Окказиональные трансформации антропонимов как инвективная лексика

Поста­нов­ка про­бле­мы. Антро­по­ни­мы явля­ют­ся лек­си­че­ски­ми еди­ни­ца­ми, обо­зна­ча­ю­щи­ми и инди­ви­ду­а­ли­зи­ру­ю­щи­ми кон­крет­но­го чело­ве­ка. Они опре­де­ля­ют­ся рядом фак­тов и дают инфор­ма­цию о наци­о­наль­но­сти и поле. Име­на извест­ных лич­но­стей в поли­ти­че­ской и обще­ствен­ной жиз­ни, чьи поступ­ки посто­ян­но нахо­дят­ся в цен­тре обще­ствен­но­го вни­ма­ния, обла­да­ют высо­кой сте­пе­нью узна­ва­е­мо­сти и регу­ляр­но под­вер­га­ют­ся оцен­ке. Одна из часто наблю­да­е­мых на совре­мен­ном эта­пе окка­зи­о­наль­ных транс­фор­ма­ций каса­ет­ся антро­по­ни­мов, что свя­за­но так­же с их повы­шен­ной сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ной актив­но­стью в каче­стве моти­ви­ру­ю­щих основ при созда­нии нео­ло­гиз­мов. Рас­смот­рен­ные здесь ново­об­ра­зо­ван­ные еди­ни­цы сохра­ня­ют номи­на­тив­ный харак­тер реаль­но­го соб­ствен­но­го име­ни, но добав­ля­ют к нему раз­но­об­раз­ные оце­ноч­ные ком­по­нен­ты, свя­зан­ные с выра­же­ни­ем лич­ной оцен­ки, кон­крет­ны­ми про­яв­ле­ни­я­ми сим­па­тии или анти­па­тии к лич­но­сти и ее пове­де­нию, дея­тель­но­сти, каче­ствам и т. п. Окка­зи­о­наль­ные транс­фор­ма­ции каса­ют­ся всей систе­мы антро­по­ни­мов — лич­ных имен, отчеств, фами­лий, умень­ши­тель­ных и лас­ка­тель­ных форм, про­звищ и кли­чек, никнеймов.

Исто­рия вопро­са. Антро­по­ни­мы рез­ко уве­ли­чи­ли свою долю в СМИ с наступ­ле­ни­ем поли­ти­че­ских пере­мен, про­изо­шед­ших в Бол­га­рии в 1989 г. Ана­ли­зи­руя язык газет, К. Сто­я­нов отно­сит лич­но­имен­ные кон­струк­ции, в первую оче­редь исполь­зо­ва­ние вто­ро­го име­ни, при­ду­ман­но­го для насмеш­ки и изде­ва­тель­ства (клич­ки или про­зви­ща), к дина­ми­ке язы­ка пере­ход­но­го пери­о­да и под­чер­ки­ва­ет его при­ме­не­ние в роли сти­ли­сти­че­ско­го спо­со­ба созда­ния линг­ви­сти­че­ской образ­но­сти [Сто­я­нов 1999: 196–197]. В том же иссле­до­ва­нии в каче­стве тен­ден­ций выяв­ле­но так­же само­сто­я­тель­ное упо­треб­ле­ние лич­ных имен, умень­ши­тель­ных и лас­ка­тель­ных имен и ини­ци­аль­ное напи­са­ние имен (как аббре­ви­а­ту­ра). Окка­зи­о­наль­ные клич­ки и про­зви­ща отме­че­ны М. Косто­вой, счи­та­ю­щей, что «в силь­ной сте­пе­ни акти­ви­зи­ро­ва­но упо­треб­ле­ние этих имен из-за широ­ко­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та для выра­же­ния мне­ний (напри­мер, в фору­мах)» [Косто­ва 2011].

Осо­бое вни­ма­ние к лич­но­сти, сви­де­те­ля­ми кото­ро­го мы сей­час явля­ем­ся, и есть при­чи­на актив­но­го исполь­зо­ва­ния соб­ствен­ных имен, от кото­рых обра­зу­ют­ся дру­гие суще­стви­тель­ные, при­ла­га­тель­ные, гла­го­лы и наре­чия. В бол­гар­ской линг­ви­сти­ке дан­ная осо­бен­ность про­ана­ли­зи­ро­ва­на в ряде иссле­до­ва­ний (см., напри­мер: [Бон­джо­ло­ва 2001; Бла­го­е­ва 2007; Авра­мо­ва 2012; Три­фо­но­ва 2013] и др.). Как ука­зы­ва­ет Д. Бла­го­е­ва, мож­но гово­рить о повы­ше­нии нео­ген­но­го потен­ци­а­ла антро­по­ни­ми­че­ской лек­си­ки, а боль­ше все­го узу­аль­ных или окка­зи­о­наль­ных ново­об­ра­зо­ва­ний вокруг антро­по­ни­мов, свя­зан­ных со зна­ко­вы­ми для совре­мен­но­го обще­ства фигу­ра­ми [Бла­го­е­ва 2007: 80].

Окка­зи­о­на­лиз­мы и нео­ло­гиз­мы, обра­зо­ван­ные от имен соб­ствен­ных, рас­смат­ри­ва­ют­ся как оно­ма­сти­че­ская игра. По мне­нию Т. А. Гри­ди­ной, эта язы­ко­вая игра «актив­но экс­плу­а­ти­ру­ет имен­но соци­о­куль­тур­ный шлейф, кото­рый состав­ля­ет кон­но­тат соот­вет­ству­ю­ще­го они­ма» [Гри­ди­на 2011: 219]. Л. Цоне­ва в несколь­ких сво­их рабо­тах подроб­ней­шим обра­зом изу­ча­ет язы­ко­вую игру и рас­смат­ри­ва­ет осо­бен­но­сти функ­ци­о­ни­ро­ва­ния имен субъ­ек­тов рос­сий­ской поли­ти­ки в дис­кур­се совре­мен­ных бол­гар­ских СМИ, а так­же исполь­зо­ва­ние имен поли­ти­ков в раз­лич­ных видах язы­ко­вой игры, под­чер­ки­вая, что «обыг­ры­ва­ние име­ни опо­сре­до­ван­но выра­жа­ет отно­ше­ние к его носи­те­лю. Это отно­ше­ние в меди­а­тек­сте обыч­но ярко нега­тив­ное, в луч­шем слу­чае — иро­ни­че­ское (как извест­но, дей­ствия поли­ти­ков ред­ко встре­ча­ют одоб­ре­ние)» [Цоне­ва 2011: 60]. Она отдель­но оста­нав­ли­ва­ет­ся на фоне­ти­че­ской игре, калам­бу­ре, эти­мо­ло­ги­за­ции и окка­зи­о­наль­ном сло­во­об­ра­зо­ва­нии от соб­ствен­ных имен бол­гар­ских поли­ти­ков [Цоне­ва 2010: 308–325].

Во всех отме­чен­ных иссле­до­ва­ни­ях рас­смат­ри­ва­ет­ся игра с име­нем, кото­рая при­во­дит к обра­зо­ва­нию новых слов. В нашем иссле­до­ва­нии вни­ма­ние сосре­до­то­че­но на окка­зи­о­наль­ных вари­ан­тах антро­по­ни­мов, кото­рые сохра­ня­ют соот­не­се­ние с тем же лицом, исполь­зу­ют­ся вме­сто номен­кла­тур­ных, но наде­ля­ют их поло­жи­тель­ной или отри­ца­тель­ной оценкой.

Мето­ди­ка ана­ли­за. Бога­тый мате­ри­ал иссле­до­ва­ния экс­цер­пи­ро­ван из печат­ных и элек­трон­ных СМИ на бол­гар­ском язы­ке и из актив­ных фору­мов при них мето­дом линг­ви­сти­че­ско­го поис­ка, слу­чай­но­го линг­ви­сти­че­ско­го отбо­ра или сплош­ной выбор­ки, посколь­ку окка­зи­о­на­лиз­мы не обла­да­ют зако­но­мер­ным харак­те­ром в сво­ей реа­ли­за­ции, а зави­сят от кон­крет­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го про­цес­са и целей коммуникантов.

Тема и изу­ча­е­мый мате­ри­ал пред­по­ла­га­ют ком­плекс­ное при­ме­не­ние и соче­та­ние раз­но­об­раз­ных мето­дов. В наи­боль­шей сте­пе­ни исполь­зо­ван опи­са­тель­но-ана­ли­ти­че­ский метод, поз­во­ля­ю­щий выявить суще­ствен­ные харак­те­ри­сти­ки и осо­бен­но­сти ана­ли­зи­ру­е­мых линг­ви­сти­че­ских фак­тов на фоне экс­тра­линг­ви­сти­че­ских фак­то­ров, порож­да­ю­щих их. В чис­ле основ­ных при­ме­ня­е­мых мето­дов — сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ный, направ­лен­ный на ана­лиз наблю­да­е­мых транс­фор­ма­ци­он­ных меха­низ­мов. Исполь­зо­ван так­же метод линг­во­сти­ли­сти­че­ско­го ана­ли­за, для того что­бы рас­крыть эффект от упо­треб­ле­ния окка­зи­о­наль­ных антро­по­ни­мов инвек­тив­но­го характера.

Ана­лиз мате­ри­а­ла. Полу­чен­ные путем транс­фор­ма­ций окка­зи­о­наль­ные антро­по­ни­мы пред­став­ля­ют собой инте­рес­ный объ­ект иссле­до­ва­ния, в кото­ром скон­цен­три­ро­ва­ны дан­ные о попу­ляр­ных в опре­де­лен­ный пери­од лич­но­стях и свя­зан­ных с ними собы­ти­ях, нахо­дя­щих­ся в цен­тре обще­ствен­но­го вни­ма­ния. Выра­жен­ная таким спе­ци­фи­че­ским обра­зом оцен­ка может быть поло­жи­тель­ной (Все­си­лия вм. Сеси­лия Сар­ко­зи) или отри­ца­тель­ной (Сар­ко­зел вм. Нико­ла Сар­ко­зи), но в СМИ доми­ни­ру­ют нега­тив­ные. Поло­жи­тель­ная оцен­ка наблю­да­ет­ся реже — тогда, когда дан­ную лич­ность нуж­но похва­лить за успе­хи, пре­иму­ще­ствен­но спор­тив­ные или куль­тур­ные дости­же­ния, лишь в еди­нич­ных слу­ча­ях — за поли­ти­че­скую дея­тель­ность, напри­мер: Кога­то про­сто не може да усто­иш на Ибра­ка­даб­ра… (Зл. Ибра­ги­мо­вич; gong​.bg, 20.02.2017; в дан­ном слу­чае кон­та­ми­ни­ро­ва­ны фами­лия фут­бо­ли­ста и маги­че­ское сло­во «абра­ка­даб­ра»).

Для выра­же­ния неодоб­ре­ния и неува­же­ния авто­ры ино­гда при­бе­га­ют к напи­са­нию соб­ствен­ных имен с началь­ной строч­ной бук­вы, при этом обыч­но отказ от боль­шой бук­вы под­черк­нут в кон­тек­сте: Таки­ва като сиде­ров (не мога да напи­ша име­то му с глав­на бук­ва) със сигур­ност нямат място на нея (server5​.peticiq​.com, 22.05.2011). Ана­ло­гич­но рас­смат­ри­ва­ют­ся и дру­гие окка­зи­о­наль­ные транс­фор­ма­ции, при­чем путем сбли­же­ния с вуль­га­риз­ма­ми допол­ни­тель­но акцен­ти­ру­ют­ся дан­ная нега­тив­ная оцен­ка и отправ­лен­ная оби­да: Зна­чи пър­во… не е Кор­не­лия, а кУр­не­лия… и вто­ро… точ­но от нечи­сти­те им сдел­ки (при­ва­ти­за­ция) тряб­ва да се инте­ре­су­ват хора­та (pik​.bg, 22.05.2019).

Сле­ду­ет отме­тить, что антро­по­ни­мы обла­да­ют раз­лич­ной спо­соб­но­стью к обыг­ры­ва­нию, кото­рая повы­ша­ет­ся при нали­чии воз­мож­ной паро­ни­мии или омо­ни­мии с дру­ги­ми лек­си­че­ски­ми еди­ни­ца­ми, а так­же в слу­ча­ях, если воз­мож­но пере­раз­ло­же­ние. Путем сбли­же­ния они полу­ча­ют (новую) внут­рен­нюю фор­му, семан­ти­че­скую и сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ную моти­ви­ро­ван­ность, созда­ю­щую кажу­ще­е­ся соот­вет­ствие меж­ду ново­об­ра­зо­ван­ным име­нем и каче­ства­ми, при­пи­сы­ва­е­мы­ми реаль­ной лич­но­сти, ср., напри­мер: Р. Овча­ров и Овчар-off, Вл. Путин и Лили­пу­тин, В. Мареш­ки и Мага­реш­ки, П. Поро­шен­ко и Пра­сен­ко, Делян Пеев­ски и Дебе­лян Пра­се­ев­ски, Д. Тръмп и Изтръмп, М. Куне­ва и КУКУ­не­ва, Г. Пър­ва­нов и Вто­ра­нов. В этих целях авто­ры исполь­зу­ют бога­тый арсе­нал окка­зи­о­наль­ных спо­со­бов сло­во­об­ра­зо­ва­ния, регу­ляр­но при­бе­гая так­же к гра­фи­че­ско­му сло­во­об­ра­зо­ва­нию. Нали­чие сло­во­об­ра­зо­ва­тель­но­го эле­мен­та с нега­тив­ной кон­но­та­ци­ей отно­сит подоб­ные окка­зи­о­на­лиз­мы к инвек­тив­ной и обсцен­ной лек­си­ке. А. Е. Фев­ра­ле­ва опре­де­ля­ет окка­зи­о­наль­ные инвек­ти­вы как «лек­се­мы, кото­рые отсут­ству­ют в сло­ва­рях, широ­ком сло­во­упо­треб­ле­нии и заклю­ча­ют в себе при­зна­ки рече­вой агрес­сии, оскорб­ле­ния» [Фев­ра­ле­ва 2018: 113]. По мне­нию Ю. А. Бель­чи­ко­ва, инвек­тив­ную лек­си­ку и фра­зео­ло­гию «состав­ля­ют сло­ва и выра­же­ния, заклю­ча­ю­щие в сво­их зна­че­ни­ях, экс­прес­сив­ной окрас­ке и оцен­ке оскорб­ле­ние лич­но­сти адре­са­та речи, стрем­ле­ние говорящего/пишущего уни­зить, обес­че­стить, опо­зо­рить адре­са­та сво­ей речи (или объ­ект оскорб­ле­ния), обыч­но сопро­вож­да­е­мое наме­ре­ни­ем сде­лать это в как мож­но более уни­чи­жи­тель­ной, рез­кой, гру­бой или цинич­ной фор­ме» [Бель­чи­ков 2002: 66]. А. А. Малю­ка счи­та­ет, что «оскорб­ле­ни­ем явля­ет­ся уни­же­ние чести и досто­ин­ства дру­го­го лица, выра­жен­ное в непри­лич­ной фор­ме. То есть с точ­ки зре­ния пра­ва тер­мин “оскорб­ле­ние” вклю­ча­ет в себя: уни­же­ние чести, досто­ин­ства; кон­крет­ное лицо или груп­пу лиц, на кото­рых направ­ле­но дея­ние; непри­лич­ную фор­му выра­же­ния» [Малю­ка 2018: 63].

Окка­зи­о­на­лиз­мы, созда­ю­щи­е­ся с целью оскор­бить или уни­зить кого-нибудь, обыч­но под­чер­ки­ва­ют с пози­ции гово­ря­ще­го актив­ное непри­я­тие опре­де­лен­но­го лица и его поступ­ков, выска­зы­ва­ний и стре­мят­ся вызвать адек­ват­ную эмо­ци­о­наль­ную реак­цию у адре­са­та. Эту осо­бен­ность сле­ду­ет рас­смат­ри­вать как про­яв­ле­ние тен­ден­ции к огруб­ле­нию и вар­ва­ри­за­ции выска­зы­ва­ния. Хотя они и содер­жат в раз­лич­ной сте­пе­ни ого­вор или уни­чи­же­ние опре­де­лен­но­го лица, окка­зи­о­наль­ные антро­по­ни­мы не явля­ют­ся пря­мым оскорб­ле­ни­ем. Эти обид­ные ква­ли­фи­ка­ции име­ют заоч­ный харак­тер, так как были выска­за­ны перед дру­ги­ми лица­ми и часто на усло­ви­ях ано­ним­но­сти. В СМИ они ста­но­вят­ся одним из средств выра­же­ния мне­ния и оцен­ки (исполь­зо­ва­ние наблю­да­е­мой тер­пи­мо­сти к гру­бой и непри­стой­ной речи и поиск одоб­ре­ния и под­держ­ки выра­жен­ных нега­тив­ных чувств) и пре­вра­ща­ют­ся в свое­об­раз­ное раз­вле­че­ние, из-за чего их часто исполь­зу­ют в юмо­ри­сти­че­ских и сати­ри­че­ских изда­ни­ях и пере­да­чах. В СМИ и в соц­се­тях наблю­да­ет­ся сорев­но­ва­ние в ори­ги­наль­но­сти напа­док и оскорб­ле­ний, что при­во­дит к мно­же­ству окка­зи­о­наль­ных транс­фор­ма­ций отдель­ных имен. Так, о Цв. Цве­та­но­ве — Цви­но­кио, Цеце­рон, Цв. Цв., Цвъ Цвъ. Что каса­ет­ся пре­мьер-мини­стра Бол­га­рии Бой­ко Бори­со­ва, мы зафик­си­ро­ва­ли такие еди­ни­цы, как Бори­со­глу, Бори­сoff / Бори­сOFF, Боки­хи­то, Раз­бой­ко, Мут­ро­бо­ри­сов, наря­ду с его про­зви­ща­ми, фами­льяр­ны­ми вари­ан­та­ми (Боко, ББ, Бат Бой­ко, Боко Тиква­та, Боко Маг­но­ли­я­та и т. п.) и про­из­вод­ны­ми от них окка­зи­о­наль­ны­ми антро­по­ни­ма­ми: Тиквун Бан­кян­ски.

В отдель­ных слу­ча­ях ком­мен­ти­ру­ю­щие при­бе­га­ют к транс­фор­ма­ции целост­но­го трех­ком­по­нент­но­го ком­плек­са, состо­я­ще­го из соб­ствен­но­го име­ни, отче­ства и фами­лии: Плам­чо Три­зо­нет­ков Терас­ков обяви резул­та­та от про­вер­ка­та на имот­но­то си състо­я­ние, коя­то «обстой­но» си напра­вил сам (о Пла­мене Геор­ги­е­ве и неза­кон­но постро­ен­ной тер­ра­се в его трех­уров­не­вой квар­ти­ре; blitz. bg, 04.04.2019); Мога да се хва­на на бас с все­ки, за как­во­то поже­лае, че Мая Костин­брод­ская Решет­ни­ко­вая няма да стане кмет на София! (о Мае Мано­ло­вой; vesti​.bg, 28.10.2019). Ту же самую модель исполь­зу­ет и потре­би­тель с ник­ней­мом Кур­не­ла Тех­но­им­пек­ска-Лукойл­ска (legalworld​.bg, 16.11.2018).

Созда­ние двух­ком­по­нент­ных окка­зи­о­наль­ных антро­по­ни­ми­че­ских кон­струк­ций, ими­ти­ру­ю­щих схе­му «лич­ное имя + фами­лия», рас­про­стра­не­но шире, ср.: Мис­ля, че само Вине­ту Гер­бе­ров ще опра­ви неща­та (о Бой­ко Бори­со­ве — пре­мьер-мини­стре Рес­пуб­ли­ки Бол­га­рия и лиде­ре пар­тии ГЕРБ в свя­зи с утвер­жде­ни­я­ми, что един­ствен­ная кни­га, кото­рую он про­чи­тал, — это «Вин­не­ту»; vesti​.bg, 13.08.2019); Еле­на Офшор­Ми­ли­он­че­ва (вм. Еле­на Йон­че­ва; vesti​.bg, 26.03.2019); Кур­не­ла Импек­со­ва, с пар­ти­зан­ско­то име Мадам Лъжа (вм. Кор­не­лия Нино­ва); Болен Лиде­ров (вм. Волен Сиде­ров), Чех­лю Ердо­ган­ски (вм. Росен Плев­не­ли­ев) и пр.

В резуль­та­те окка­зи­о­наль­но­го сло­во­твор­че­ства вокруг каж­до­го лица созда­ет­ся поле антро­по­ни­мов, вклю­ча­ю­щее раз­но­об­раз­ные сред­ства его назы­ва­ния с воз­мож­но­стью выра­же­ния оцен­ки: псев­до­ни­мы, клич­ки, лас­ка­тель­ные и умень­ши­тель­ные фор­мы, демон­стри­ру­ю­щие фами­льяр­ность, пре­не­бре­же­ние, дис­кре­ди­та­цию и др. Окка­зи­о­наль­ной транс­фор­ма­ции под­вер­га­ют­ся в первую оче­редь име­на, обла­да­ю­щие харак­те­ром клю­че­вых слов, т. е. «слов, обо­зна­ча­ю­щих явле­ния и поня­тия, нахо­дя­щи­е­ся в фоку­се соци­аль­но­го вни­ма­ния» [Зем­ская 1996: 92].

Любая транс­фор­ма­ция антро­по­ни­ма обу­слов­ле­на акту­аль­ной экс­тра­линг­ви­сти­че­ской ситу­а­ци­ей, кон­крет­ны­ми собы­ти­я­ми, в кото­рых дан­ное лицо явля­ет­ся актив­ной сто­ро­ной, или же моти­ви­ро­ва­на кон­тек­сту­аль­но, что обес­пе­чи­ва­ет ее про­зрач­ность и пони­ма­ние. Этно­куль­тур­ная спе­ци­фи­ка исполь­зо­ван­ных сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ных средств так­же име­ет зна­ко­вый харак­тер. Нали­чие -оглу вклю­ча­ет намек на про­ту­рец­кую ори­ен­та­цию или зави­си­мость: Сиде­ро­глу (В. Сиде­ров), Ста­ни­шо­глу (Сер­гей Ста­ни­шев), Плев­няо­глу (Р. Плев­не­ли­ев), БОКО­оглу (Бой­ко Бори­сов). Иным спо­со­бом, путем суб­сти­ту­и­ро­ва­ния части соб­ствен­но­го име­ни, наме­ка­ют на рос­сий­скую зави­си­мость: РУБ­Лен Радев (вм. Румен Радев), Руб­лен Гечев (вм. Румен Гечев), Руб­лен Пет­ков (вм. Румен Пет­ков). Того же эффек­та доби­ва­ют­ся путем добав­ле­ния к жен­ским име­нам окон­ча­ния -ая, а к муж­ским -чук: Мая Костин­брод­ская (о Мае Мано­ло­вой), Радев­чук (вм. Р. Радев). Выде­ле­ние ком­по­нен­та -off (реже -еff) демон­стри­ру­ет несо­гла­сие пишу­ще­го с тем, что­бы дан­ное лицо и в даль­ней­шем выпол­ня­ло свои функ­ции, и акту­а­ли­зи­ру­ет тре­бо­ва­ние его уволь­не­ния или ухо­да в отстав­ку: Виденoff, Митoff, Радеff и пр. Такая модель гра­фи­че­ско­го сло­во­об­ра­зо­ва­ния с при­ме­не­ни­ем дигра­фии явля­ет­ся одной из чаще все­го исполь­зу­е­мых, и мы зафик­си­ро­ва­ли мно­го­чис­лен­ные слу­чаи упо­треб­ле­ния: Ста­ни шеф като Виден off (Мони­тор, 10.05.2007&); Бори­сoff и Митoff са обик­но­ве­ни меке­ре­та, ако не отзо­ват вед­на­га посла­ник Гьок­че! (onovini​.com, 18.07.2018); Има­ме си нов кан­ди­дат за цар — Бори­сOFF (Зора, 2016); Славк-off (Лидер, бр. 28, 2005); Цял Овчар-off вме­сто агне за Гер­гьо­в­ден (Нови­нар, 07.05.2007).

Стан­дарт­ное исполь­зо­ва­ние лич­ных имен при близ­ком, фами­льяр­ном обще­нии, как и упо­треб­ле­ние умень­ши­тель­ных и лас­ка­тель­ных имен, при­су­ще еже­днев­но­му быто­во­му обще­нию. При окка­зи­о­наль­ных транс­фор­ма­ци­ях мы наблю­да­ем откло­не­ния в сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ных цепоч­ках и сло­во­из­ме­ни­тель­ных пара­диг­мах. Так, умень­ши­тель­ные суще­стви­тель­ные в бол­гар­ском язы­ке обра­зу­ют­ся от лич­ных имен при помо­щи раз­лич­ных суф­фик­сов: Нико­лай­чо (Нико­лай), Петър­чо (Петър), Вер­че­то (Вяра), Миме­то и Мар­че­то (Мария) и т. д. Окка­зи­о­наль­ные умень­ши­тель­ные обра­зу­ют­ся и от фамиль­ных имен с целью через умень­ши­тель­ность выра­зить иро­нию по отно­ше­нию к соот­вет­ству­ю­ще­му лицу, воз­мож­но, нане­сти урон его репу­та­ции: Плев­ню, Тръм­пи, Макрончо/Микрончо, Тръмп­чо, Путин­чо, Ердо­ган­чо, Блеър­чо; Хра­ст­че­то (пере­вод фами­лии Буш), Путин­че­то, Мер­кел­че­то, Тръмп­че­то; Наши­ят е само един малък Мер­кел­чо (о Б. Бори­со­ве; Сега, 28.05.2017). Зва­тель­ные фор­мы, обра­зо­ван­ные от фамиль­ных имен, тоже явля­ют­ся неодоб­ри­тель­ны­ми, пре­не­бре­жи­тель­ны­ми и фами­льяр­ны­ми: Мак­роне, мер­си, че ни го каза! (24 часа, 06.11.2019); Дръж се, Тръм­пе! (marica​.bg, 15.10.2019).

К окка­зи­о­наль­ным транс­фор­ма­ци­ям можем отне­сти апел­ля­ти­ва­цию, при кото­рой имя соб­ствен­ное исполь­зу­ет­ся в каче­стве нари­ца­тель­но­го или (реже) иной части речи: Лъжеш, лъжеш и пак лъжеш, Путин такъв (Нови­нар, 03.12.2014); Още по-гошо (вм. по-лошо (хуже); по име­ни Геор­гия Пет­ро­ва, назы­ва­е­мо­го Гошо Тъпо­то (тупи­ца); Мони­тор, 07.04.06). В бол­гар­ском язы­ке это часто про­яв­ля­ет­ся член­ны­ми (опре­де­лен­ны­ми) фор­ма­ми антро­по­ни­мов, кото­рые, как пра­ви­ло, не при­со­еди­ня­ют артикль, ср., напри­мер: шай­ка­та герб и бой­ко­то (о Б. Бори­со­ве; vesti​.bg, 10.07.2019); Кур­не­ли­я­та сама си поси­па гла­ва­та с пепел (о Кор­не­лии Нино­вой; fakti​.bg, 22.08.2018); Воленът, за съжа­ле­ние, не спа­да към тоя тип лиде­ри (о Волене Сиде­ро­ве; news​.bg, 13.01.2013); Мер­келът на Бал­ка­ни­те е в смер­тел­на опас­ност (о Б. Бори­со­ве; Дума, 01.03.2018).

Мы наблю­да­ем так­же транс­фор­ма­ции, каса­ю­щи­е­ся поло­вой при­над­леж­но­сти лица, с выте­ка­ю­щим из это­го наме­ком на поло­вую индиф­фе­рент­ность, кото­рая тра­ди­ци­он­но свя­за­на с непри­я­ти­ем и нето­ле­рант­но­стью: леля-чич­ко Цец­ко Цаче­ва… и дру­гар­ка­та Росен­ка Плев­не­ли­е­ва (вм. Цец­ка Цаче­ва и Росен Плев­не­ли­ев; форум, vesti​.bg, 13.05.2015). Зафик­си­ро­ва­ны и упо­треб­ле­ния с еди­ни­ца­ми, содер­жа­щи­ми дис­кри­ми­на­цию по сек­су­аль­ной ори­ен­та­ции: Сер­ГЕЙ (вм. Сер­гей Ста­ни­шев), Педе­Ро­ско (вм. Росен Плев­не­ли­ев).

У рас­смат­ри­ва­е­мых транс­фор­ми­ро­ван­ных соб­ствен­ных имен раз­лич­ная сте­пень «обид­но­сти». Более гру­бы­ми и уни­чи­жа­ю­щи­ми явля­ют­ся окка­зи­о­на­лиз­мы, если в антро­по­ни­ме, даже при мини­маль­ном гра­фи­че­ском изме­не­нии, под­чер­ки­ва­ет­ся при­сут­ствие обсцен­ной лек­си­ки всех групп, счи­та­е­мых небла­го­при­стой­ны­ми, — назва­ний муж­ских и жен­ских поло­вых орга­нов и их осо­бен­но­стей, физио­ло­ги­че­ских и пси­хо­ло­ги­че­ских состо­я­ний и дей­ствий, свя­зан­ных с поло­вым актом, а так­же гру­бых руга­тельств и сек­су­аль­ных угроз: не е Кор­не­лия, а кУр­не­лия (вм. К. Нино­ва; pik​.bg, 22.05.2019); Мъдур­ко (вм. Маду­ро; vesti​.bg, 07.07.2015); Пут­Кин (вм. Вл. Путин; clubpolitika​.com, форум, 20.06.2019); Кри­сти­ян Ваги­нин (вм. Кр. Виге­нин; segabg​.com, 24.04.2017); Пле­вА­НА­Ли­ев (вм. Р. Плев­не­ли­ев; blitz​.bg, 24.01.2018, форум). Ана­ли­зи­руя осо­бен­но­сти язы­ко­вой игры в рос­сий­ских медиа, С. Илья­со­ва при­во­дит подоб­ный при­мер со сни­жен­ной лек­си­кой: Ана­ста­СИ­СЯ Уско­ва [Илья­со­ва 2015].

Гру­бы­ми и изде­ва­тель­ски­ми явля­ют­ся окка­зи­о­на­лиз­мы, в кото­рые вклю­че­ны зооме­та­фо­ры нега­тив­ной оцен­ки, выра­жа­ю­щие неодоб­ре­ние или насмеш­ку: пра­се (поро­се­нок) — Пра­се­ев­ски (вм. Пеев­ски) и Пра­сен­ко (вм. Поро­шен­ко), мага­ре (осел) — Мага­реш­ки (вм. Мареш­ки) и др. В резуль­та­те струк­тур­но­го пере­раз­ло­же­ния или кон­та­ми­на­ции нега­тив­ные кон­но­та­ции дан­ной еди­ни­цы пере­да­ют­ся на весь антро­по­ним, напри­мер при исполь­зо­ва­нии хоро­шо извест­ных фито­ме­та­фор: тиква и кра­ту­на — Тиквен­щайн, Тиквун Бан­кян­ски, Кра­тун Бори­сов, Боко Кра­тун­ски (вм. Бой­ко Бори­сов). По мне­нию Т. А. Бур­ко­вой, «свя­зан­ный с вос­при­я­ти­ем име­ни ассо­ци­а­тив­ный кон­текст, моде­ли­ру­е­мый при­е­ма­ми язы­ко­вой игры, вклю­ча­ет в себя ком­плекс мен­таль­ных про­цес­сов, отра­жа­ю­щих в созна­нии носи­те­лей язы­ка наци­о­наль­но-куль­тур­ную кар­ти­ну мира» [Бур­ко­ва 2019: 109]. Для носи­те­лей бол­гар­ско­го язы­ка нега­тив­ной кон­но­та­ци­ей отли­ча­ют­ся такие еди­ни­цы, как раз­бой­ник, мут­ра, кра­дец, лъжец и дру­гие, в том чис­ле поли­ти­ко-оце­ноч­ные, поэто­му транс­фор­ми­ро­ван­ные с их помо­щью антро­по­ни­мы тоже счи­та­ют­ся (или явля­ют­ся) неодоб­ри­тель­ны­ми и обид­ны­ми: Мут­ро­бо­ри­сов, Раз­бой­ко, Сер­гей­СА­ТА­НИ­шев, Вик­та­тор Орбан, Цар­ко­зи; Кау­Бой­ко про­тив Плей­Бой­ко. Евро­бой­ко бесен! (istinata​.net, 12.07.2018). Неко­то­рые пре­це­дент­ные име­на так­же свя­зы­ва­ют­ся с отри­ца­тель­ны­ми каче­ства­ми, при­пи­сы­ва­е­мы­ми в дан­ном слу­чае путем кон­та­ми­на­ции иным лицам: Хит­лер — Пут­лер; Напо­ле­он ‘низ­ко­го роста’ — импе­ра­тор Путя­ле­он (вм. Вл. Путин), Сар­ко­ле­он (вм. Н. Сар­ко­зи).

Неко­то­рые окка­зи­о­наль­ные антро­по­ни­мы явля­ют­ся ско­рее шут­ли­вы­ми, чем обид­ны­ми. Так, фами­лия фран­цуз­ско­го пре­мьер-мини­стра Эмма­ню­э­ля Мак­ро­на созвуч­на с суще­стви­тель­ны­ми мака­рон и мик­рон, кото­рые ее заме­ня­ют: Мак­рон, Мака­рон или Мик­рон? (gospodari​.com, 16.11.2018); Тази сед­ми­ца бъл­гар­ски­ят ефир успя да пре­кръ­сти мно­же­ство све­тов­ни поли­ти­ци. Най-потър­певш бе френ­ски­ят пре­зи­дент Ема­ню­ел Мак­рон. Пър­во про­фе­сор Юли­ян Вуч­ков и Цве­тан­ка Ризо­ва го наре­ко­ха Мака­рон. После Сте­фан Сола­ков го пре­кръ­сти на Мик­рон. В свою оче­редь, эти транс­фор­ма­ции могут стать объ­ек­том даль­ней­ше­го окка­зи­о­наль­но­го сло­во­твор­че­ства: Мака­рон­чо е в Питер (segabg​.com, 24.05.2018), Мака­ро­ния (вм. Фран­ция). В неко­то­рых слу­ча­ях эффект полу­ча­ет­ся един­ствен­но в резуль­та­те упо­треб­ле­ния нестан­дарт­ной язы­ко­вой еди­ни­цы вме­сто реаль­но­го име­ни: Омбуд­смая с къща за 200 бона в Рудар­ци (омбуд­сман + Мая Мано­ло­ва; ureport​.bg, 30.07.2015).

Пре­об­ла­да­ю­щая часть ана­ли­зи­ру­е­мых окка­зи­о­наль­ных антро­по­ни­мов име­ет целью дис­кре­ди­та­цию и нане­се­ние уро­на репу­та­ции кон­крет­но­го лица в рам­ках кон­крет­ной груп­пы, для кото­рой пред­на­зна­чен текст. По мне­нию О. В. Кра­сов­ской, «пока­за­те­лем эффек­тив­но­сти исполь­зо­ва­ния соб­ствен­ных имен в анти­и­ми­д­же­вой функ­ции явля­ет­ся их быст­рое рас­про­стра­не­ние в медий­ном про­стран­стве» [Кра­сов­ская 2017]. Но, кро­ме того, во мно­гих слу­ча­ях подоб­ных упо­треб­ле­ний у авто­ра есть и дру­гая цель: про­де­мон­стри­ро­вать свое ост­ро­умие, наход­чи­вость и креативность.

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния. Наблю­де­ния над упо­треб­ле­ни­я­ми окка­зи­о­наль­ных антро­по­ни­мов пока­зы­ва­ют, что они фор­ми­ру­ют спе­ци­фи­че­скую дина­ми­че­скую сеть наиме­но­ва­ний одно­го и того же лица в струк­ту­ре медий­ных пуб­ли­ка­ций и в ком­мен­та­ри­ях к ним. Часто появ­ле­ние одной такой фор­мы порож­да­ет созда­ние мно­же­ства про­из­вод­ных, кото­рые могут при­над­ле­жать раз­лич­ным авто­рам в вир­ту­аль­ном форум­ном поли­ло­ге. Каж­дый окка­зи­о­наль­ный антро­по­ним пред­став­ля­ет собой инди­ви­ду­аль­ную интер­пре­та­цию ком­мен­ти­ру­е­мо­го в медий­ном про­стран­стве фак­та о лич­но­сти, что обес­пе­чи­ва­ет быст­рое пони­ма­ние со сто­ро­ны чита­те­лей. Транс­фор­ми­ро­ван­ные антро­по­ни­мы явля­ют­ся удоб­ным игро­вым сред­ством экс­пли­цит­но­го выра­же­ния оцен­ки, посколь­ку рас­смот­рен­ные меха­низ­мы струк­тур­но­го пре­об­ра­зо­ва­ния при­во­дят к содер­жа­тель­ным и сти­ли­сти­че­ским изме­не­ни­ям в имени.

Выво­ды. Наблю­де­ния над окка­зи­о­наль­ны­ми антро­по­ни­ма­ми важ­ны, посколь­ку такие нестан­дарт­ные фор­мы не толь­ко содер­жат суще­ствен­ную инфор­ма­цию об отра­жен­ных в них обще­ствен­ных настро­е­ни­ях и мне­ни­ях, но и выяв­ля­ют новые сто­ро­ны игро­во­го потен­ци­а­ла бол­гар­ско­го язы­ка, его систе­мы имен и оно­ма­сти­че­ской лек­си­ки. Выра­же­ние нега­тив­ной оцен­ки в про­ана­ли­зи­ро­ван­ных слу­ча­ях дости­га­ет­ся изме­не­ни­ем офи­ци­аль­но­го антро­по­ни­ма, в том чис­ле упо­треб­ле­ни­ем кли­чек и про­звищ, сокра­ще­ний (аббре­ви­а­ции), фами­льяр­ных форм, а так­же грам­ма­ти­че­ски­ми и орфо­гра­фи­че­ски­ми нару­ше­ни­я­ми. При транс­фор­ма­ции соб­ствен­ных имен исполь­зу­ют­ся раз­но­об­раз­ные сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ные при­е­мы — узу­аль­ные и окка­зи­о­наль­ные, при этом чаще все­го при­бе­га­ют к воз­мож­но­стям кон­та­ми­на­ции и гра­фи­че­ско­го сло­во­об­ра­зо­ва­ния, как и их ком­би­на­ции. Сбли­же­ние с дру­ги­ми лек­си­че­ски­ми еди­ни­ца­ми на осно­ве частич­но­го или пол­но­го сов­па­де­ния в зву­ча­нии и напи­са­нии име­ет целью при­пи­сать какую-либо харак­те­ри­сти­ку кон­крет­ной лич­но­сти и, таким обра­зом, дис­кре­ди­ти­ро­вать ее.

Любой из окка­зи­о­наль­ных антро­по­ни­мов обла­да­ет скры­той пре­ди­ка­тив­но­стью и пред­став­ля­ет собой знак актив­ной пози­ции гово­ря­ще­го, свя­зан­ной в первую оче­редь с непри­я­ти­ем опре­де­лен­но­го лица и его дей­ствий, поступ­ков, выска­зы­ва­ний, качеств (физи­че­ских, интел­лек­ту­аль­ных, мораль­ных, а так­же отно­ся­щих­ся к мате­ри­аль­но­му бла­го­со­сто­я­нию, наци­о­наль­ной при­над­леж­но­сти, сек­су­аль­ной ори­ен­та­ции и т. п.). Одно­вре­мен­но с этим целью явля­ет­ся вызы­ва­ние адек­ват­ной эмо­ци­о­наль­ной реак­ции у адре­са­та. Выра­жа­е­мая нега­тив­ная оцен­ка раз­лич­ной сте­пе­ни вуль­гар­но­сти, направ­лен­ная на пуб­лич­ное оскорб­ле­ние, уни­чи­же­ние, дис­кре­ди­та­цию лица в гла­зах тре­тьих лиц, дает нам осно­ва­ние рас­смат­ри­вать окка­зи­о­наль­ные антро­по­ни­мы как инвек­тив­ную лек­си­ку, а это тре­бу­ет более деталь­но­го изу­че­ния осо­бен­но­стей их упо­треб­ле­ния и интерпретации.