ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ИМЕНА В СОВРЕМЕННЫХ МАССМЕДИА (на материале болгарских газет)

В совре­мен­ной линг­ви­сти­ке вни­ма­ние иссле­до­ва­те­лей направ­ле­но на спо­со­бы рас­кры­тия интер­тек­сту­аль­но­сти. Суще­ствен­ную роль для рас­кры­тия содер­жа­ния это­го явле­ния игра­ют поня­тия пре­це­дент­ный текст (ПТ) и пре­це­дент­ное имя (ПИ). Поня­тие пре­це­дент­но­сти, вве­ден­ное Ю. Н. Кара­у­ло­вым, харак­те­ри­зу­ет те тек­сты, кото­рые (1) явля­ют­ся зна­чи­мы­ми в позна­ва­тель­ном и эмо­ци­о­наль­ном отно­ше­нии для опре­де­лен­ной лич­но­сти, (2) име­ют сверх­лич­ност­ный харак­тер, т. е. они хоро­шо извест­ны окру­же­нию дан­ной лич­но­сти, в том чис­ле ее пред­ше­ствен­ни­кам и совре­мен­ни­кам, (3) это тек­сты, кото­рые язы­ко­вая лич­ность исполь­зу­ет в сво­ей рече­вой прак­ти­ке [Кара­у­лов 1987: 216]. Пре­це­дент­ный фено­мен вклю­ча­ет в себя пре­це­дент­ное имя, пре­це­дент­ную ситу­а­цию, пре­це­дент­ный текст и пре­це­дент­ное выра­же­ние [Гуд­ков 1999; Крас­ных 1998]. В. В. Крас­ных опре­де­ля­ет поня­тие «пре­це­дент­ное имя» как инди­ви­ду­аль­ное назва­ние, свя­зан­ное или с шро­ко извест­ным тек­стом или с пре­це­дент­ной ситу­а­ци­ей. В про­цес­се ком­му­ни­ка­ции пре­це­дент­ное имя акту­а­ли­зи­ру­ет­ся посред­ством его диф­фе­рен­ци­аль­ных при­зна­ков. Функ­ци­о­наль­ной осо­бен­но­стью пре­це­дент­но­го име­ни явля­ет­ся его спо­соб­ность упо­треб­лять­ся в каче­стве «слож­но­го зна­ка», содер­жа­ще­го кро­ме опре­де­лен­но­го коли­че­ства зна­че­нии инва­ри­ант­ное вос­при­я­тие пред­ме­та, сто­я­ще­го за име­нем [Крас­ных 2003: 197–209]. Д. Б. Гуд­ков опре­де­ля­ет это поня­тие как инди­ви­ду­аль­ное имя или как ситу­а­цию, извест­ные носи­те­ли язы­ка и вос­при­ни­ма­е­мые как пре­це­дент­ные. Пре­це­дент­ное имя — это имя-сим­вол, назы­ва­ю­щее сово­куп­ность эта­ло­нов опре­де­лен­но­го каче­ства [Гуд­ков 2003:149].

Пре­це­дент­ные име­на харак­те­ри­зу­ют­ся экс­прес­сив­но­стью [Телия 1991; Лукья­но­ва 1986; Хаза­ге­ров 1997; Попо­ва 1979, 1975] и образ­но­стью [Лите­ра­тур­ный энцик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь 1987; Оль­хови­ков 1999], высо­кой сте­пе­нью эмо­ци­о­наль­но­го воз­дей­ствия, точ­ной и крат­кой харак­те­ри­сти­кой явле­ния, обу­слов­лен­но­го упо­треб­ле­ни­ем пре­це­дент­но­го име­ни. Пре­це­дент­ное имя обла­да­ет яркой эсте­ти­че­ской, социо­ло­ги­че­ской, куль­ту­ро­ло­ги­че­ской, соци­аль­ной, идео­ло­ги­че­ской мар­ки­ров­кой в каж­дой наци­о­наль­ной язы­ко­вой кар­тине мира. Состав пре­це­дент­ных имен меня­ет­ся в зави­си­мо­сти от изме­не­ния обще­ствен­ных отно­ше­ний, соци­аль­ных усло­вий, отно­ше­ния к мораль­ным цен­но­стям обще­ства. В кор­пу­се пре­це­дент­ных имен наблю­да­ют­ся про­цес­сы отми­ра­ния уста­рев­ших поня­тий и появ­ле­ния новых. 

Исто­ри­че­ское раз­ви­тие обще­ства и фор­ми­ро­ва­ние в нем лите­ра­тур­ных тра­ди­ций при­во­дит к фор­ми­ро­ва­нию пре­це­дент­ных ситу­а­ций и пре­це­дент­ных тек­стов, кото­рые вер­ба­ли­зу­ют­ся в виде пре­це­дент­ных имен, пред­ло­же­ний, фра­зео­ло­гиз­мов, кры­ла­тых выра­же­ний, язы­ко­вых кли­ше и сте­рео­ти­пов, устой­чи­вых срав­не­ний и т. п. Они име­ют сим­во­ли­че­ское зна­че­ние, выпол­ня­ют когни­тив­ные функ­ции и спо­соб­ны осу­ще­ствить пере­да­чу куль­тур­ной инфор­ма­ции сле­ду­ю­ще­му поко­ле­нию. Этот «сте­рео­тип­ный образ­но-ассо­ци­а­тив­ный ком­плекс» явля­ет­ся харак­тер­ным для дан­но­го соци­у­ма и упо­треб­ля­ет­ся в речи это­го соци­у­ма [Телия 1988: 30]. Часть пре­це­дент­ных еди­ниц име­ет уни­вер­саль­ный харак­тер, и поэто­му они упо­треб­ля­ют­ся во мно­гих язы­ках. Таки­ми явля­ют­ся, напри­мер, биб­лей­ские изре­че­ния, извест­ные фак­ты миро­вой исто­рии и лите­ра­ту­ры и др. В пре­це­дент­ных еди­ни­цах нахо­дят выра­же­ние наци­о­наль­ные куль­тур­ные тра­ди­ции, исто­ри­че­ские собы­тия и лица, мифо­ло­гия, памят­ни­ки искус­ства, лите­ра­тур­ные тек­сты, уст­ное народ­ное творчество. 

Пре­це­дент­ные тек­сты, обла­да­ю­щие силь­ной экс­прес­си­ей, явля­ют­ся излюб­лен­ным сред­ством в язы­ке бол­гар­ских мас­сме­диа. Неред­ко исполь­зу­ют­ся биб­лей­ские выра­же­ния, напри­мер: Десе­ти­ле­тия наред в деня на Хри­сто­во­то раз­пя­тие центърът на Пана­г­ю­ри­ще се изпъ­л­ва със сер­гии, атрак­ци­о­ни и кебап­чий­ни­ци, издиг­на глас в град­ска пусти­ня Ини­ци­а­тив­ни­ят коми­тет (Сега. 2013. 15 сеп­тем­ври. Бр. 249) («В тече­ние деся­ти­ле­тий в день Рас­пя­тия Хри­ста центр Пана­г­ю­риш­те запол­ня­ют при­лав­ки, аттрак­ци­о­ны и шаш­лыч­ные, под­нял голос в город­ской пустыне Ини­ци­а­тив­ный коми­тет»). Упо­треб­лен­ный в тек­сте обо­рот свя­зан с биб­лей­ским сюже­том о при­зы­ве про­ро­ка Исайи к изра­иль­тя­нам, что­бы они уго­то­ви­ли пря­мой путь к Богу, сде­лать «пря­мы­ми в сте­пи сте­зи Богу наше­му». Но при­зыв про­ро­ка не был услы­шан, остал­ся «гла­сом вопи­ю­ще­го в пустыне» [Сло­варь рус­ской фра­зео­ло­гии 1998: 115]. При­ла­га­тель­ное в газет­ном тек­сте акту­а­ли­зи­ру­ет биб­лей­ское выра­же­ние в совре­мен­ных усло­ви­ях кон­крет­но­го насе­лен­но­го пункта.

Тя ни е като зна­ме­ни­тия жерт­вен козел («козел отпу­ще­ния», както хуба­во го нари­чат рус­на­ци­те, а англи­ча­ни­те още по-хуба­во — scapegoat, сме­свай­ки бота­ни­ка и зоо­ло­гия в едно), кой­то пое­ма вър­ху сво­я­та снага/стъбло всич­ки­те ни гре­хо­ве, да се осво­бо­дим / отпус­нем от тях (Сега. 2014. 20 ноем­ври. Бр. 234) («Она нам заме­ня­ет зва­ме­ни­то­го жерт­вен­но­го коз­ла (коз­ла отпу­ще­ния, как его назы­ва­ют рус­ские, а англи­чане еще хле­ще — scapegoat, пере­ме­ши­вая бота­ни­ку с зоо­ло­ги­ей), кото­рый при­ни­ма­ет на свое тело / стеб­ло все наши гре­хи, осво­бож­дая нас»). Биб­лей­ское выра­же­ние назы­ва­ет чело­ве­ка (чаще неодоб­ри­тель­но), на кото­ро­го сва­ли­ва­ют ответ­ствен­ность за все гре­хи, ошиб­ки или про­ступ­ки, часто не винов­но­го в них. Выра­же­ние воз­ник­ло на осно­ве древ­не­ев­рей­ско­го обря­да в день гре­хо­от­пу­ще­ния, когда пер­во­свя­щен­ник воз­ла­гал обе руки на голо­ву живо­го коз­ла в знак воз­ло­же­ния на него всех гре­хов еврей­ско­го наро­да. После это­го риту­а­ла козел отсы­лал­ся в пусты­ню, «чтоб он понес на себе их без­за­ко­ния в зем­лю непро­хо­ди­мую». После это­го обря­да все при­сут­ству­ю­щие счи­та­ли себя очи­щен­ны­ми от гре­ха [Там же: 273]. В кон­крет­ном тек­сте в роли жерт­вен­но­го коз­ла высту­па­ет поли­ти­ка, не отве­ча­ю­щая жиз­нен­ным тре­бо­ва­ни­ям людей.

Еще одно выра­же­ние на биб­лей­скую тема­ти­ку встре­ча­ет­ся в текстах мас­медиа: На мета­лур­гич­ния колос на гли­не­ни кра­ка по искане на резер­ва бяха нало­же­ни две гло­би от по 500 000 лева… (Труд. 2010. 23 август) («По тре­бо­ва­нию комис­сии на метал­лур­ги­че­ско­го колос­са на гли­ня­ных ногах нало­жи­ли штраф в раз­ме­ре 500 000 левов…»). Зна­че­ние ‘о чем-либо вели­че­ствен­ном с виду, но по суще­ству сла­бом’ воз­ник­ло из биб­лей­ско­го рас­ска­за о тол­ко­ва­нии про­ро­ком Дани­и­лом сна царя Наву­хо­до­но­со­ра. Вещий сон явил­ся пред­зна­ме­но­ва­ни­ем раз­ру­ше­ния и гибе­ли Вави­лон­ско­го цар­ства под уда­ра­ми пер­сов. Пре­це­дент­ным этот текст ста­но­вит­ся еще в XVIII в.: пер­вым, кто упо­тре­бил это выра­же­ние, назы­ва­ют фран­цуз­ско­го мыс­ли­те­ля Д. Дид­ро. Запад­но­ев­ро­пей­ские поли­ти­ки часто изде­ва­тель­ски при­ме­ня­ли это выра­же­ние к Рос­сии [Там же: 285]. В совре­мен­ном тек­сте выра­же­ние акту­а­ли­зи­ру­ет­ся при­ла­га­тель­ным. И хотя зна­че­ние ‘госу­дар­ство’ заме­ня­ет­ся назва­ни­ем дру­го­го объ­ек­та, но сема ‘огром­ный, вели­че­ствен­ный’ сохраняется.

Дру­гим источ­ни­ком пре­це­дент­но­сти могут слу­жить репли­ки извест­ных поли­ти­ков и твор­че­ских лич­но­стей, кото­рые жили и тво­ри­ли в раз­лич­ные эпо­хи. Про­ана­ли­зи­ру­ем неко­то­рые при­ме­ры из газет.

В едно цар­ство, в едно гос­по­дар­ство, кое­то впо­след­ствие ста­на­ло репуб­ли­ка, но пак продъ­л­жи­ло да гле­да с едно око към монар­хи­я­та, вятърът на про­мя­на­та се раз­вих­рил с така­ва сила, че напра­во отне­съл дър­жав­на­та власт (Сега. 2013. 3 април. Бр.185) («В неко­то­ром цар­стве, в неко­то­ром госу­дар­стве, кото­рое впо­след­ствии ста­ло рес­пуб­ли­кой, одним гла­зом смот­ря­щим в монар­хию, ветер пере­мен взвыл с такой силой, что унес куда-то госу­дар­ствен­ную власть»). Авто­ром выра­же­ния «Ветер пере­мен веет над кон­ти­нен­том» явля­ет­ся бри­тан­ский поли­тик и пре­мьер-министр Гарольд Мак­мил­лан (1894–1986). Он упо­тре­бил это выра­же­ние в сво­ей речи в Кейп­та­уне 3 фев­ра­ля 1960 г. “Wind of Change” назы­ва­ет­ся и пес­ня немец­кой рок-груп­пы «Скор­пи­онс» (1990), напи­сан­ная под впе­чат­ле­ни­ем пере­мен в СССР [Сло­варь совре­мен­ных цитат 2006: 280]. Выра­же­ние ста­ло весь­ма попу­ляр­ным после пере­мен, про­изо­шед­ших в быв­ших соци­а­ли­сти­че­ских стра­нах в кон­це про­шло­го сто­ле­тия. В при­ве­ден­ном тек­сте пре­це­дент­ное выра­же­ние упо­треб­ле­но с неко­то­рой долей сар­каз­ма из-за не в пол­ной мере осу­ще­ствив­ших­ся пере­мен в государстве.

На моста над р. Рейн вче­ра нови­ят пре­зи­дент на САЩ Барак Оба­ма като че ли про­ка­ра нов «мост» меж­ду Аме­ри­ка и Евро­па (Труд. 2012. 9 декем­ври) («На мосту над р. Рейн вче­ра новый пре­зи­дент США Барак Оба­ма как буд­то навел новый мост меж­ду Аме­ри­кой и Евро­пой»). В зна­че­нии это­го выра­же­ния содер­жит­ся жела­ние созда­ния новых вза­и­мо­от­но­ше­ний меж­ду госу­дар­ства­ми, кото­рые нахо­ди­лись в состо­я­нии про­ти­во­сто­я­ния друг дру­гу. Сло­ва эти про­из­нес аме­ри­кан­ский пре­зи­дент Лин­дон Джон­сон (1908–1973), высту­пив­ший 8 янва­ря 1964 г. в кон­грес­се с речью на тему «О поло­же­нии стра­ны» [Там же: 144]. О необ­хо­ди­мо­сти «наво­дить мосты меж­ду Восто­ком и Запа­дом», одна­ко, гово­рил еще немец­кий пас­тор Мар­тин Нимел­лер в Нью-Йор­ке в мар­те 1947 г. [Davidson 1959: 185].

В язы­ке мас­сме­диа встре­ча­ет­ся нема­ло тек­стов, в кото­рых упо­треб­ле­ны пре­це­дент­ные име­на, отсы­ла­ю­щие к лите­ра­тур­ным про­из­ве­де­ни­ям. Напри­мер, в тек­сте: Бай­га­ньов­ска­та епо­ха въз­кръ­сва пред очи­те ни (Труд. 2011. 5 юни) («Эпо­ха Бай Ганю ожи­ва­ет на наших гла­зах») — имя соб­ствен­ное напо­ми­на­ет чита­те­лю о пер­со­на­же писа­те­ля-клас­си­ка А. Кон­стан­ти­но­ва из его кни­ги «Бай Ганю» (1895). Харак­тер бай Ганю неод­но­зна­чен — наря­ду с необ­ра­зо­ван­но­стью, бес­це­ре­мон­но­стью, само­до­воль­ством, стрем­ле­ни­ем к нажи­ве, про­сто­ва­то­стью в нем при­сут­ству­ют рас­су­ди­тель­ность, энер­гич­ность, пред­при­им­чи­вость, гру­бо­ва­тый юмор. Бол­га­ры вос­при­ни­ма­ют его ско­рее нега­тив­но, чем поло­жи­тель­но. В про­ци­ти­ро­ван­ном тек­сте упор дела­ет­ся имен­но на его отри­ца­тель­ные качества.

В сле­ду­ю­щем при­ме­ре: И коя род­на звез­да като същин­ски Дан­ко ще раз­ма­ха горя­що­то си сър­це, за да помо­гне на хора­та… (Труд. 2009. 10 май) («И какая род­ная звез­да, как насто­я­щий Дан­ко, под­ни­мет свое горя­щее серд­це, что­бы помочь людям») — образ­но-ассо­ци­а­тив­ный ком­плекс уво­дит вни­ма­ние чита­те­ля к идее и пер­со­на­жу М. Горь­ко­го. В отли­чие от чита­те­лей стар­ше­го поко­ле­ния, для бол­гар­ской моло­де­жи текст оста­ет­ся непо­нят­ным, пото­му что пре­це­дент­ное имя Дан­ко ему незна­ко­мо: в совре­мен­ной шко­ле про­из­ве­де­ния Горь­ко­го не изу­ча­ют­ся. В дан­ном слу­чае про­изо­шла деак­ту­а­ли­за­ция пре­це­дент­но­го име­ни. Труд­ность вос­при­я­тия пре­це­дент­но­го фено­ме­на воз­ни­ка­ет и в сле­ду­ю­щем слу­чае: И нищо чуд­но да пери­фра­зи­ра въз­к­ли­ца­ни­е­то на кла­си­ка: «Кла­ха наро­да, както тур­чин не го е клал!» в ехид­но­то умо­за­клю­че­ние: «Кра­до­ха наро­да, както нито тур­чин, нито кой­то и да било друг не го е крал!» (Труд. 2010. 15 март) («И ниче­го уди­ви­тель­но­го нет в том, если он пере­де­ла­ет вос­кли­ца­ние клас­си­ка „Реза­ли народ так, как даже турок это­го не делал!“ в ехид­ное умо­за­клю­че­ние „Воро­ва­ли у наро­да так, как ни турок, ни кто бы то ни было дру­гой это­го не делал!“»). Если чита­те­лю неиз­вест­но, в каком кон­тек­сте упо­тре­бил выска­зы­ва­ние писа­тель-клас­сик А. Стра­ши­ми­ров, то смысл пре­це­ден­та в пол­ной мере не будет понят.

В газет­ных текстах упо­треб­ля­ют­ся и весь­ма услож­нен­ные пре­це­дент­ные ком­плек­сы, вос­при­я­тие кото­рых затруд­ня­ет­ся отсут­стви­ем фоно­вых зна­ний у чита­те­лей. Эти про­бе­лы харак­тер­ны для моло­дых людей, кото­рые очень мало зна­ют или почти ниче­го не зна­ют о минув­шей эпо­хе. Сле­ду­ю­щий текст может послу­жить иллю­стра­ци­ей выска­зан­ных мыс­лей: Те са нищо… в срав­не­ние с опъ­л­чен­ци­те на Бой­ко, кои­то при­ли­чат на весе­ли инструк­то­ри от ЦК на Ком­со­мо­ла. А Тош­ко Тодо­ров си е жив сол­да­фон от воен­ния отдел на някой окръ­жен коми­тет (Труд. 2014. 8 фев­ру­а­ри) («Их еще мож­но посчи­тать нор­маль­ны­ми… по срав­не­нию с опол­чен­ца­ми Бой­ко, кото­рые похо­жи на весе­лых инструк­то­ров из ЦК ком­со­мо­ла. А Тош­ко Тодо­ров — это точь-в-точь сол­да­фон из воен­но­го отде­ла како­го-либо окруж­но­го коми­те­та»). Если поня­тие «опол­чен­цы» извест­но из сти­хо­тво­ре­ния Ив. Вазо­ва, посвя­щен­но­го защи­те Шип­кин­ско­го пере­ва­ла во вре­мя Рус­ско-турец­кой вой­ны 1877–1878 гг., то такие пре­це­дент­ные фено­ме­ны, как инструк­тор, ЦК, ком­со­мол, воен­ный отдел, окруж­ной коми­тет, нуж­да­ют­ся в интер­пре­та­ции их исход­но­го зна­че­ния, с тем что­бы чита­тель постиг пре­це­дент­ность их употребления.

Для вос­при­я­тия пре­це­дент­но­го тек­ста и опре­де­ле­ния зна­че­ния пре­це­дент­но­го име­ни суще­ствен­ное зна­че­ние име­ет куль­тур­ная ком­пе­тен­ция реци­пи­ен­та. Объ­ек­тив­но куль­тур­ная ком­пе­тен­ция нахо­дит­ся в тес­ной свя­зи с раз­ли­чи­ем куль­тур­но-исто­ри­че­ских усло­вий каж­до­го поко­ле­ния. Каж­дый текст созда­ет­ся в опре­де­лен­ной куль­тур­ной и язы­ко­вой сре­де, поэто­му его вос­при­я­тие осу­ществ­ля­ет­ся толь­ко при позна­нии этой сре­ды. Если реци­пи­ен­ту неиз­ве­стен и незна­ком источ­ник пре­це­дент­но­го тек­ста, то ожи­да­е­мо­го экс­прес­сив­но­го воз­дей­ствия на его созна­ние не осу­ществ­ля­ет­ся. Для него текст оста­ет­ся закрытым.

Пре­це­дент­ные фено­ме­ны, несо­мнен­но, явля­ют­ся зна­чи­тель­ным про­яв­ле­ни­ем наци­о­наль­но­го свое­об­ра­зия язы­ка, а так­же твор­че­ским пере­осмыс­ле­ни­ем язы­ко­вых явле­ний и тек­стов раз­лич­но­го про­ис­хож­де­ния. В них про­ис­хо­дит спе­ци­фи­че­ское пре­лом­ле­ние через наци­о­наль­ную мен­таль­ность суще­ству­ю­щих тек­стов — наци­о­наль­ных и обще­че­ло­ве­че­ских. Пере­ра­бот­ка этих тек­стов сви­де­тель­ству­ет о стрем­ле­нии к наи­бо­лее точ­но­му и экс­прес­сив­но­му выра­же­нию отно­ше­ния к важ­ным для обще­ства вопросам.