, таких как лек­си­ко-грам­ма­ти­че­ская при­над­леж­ность эле­мен­тов, спо­соб свя­зи эле­мен­тов кон­струк­ции, их часте­реч­ная при­над­леж­ность, сте­пень подвиж­но­сти эле­мен­тов кон­струк­ции и их грам­ма­ти­че­ских форм, так как эле­мен­ты син­так­си­че­ской кон­струк­ции могут зани­мать в ее соста­ве раз­ные пози­ции, кото­рые обыч­но опре­де­лен­ным обра­зом мар­ки­ру­ют­ся. В каче­стве мар­ке­ра может быть исполь­зо­ван либо мор­фо­ло­ги­че­ский пока­за­тель, либо опре­де­лен­ное место в линей­ной после­до­ва­тель­но­сти. Выяв­ле­ние инвен­та­ря син­так­си­че­ских моде­лей поз­во­ля­ет достичь ясно­го пони­ма­ния систе­мы син­так­си­са, каким, к при­ме­ру, харак­те­ри­зу­ет­ся систе­ма мор­фо­ло­гии. По спра­вед­ли­во­му утвер­жде­нию Л. Вит­ген­штей­на, «про­бле­мы раз­ре­ша­ют­ся не путем поис­ка ново­го, а путем упо­ря­до­чи­ва­ния того, что мы уже зна­ем» [Wittgenstein 1953, § 109].

Цель, пред­мет, зада­чи, мето­ди­ки иссле­до­ва­ния. В нашем иссле­до­ва­нии пред­став­ле­на част­ная реа­ли­за­ция более общей цели — ана­лиз рече­вых штам­пов и кли­ше как пока­за­те­лей толе­рант­но­сти или инто­ле­рант­но­сти СМИ при оцен­ке пред­ме­тов, собы­тий и явле­ний как «сво­их» или «чужих». С нашей точ­ки зре­ния, фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ные кон­струк­ции — фор­ма выра­же­ния штам­пов и кли­ше созна­ния. Имен­но по этой при­чине воз­ни­ка­ют новые свя­зан­ные син­так­си­че­ские обра­зо­ва­ния, слу­жа­щие шаб­ло­ном для рече­вых постро­е­ний. Штам­пы и кли­ше как линг­ви­сти­че­ские фено­ме­ны мы раз­ли­ча­ем по пара­мет­рам, ука­зан­ным в моно­гра­фии В. В. Крас­ных [Крас­ных 1998]. Язы­ко­вое кли­ше — это частот­ная гото­вая семан­ти­че­ская еди­ни­ца, пред­по­ла­га­ю­щая семан­ти­ко-когни­тив­ную ассо­ци­а­цию на сти­мул, соот­но­ся­ща­я­ся с пре­це­дент­ным фено­ме­ном, име­ю­щим пол­ную пара­диг­му смыс­лов, свя­зан­ных с тек­стом, име­нем, ситу­а­ци­ей, выска­зы­ва­ни­ем (30 среб­ре­ни­ков). Рече­вой штамп — частот­ная гото­вая асе­ман­ти­че­ская еди­ни­ца, пред­по­ла­га­ю­щая фоне­ти­ко-зву­ко­вую ассо­ци­а­цию на сти­мул, соот­но­ся­ща­я­ся с пре­це­дент­ным выска­зы­ва­ни­ем, име­ю­щим дефект­ную пара­диг­му (рече­вые штам­пы не пред­по­ла­га­ют сопо­ло­же­ния реаль­ной ситу­а­ции с каким-либо пре­це­дент­ным фено­ме­ном: Тамож­ня дает доб­ро. Нет пове­сти печаль­нее на све­те); чаще все­го рече­вые штам­пы пред­став­ле­ны идиомами.

Источ­ни­ком для ново­об­ра­зо­ва­ний штам­пов и кли­ше слу­жит язык поли­ти­ки и язык СМИ. Штам­пы и кли­ше созна­ния отра­жа­ют изме­не­ния в обще­ствен­ной и эко­но­ми­че­ской жиз­ни, раз­лич­ные нов­ше­ства в повсе­днев­ной жиз­ни людей. За каж­дым таким кли­ше и штам­пом сто­ит ком­плекс кон­но­та­ций, кор­ре­ли­ру­ю­щих в каж­дом кон­крет­ном слу­чае с целя­ми гово­ря­ще­го, при этом вне зави­си­мо­сти от функ­ций кли­ше и штам­пов они все­гда соци­аль­но ори­ен­ти­ро­ва­ны. Их исполь­зо­ва­ние необ­хо­ди­мо для дости­же­ния вза­и­мо­по­ни­ма­ния и коопе­ра­ции внут­ри «сво­ей» соци­аль­ной или поло­воз­раст­ной груп­пы [Нико­ла­е­ва, Седа­ко­ва 1994]. Ана­лиз видов транс­фор­ма­ций ФС в соот­но­ше­нии с язы­ко­вы­ми уров­ня­ми и выяв­ле­ние роли этих транс­фор­ма­ций в демон­стра­ции отно­ше­ния авто­ра тек­ста к объ­ек­ту речи были пред­ме­том наше­го иссле­до­ва­ния. Это слу­жит реа­ли­за­ции более общих задач иссле­до­ва­ния: опре­де­ле­ние часто­ты, тема­ти­ки, спе­ци­фи­ки исполь­зо­ва­ния рече­вых штам­пов и кли­ше в реа­ли­за­ции толе­рант­ных или инто­ле­рант­ных рече­вых стра­те­гий. Основ­ной метод иссле­до­ва­ния — линг­во­ри­то­ри­че­ский ана­лиз язы­ко­вых средств, участ­ву­ю­щих в акту­а­ли­за­ции фено­ме­на толерантности/интолерантности.

Ана­лиз мате­ри­а­ла. В каче­стве иллю­стра­тив­но­го мате­ри­а­ла мы исполь­зу­ем автор­ские ста­тьи феде­раль­но­го СМИ — газе­ты «Аргу­мен­ты и Фак­ты» за 2014–2017 гг.; пуб­ли­ка­ции о зло­бо­днев­ных поли­ти­че­ских собы­ти­ях. Нас инте­ре­со­ва­ли такие ком­му­ни­ка­тив­ные харак­те­ри­сти­ки, как толерантное/интолерантное оце­ноч­ное отно­ше­ние авто­ра ста­тьи к объ­ек­ту речи. Под толе­рант­ным отно­ше­ни­ем обоб­щен­но пони­ма­ет­ся «взгляд на мир без устой­чи­вых нега­тив­ных эмо­ций и оце­нок» [Стер­нин, Шили­хи­на 2000: 5–6]. Инто­ле­рант­ность рас­смат­ри­ва­ет­ся нами как пря­мая оппо­зи­ция толе­рант­но­сти. Инто­ле­рант­ное рече­вое пове­де­ние мож­но сопо­ста­вить с вер­баль­ной агрес­си­ей, кото­рая пред­по­ла­га­ет жест­кое, под­черк­ну­тое сред­ства­ми язы­ка выра­же­ние нега­тив­но­го эмо­ци­о­наль­но-оце­ноч­но­го отно­ше­ния к кому‑, чему-либо [Пет­ро­ва, Раци­бур­ская 2011: 16]. По заме­ча­нию Л. В. Бае­вой, «важ­ней­шей при­чи­ной <…> инто­ле­рант­но­го <…> отно­ше­ния высту­па­ет <…> пси­хо­ло­ги­че­ский барьер “свой — чужой”» [Бае­ва 2008].

Выяв­ляя язы­ко­вые мар­ке­ры толерантности/интолерантности рече­во­го пове­де­ния жур­на­ли­ста, мы оста­но­ви­ли свое вни­ма­ние на связанных/устойчивых струк­ту­рах (соче­та­ни­ях, пред­ло­же­ни­ях), под­вер­га­ю­щих­ся трансформации.

При­ве­дем при­ме­ры упо­тре­би­тель­ных фра­зео­схем, под­верг­ших­ся автор­ской трансформации:

• N1 раз­до­ра (про­то­тип — ябло­ко раз­до­ра); Им. п. + Род. п. лек­се­мы раз­дор; фра­зео­ло­ги­че­ски свя­зан­ное сло­во­со­че­та­ние: май­дан раз­до­ра, аэро­порт раз­до­ра, «Боинг» раз­до­ра, пол­дник раз­до­ра, восток раз­до­ра, Мака­ре­вич раз­до­ра. Фик­си­ро­ван­ные лек­си­че­ская и мор­фо­ло­ги­че­ская состав­ля­ю­щие схе­мы; свер­ну­тая пси­хо­ло­ги­че­ская пре­ди­ка­ция (Боинг, кото­рый вызвал раз­дор); один ком­по­нент свободный/переменный, сохра­нил­ся толь­ко ком­по­нент зна­че­ния «при­чи­на кон­флик­та, объ­ект, вызы­ва­ю­щий спор»;
• Vinf нель­зя Vinf (про­то­тип — устой­чи­вое выра­же­ние Каз­нить нель­зя поми­ло­вать): Бежен­цы (Им. темы) — любить нель­зя нена­ви­деть, вер­нуть нель­зя оста­вить, пен­сии: «отжать» нель­зя оста­вить, сокра­щать нель­зя уве­ли­чи­вать; сохра­ни­лась мор­фо­ло­го-син­так­си­че­ская струк­ту­ра и лек­се­ма нель­зя;
• Adjcomp, Adjcomp, Adjcomp (про­то­ти­пом струк­ту­ры явля­ет­ся рече­вой штамп быст­рее, выше, силь­нее; источ­ник кото­ро­го — язык СМИ Олим­пи­а­ды 1980 г. в Москве): быст­рее, шире, ров­нее; сохра­ни­лась мор­фо­ло­го-син­так­си­че­ская структура;
• Adj1, Adj2, Pronposs (про­то­тип — Жар­кие. Зим­ние. Твои; источ­ник — язык СМИ зим­ней Олим­пи­а­ды 2014 г. в Сочи); повтор форм при­ла­га­тель­ных + при­тя­жа­тель­ное место­име­ние: деше­вые, каче­ствен­ные, свои; Чистые. Про­ве­рен­ные. Твои (о ситу­а­ции импор­то­за­ме­ще­ния); Яркий. Све­жий. Твой (рекла­ма телеканала).

Ана­лиз фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ных струк­тур пока­зал, что фра­зео­ло­гич­ность обу­слов­ли­ва­ет их более тес­ную связь с тек­стом, чем струк­тур сво­бод­но­го постро­е­ния [Велич­ко 2016]. Важ­ная роль ФС в пуб­ли­ци­сти­ке — их функ­ци­о­ни­ро­ва­ние в каче­стве заго­лов­ков. Семан­ти­че­ская емкость, выра­зи­тель­ность ФС в соче­та­нии с их крат­ко­стью спо­соб­ству­ют реа­ли­за­ции основ­ных задач заго­лов­ка — крат­ко, в нестан­дарт­ной фор­ме ука­зать на содер­жа­ние пред­ла­га­е­мо­го мате­ри­а­ла (напри­мер, Восток есть восток; Всем сезо­нам сезон…).

Рас­смат­ри­ва­е­мые кон­струк­ции мож­но клас­си­фи­ци­ро­вать по их роли в тексте.

1. Кон­струк­ции, обо­зна­ча­ю­щие тему ста­тьи: (N1 раз­до­ра); Adj (зна­че­ние тер­ри­то­ри­аль­ной при­над­леж­но­сти) сказ­ки (восточ­ные сказ­ки, араб­ские сказ­ки, пер­сид­ские сказ­ки); Adj (зна­че­ние тер­ри­то­ри­аль­ной при­над­леж­но­сти) N(‘сезон’) — араб­ская вес­на, укра­ин­ская зима, араб­ская зима, укра­ин­ская вес­на).
2. Кон­струк­ции, харак­те­ри­зу­ю­щие тему ста­тьи (автор­ское отно­ше­ние): Advcomp, Advcomp, Advcomp (штамп быст­рее, выше, силь­нее): быст­рее, шире, ров­нее; точ­нее, береж­нее, быст­рее; Adj, Adj, Pronposs (штамп Жар­кие. Зим­ние. Твои), утра­ти­лось зна­че­ние и изме­ни­лось лек­си­ко-грам­ма­ти­че­ское напол­не­ние: деше­вые, каче­ствен­ные, свои.
3. Кон­струк­ции, обо­зна­ча­ю­щие две про­ти­во­по­лож­ные точ­ки зре­ния на пред­мет обсуж­де­ния в ста­тье: Vinf нель­зя Vinf (каз­нить нель­зя поми­ло­вать): Бежен­цы — любить нель­зя нена­ви­деть, вер­нуть нель­зя оста­вить, «отжать» нель­зя оста­вить, сокра­щать нель­зя уве­ли­чи­вать; NP1 или NP1 (часто как вопро­си­тель­ная кон­струк­ция и/или в соста­ве пред­ло­же­ния): суд или само­суд?; Чер­ное море или море Спо­кой­ствия? Топ­ли­во или пого­да? (семан­ти­ка выбо­ра); Vfut1 (…) или Vfut2 (часто в каче­стве двух отдель­ных под­за­го­лов­ков) обо­зна­ча­ет два возможных/противоположных сце­на­рия раз­ви­тия собы­тия, опи­сан­но­го в ста­тье: испра­вят­ся… или дого­во­рят­ся.

С целью уси­ле­ния экс­прес­сив­но­го потен­ци­а­ла и модаль­но-оце­ноч­ной функ­ции свя­зан­ные кон­струк­ции под­вер­га­ют­ся автор­ской транс­фор­ма­ции. При­чи­на транс­фор­ма­ций дис­кур­сив­но­го пла­на: направ­лен­ность кли­ше на акту­аль­ную соци­аль­но-поли­ти­че­скую ситу­а­цию, что и опре­де­ля­ет «недол­го­веч­ность» функ­ци­о­ни­ро­ва­ния «транс­фор­мов».

Соглас­но Л. С. Бар­ху­да­ро­ву, все виды транс­фор­ма­ций мож­но све­сти к опре­де­лен­ным типам, а имен­но: пере­ста­нов­ки, заме­ны, добав­ле­ния, опу­ще­ние, объ­еди­не­ние, чле­не­ние и др. [Бар­ху­да­ров 1975].

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния. Син­так­си­че­ским сред­ством выра­же­ния инто­ле­рант­но­го отно­ше­ния авто­ра сле­ду­ет при­знать эмо­ци­о­наль­ные кон­струк­ции, транс­фор­ми­ро­ван­ные отно­си­тель­но ней­траль­но­го «ядер­но­го» пред­ло­же­ния. Сред­ства транс­фор­ма­ции: повто­ры, мате­ри­аль­но избы­точ­ные эле­мен­ты, раз­ры­вы, инвер­сия, транс­по­зи­ция, рас­шиф­ро­вы­ва­ю­щие кон­струк­ции, эллип­сис, изо­ли­ро­ван­ные элементы.

Пред­став­ля­ет­ся воз­мож­ным раз­де­лить транс­фор­ма­ции по уров­ням языка:

1) фоне­ти­че­ский (фоне­ти­ко-лек­си­че­ский) уро­вень: заме­на уда­ре­ния; заме­на отдель­ных звуков;

2) мор­фо­ло­ги­че­ский (мор­фо­ло­го-лек­си­че­ский) уро­вень: заме­на отдель­ных слов и сло­во­со­че­та­ний; автор­ское сло­во­об­ра­зо­ва­ние; заме­на грам­ма­ти­че­ских харак­те­ри­стик слов;

3) син­так­си­че­ский: заме­на повест­во­ва­тель­ной кон­струк­ции вопро­си­тель­ной; пере­ста­нов­ка слов; допол­не­ния (автор­ские встав­ки); опущения;

4) лек­си­че­ский: упо­треб­ле­ние сло­ва в пере­нос­ном значении.

В про­ана­ли­зи­ро­ван­ном мате­ри­а­ле, как пра­ви­ло, исполь­зу­ет­ся так назы­ва­е­мая мно­го­уров­не­вая транс­фор­ма­ция. Так, транс­фор­ма­ции мор­фо­ло­ги­че­ско­го уров­ня сопро­вож­да­ют­ся лек­си­че­ски­ми заме­на­ми и син­так­си­че­ски­ми изме­не­ни­я­ми: заслан­ный каза­чок — заслан­ные птич­ки; и дым Оте­че­ства нам сла­док и при­я­тен — и сыр Оте­че­ства нам сла­док и при­я­тен; зали­зы­вать раны — зали­зы­вать ими­д­же­вые поте­ри; бога­тые тоже пла­чут — бога­тые тоже уби­ва­ют; цыга­ноч­ка с выхо­дом — сир­та­ки с выхо­дом и др.

Сов­ме­ща­ют­ся транс­фор­ма­ции лек­си­че­ско­го и син­так­си­че­ско­го уров­ней: исполь­зо­ва­ние сло­ва в пере­нос­ном зна­че­нии, заме­на повест­во­ва­тель­но­сти на вопро­си­тель­ность, а так­же наме­рен­ное исклю­че­ние части фено­ме­на, что поз­во­ля­ет трак­то­вать его по-раз­но­му: дело — тру­ба (о газо­про­во­де), вер­ным кур­сом? (о кур­се руб­ля), До осно­ва­нья. А затем?, не имей сто руб­лей, спа­се­ние уто­па­ю­щих, бери шинель.

Транс­фор­ма­ции, затра­ги­ва­ю­щие фоне­ти­че­ский и мор­фо­ло­ги­че­ский уров­ни: заме­на зву­ков, при­во­дя­щая к обра­зо­ва­нию новых слов (автор­ское сло­во­об­ра­зо­ва­ние) или заме­на сло­ва на схо­жее по зву­ча­нию (заме­на зву­ков и заме­на слов одно­вре­мен­но): оно нам надо? — оно нам ВАДА?! (ВАДА — Все­мир­ное анти­до­пин­го­вое агент­ство), Лютый Киев (лютий (укр.) — фев­раль), омо­ни­мия; на осад­ном поло­же­нии + Асад = на асад­ном поло­же­нии, РОБОТ­чий класс.

Встре­ча­ют­ся и исклю­чи­тель­но фоне­ти­че­ские транс­фор­ма­ции: ака­пел­ла — а Капел­ло = без Капел­ло (об отстав­ке тре­не­ра сбор­ной Рос­сии по футболу).

Транс­фор­ма­ции, затра­ги­ва­ю­щие син­так­си­че­ский и мор­фо­ло­ги­че­ский уров­ни: встав­ка и заме­на слов, заме­на слов и заме­на повест­во­ва­тель­ной инто­на­ции вопро­си­тель­ной: турец­кий воз­душ­ный демарш, лож­ка горь­ко­го дег­тя в бар­ре­ле слад­кой неф­ти, как кар­та ляжет — как рубль ляжет?

Пре­об­ра­зо­ван­ные струк­ту­ры, в осно­ве кото­рых лежат рече­вые штам­пы и кли­ше, мож­но клас­си­фи­ци­ро­вать сле­ду­ю­щим образом:

1) ново­об­ра­зо­ван­ные кли­ше, апел­ли­ру­ю­щие к пре­це­дент­ным име­нам и пре­це­дент­ным выска­зы­ва­ни­ям, свя­зан­ным с недав­ни­ми поли­ти­че­ски­ми собы­ти­я­ми, такие как май­дан, евро­май­дан, Болот­ная пло­щадь, укра­ин­ская зима и др.: кто не ска­чет — тот мос­каль, кто не пля­шет — тот хохол;

2) фра­зео­ло­гиз­мы и про­сто­реч­ные кли­ше и штам­пы, не име­ю­щие авто­ра и извест­ные всем пред­ста­ви­те­лям линг­во­куль­тур­но­го сооб­ще­ства (посло­ви­цы, пого­вор­ки…), исполь­зу­е­мые авто­ром для выра­же­ния соб­ствен­но­го мне­ния, часто нето­ле­рант­но­го: шлют на три весе­лых бук­вы; нашла коса на камень евро­граб­ля­ми по лбу;

3) кли­ше, отсы­ла­ю­щие к пре­це­дент­ным име­нам и тек­стам миро­вой и рос­сий­ской исто­рии, лите­ра­ту­ры, исполь­зу­ют­ся с целью обес­пе­че­ния «эффек­та толе­рант­но­сти» при выражении/передаче автор­ско­го мне­ния (птен­цы Гай­да­ро­ва гнез­да, труд­но быть Путиным/трудно быть Богом).

Выво­ды. Пред­став­ля­ет­ся воз­мож­ным гово­рить об общей оце­ноч­ной функ­ции рас­смот­рен­ных транс­фор­ма­ций, а функ­цию выра­же­ния инто­ле­рант­но­го отно­ше­ния к объ­ек­ту речи рас­смат­ри­вать как част­ное про­яв­ле­ние этой функ­ции в мас­сме­дий­ном дискурсе.

Часто транс­фор­ма­ции несво­бод­ных струк­тур сви­де­тель­ству­ют о неод­но­знач­ной оцен­ке. Семан­ти­ка неод­но­знач­ной оцен­ки обу­слов­ле­на самой при­ро­дой фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ных струк­тур. Об этом так пишет А. В. Велич­ко: «Явле­ние семан­ти­че­ской неод­но­знач­но­сти, т. е. спо­соб­ность одной струк­ту­ры пере­да­вать раз­ные зна­че­ния, в систе­ме фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ных пред­ло­же­ний доволь­но рас­про­стра­не­но, и в этом отно­ше­нии син­так­си­че­ские фра­зео­ло­гиз­мы прин­ци­пи­аль­но отли­ча­ют­ся от лек­си­че­ских <…> Каж­дый лек­си­че­ский фра­зео­ло­гизм выра­жа­ет гото­вую мысль (оцен­ку, нрав­ствен­ное пра­ви­ло, пред­пи­са­ние) и поэто­му харак­те­ри­зу­ет­ся стро­го одно­знач­ной ситу­а­ци­ей функ­ци­о­ни­ро­ва­ния и исполь­зо­ва­ния в речи.

<…> Фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ные струк­ту­ры не пред­став­ля­ют собой гото­вую мысль, а толь­ко отра­жа­ют ход мыш­ле­ния, закреп­ля­ют опре­де­лен­ную струк­ту­ру мыс­ли, и семан­ти­ка ФС в той или иной сте­пе­ни может варьи­ро­вать­ся под вли­я­ни­ем лек­си­че­ской семан­ти­ки слов, запол­ня­ю­щих пози­цию пере­мен­но­го ком­по­нен­та. Лек­си­че­ское напол­не­ние струк­ту­ры не толь­ко поз­во­ля­ет выра­зить нуж­ное содер­жа­ние (так как гово­ря­щий пози­цию пере­мен­но­го ком­по­нен­та запол­ня­ет теми сло­ва­ми, кото­рые обо­зна­ча­ют пред­мет его инте­ре­са, инте­ре­су­ю­щее его дей­ствие), но и может повли­ять на зна­че­ние выска­зы­ва­ния, реа­ли­зу­ю­ще­го струк­ту­ру. Здесь игра­ет роль так­же кон­текст, кото­рый отра­жа­ет ситу­а­цию общения.

Семан­ти­че­ская неод­но­знач­ность фра­зео­ло­ги­зи­ро­ван­ной струк­ту­ры может быть зало­же­на в самой грам­ма­ти­че­ской струк­ту­ре и состав­ля­ет ее посто­ян­ную харак­те­ри­сти­ку. В этом слу­чае речь идет о мно­го­знач­но­сти» [Велич­ко 2016: 340–341].