Спортивное комментирование судейских ошибок во время телевизионных трансляций футбольных матчей Российской премьер-лиги

Постановка проблемы

Спор­тив­ное ком­мен­ти­ро­ва­ние пред­став­ля­ет боль­шой инте­рес в каче­стве объ­ек­та как линг­ви­сти­че­ских, так и медий­ных иссле­до­ва­ний. С одной сто­ро­ны, ком­мен­та­тор в пря­мом эфи­ре про­из­во­дит уст­ную спон­тан­ную речь, зна­чи­тель­но отли­ча­ю­щу­ю­ся от дру­гих пуб­ли­ци­сти­че­ских и теле­ви­зи­он­ных тек­стов сво­ей симуль­тан­но­стью [Снят­ков 2007]. Такой гово­ря­щий дол­жен обла­дать мастер­ской спо­соб­но­стью одно­вре­мен­но обра­ба­ты­вать и вос­про­из­во­дить инфор­ма­цию, вла­деть спор­тив­ной лек­си­кой и раз­би­рать­ся в ком­мен­ти­ру­е­мом виде спор­та. С дру­гой сто­ро­ны, спор­тив­ное ком­мен­ти­ро­ва­ние слу­жит важ­ным зву­ко­вым сопро­вож­де­ни­ем пря­мой транс­ля­ции спор­тив­ных меро­при­я­тий, без кото­ро­го труд­но себе пред­ста­вить дан­ный теле­ви­зи­он­ный продукт.

Теле­ви­де­ние изме­ни­ло то, как люди наблю­да­ют за спор­тив­ны­ми собы­ти­я­ми. Напри­мер, ранее, что­бы посмот­реть матч, люди ходи­ли на ста­ди­он. При­вык­нув к теле­ви­зи­он­ным транс­ля­ци­ям, зри­те­ли на ста­ди­оне ожи­да­ют уви­деть видео­по­втор толь­ко что свер­шив­ших­ся момен­тов. Их спрос был удо­вле­тво­рен: сей­час ста­ди­о­ны осна­ще­ны боль­ши­ми экра­на­ми, на кото­рых могут пока­зы­вать повто­ры про­шед­ших собы­тий и реклам­ные роли­ки. Сей­час потен­ци­ал любо­го вида спор­та «опре­де­ля­ет­ся бес­ко­неч­ны­ми воз­мож­но­стя­ми теле­ви­де­ния и спон­сор­ских ком­па­ний» [Whannel 1992: 193]. Запу­щен про­цесс ком­мер­ци­а­ли­за­ции спор­та, пре­вра­тив­ше­го его в шоу для раз­вле­че­ния ауди­то­рии. Тем самым сфор­ми­ро­вал­ся sportainment — спле­те­ние инду­стрий спор­та, раз­вле­че­ний и средств мас­со­вой инфор­ма­ции. Спорт встре­ча­ет­ся не толь­ко в пря­мых транс­ля­ци­ях, но и в попу­ляр­ной куль­ту­ре, напри­мер в худо­же­ствен­ных филь­мах [Radošinská 2018], сре­ди кото­рых в рос­сий­ском кине­ма­то­гра­фе мож­но выде­лить кар­ти­ны «Леген­да № 17», «Дви­же­ние вверх» и дру­гие (см. подроб­нее в: [Алек­се­ев, Иль­чен­ко 2014: 421–426]).

Фило­со­фы утвер­жда­ют, что высо­кий инте­рес к спор­тив­ным меро­при­я­ти­ям вызван их свой­ством «не-сде­лан­но­сти» [Зве­ре­ва 2006: 68]: сорев­но­ва­ния не идут по под­го­тов­лен­но­му сце­на­рию, и зри­те­ли пони­ма­ют, что его исход раз­ре­шит­ся на их гла­зах. Похо­жую мысль выска­зал извест­ный рос­сий­ский ком­мен­та­тор Роман Сквор­цов в леген­дар­ном эфи­ре о побе­де хок­кей­ной сбор­ной Рос­сии на Чем­пи­о­на­те мира в 2008 г.: «Илья Коваль­чук, я не верю сво­им гла­зам. Это хеп­пи-энд. В Гол­ли­ву­де до тако­го доду­мать­ся не смог­ли. Жизнь — луч­ший дра­ма­тург»¹. В этой запом­нив­шей­ся болель­щи­ка­ми цита­те пред­по­ла­га­ет­ся, что сюжет­ные линии спор­тив­ных собы­тий инте­рес­нее худо­же­ствен­ных, так как резуль­тат и судь­бы людей реша­ют­ся на гла­зах зри­те­лей и вовле­ка­ют в себя не вымыш­лен­ных геро­ев, а насто­я­щих людей.

На прин­ци­пе «не-сде­лан­но­сти» выстра­и­ва­ет­ся и про­цве­та­ет теле­ви­зи­он­ный спорт, пред­ла­га­ю­щий увле­ка­тель­ный медиа­про­дукт для боль­шо­го чис­ла зри­те­лей. Заин­те­ре­со­ван­ный и потен­ци­аль­но нахо­дя­щий­ся в состо­я­нии азар­та зри­тель может явить­ся целью рече­во­го воз­дей­ствия спор­тив­ных СМИ. Повли­ять на вос­при­я­тие спор­тив­но­го сорев­но­ва­ния может даже самое незна­чи­тель­ное жур­на­лист­ское реше­ние. Напри­мер, уста­нов­ле­но, что если во вре­мя эфи­ра чаще пока­зы­вать интен­сив­ные эмо­ции болель­щи­ков и нака­лен­ную атмо­сфе­ру на ста­ди­оне, то теле­зри­те­ли будут счи­тать пока­зы­ва­е­мый вид спор­та, собы­тие или лигу более при­вле­ка­тель­ны­ми и вызы­ва­ю­щи­ми жела­ние посмот­реть даль­ней­шие транс­ля­ции [Behrens, Uhrich 2022].

Суще­ству­ют все осно­ва­ния пола­гать, что речь спор­тив­ных ком­мен­та­то­ров, будучи важ­ным ком­по­нен­том теле­транс­ля­ций фут­боль­ных мат­чей, может повли­ять на вос­при­я­тие спор­тив­но­го собы­тия зри­те­ля­ми. В ста­тье рас­смот­ре­ны ситу­а­ции, когда в пря­мом эфи­ре ком­мен­та­то­ры осве­ща­ли спор­ные момен­ты фут­боль­но­го мат­ча, кото­рые впо­след­ствии были опре­де­ле­ны как судей­ские ошибки.

История вопроса

Влияние комментирования на восприятие спортивного события

В совре­мен­ной спор­тив­ной теле­жур­на­ли­сти­ке про­изо­шел сдвиг с инди­ви­ду­аль­но­го ком­мен­ти­ро­ва­ния, когда на мат­че рабо­тал один ком­мен­та­тор, на парное/ груп­по­вое ком­мен­ти­ро­ва­ние. На севе­ро­аме­ри­кан­ском спор­тив­ном теле­ви­де­нии суще­ству­ет деле­ние на два типа ком­мен­та­то­ров: play-by-play commentator, отве­ча­ю­щий за пере­чис­ле­ние дей­ствий, про­ис­хо­дя­щих на поле, и color commentator, интер­пре­ти­ру­ю­щий игру или сорев­но­ва­ние пост­фак­тум, про­во­дя­щий ана­ли­ти­че­ский раз­бор момен­тов [Billings et al. 2015: 59]. Чаще все­го в роли color commentator высту­па­ет быв­ший спортс­мен, обла­да­ю­щий спор­тив­ной ком­пе­тент­но­стью в боль­шей сте­пе­ни, чем про­фес­си­о­наль­ный жур­на­лист, поэто­му логич­но про­ве­сти парал­лель с рус­ско­языч­ным поня­ти­ем «ком­мен­та­тор-ана­ли­тик», или «ком­мен­та­тор-зна­ток» по клас­си­фи­ка­ции Е. Г. Малы­ше­вой [Малы­ше­ва 2011: 284], или даже назвать его «ком­мен­та­тор-интер­пре­та­тор». Соглас­но ста­ти­сти­ке, play-by-play commentator (назо­вем его «ком­мен­та­тор-жур­на­лист») гово­рит боль­ше в эфи­ре — око­ло 73 % вре­ме­ни. Одна­ко роли и обя­зан­но­сти этих двух типов ком­мен­та­то­ров посте­пен­но пере­се­ка­ют­ся, и не все­гда ясно, какой из них какую роль игра­ет [Billings et al. 2015: 60]. Напри­мер, наши преды­ду­щие иссле­до­ва­ния пока­за­ли, что в про­цес­се про­дол­жи­тель­ной сов­мест­ной рабо­ты коли­че­ство реплик «веду­ще­го» и «ведо­мо­го» ком­мен­та­то­ров вырав­ни­ва­ет­ся [Кали­ни­чен­ко 2022].

На запад­ных спор­тив­ных теле­ка­на­лах мож­но так­же уви­деть тре­тье­го жур­на­ли­ста на бров­ке, кото­рый при­вно­сит в эфир инсай­дер­скую инфор­ма­цию непо­сред­ствен­но с кром­ки поля, при­чем в этой роли обыч­но высту­па­ет при­вле­ка­тель­ная жен­щи­на [Billings et al. 2015: 60]. На рос­сий­ских теле­ка­на­лах мож­но про­ве­сти деле­ние на ком­мен­та­то­ра «на вер­хо­ту­ре», кото­рый нахо­дит­ся в ком­мен­та­тор­ской кабине и в боль­шин­стве сво­ем выпол­ня­ет функ­ции ком­мен­та­то­ра play-by-play и ком­мен­та­то­ра «на бров­ке». Наши зри­тель­ские и иссле­до­ва­тель­ские наблю­де­ния за послед­ние годы сви­де­тель­ству­ют: несмот­ря на то что один смот­рит на поле свер­ху, а дру­гой нахо­дит­ся на уровне про­ис­хо­дя­щих собы­тий, эти роли так­же сли­ва­ют­ся. Наи­бо­лее близ­ки­ми экви­ва­лен­та­ми зару­беж­ных тер­ми­нов play-by-play и color commentator явля­ют­ся «жур­на­лист» и «экс­перт», кото­рые так­же рабо­та­ют в паре, хотя суще­ству­ют и дуэ­ты «жур­на­лист + жур­на­лист» [Алек­се­ев, Иль­чен­ко 2014: 385]. Послед­ние предо­ста­ви­ли бóль­шую часть мате­ри­а­ла наше­го исследования.

Извест­но, что рабо­та ком­мен­та­то­ра может повли­ять на оцен­ку зри­те­ля­ми каче­ства теле­ви­зи­он­но­го про­дук­та и вызвать жела­ние посмот­реть сле­ду­ю­щие транс­ля­ции и посо­ве­то­вать их дру­гим людям. Удо­воль­ствие от про­смот­ра повы­ша­ет­ся, если ком­мен­та­тор-интер­пре­та­тор будет эмо­ци­о­на­лен и необъ­ек­ти­вен в сво­их сооб­ще­ни­ях и оцен­ках [Алек­се­ев, Иль­чен­ко 2014: 388] и ино­гда будет пере­жи­вать «за сво­их» [Lee et al. 2016], что в быто­вом пред­став­ле­нии спор­тив­но­го ком­мен­ти­ро­ва­ния счи­та­ет­ся при­зна­ком непрофессионализма.

Ино­гда вли­я­ние ком­мен­та­рия на вос­при­я­тие собы­тия может пере­дать­ся с помо­щью лишь одно­го сло­ва. Дока­за­но, что так назы­ва­е­мый эффект фрей­мин­га наблю­да­ет­ся в спор­тив­ном ком­мен­ти­ро­ва­нии даже на лек­си­че­ском уровне. Такое собы­тие, как столк­но­ве­ние хок­ке­и­стов, было вос­при­ня­то зри­те­ля­ми по-раз­но­му в зави­си­мо­сти от опи­са­тель­но­го сло­ва: contact (ней­траль­ное сло­во со зна­че­ни­ем «столк­но­ве­ние»), bump (пре­умень­ше­ние со зна­че­ни­ем «тол­чок») или smash(дисфе­мизм с интен­си­фи­ци­ро­ван­ным зна­че­ни­ем) [Goldschmied et al. 2017].

Так­же в спор­тив­ном ком­мен­ти­ро­ва­нии эффек­тив­но совер­ша­ют­ся рече­вые мани­пу­ля­ции. Ком­мен­та­то­ры могут заста­вить зри­те­ля пове­рить в то, что во вре­мя стыч­ки агрес­со­ром высту­па­ла дру­гая коман­да, при­чем это­му эффек­ту под­вер­же­ны даже опыт­ные фана­ты: они не мень­ше дове­ря­ют трак­тов­ке ком­мен­та­то­ра, чем зри­те­ли, не раз­би­ра­ю­щи­е­ся в спор­те [Sullivan 1991].

Пояс­ня­ет­ся эффект фрей­мин­га тем, что при­ро­да собы­тия опре­де­ля­ет­ся ком­мен­та­то­ром, а он спо­со­бен подать инфор­ма­цию так, что наше пони­ма­ние это­го собы­тия в общей кар­тине мира может зна­чи­тель­но изме­нить­ся [Phillips 2017: 10]. Усу­губ­ля­ет­ся ситу­а­ция тем, что ком­мен­та­тор может выска­зать лиш­нюю или лож­ную инфор­ма­цию в пылу борь­бы [Rada 1996] или вслед­ствие отсут­ствия доста­точ­но­го коли­че­ства вре­ме­ни для пере­да­чи инфор­ма­ции, так как матч про­дол­жа­ет­ся и тре­бу­ет опи­са­ния сле­ду­ю­щих событий.

К таким же выво­дам при­хо­дят оте­че­ствен­ные иссле­до­ва­те­ли. Важ­ным ком­по­нен­том спор­тив­но­го дис­кур­са они отме­ча­ют «функ­цию регу­ли­ро­ва­ния эмо­ци­о­наль­но­го состо­я­ния чело­ве­ка», т. е. поми­мо пере­да­чи инфор­ма­ции спор­тив­ный ком­мен­та­тор еще и воз­дей­ству­ет на адре­са­та [Плот­ни­ко­ва, Чуба­ро­ва 2022: 158–159], а глав­ную цель ком­мен­та­то­ра видят в том, что нуж­но удер­жи­вать вни­ма­ние зри­те­ля [Пет­ро­ва, Шер­сти­но­ва 2022: 321].

Поми­мо того что спор­тив­ным ком­мен­та­то­рам посто­ян­но нуж­но реа­ги­ро­вать на собы­тия спор­тив­но­го сорев­но­ва­ния, им при­хо­дит­ся решать раз­лич­ные ком­му­ни­ка­тив­ные зада­чи и дости­гать ком­му­ни­ка­тив­ных интен­ций: нуж­но ли воз­дей­ство­вать на ауди­то­рию и как это сде­лать; как акку­рат­но интер­пре­ти­ро­вать собы­тие, что­бы не нане­сти репу­та­ци­он­ный ущерб себе и дру­гим участ­ни­кам медиас­пор­тив­но­го собы­тия. В одном из иссле­до­ва­ний про­во­ди­лись интер­вью с немец­ки­ми ком­мен­та­то­ра­ми, кото­рые утвер­жда­ют, что в их рабо­те необ­хо­ди­мо нахо­дить баланс меж­ду роля­ми «бес­при­страст­но­го посред­ни­ка» и «эмо­ци­о­наль­но­го ани­ма­то­ра» [Kunert, Kuni 2023]. О меди­а­ции спор­тив­но­го собы­тия и роли спор­тив­но­го ком­мен­та­то­ра как меди­а­то­ра гово­рил иссле­до­ва­тель и дей­ству­ю­щий ком­мен­та­тор «Ökko Спорт» и «Пер­во­го кана­ла» Роман Гут­цайт [Гут­цайт 2012]. Ины­ми сло­ва­ми, ком­мен­та­то­ру одно­вре­мен­но нуж­но быть объ­ек­тив­ным пере­дат­чи­ком инфор­ма­ции и делать это в увле­ка­тель­ной мане­ре, что явля­ет­ся нетри­ви­аль­ной зада­чей для любо­го говорящего.

Эта зада­ча услож­ня­ет­ся тем, что рабо­та ком­мен­та­то­ра не огра­ни­чи­ва­ет­ся пере­чис­ле­ни­ем дей­ствий, про­ис­хо­дя­щих на поле. Их речь отли­ча­ет­ся высо­кой сте­пе­нью оце­ноч­но­сти, при­чем она пере­да­ет­ся как импли­цит­но, так и экс­пли­цит­но [Мара­хов­ская 2022]. Утвер­жда­ет­ся, что ком­мен­та­то­ры оце­ни­ва­ют дей­ствия команд и спортс­ме­нов. Одна­ко мы счи­та­ем, что во вре­мя транс­ля­ций фут­боль­ных мат­чей ком­мен­та­то­ры могут так­же напря­мую или заву­а­ли­ро­ван­но оце­ни­вать рабо­ту судей­ской бригады.

Освещение в СМИ работы спортивных судей

В иссле­до­ва­ни­ях спор­тив­но­го дис­кур­са (и спор­тив­но­го ком­мен­ти­ро­ва­ния в част­но­сти) акцент ста­вит­ся на изу­че­нии выстра­и­ва­ния обра­за спортс­ме­на. Это дела­ет­ся с помо­щью спе­ци­аль­ных номи­на­ций (имя, вто­рич­ные номи­на­ции, титу­лы и дости­же­ния) и опи­са­ний про­яв­ле­ния ими уни­каль­ных спор­тив­ных качеств, стрем­ле­ния к побе­де и т. д. [Чер­но­ок 2023]. Одна­ко не уде­ля­ет­ся вни­ма­ние тому, как ком­мен­та­то­ры обсуж­да­ют судей­скую рабо­ту, хотя судья — пол­но­цен­ный участ­ник спор­тив­но­го дис­кур­са: его дей­ствия вли­я­ют на ход и резуль­тат мат­ча, он обща­ет­ся с кол­ле­га­ми, спортс­ме­на­ми и тре­не­ра­ми и часто фигу­ри­ру­ет на экране.

Наша гипо­те­за состо­ит в том, что ком­мен­та­тор может кос­вен­но (импли­цит­но) оце­ни­вать глав­но­го судью, его дей­ствия и дей­ствия всей судей­ской бри­га­ды. Не обла­дая доста­точ­ным уров­нем ком­пе­тент­но­сти в вопро­се судей­ства, одна­ко имея мно­го­лет­ний стаж про­смот­ра мат­чей и рабо­ты в жур­на­ли­сти­ке, ком­мен­та­тор может выска­зать свое мне­ние аккуратно.

Исто­рия и нау­ка зна­ют слу­чаи, когда судей­ство под­вер­га­лось агрес­сив­ной кри­ти­ке со сто­ро­ны средств мас­со­вой инфор­ма­ции. Иссле­до­ва­те­ли, зани­ма­ю­щи­е­ся вопро­са­ми спор­та и ком­му­ни­ка­ции, обра­ща­ют вни­ма­ние на собы­тия Олим­пий­ских игр в Токио в 2021 г., когда непо­бе­ди­мые рос­сий­ские худо­же­ствен­ные гим­наст­ки впер­вые за дол­гое вре­мя не выиг­ра­ли золо­тые меда­ли. Уче­ные утвер­жда­ют, что миф о непо­бе­ди­мо­сти наших гим­на­сток сме­нил­ся мифом о пред­взя­то­сти судей­ско­го коми­те­та. На теле­ка­на­ле «Матч ТВ» актив­но кри­ти­ко­ва­ли судей­ство, что было впо­след­ствии под­хва­че­но пред­ста­ви­те­ля­ми феде­раль­ных орга­нов, так что такая экс­пли­цит­ная оцен­ка судей­ства может гово­рить об идео­ло­ги­че­ской зада­че кана­ла и даже госу­дар­ства [Быхов­ская и др. 2023: 164–165].

Иссле­до­ва­ние судей­ства в Наци­о­наль­ной хок­кей­ной лиге при­шло к выво­ду о том, что судьи заин­те­ре­со­ва­ны не столь­ко в том, что­бы чет­ко и пра­виль­но сле­до­вать пра­ви­лам, сколь­ко в том, что­бы их реше­ния были после­до­ва­тель­ны­ми и спра­вед­ли­вы­ми [Rains 1984]. Уче­ный счи­та­ет иро­ни­ей факт, что уро­вень судей соот­вет­ству­ет высо­ким стан­дар­там, имен­но пото­му что их рабо­ту может про­ве­рить и про­ана­ли­зи­ро­вать любой зри­тель. Но имен­но поэто­му не так лег­ко опре­де­лить, что есть «высо­кий стан­дарт», если рабо­та судьи рас­смат­ри­ва­ет­ся со сто­ро­ны наблю­да­те­ля­ми раз­но­го (и даже низ­ко­го) уров­ня ком­пе­тент­но­сти [Rains 1984: 162]. Более того, судьи нахо­дят­ся в труд­ном поло­же­нии, так как они при­ни­ма­ют реше­ние опе­ра­тив­но, «здесь и сей­час», а зри­те­ли и ком­мен­та­то­ры вла­де­ют нечест­ным пре­иму­ще­ством в виде замед­лен­ных повто­ров [Butterworth 2023: 489].

Мы нашли два иссле­до­ва­ния, посвя­щен­ных вопро­сам оцен­ки судей­ской рабо­ты ком­мен­та­то­ра­ми. Счи­та­ет­ся, что судьи могут под­вер­гать­ся кри­ти­ке со сто­ро­ны игро­ков, тре­не­ров, зри­те­лей и пред­ста­ви­те­лей средств мас­со­вой инфор­ма­ции и это может вли­ять на их после­ду­ю­щие реше­ния и повы­ша­ет у них уро­вень стрес­са и тре­во­ги [Baldwin 2008]. Судьи часто злят­ся на ком­мен­та­то­ров, пото­му что жур­на­ли­сты не пони­ма­ют, о чем гово­рят [Baldwin 2008: 6], поэто­му ком­мен­та­то­ры ста­ра­ют­ся не кри­ти­ко­вать судей экс­пли­цит­но. В слу­чае, если СМИ будут пока­зы­вать судей не в луч­шем све­те, то ауди­то­рия так­же будет пло­хо к ним отно­сить­ся [Baldwin 2008: 13]. Веро­ят­но, этот про­цесс уже про­ис­хо­дит в медиа­сре­де вокруг Рос­сий­ской пре­мьер-лиги. Гнев­ные ком­мен­та­рии зри­те­лей мож­но уви­деть под ново­стя­ми о при­зна­нии Экс­перт­но-судей­ской комис­си­ей Рос­сий­ско­го фут­боль­но­го сою­за ошиб­ки, сде­лан­ной в том или ином туре чем­пи­о­на­та. Фана­ты отме­ча­ют низ­кую ква­ли­фи­ка­цию судей, неком­пе­тент­ность руко­вод­ства и отсут­ствие воз­мож­но­сти общать­ся с судья­ми и кри­ти­ко­вать их рабо­ту².

Дей­стви­тель­но, запрет на кри­ти­ку судей­ства арбит­ров был вве­ден Рос­сий­ским фут­боль­ным сою­зом 24 декаб­ря 2019 г.³ Несмот­ря на то что денеж­ный штраф преду­смот­рен за нару­ше­ние со сто­ро­ны исклю­чи­тель­но офи­ци­аль­ных лиц, а не пред­ста­ви­те­лей СМИ, мож­но пред­по­ло­жить, что спор­тив­ные ком­мен­та­то­ры так­же будут акку­рат­ны в сво­их оцен­ках рабо­ты судей­ско­го коллектива.

Заме­тим, одна­ко, что сами ком­мен­та­то­ры и теле­зри­те­ли не явля­ют­ся ква­ли­фи­ци­ро­ван­ны­ми спе­ци­а­ли­ста­ми в вопро­сах судей­ства и не име­ют осно­ва­ний для того, что­бы стро­го судить их рабо­ту. Это не оста­нав­ли­ва­ет спор­тив­ных фана­тов, кото­рые не дове­ря­ют судей­ским реше­ни­ям и «при­сва­и­ва­ют себе экс­перт­ные зна­ния» [Смер­до­ва, Гор­бу­но­ва 2023: 61]. Куль­ту­ро­ло­ги утвер­жда­ют, что такое пове­де­ние фана­тов вызва­но жур­на­ли­ста­ми, наме­рен­но сти­му­ли­ру­ю­щи­ми болель­щи­ков к агрес­сии в адрес спортс­ме­нов или дру­гих участ­ни­ков спор­тив­ных сорев­но­ва­ний, вклю­чая судей [Смер­до­ва, Гор­бу­но­ва 2023: 62]. Спра­вед­ли­во и заме­ча­ние о том, что в спор­тив­ном дис­кур­се, из-за его сорев­но­ва­тель­ной при­ро­ды постро­ен­ном на оппо­зи­ции «свои/чужие» [Алек­се­ев, Иль­чен­ко 2014: 388], арбитр не име­ет посто­ян­ной при­над­леж­но­сти к той или иной груп­пе. Если его дей­ствия, по мне­нию болель­щи­ков, вре­дят их люби­мой коман­де, то его счи­та­ют «чужим», а в его адрес выска­зы­ва­ют­ся оскор­би­тель­ные ком­мен­та­рии [Белю­тин 2019: 239].

Судьи счи­та­ют неспра­вед­ли­вым то, что их реше­ния под­вер­га­ют­ся деталь­но­му ана­ли­зу, и назы­ва­ют такие обсуж­де­ния бес­че­ло­веч­ны­ми, так как жур­на­ли­сты, ком­мен­та­то­ры и зри­те­ли обла­да­ют тех­ни­че­ски­ми ресур­са­ми, кото­ры­ми судьи не рас­по­ла­га­ют во вре­мя мат­ча [Righeto, Dos Reis 2017]. Одна­ко в совре­мен­ном спор­те появ­ля­ет­ся тен­ден­ция к исполь­зо­ва­нию тех­но­ло­гий видео­по­вто­ров, а в фут­бо­ле вве­де­на тех­но­ло­гия VAR (Video Assistant Referee, или видео­по­мощ­ник судьи), поз­во­ля­ю­щая раз­ре­шать спор­ные игро­вые момен­ты. В Рос­сий­ской пре­мьер-лиге систе­ма VAR появи­лась 10 мар­та 2019 г. на мат­че 19-го тура меж­ду «Дина­мо» и «Спар­та­ком»⁴ и исполь­зу­ет­ся по сей день.

Тех­но­ло­гия VAR с вве­де­ни­ем офи­ци­аль­ных лиц, отве­ча­ю­щих за эту систе­му, не изба­ви­ла Рос­сий­скую пре­мьер-лигу от судей­ских оши­бок, как, впро­чем, и зару­беж­ные лиги. Напри­мер, в сен­тяб­ре 2023 г. в мат­че Англий­ской пре­мьер-лиги меж­ду «Ливер­пу­лем» и «Тот­тен­х­эмом» судьи скан­даль­но не засчи­та­ли гол из-за ошиб­ки видео­ар­бит­ра⁵. Ком­мен­ти­ро­ва­ние имен­но таких судей­ских оши­бок в пря­мом эфи­ре ста­ло цен­траль­ным объ­ек­том наше­го исследования.

Описание методики исследования

Мате­ри­а­лом послу­жи­ли рас­шиф­ров­ки речи спор­тив­ных ком­мен­та­то­ров пяти фут­боль­ных мат­чей Рос­сий­ской пре­мьер-лиги (далее — РПЛ) в сезоне 2023/24 г.

Выбор фут­боль­ных мат­чей обу­слов­лен тре­мя фак­то­ра­ми. Во-пер­вых, в транс­ля­ци­ях таких мат­чей ком­мен­та­то­ра­ми дол­жен был обсуж­дать­ся спор­ный судей­ский момент. Во-вто­рых, выбра­ны мат­чи, в кото­рых судей­ское реше­ние при­зна­но Экс­пер­но-судей­ской комис­си­ей Рос­сий­ско­го фут­боль­но­го сою­за (далее — ЭСК РФС) оши­боч­ным. В‑третьих, ком­мен­та­то­ры долж­ны были сле­дить за про­це­ду­рой про­смот­ра VAR, что­бы выска­зать свое мне­ние и/или объ­яс­нить дей­ствие судей­ской бри­га­ды. Транс­ля­ций мат­чей, под­хо­дя­щих под эти три фак­то­ра, в теку­щем сезоне РПЛ было пять. В таб­ли­це пред­став­ле­на коди­ров­ка тек­стов с пара­мет­ра­ми фут­боль­но­го мат­ча и теле­ви­зи­он­ной транс­ля­ции, а так­же типом судей­ской ошиб­ки, при­знан­ной ЭСК РФС, со ссыл­кой на источ­ник, где пред­ста­ви­те­ли ЭСК пуб­ли­ку­ют тек­сто­вый вер­дикт с видео­ро­ли­ком, вклю­ча­ю­щим в себя все спор­ные судей­ские момен­ты про­шед­ше­го тура.

Сте­но­грам­мы ана­ли­зи­ру­е­мых дис­кур­сив­ных фраг­мен­тов под­го­тов­ле­ны нами само­сто­я­тель­но. В них было вклю­че­но ком­мен­ти­ро­ва­ние спор­но­го момен­та, обсуж­де­ние видео­по­вто­ров, упо­ми­на­ние это­го момен­та по ходу мат­ча, его обсуж­де­ние в сту­дии теле­ка­на­ла в пере­ры­ве меж­ду тай­ма­ми или по окон­ча­нии мат­ча. При рас­шиф­ров­ке диа­ло­ги­че­ской речи в квад­рат­ных скоб­ках так­же обо­зна­че­ны репли­ки, про­из­не­сен­ные пред­ста­ви­те­ля­ми кана­ла одно­вре­мен­но. Объ­ем полу­чен­ных тек­стов соста­вил 3101 слово.

Сте­но­грам­мы про­ана­ли­зи­ро­ва­ны на пред­мет сооб­ще­ний спор­тив­ных ком­мен­та­то­ров по пово­ду рабо­ты судей­ской бри­га­ды и трак­тов­ки спор­но­го момен­та мат­ча. В мето­ди­ку иссле­до­ва­ния вошли праг­ма­ти­че­ский ана­лиз в поис­ках импли­ка­тур, зало­жен­ных ком­мен­та­то­ра­ми; лек­си­ко-сти­ли­сти­че­ский ана­лиз и ана­лиз рече­вых актов согласия/несогласия в адрес кол­ле­ги-ком­мен­та­то­ра и судей­ской бри­га­ды; кон­вер­са­ци­он­ный ана­лиз (ана­лиз диа­ло­га) для пони­ма­ния дина­ми­ки раз­го­во­ра меж­ду дву­мя и более говорящими.

Таб­ли­ца. Коди­ров­ка иссле­ду­е­мых транс­ля­ций фут­боль­ных мат­чей РПЛ 2023/24 с при­знан­ны­ми судей­ски­ми ошибками

На дан­ный момент коли­че­ствен­ный ана­лиз потен­ци­аль­ных еди­ниц пред­став­ля­ет­ся доста­точ­но про­бле­ма­тич­ным из-за гиб­ких линг­во­праг­ма­ти­че­ских и стра­те­ги­че­ских реше­ний ком­мен­та­то­ров обхо­дить лико­угро­жа­ю­щие акты, ведь их опре­де­ле­ние уже счи­та­ет­ся про­бле­мой для спе­ци­а­ли­стов по тео­рии веж­ли­во­сти [Meyerhoff 2011: 95]. Изу­че­ние «акку­рат­ной» и обхо­ди­тель­ной речи затруд­ня­ет­ся тем, что иссле­до­ва­тель не может с уве­рен­но­стью ска­зать, какую ком­му­ни­ка­тив­ную интен­цию закла­ды­вал гово­ря­щий и како­ва была изна­чаль­ная импли­ка­ту­ра высказывания.

В иссле­до­ва­нии про­ве­де­на попыт­ка пре­одо­леть эту труд­ность с помо­щью нахож­де­ния в избран­ных для ана­ли­за фрагментах:

— номи­на­ций участ­ни­ков собы­тия как одно­го из глав­ных аспек­тов дис­кур­са­на­ли­за наря­ду со струк­ту­рой дис­кур­са, его целью, свя­зью с дру­ги­ми дис­кур­са­ми и т. д. [Johnstone 2008] (каким обра­зом и когда назы­ва­ют­ся судьи);

— реплик, в кото­рых ком­мен­та­то­ры выска­зы­ва­ют соб­ствен­ную интер­пре­та­цию момен­та, а так­же дис­кур­сив­ных мар­ке­ров и дру­гих еди­ниц, пока­зы­ва­ю­щих их отно­ше­ние к дик­ту­му сообщения;

— зако­но­мер­но­стей в ком­му­ни­ка­тив­ных стра­те­ги­ях, изби­ра­е­мых ком­мен­та­то­ра­ми в зави­си­мо­сти от коли­че­ства (инди­ви­ду­аль­ное, пар­ное или груп­по­вое ком­мен­ти­ро­ва­ние) и каче­ства (жур­на­лист, экс­перт) участ­ни­ков само­го эфира;

— рече­вых актов (не)согласия, уступ­ки, оправ­ды­ва­ния с целью опре­де­лить их модаль­ность (напри­мер, сте­пень уве­рен­но­сти в том, что говорится);

— свя­зи меж­ду тем, что гово­рит­ся ком­мен­та­то­ра­ми и пока­зы­ва­ет­ся редак­то­ра­ми транс­ля­ции, и судей­ским реше­ни­ем для рас­кры­тия импли­цит­ных смыс­лов сообщения;

— (в слу­чае экс­пли­цит­ной кри­ти­ки судей­ской рабо­ты) лико­угро­жа­ю­щих актов и спо­со­бов их смяг­че­ния, напри­мер с помо­щью эвфе­миз­мов [Гуля­ко­ва, Лю 2022];

— (в слу­чае пар­но­го или груп­по­во­го ком­мен­ти­ро­ва­ния) после­до­ва­тель­но­сти реплик в диа­ло­ге ком­мен­та­то­ров с целью изу­чить пози­цию ком­мен­та­то­ров отно­си­тель­но спор­но­го момен­та на поле, раз­ли­ча­ет­ся она или сов­па­да­ет у говорящих.

Анализ материала

Комментирование действий судейской бригады и футболистов

Преж­де все­го в обсуж­де­нии слож­ных судей­ских реше­ний сто­ит отме­тить номина­цию ком­мен­та­то­ра­ми ответ­ствен­ных лиц, т. е. пред­ста­ви­те­лей судей­ской бри­га­ды. В мат­че (1), где сто­ял вопрос о воз­мож­ном офсай­де (поло­же­нии вне игры) перед заби­тым голом, основ­ной ком­мен­та­тор ММ пять раз назвал имя асси­стен­та судьи (боко­во­го арбит­ра) Варан­цо Пет­ро­ся­на, что­бы пока­зать, что он ответ­стве­нен за реше­ние, при­ня­тое на поле, кото­рое впо­след­ствии будет оши­боч­но отме­не­но VAR-цен­тром: …сей­час чер­тить, э‑э, конеч­но, линии не полу­чит­ся в VAR-цен­тре, но ско­рее ты зна­ешь, даже если игро­ки были на одной линии, сей­час отда­ет­ся пред­по­чте­ние реше­нию асси­стен­та поля Варан­цо Пет­ро­ся­ну — он зажег офсайд. Затем зона ответ­ствен­но­сти рас­ши­ри­лась до глав­но­го арбит­ра мат­ча: Ско­рее оста­нет­ся реше­ние и Вита­лия Меш­ко­ва, и Варан­цо Пет­ро­ся­на. Так­же были пере­чис­ле­ны име­на всех чле­нов VAR-цен­тра — Смот­рят видео арбит­ры в VAR-цен­тре. Еще раз напом­ню: там Евге­ний Була­нов и… и‑и Дмит­рий Чель­цов.

В мат­чах (2), (3) и (4) имя глав­но­го судьи про­из­не­се­но уже в тот момент, когда реше­ние принято.

(2) АШ: …но про­дол­жа­ет под­ни­мать руку вверх Алек­сей Сухой, пока­зы­вая, что фик­си­ру­ет он поло­же­ние вне игры у напа­да­ю­ще­го «Руби­на». А вот теперь при­кла­ды­ва­ет руку к уху, и, [судя по все­му, дает воз­мож­ность…].

(3) СД: И под­твер­жде­но реше­ние Сер­гея Ива­но­ва.

(4) ДШ: (пау­за, судья ука­зы­ва­ет на центр поля) Гол. Я пра­виль­но пони­маю, или он про­сто отпра­вил, Мос­ка­лев, спо­ря­ще­го с ним…

Ино­гда про­из­но­си­лось не имя судьи, а вто­рич­ная номинация.

(4) ДШ: …давай отме­тим, Саш, вот что: асси­стент глав­но­го арбит­ра был совсем рядом. 

Одна­ко в мат­че (4) фами­лия асси­стен­та глав­но­го арбит­ра про­зву­ча­ла в выска­зы­ва­нии сра­зу после заби­то­го гола.

ДШ: Но сей­час берут тут, эм, окру­жа­ют асси­стен­та, а, Гав­ри­лин там, помо­е­му, да?..

Инте­рес­ны­ми пред­став­ля­ют­ся два кон­тек­ста, где ком­мен­та­то­ры рас­ска­за­ли о том, как судья ока­зал­ся в неудоб­ном поло­же­нии. Когда VAR-центр отме­нил реше­ние арбит­ров на поле в мат­че (1), ком­мен­та­тор ДД опи­сал курьез­ную ситу­а­цию, в кото­рую был вовле­чен глав­ный судья матча.

Ну это, конеч­но, смеш­но. Вита­лий Меш­ков вто­рой раз в игре, он чув­ству­ет себя не очень удоб­но. Пер­вый раз, когда Вик­тор Гон­ча­рен­ко при­ду­мы­вал в пер­вом тай­ме импро­ви­зи­ро­ван­ный тайм-аут, и сей­час: все сто­ят, и вдруг засчи­тан­ное реше­ние и игро­ки «Крас­но­да­ра» рва­ну­ли на чужую поло­ви­ну поля. Меш­ков им вслед посви­сты­ва­ет, гово­рит: «Ребят, ну вы чо? Ну мы все рав­но же сто­им на цен­тре, для того что­бы воз­об­но­вить игру. Куда вы побежали?»

С одной сто­ро­ны, ком­мен­та­тор пере­дал теле­зри­те­лям сло­ва глав­но­го судьи как одно­го из глав­ных дей­ству­ю­щих лиц спор­тив­но­го собы­тия; с дру­гой — ука­зал на два момен­та, где сна­ча­ла тре­нер коман­ды, а затем и игро­ки про­игно­ри­ро­ва­ли сло­ва судьи, явля­ю­ще­го­ся авто­ри­тет­ным лицом на поле. При­чем это ука­за­ние, пони­зив­шее авто­ри­тет­ность судьи, отли­ча­ет­ся сле­ду­ю­щи­ми сти­ли­сти­че­ски­ми реше­ни­я­ми: исполь­зо­ва­ни­ем гла­го­ла несо­вер­шен­но­го вида посви­сты­вать с при­став­кой по-, пред­по­ла­га­ю­щей повто­ря­е­мость и/или низ­кую интен­сив­ность дей­ствия («негром­ко сви­стеть»); пря­мую речь со сло­ва­ми судьи, внут­ри кото­рой исполь­зо­ва­на раз­го­вор­ная вопро­си­тель­ная части­ца чо.

В мат­че (5) похо­жий эффект курьез­но­сти был так­же создан исполь­зо­ва­ни­ем пря­мой речи в момен­те, когда глав­ный судья общал­ся с VAR-центром.

РН: Вла­ди­слав Без­бо­ро­дов неуме­ло при­кры­ва­ет рот ладо­нью, при этом все его пере­го­во­ры слыш­ны все рав­но, то есть мож­но при­крыть рот рукой, но он так гром­ко гово­рит, что мы слы­ша­ли: «Я видел, я видел».

В обе­их ситу­а­ци­ях ком­мен­та­то­ры кос­вен­но пока­за­ли, что глав­ный судья не имел кон­тро­ля над ситу­а­ци­ей и ожи­дал реше­ния VAR-цен­тра. Здесь рас­кры­ва­ет­ся иден­ти­фи­ка­ция VAR-арбит­ров как глав­ных авто­ри­тет­ных лиц. Ком­мен­та­то­ры пред­ста­ви­ли их в двух ипостасях:

— в каче­стве наблю­да­те­лей — (1) ММ: Смот­рят видео арбит­ры в VAR­цен­тре; (2) АШ: Ну, я так думаю, что сей­час в пау­зе в любом слу­чае долж­ны про­ве­рять асси­стен­ты VAR реше­ние по пово­ду офсай­да;

— в каче­стве «вме­ши­ва­ю­щей­ся» ответ­ствен­ной сто­ро­ны, спо­соб­ной вер­но трак­то­вать слож­ную ситу­а­цию — (1) ММ: Мяч на цен­тре! VAR (пау­за) всту­па­ет в игру и VAR отме­ня­ет реше­ние Варан­цо Пет­ро­ся­на; (3) СД: Это настоль­ко тяже­лый эпи­зод. Непо­нят­но, вооб­ще непо­нят­но. Это эпи­зод для VAR. Это совер­шен­но точ­но эпи­зод спор­ный; (5) РН: Воз­мож­но, потре­бу­ет­ся вме­ша­тель­ство VAR-бри­га­ды, кото­рая вполне в пол­но­мо­чи­ях отме­нить этот одиннадцатиметровый.

В речи ком­мен­та­то­ров чет­ко про­сле­жи­ва­ет­ся деле­ние ответ­ствен­но­сти меж­ду глав­ным судьей и VAR-судья­ми, при­чем в одном кон­тек­сте ответ­ствен­ность за трак­тов­ку момен­та пол­но­стью пере­шла в руки видео­ас­си­стен­тов, чье при­сут­ствие уже вхо­дит в пресуппозицию.

(3) ДД: [Ну, Меш­ков] уже уве­рен­но посмот­рел. ММ: Ну, э, смот­реть-то не он дол­жен.

Ком­мен­та­то­ры так­же интер­пре­ти­ро­ва­ли рабо­ту судей через реак­ции игро­ков, пока­зы­вая таким обра­зом отно­ше­ние дру­гих участ­ни­ков фут­боль­но­го мат­ча к судей­ским реше­ни­ям. Напри­мер, при отмене гола судьи «ото­бра­ли радость» у игро­ков, празд­но­вав­ших взя­тие ворот — (1) ММ: А они побе­жа­ли воз­вра­щать ту радость, кото­рую у них ото­бра­ли судьи. Ну вот теперь такая воз­мож­ность сно­ва появи­лась; заста­ви­ли ждать сво­е­го реше­ния — (1) ММ: Томи­тель­ная пау­за и отло­жен­ная радость «Крас­но­да­ра»; рас­стро­и­ли игро­ков сво­им реше­ни­ем — (5) РН: Рас­стро­ен Эли Даса.

Затруд­ни­тель­ной для интер­пре­та­ции яви­лась репли­ка ком­мен­та­то­ра СД, наблю­дав­ше­го за мат­чем (3) с бров­ки поля. СД смот­рел на видео­по­вто­ры момен­та с воз­мож­ным нару­ше­ни­ем пра­вил вме­сте с игро­ка­ми и пока­зал их трак­тов­ку события:

[Эмо­ци­о­наль­ный] момент, осо­бен­но учи­ты­вая тот факт, что я нахо­жусь в раз­ми­ноч­ной зоне игро­ков «Локо­мо­ти­ва». А‑а, я со все­ми запас­ны­ми наблю­дал вни­ма­тель­но за каж­дым из пред­ло­жен­ных нам повто­ров. И вро­де как все оста­лись при еди­ном мне­нии. Все-все нор­маль­но с этим эпи­зо­дом, крас­ной нет, пеналь­ти нет, раз­мин­ка продолжается. 

Из это­го выска­зы­ва­ния труд­но ска­зать, како­во было «еди­ное мне­ние» запас­ных игро­ков мос­ков­ско­го «Локо­мо­ти­ва». Пред­по­ло­жи­тель­но, они ожи­да­ли объ­яв­ле­ния нару­ше­ния пра­вил и при­суж­де­ния крас­ной кар­точ­ки игро­ку сопер­ни­ка за фол послед­ней надеж­ды. Если это так, то, веро­ят­но, ком­мен­та­тор ней­траль­ной фра­зой при еди­ном мне­нии спас фут­бо­ли­стов от репу­та­ци­он­ных рис­ков, свя­зан­ных с несо­гла­си­ем с судей­ским решением.

В мат­че (4) ком­мен­та­то­ры не с само­го нача­ла ком­мен­ти­ро­ва­ли момент с заби­тым голом, поэто­му, после того как мяч ока­зал­ся в сет­ке ворот, нача­ли сооб­щать о реак­ции игро­ков «ЦСКА», про­пу­стив­ших гол.

АП: [И фут­бо­ли­сты «ЦСКА»] при­бе­га­ют к асси­стен­ту арбит­ра и гово­рят, что ушел мяч. Роша, Забо­лот­ный, они гово­рят: «Ну вот же линия, вот здесь линия, вот здесь мяч был». И резерв­но­му арбит­ру при­хо­дит­ся вме­ши­вать­ся в эту ситу­а­цию и успо­ка­и­вать фут­бо­ли­стов армей­цев. ДШ: Но сей­час берут тут, эм, окру­жа­ют асси­стен­та, а, Гав­ри­лин там, по-мое­му, да?.. АП: Гав­ри­лин, да, гово­рит. ДШ: …фут­бо­ли­сты армей­цев, вынуж­дая при­знать, что там мяч, э‑э, выле­тел за пре­де­лы поля. 

Таким обра­зом, ком­мен­та­то­ры пока­зы­ва­ют, что с реше­ни­ем судьи не согла­ша­ют­ся не они, а игро­ки. Более того, для ука­за­ния мне­ния игро­ков вновь исполь­зу­ет­ся пря­мая речь.

Инте­рес­но, что в пере­ры­ве меж­ду тай­ма­ми экс­перт теле­ка­на­ла Эду­ард Мор (ЭМ) пере­ло­жил вину с судьи на игро­ков, так как они невер­но трак­то­ва­ли эпи­зод и не доиг­ра­ли его, хотя и были пра­вы: Фут­бо­ли­стам «ЦСКА» пока­за­лось на секун­доч­ку, да, что мяч, э, вышел за линию поля. Они рас­сла­би­лись немнож­ко и полу­чи­ли гол в свои ворота.

Способы выражения мнения комментаторов по поводу спорного момента

Ино­гда ком­мен­та­то­ры согла­ша­ют­ся с реше­ни­ем глав­но­го судьи или асси­стен­тов судьи на поле, но толь­ко во вре­мя или после пока­за одно­го или несколь­ких видеоповторов.

(1) ММ: Ну, как буд­то есть пару сан­ти­мет­ров офсайд.

(1) ММ: …поэто­му опять же я думаю, что в силе оста­вят реше­ние Варан­цо Петросяна.

(3) СД: Но до крас­ной не дой­дет, я думаю. Во-пер­вых, это угол штраф­ной. Вовто­рых, парт­не­ры Фер­нан­де­са по коман­де тоже нахо­ди­лись уже внут­ри штраф­ной пло­ща­ди, и они бы Дзю­бу успе­ли встретить.

В послед­нем при­ме­ре из мат­ча (3) ком­мен­та­тор оправ­дал и аргу­мен­ти­ро­вал реше­ние судьи не назна­чать штрафной.

Одна­ко зача­стую ком­мен­та­то­ры пред­по­чи­та­ют не выска­зы­вать свою точ­ку зре­ния, таким обра­зом выра­жая неуве­рен­ность в суще­ство­ва­нии одно­знач­ной трак­тов­ки момен­та. Как пра­ви­ло, ком­мен­та­то­ры поль­зо­ва­лись дис­кур­сив­ны­ми сло­ва­ми и фра­за­ми и наре­чи­я­ми с обо­зна­че­ни­ем низ­ко­го уров­ня уве­рен­но­сти, кото­рых мог­ло быть несколь­ко на про­тя­же­нии одно­го высказывания.

(1) ММ: И вот они сей­час воз­мож­но вер­нут гол Кеви­ну Лени­ни, хотя мне кажет­ся, что ско­рее нет.

(1) ММ: …ну‑у вот здесь абсо­лют­но невоз­мож­но ска­зать, что бли­же, без офсайд­ных линий…

(2) АШ: Кажет­ся, здесь [был…] АА: [Офсайд был, нет?] АШ: …явный офсайд, мне пока­за­лось, у Мир­лин­да Даку.

(5) РН: Вот там Даса, по-мое­му, насту­пил на пятку. 

Ино­гда ком­мен­та­то­ра­ми экс­пли­цит­но исполь­зо­ва­лась и сама лек­се­ма «уве­рен­ность».

(1) ММ: …по повто­ру нель­зя с уве­рен­но­стью ска­зать, что был офсайд, но и нель­зя с уве­рен­но­стью ска­зать, что судья ошибся.

(4) ДШ: Ну отсю­да точ­но не уви­дим. С это­го ракур­са боль­ше кажет­ся, что вышел мяч. Но опять же нет уве­рен­но­сти.

В одном из обна­ру­жен­ных кон­тек­стов из транс­ля­ции мат­ча (3) ком­мен­та­тор СД с бров­ки поля поста­вил себя на место асси­стен­та арбит­ра и несколь­ко раз ука­зал на слож­ность момен­та с помо­щью при­ла­га­тель­ных тяже­лый, спор­ный, понят­ный и наре­чий настоль­ко, вооб­ще, совер­шен­но точ­но, таким обра­зом защи­тив судью и пока­зав, что в момен­те чело­ве­ку при­нять пра­виль­ное реше­ние не пред­став­ля­лось воз­мож­ным: Я нахо­дил­ся на одной пози­ции с асси­стен­том глав­но­го арбит­ра. Дзю­ба до сих пор лежит на газоне и про­сит вра­чей. Это настоль­ко тяже­лый эпи­зод. Непо­нят­но, вооб­ще непо­нят­но. Это эпи­зод для VAR. Это совер­шен­но точ­но эпи­зод спор­ный. Здесь одно­го реше­ния пря­мо сей­час без доп. повто­ров быть не может.

Во вре­мя судей­ско­го раз­бо­ра момен­та ком­мен­та­то­ры так­же могут исполь­зо­вать рече­вой акт сомне­ния. Они могут утвер­ждать, что не виде­ли момен­та так, что­бы судить о пра­виль­ном реше­нии, что тре­бо­вал­ся дру­гой угол обзо­ра, что мог­ли упу­стить момент вовсе.

(1) ММ: [Вот, Дим, подо­жди, см-смот­ри, давай посмот­рим]. Изви­ни, вот здесь момент пода­чи, вот посмот­ри, где нахо­дит­ся нога Эммер­со­на. А‑а-а… Тяже­ло [ска­зать…] ДД: [А видим] ли мы ее точно?

(5) РН: Давай­те смот­реть. Вот пода­ча. Пар­шив­люк. Даса и Джор­д­же­вич на газоне. Нам нужен более подроб­ный повтор, чтоб понять, что имен­но было не так. Кажет­ся, насту­пи­ли на ногу, на щико­лот­ку. Не знаю. Не вижу я пока, где имен­но там было нару­ше­ние пра­вил, если чест­но. <…> Мне сна­ча­ла пока­за­лось, что Джор­д­же­вич мог полу­чить по лицу лок­тем. Но дер­жит­ся он за ногу. (пау­за) Не знаю. <…> Может быть, я смот­рел недо­ста­точ­но вни­ма­тель­но, но мне пока­за­лось, что…

В этих фраг­мен­тах ком­мен­та­то­ры допус­ка­ли погреш­ность с помо­щью фраз не знаю и мне пока­за­лось, что­бы зри­те­ли не вос­при­ня­ли их мне­ние как одно­знач­но верное.

Для выра­же­ния сомне­ния ком­мен­та­то­ры могут задей­ство­вать не толь­ко раци­о­наль­ные утвер­жде­ния, но и сло­ва, выра­жа­ю­щие чув­ства, при­чем в сле­ду­ю­щем при­ме­ре это «ощу­ще­ние» ока­за­лось вер­ным, соглас­но ито­го­во­му мне­нию ЭСК РФС.

(2) АА: Там есть ощу­ще­ние, что офсай­да не было.

Зафик­си­ро­ва­ны слу­чаи, когда после мно­го­чис­лен­ных про­смот­ров спор­но­го момен­та и сра­зу после при­ня­то­го реше­ния ком­мен­та­то­ры в про­ана­ли­зи­ро­ван­ных эфи­рах никак не реа­ги­ро­ва­ли на судей­скую ошиб­ку, огра­ни­чив­шись опи­са­ни­ем события.

(1) ММ: Мяч на цен­тре! VAR (пау­за) всту­па­ет в игру, и VAR отме­ня­ет реше­ние Варан­цо Петросяна.

Для того что­бы не сво­дить повест­во­ва­ние исклю­чи­тель­но к рас­ска­зам о про­смот­ре момен­та в VAR-цен­тре, ком­мен­та­то­ры пере­клю­ча­ли вни­ма­ние зри­те­ля на дру­гие собы­тия на поле:

— на ошиб­ку защит­ни­ка — (3) КГ: А‑а… чудо­вищ­ную ошиб­ку допу­стил, конеч­но, Робер­то Фер­нан­дес. С чего вооб­ще этот момент пошел? Но в такой ситу­а­ции защит­ник, ну, не име­ет пра­ва выдер­ги­вать­ся. Куда ты пошел? <…> Про­сто мне кажет­ся, я не тре­нер, я не быв­ший супери­г­рок, что­бы давать свои сове­ты цен­траль­ным защит­ни­кам, но… <…> Но Робер­то Фер­нан­дес в такой ситу­а­ции: ты же пони­ма­ешь, что Дзю­ба будет про­бра­сы­вать в лице­вую линию — ну, беги за ним, пла­зи­руй­ся, даль­ше его сопро­вож­дай к лице­вой, не давай про­бить. Но сво­им дви­же­ни­ем Робер­то Фер­нан­дес, вот про­сто выстав­ляя ногу, встал на две ноги — и до сви­да­ния, защит­ник уже отыг­ран;

— на трав­му игро­ка — (3) СД: Дзю­ба лежит, дер­жит­ся за коле­но;

— на про­хо­дя­щую в этот момент заме­ну — (2) АА: Ну а Ломо­виц­кий выхо­дит вме­сто Рус­ла­на Без­ру­ко­ва. Хоро­ший матч про­вел моло­дой игрок «Руби­на».

При­чем в послед­нем при­ме­ре пере­клю­че­ние темы раз­го­во­ра на заме­ну игро­ка «Руби­на» про­изо­шло, несмот­ря на то что ком­мен­та­то­ры не были соглас­ны с мне­ни­ем судьи: они гово­ри­ли о том, что офсай­да не было, а судьи невер­но реши­ли, что он был.

Перей­дем к слу­ча­ям, когда ком­мен­та­то­ры импли­цит­но наме­ка­ли на ошиб­ку судей. Напри­мер, Роман Нагу­чев, ком­мен­та­тор мат­ча (5), доста­точ­но часто повто­рял рече­вой акт сомне­ния, содер­жа­щий инфор­ма­цию о том, что он пло­хо рас­смот­рел момент, хотя в транс­ля­ции было предо­став­ле­но несколь­ко ракур­сов: Но, чест­но гово­ря, я… (пау­за) Я не вполне понял, за что назна­чен пеналь­ти. Может быть, я смот­рел недо­ста­точ­но вни­ма­тель­но, но мне пока­за­лось, что… (пау­за) Лука Джор­д­же­вич, может быть, и полу­чил по ноге, но меха­ни­ка его паде­ния была совсем не такой. Веро­ят­но, такое явное сред­ство пере­да­чи сомне­ния не гово­рит о неуве­рен­но­сти ком­мен­та­то­ра, а ука­зы­ва­ет на потен­ци­аль­ную ошиб­ку судей.

Так­же в реше­нии судьи усо­мнил­ся Дмит­рий Шня­кин, ком­мен­та­тор мат­ча (4): Мяч засчи­тан. Ну‑у, инте­рес­но, каким имен­но повто­ром они поль­зо­ва­лись… Гово­ря­щий намек­нул, что видео­по­вто­ров было мно­го и непо­нят­но, каким из них необ­хо­ди­мо вос­поль­зо­вать­ся для при­ня­тия точ­но­го решения.

Ком­мен­та­то­ры ста­ра­лись избе­гать экс­пли­цит­но­го выска­зы­ва­ния о судей­ской ошиб­ке, одна­ко такие слу­чаи так­же зафик­си­ро­ва­ны. Напри­мер, при про­смот­ре ком­мен­та­то­ры поста­ви­ли друг дру­га и зри­те­ля перед фак­том, что нуж­но зафик­си­ро­вать дру­гое решение.

(2) АШ: (пау­за, смот­рят повтор) Ну, кста­ти, этот… АА: [Кста­ти, да. Нет офсай­да.] АШ: [Повтор нас не убеж­да­ет] в том, что был [совер­шен­но точ­но…] АА: [Судя по все­му, нету].

(3) КГ: [Ну, фол был.] СД: [Ну смот­ри…] Фол [был.] КГ: [Фол был.]

Для это­го они чет­ко утвер­жда­ют и номи­ни­ру­ют свой вывод (отсут­ствие офсай­да, фол) и под­креп­ля­ют их дис­кур­сив­ны­ми сло­ва­ми, выра­жа­ю­щи­ми уступ­ку (кста­ти, ну, судя по все­му).

Эксплицитное обсуждение журналистами судейской ошибки

В мате­ри­а­ле иссле­до­ва­ния обна­ру­жен уни­каль­ный слу­чай, когда работ­ни­ки теле­ка­на­ла реши­ли экс­пли­цит­но пока­зать и обсу­дить судей­скую ошиб­ку. В мат­че (4) сра­зу по окон­ча­нии пер­во­го тай­ма коман­да опе­ра­то­ров транс­ля­ции пока­за­ла повтор, с кото­ро­го вид­но, что мяч ушел за боко­вую линию и не дол­жен быть засчи­тан. Вот как этот допол­ни­тель­ный видео­по­втор про­ком­мен­ти­ро­вал Дмит­рий Шня­кин: И еще раз. Вот момент, и, чест­но гово­ря, здесь мы толь­ко убеж­да­ем­ся в том, что Калин­ский мяч у‑пус-тил. Сто­ит заме­тить, что здесь ком­мен­та­тор смяг­чил лико­угро­жа­ю­щий акт с помо­щью дис­кур­сив­ной фра­зы чест­но гово­ря и про­из­не­се­ния клю­че­во­го дей­ствия фут­бо­ли­ста по сло­гам (у‑пус-тил), но не упо­мя­нул судей экс­пли­цит­но. Более того, он объ­еди­нил себя, сво­их кол­лег и зри­те­лей в каче­стве оче­вид­цев этой судей­ской ошиб­ки, исполь­зо­вав фор­му пер­во­го лица мно­же­ствен­но­го чис­ла во фра­зе мы толь­ко убеж­да­ем­ся.

Сле­ду­ю­щим режис­сер­ским реше­ни­ем кана­ла ста­ло обсу­дить дан­ный момент в сту­дии, где гово­ря­щи­ми были жур­на­лист АА и экс­перт кана­ла ЭМ. Пред­став­ля­ем сле­ду­ю­щий диалог.

АА: Ну вот, как это понять? Для нас, напри­мер, да, или нам. 

ЭМ: У меня пол­ное ощу­ще­ние, что мяч вышел. Но VAR же дол­жен был про­смат­ри­вать, они долж­ны были делать [стоп-кад­ры, да?]

АА: [Мы судьям доверяем.]

ЭМ: И потом, э‑э, соб­ствен­но гово­ря, снять гол или нет. Но на сто про­цен­тов здесь я гово­рить не могу, но посмот­ри, зна­ешь, что очень хорошо…

В диа­ло­ге жур­на­лист задал экс­пер­ту вопрос с долей воз­му­ще­ния, а экс­перт экс­пли­цит­но под­твер­дил, что гол был засчи­тан невер­но, при­чем исполь­зо­вав мар­кер пол­ной уве­рен­но­сти (у меня пол­ное ощу­ще­ние, что мяч вышел). Одна­ко даль­ше жур­на­лист, пере­бив, про­из­нес общую фра­зу о дове­рии судьям (мы судьям дове­ря­ем), после чего ЭМ в сле­ду­ю­щей репли­ке мгно­вен­но отка­зал­ся от «пол­но­го ощу­ще­ния» и при­знал, что не может утвер­ждать об ошиб­ке с точ­но­стью (на сто про­цен­тов гово­рить не могу). Такое пере­клю­че­ние мне­ний в речи пред­ста­ви­те­лей теле­ка­на­ла может стать инте­рес­ным под­спо­рьем для даль­ней­ших иссле­до­ва­ний. При боль­шом коли­че­стве похо­жих при­ме­ров мож­но гово­рить о том, что спор­тив­ные жур­на­ли­сты сдер­жи­ва­ют­ся в сво­их харак­те­ри­сти­ках судей­ских оши­бок, что­бы не настро­ить судей про­тив себя, а ауди­то­рию — про­тив судей.

Далее в сту­дии АА назвал гол «доста­точ­но спор­ным», а ДШ — «скан­даль­ным» после воз­вра­ще­ния в ком­мен­та­тор­скую каби­ну перед вто­рым таймом.

Освещение судейской ошибки в зависимости от количества говорящих: конверсационный анализ

В про­дол­же­ние обсуж­де­ния судей­ской ошиб­ки в мат­че (4) необ­хо­ди­мо при­ве­сти сле­ду­ю­щий диа­лог двух комментаторов.

ДШ: Скан­даль­ный гол был забит ну или, ска­жем так, обсуж­да­е­мый как мини­мум, ниже­го­род­ца­ми. Это про­изо­шло, когда в под­ка­те тянул­ся Стоц­кий (пока­зы­ва­ют повтор), и вот такой повтор мы нашли. Э, опять же, сто­про­цент­но­го отве­та он не дает на вопрос, поки­нул мяч или нет, но на мой взгляд… АП: Как буд­то бы поки­нул.

ДШ: (усмех­нул­ся) [Даже не…] АП: [Как буд­то бы] даже [про­ек­ция…] ДШ: [Даже] не как буд­то бы.

АП: И как буд­то бы с запасом.

ДШ назвал гол «скан­даль­ным», но даже после про­смот­ра повто­ра, где было чет­ко вид­но, что мяч поки­нул пре­де­лы поля, сооб­щил об отсут­ствии «сто­про­цент­но­го отве­та», сно­ва при­бег­нув к стра­те­гии выра­же­ния неуве­рен­но­сти в суще­ство­ва­нии одно­знач­ной трак­тов­ки момента.

Даль­ше диа­ло­ги­че­ская речь ком­мен­та­то­ров пре­вра­ща­ет­ся в моно­ло­ги­че­скую, когда гово­ря­щие допол­ня­ют репли­ки друг дру­га и повто­ря­ют лек­си­че­ские и фра­зо­вые еди­ни­цы с целью сохра­нить связ­ность речи.

ДШ не стал про­дол­жать свою репли­ку после фра­зы на мой взгляд, что­бы не обви­нять судей в ошиб­ке экс­пли­цит­но, но это сде­лал за него АП фра­зой как буд­то бы поки­нул. ДШ усмех­нул­ся, так как кол­ле­га понял и про­дол­жил его ком­му­ни­ка­тив­ный ход, а даль­ше повто­рил фра­зу как буд­то бы с уси­ли­тель­ной части­цей даже, еще боль­ше усо­мнив­шись в реше­нии судьи, после чего АП сде­лал то же самое, ука­зав, что мяч ушел «с запа­сом». Таким обра­зом, преж­ний акт выра­же­ния неуве­рен­но­сти теря­ет свой вес, и ком­мен­та­то­ры вновь ука­зы­ва­ют на ошиб­ку судьи.

Этот при­мер пока­зы­ва­ет, что обсуж­де­ние спор­но­го момен­та, осо­бен­но осве­ще­ние судей­ской ошиб­ки, ста­но­вит­ся воз­мож­ным не про­сто при чет­ком дока­за­тель­стве видео­по­вто­ра, но и в диа­ло­ге с дру­гим чело­ве­ком, спо­соб­ным под­твер­дить точ­ку зре­ния говорящего.

В диа­ло­ге ком­мен­та­то­ры мог­ли как согла­сить­ся друг с дру­гом — (2) АШ: Кажет­ся, здесь [был…] АА: [Офсайд был, нет?] АШ: …явный офсайд, мне пока­за­лось, у Мир­лин­да Даку), — так и не согла­сить­ся. Напри­мер, в сле­ду­ю­щем диа­ло­ге было най­де­но четы­ре рече­вых акта несогласия.

(1) ММ: И вот моме-е-ент, уда-а‑р, и‑и-и-и‑и, Кеви-и-ин Лени­ни-и-и‑и пер­вым каса­ни­ем после выхо­да на поле отправ­ля­ет мяч в сет­ку ворот «Ура­ла».

ДД: Тихо-тихо, офсайд-офсайд. (пау­за) ММ: Это мы еще посмот­рим. [Но ты зна­ешь…] ДД: [Ну, Меш­ков] уже уве­рен­но посмотрел. 

ММ: Ну, э, смот­реть-то не он дол­жен.

Одна­ко далее в эфи­ре (1) ком­мен­та­то­ры согла­си­лись друг с дру­гом. ММ сна­ча­ла не захо­тел обну­лить свой ком­му­ни­ка­тив­ный вклад, раду­ясь голу «Крас­но­да­ра», но после про­смот­ра поме­нял свое мне­ние, согла­сив­шись с ДД, исполь­зуя части­цы ну и как буд­то, выра­жа­ю­щие уступ­ку: Ну, как буд­то есть пару сан­ти­мет­ров офсайд.

Одна­ко даль­ше у ком­мен­та­то­ров воз­ник еще один акт несогласия.

ММ: [Вот, Дим, подо­жди, см-смот­ри, давай посмот­рим]. Изви­ни, вот здесь момент пода­чи, вот посмот­ри, где нахо­дит­ся нога Эммер­со­на. А‑а-а… Тяже­ло [ска­зать…]

ДД: [А видим] ли мы ее точно? 

ММ: Ну вот она, белень­кая-белень­кая бут­са Эммер­со­на, ее вид­но, она высту­па­ет из-за кор­пу­са [Лени­ни…]

ДД: [Хоро­шо,] пле-пле­чом [мож­но забить гол?] 

ММ: [Пле­чо Лени­ни,] э‑э-э‑э, ну‑у вот здесь абсо­лют­но невоз­мож­но ска­зать, что бли­же, без офсайд­ных линий… 

Мож­но пред­по­ло­жить, что ком­мен­та­то­ры наме­рен­но заня­ли раз­ные пози­ции: один согла­сен с реше­ни­ем глав­но­го арбит­ра, а дру­гой — нет. Жур­на­ли­сты наме­рен­но предо­ста­ви­ли два вари­ан­та интер­пре­та­ции спор­но­го момен­та, что­бы пока­зать, что воз­мо­жен один из сце­на­ри­ев: офсайд или не офсайд, гол или не гол. Не выби­рая един­ствен­но вер­ную трак­тов­ку, ком­мен­та­то­ры пока­за­ли зри­те­лю раз­ви­тие собы­тий по двум сце­на­ри­ям, что­бы тот мог при­нять любой из них и не обви­нить судью в ошибке.

Итак, при диа­ло­ги­че­ском ком­мен­ти­ро­ва­нии фут­боль­но­го мат­ча суще­ству­ют два взгля­да на про­изо­шед­шее (из ком­мен­та­тор­ской каби­ны и с бров­ки поля), два взгля­да на один и тот же видео­по­втор, воз­ни­ка­ет диа­лог, поз­во­ля­ю­щий более акку­рат­но оха­рак­те­ри­зо­вать рабо­ту судей. Если один ком­мен­та­тор согла­сен с реше­ни­ем судьи, то дру­гой может согла­сить­ся, тем самым уси­лив интер­пре­та­цию собы­тия; а если дру­гой не согла­ша­ет­ся, то интер­пре­та­ций собы­тия ста­но­вит­ся две и одна из них обя­за­тель­но будет правильной.

Таким диа­ло­ги­че­ским сред­ством обсуж­де­ния потен­ци­аль­ной судей­ской ошиб­ки не мог вос­поль­зо­вать­ся РН в мат­че (5), так как он рабо­тал в сту­дии один. В каче­стве собе­сед­ни­ка он избрал зри­те­ля, кото­рый не может ему отве­тить: Давай­те смот­реть. Вот пода­ча. Пар­шив­люк. Даса и Джор­д­же­вич на газоне. Нам нужен более подроб­ный повтор, чтоб понять, что имен­но было не так. <…> Давай­те смот­реть. Все же мы име­ем неко­то­рое пре­иму­ще­ство перед фут­бо­ли­ста­ми, — и в сво­ей моно­ло­ги­че­ской речи исполь­зо­вал мно­го­чис­лен­ные мар­ке­ры неуве­рен­но­сти (чест­но гово­ря, смот­рел недо­ста­точ­но вни­ма­тель­но, по-мое­му и т. д.).

Полилогическое обсуждение судейской ошибки в студии в присутствии компетентного специалиста

Нако­нец, раз­бе­рем сте­но­грам­му транс­ля­ции (4) с обсуж­де­ни­ем судей­ской ошиб­ки в сту­дии теле­ка­на­ла «Матч ТВ», в кото­ром участ­во­ва­ли четы­ре чело­ве­ка. Одним из цен­траль­ных участ­ни­ков дис­кус­сии стал Алек­сей Нико­ла­ев (АН) — экс­перт кана­ла, в про­шлом фут­боль­ный судья, кото­рый теперь раз­би­ра­ет спор­ные судей­ские реше­ния в теле­сту­дии. Так как АН ком­пе­тен­тен в вопро­се, он выска­зал свое мне­ние эксплицитно.

АН: Ну, сра­зу ска­жу, что-о‑о пра­виль­ное реше­ние было в этой ситу­а­ции назна­чить штраф­ной удар, и если мы даль­ше рас­суж­да­ем о после­до­ва­тель­но­сти и воз­мож­но­сти забить, э‑э, гол сле­ду­ю­щим каса­ни­ем, то мож­но гово­рить и о крас­ной кар­точ­ке, тем более что в пер­вом туре Сер­гей Ива­нов рабо­тал в Ниж­нем Нов­го­ро­де на мат­че «Пари НН» и «Зенит» и в схо­жей ситу­а­ции [после про­смот­ра VAR пока­зал крас­ную кар­точ­ку].

Здесь АН избрал повест­во­ва­тель­ное пред­ло­же­ние вме­сто услов­ной фор­мы гла­го­ла (пра­виль­но было бы) и выбрал точ­ку отсче­та (похо­жий момент в пер­вом туре), что­бы пока­зать непо­сле­до­ва­тель­ность судьи.

Инте­рес­на реак­ция жур­на­ли­ста ДШ на ком­пе­тент­ное мне­ние. ДШ: [Да, абсо­лют­но, на мой взгляд, вооб­ще иден­тич­ный эпи­зод.] АН: Да, они совер­шен­но иден­тич­ные, очень похожи.

ДШ мгно­вен­но согла­сил­ся с экс­пер­том по судей­ству, в то вре­мя как АН, напро­тив, смяг­чил свой ком­му­ни­ка­тив­ный акт: сна­ча­ла назвал эти момен­ты «иден­тич­ны­ми», а затем «очень похо­жи­ми», пони­зив интен­сив­ность характеристики.

ДШ, раз­ви­вая инфо­по­вод, про­дол­жил зада­вать экс­пер­ту наво­дя­щие вопро­сы, что­бы еще более экс­пли­ци­ро­вать при­чи­ну судей­ской ошиб­ки: А как Вам кажет­ся, Алек­сей, поче­му нет? Поче­му без крас­ной? Пози­ция Мари­ча­ля, или-или что там сму­ти­ло имен­но видео­ас­си­стен­та? <…> То есть иде­аль­ное реше­ние еще раз фик­си­ру­ем… [на Ваш…] <…> Алек­сей Вале­рье­вич, а в целом, э, по этой игре что ска­же­те? О‑о том, как ком­му­ни­ци­ро­вал с фут­бо­ли­ста­ми Ива­нов, пото­му что, ну, мы, напри­мер, вот с Алек­сан­дром Вита­лье­ви­чем заме­ти­ли, что он очень часто спо­рил с Дзю­бой. Ну и в целом про уро­вень судейства.

Одна­ко у АН, отве­чав­ше­го на про­во­ка­ци­он­ные вопро­сы жур­на­ли­ста, полу­чи­лось еще раз смяг­чить лико­угро­жа­ю­щий акт с обви­не­ни­ем судей в ошиб­ке: Вот, в целом, ну, хоро­ший матч полу­чил­ся, да, и уро­вень судей­ства в прин­ци­пе тоже было соот­вет­ству­ю­щим, высо­кий, Сер­гей — наш один из веду­щих арбит­ров, опыт­ный арбитр, поэто­му для него каких-то сек­ре­тов сего­дня коман­ды не доста­ви­ли. Вот един­ствен­ный момент, кото­рый дей­стви­тель­но как бы так, э‑э, лож­ка, да, опре­де­лен­ная ложеч­ка дег­тя в боль­шую боч­ку меда, если мож­но так гово­рить, да, вот он слу­чил­ся. АН совер­шил акт уступ­ки, поло­жи­тель­но оце­нив рабо­ту Сер­гея Ива­но­ва (соот­вет­ству­ю­щий уро­вень, высо­кий уро­вень, веду­щий арбитр, опыт­ный арбитр) и мета­фо­ри­че­ски назвав ее боч­кой меда, в кото­ром эта судей­ская ошиб­ка была лишь ложеч­кой дег­тя. Заме­тим, что суще­стви­тель­ное «ложеч­ка» упо­треб­ле­но с умень­ши­тель­но-лас­ка­тель­ным суф­фик­сом для уси­ле­ния смягчения.

Одна­ко сра­зу после этой репли­ки АН начал обсуж­де­ние еще одной судей­ской ошиб­ки в мат­че, где игро­ку не была дана жел­тая кар­точ­ка: Вот, и вто­рой эпи­зод, кото­рый тоже, конеч­но, бро­сил­ся в гла­за. Поче­му вот в этой ситу­а­ции Сер­гей не пока­зал жел­тую кар­точ­ку за оче­вид­ней­шую двой­ную задерж­ку Федо­ра Смо­ло­ва. Либо же он тогда мог про­дол­жить игру, пото­му что сви­сток как раз про­зву­чал в тот момент, когда уже задерж­ка как бы так под­хо­ди­ла к завер­ше­нию. Пото­му что мы видим, сна­ча­ла одна фаза задерж­ки, потом вто­рой раз, э‑э, [защит­ник Локо­мо­ти­ва]. Нель­зя ска­зать, что АН пере­черк­нул таким обра­зом свой преды­ду­щий ком­му­ни­ка­тив­ный ход о «ложеч­ке дег­тя». Ско­рее преды­ду­щая репли­ка была вызва­на праг­ма­ти­че­ски­ми ожи­да­ни­я­ми веж­ли­во­сти в эфи­ре и сохра­не­ния репу­та­ции судьи. Это не поме­ша­ло АН выска­зать еще одну пре­тен­зию в адрес судей­ской бригады.

В кон­це эфи­ра (4) после обсуж­де­ния судей­ской ошиб­ки в сту­дии быв­шим арбит­ром Алек­се­ем Нико­ла­е­вым выска­зал­ся фут­боль­ный тре­нер и экс­перт теле­ка­на­ла «Матч ТВ» Алек­сандр Гри­го­рян. Он согла­сил­ся с оши­боч­ным реше­ни­ем судьи в сле­ду­ю­щей репли­ке: А я с‑скажу про­сто по духу фут­бо­ла — не крас­ная. Вот есть дух фут­бо­ла. Все, [не крас­ная]. Гово­ря­щий напо­ми­на­ет, что, поми­мо пра­вил и нор­ма­тив­ных доку­мен­тов, в вопро­се фут­боль­но­го судей­ства так­же при­сут­ству­ют поня­тия после­до­ва­тель­но­сти, спра­вед­ли­во­сти и «фут­боль­но­го духа».

Результаты исследования

Выше­опи­сан­ный ана­лиз при­вел к сле­ду­ю­щим резуль­та­там отно­си­тель­но того, как ком­мен­та­то­ры осве­ща­ют ошиб­ки фут­боль­ных судей во вре­мя мат­ча, еще не зная, что офи­ци­аль­ное реше­ние на поле будет при­зна­но ошибочным.

Преж­де все­го, ком­мен­та­то­ры назы­ва­ют чле­нов судей­ской бри­га­ды, дога­ды­ва­ют­ся об их дей­стви­ях и мыс­лях, пока­зы­ва­ют их точ­ку зре­ния и точ­ки зре­ния игро­ков. При про­смот­ре спор­но­го момен­та судьям в VAR-цен­тре при­пи­сы­ва­ет­ся боль­ший авто­ри­тет, а их реше­ния вли­я­ют не толь­ко на ход собы­тий, но и на эмо­ци­о­наль­ный настрой игроков.

Для того что­бы выска­зать соб­ствен­ное мне­ние, у ком­мен­та­то­ров есть несколь­ко рече­вых стра­те­гий и сце­на­ри­ев: согла­сить­ся с реше­ни­ем судьи; выра­зить неуве­рен­ность в суще­ство­ва­нии един­ствен­но вер­ной трак­тов­ки эпи­зо­да; выра­зить сомне­ние в том, что они могут сами разо­брать­ся в эпи­зо­де; не реа­ги­ро­вать на реше­ние судьи и про­дол­жить ком­мен­ти­ро­ва­ние про­ис­хо­дя­ще­го на поле, в том чис­ле пере­клю­чить вни­ма­ние на дру­гие аспек­ты мат­ча во вре­мя судей­ско­го про­смот­ра; импли­цит­но намек­нуть на воз­мож­ную ошиб­ку судьи; экс­пли­цит­но пока­зать и обсу­дить судей­скую ошибку.

Экс­пли­цит­ный вари­ант обсуж­де­ния судей­ской ошиб­ки воз­мо­жен толь­ко в том слу­чае, когда в рас­по­ря­же­нии теле­ка­на­ла име­ют­ся вес­кие дока­за­тель­ства, осно­ва­ния или мне­ние авто­ри­тет­но­го лица, коим на «Матч ТВ» явля­ет­ся быв­ший судья и экс­перт кана­ла Алек­сей Нико­ла­ев. Даже в этом слу­чае в его речи и речи дру­гих ком­мен­та­то­ров встре­ча­ют­ся фра­зы, содер­жа­щие мар­ке­ры неуве­рен­но­сти в одно­знач­но­сти момен­та; обви­не­ния в сто­ро­ну судьи не обо­зна­ча­ют­ся, его рабо­ту высо­ко оце­ни­ва­ют, что­бы не испор­тить его репу­та­цию, а ошиб­ка спи­сы­ва­ет­ся на чело­ве­че­ский фак­тор, неод­но­знач­ность ситу­а­ции или «дух» игры.

Инте­рес­ным резуль­та­том иссле­до­ва­ния ста­ло то, что дели­кат­ный лико­угро­жа­ю­щий акт обви­не­ния судей в ошиб­ке гораз­до про­ще совер­шить в диа­ло­ги­че­ской речи. В раз­го­во­ре двух и более людей акт обви­не­ния смяг­ча­ет­ся, так как ответ­ствен­ность за него рас­пре­де­ля­ет­ся на всех участ­ни­ков диа­ло­га. Жур­на­ли­сты предо­став­ля­ют раз­лич­ные точ­ки зре­ния на один эпи­зод. В слу­чае согла­сия ком­мен­та­то­ров отно­си­тель­но нали­чия судей­ской ошиб­ки сила акта уси­ли­ва­ет­ся; в слу­чае несо­гла­сия — один из ком­мен­та­то­ров все рав­но оста­ет­ся прав.

Выводы

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния под­дер­жи­ва­ют усто­яв­ши­е­ся взгля­ды на обсуж­де­ние судей­ской рабо­ты в СМИ и ауди­то­рии спор­тив­ной жур­на­ли­сти­ки. Судей не при­ня­то кри­ти­ко­вать пуб­лич­но, что­бы сохра­нить целост­ность фут­бо­ла и рос­сий­ской фут­боль­ной инду­стрии. В слу­чае нали­чия репу­та­ци­он­ных рис­ков для всех сто­рон и необ­хо­ди­мо­сти экс­пли­цит­но обсу­дить судей­скую ошиб­ку, ком­мен­та­то­ры зару­ча­ют­ся под­держ­кой со сто­ро­ны кол­лег, игро­ков, болель­щи­ков и ауди­то­рии, что­бы не обви­нять судей напря­мую, а пока­зать нали­чие схо­жих мнений.

Даль­ней­шие пер­спек­ти­вы иссле­до­ва­ния осве­ще­ния в СМИ судей­ских оши­бок видят­ся в диа­хро­ни­че­ском ана­ли­зе. Выво­ды о том, как судей­ство обсуж­да­лось ком­мен­та­то­ра­ми в про­шлых сезо­нах РПЛ (напри­мер, до вве­де­ния штра­фа за кри­ти­ку судей), мог­ли бы про­лить свет на фор­ми­ро­ва­ние обра­за судьи и рос­сий­ско­го фут­бо­ла в спор­тив­ных медиа, так как вопрос судей­ства в рос­сий­ском фут­бо­ле сто­ит осо­бен­но остро.