НЕПОЛИТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС В ПОЛИТИЧЕСКИХ ТОК-ШОУ

Поста­нов­ка про­бле­мы. В послед­нее вре­мя в рос­сий­ском медиа­про­стран­стве широ­кое рас­про­стра­не­ние полу­чи­ли поли­ти­че­ские ток-шоу раз­но­го харак­те­ра. В пря­мом эфи­ре акту­аль­ные про­бле­мы обсуж­да­ют поли­то­ло­ги, депу­та­ты, воен­ные экс­пер­ты, уче­ные, писа­те­ли, жур­на­ли­сты, дея­те­ли куль­ту­ры. Появ­ле­ние таких пере­дач поз­во­ли­ло зри­те­лям услы­шать совре­мен­ную пуб­лич­ную речь, оце­нить ора­тор­ские спо­соб­но­сти поли­ти­че­ской, воен­ной, куль­тур­ной эли­ты, наблю­дать рече­вое пове­де­ние медий­ных персон.

Обще­ствен­но-поли­ти­че­ское ток-шоу, по опре­де­ле­нию О. Н. Пар­ши­ной, — слож­ное рече­вое собы­тие поли­ти­че­ской сфе­ры, кото­ро­му свой­ствен­ны обще­ствен­ный харак­тер, офи­ци­аль­ность и пуб­лич­ность [Пар­ши­на 2004: 26]. Одна­ко воз­ник­но­ве­ние всё новых и новых пере­дач «раз­го­вор­но­го» жан­ра, мно­гие из кото­рых (а сего­дня мож­но ска­зать, что все) «идут в пря­мой эфир, то есть никак не редак­ти­ру­ют­ся по язы­ку» [Лап­те­ва 2000: 12], при­во­дит к тому, что в пуб­лич­ном офи­ци­аль­ном про­стран­стве, огра­ни­чен­ном опре­де­лен­ной тема­ти­кой, появ­ля­ют­ся рече­вые эпи­зо­ды не пуб­лич­но­го, меж­лич­ност­но­го обще­ния. Акту­аль­ность изу­че­ния таких дис­кур­сив­ных отрез­ков, выхо­дя­щих за тема­ти­че­ские рам­ки пере­да­чи, опре­де­ля­ет­ся тем, что они не толь­ко демон­стри­ру­ют инди­ви­ду­аль­но-рече­вые осо­бен­но­сти кон­крет­но­го чело­ве­ка, общий уро­вень куль­тур­но-рече­во­го состо­я­ния совре­мен­но­го рос­сий­ско­го обще­ства, но и во мно­гом фор­ми­ру­ют этот уро­вень, посколь­ку имен­но речь СМИ напря­мую воз­дей­ству­ет на мас­сы, втор­га­ет­ся в каж­дый дом, в лич­ную сфе­ру инди­ви­да [Про­зо­ров 2005: 36]. В цен­тре вни­ма­ния в дан­ной ста­тье нахо­дит­ся теле­ви­зи­он­ная речь, рече­вое пове­де­ние участ­ни­ков ток-шоу.

Исто­рия вопро­са. Теле­ви­зи­он­ные ток-шоу изу­ча­ют­ся в совре­мен­ной науч­ной лите­ра­ту­ре жур­на­ли­ста­ми, поли­то­ло­га­ми, линг­ви­ста­ми, куль­ту­ро­ло­га­ми. Жур­на­ли­сты иссле­ду­ют мани­пу­ля­тив­ные при­е­мы воз­дей­ствия на ауди­то­рию [Кузин 2001], ана­ли­зи­ру­ют пси­хо­ло­гию теле­ви­зи­он­ной ком­му­ни­ка­ции [Мат­ве­е­ва и др. 2000]. Куль­ту­ро­ло­ги назы­ва­ют ток-шоу пара­диа­ло­гом, пост­мо­дер­нист­кой паро­ди­ей на клас­си­че­ский диа­лог [Поце­лу­ев 2015]. Линг­ви­стов инте­ре­су­ет куль­ту­ра речи участ­ни­ков ток-шоу [Воро­ни­на 2014; Король­ко­ва 2001], жан­ро­вые осо­бен­но­сти пере­да­чи [Моги­лев­ская 2006]. Дис­кур­сив­ный ана­лиз ток-шоу про­во­дит­ся как ком­плекс­ное иссле­до­ва­ние типов участ­ни­ков, их целей, цен­но­стей, стра­те­гий [Сали­хов 2014], роле­во­го вза­и­мо­дей­ствия [Зин­чен­ко 2010]. 

Линг­ви­ста­ми отме­ча­лось и отме­ча­ет­ся, что «теле­речь, живая речь носи­те­лей лите­ра­тур­но­го язы­ка» [Лап­те­ва 2000: 19], — это речь, зву­ча­щая в пуб­ли­ци­сти­че­ском соци­аль­ном про­стран­стве [Солга­ник 2007: 26], в сфе­ре инфор­ма­ци­он­но-эмо­ци­о­наль­но­го вза­и­мо­дей­ствия все­го обще­ства [Кара­сик 2010: 182], речь, в кото­рую вовле­ка­ет­ся почти неогра­ни­чен­ное коли­че­ство участ­ни­ков, по-раз­но­му ее интер­пре­ти­ру­ю­щих [Чер­ны­шо­ва 2012: 196]. В свя­зи с этим осо­бое вни­ма­ние при­вле­ка­ет то новое в теле­ви­зи­он­ной речи, что полу­чи­ло рас­про­стра­не­ние в послед­нее вре­мя, а имен­но — суще­ствен­ное сбли­же­ние теле­ви­зи­он­ной речи с речью спон­тан­ной, раз­го­вор­ной, сбли­же­ние пуб­лич­но­го офи­ци­аль­но­го обще­ния с неофи­ци­аль­ным. Имен­но поэто­му все чаще в поли­ти­че­ских ток-шоу появ­ля­ют­ся такие рече­вые фраг­мен­ты, кото­рые содер­жат отступ­ле­ния раз­но­го харак­те­ра от глав­ной темы обсуж­де­ния, т. е. репли­ки, отдель­ные выска­зы­ва­ния, дис­кур­сив­ные отрез­ки, выхо­дя­щие за тема­ти­че­ские рам­ки передачи.

Опи­са­ние мето­ди­ки иссле­до­ва­ния. Исполь­зу­ет­ся мето­ди­ка дис­кур­сив­но­го ана­ли­за, само­го раз­но­сто­рон­не­го и мно­го­об­раз­но­го из всех мето­дов, поз­во­ля­ю­щих ана­ли­зи­ро­вать про­цесс чело­ве­че­ско­го обще­ния [Леон­то­вич 2011: 104], мето­да, кото­рый «спо­соб­ству­ет актив­но­му вме­ша­тель­ству в соци­аль­ные прак­ти­ки, кото­рые он иссле­ду­ет и дает реко­мен­да­ции в отно­ше­нии того, как это сле­ду­ет сде­лать» [Blommaert 2005: 25].

На про­тя­же­нии несколь­ких меся­цев 2015–2016 гг. из теле­ви­зи­он­ных ток-шоу на раз­ных кана­лах выпи­сы­ва­лись фати­че­ские эпи­зо­ды, кото­рые были потом про­ана­ли­зи­ро­ва­ны. В ста­тье исполь­зу­ют­ся мате­ри­а­лы таких теле­ви­зи­он­ных шоу, как «Вос­крес­ный вечер с Вла­ди­ми­ром Соло­вьё­вым» (Вв), «Поеди­нок» (П‑к) кана­ла «Рос­сия», «Пра­во голо­са» (Пг), «Пра­во знать» (Пз) кана­ла ТВЦ, «Поли­ти­ка» (П‑ка) Пер­во­го кана­ла, «Боль­шин­ство» (Б) кана­ла НТВ. 

Ана­лиз мате­ри­а­ла. Как пока­зы­ва­ют наблю­де­ния, отступ­ле­ния от цен­траль­ной обсуж­да­е­мой про­бле­мы быва­ют в том слу­чае, когда участ­ни­ки ток-шоу отвле­ка­ют­ся от обсуж­де­ния основ­ной про­бле­мы и гово­рят о лич­ност­ных харак­те­ри­сти­ках собе­сед­ни­ков. В пере­да­чах участ­ву­ют живые люди, поэто­му в дис­кус­сии про­яв­ля­ют­ся их лич­ные сим­па­тии и анти­па­тии друг к другу. 

Отступ­ле­ния от цен­траль­ной обсуж­да­е­мой темы зача­стую обу­слов­ле­ны ген­дер­ным фак­то­ром, игра­ю­щим «замет­ную роль сре­ди пара­мет­ров, опре­де­ля­ю­щих харак­тер про­те­ка­ния, струк­ту­ру и содер­жа­ние диа­ло­га» [Крей­длин 2005: 9].

Как пра­ви­ло, боль­шин­ство высту­па­ю­щих в сту­дии — муж­чи­ны, поэто­му при­сут­ствие жен­щин в ауди­то­рии поли­ти­че­ско­го шоу вызы­ва­ет осо­бые «ген­дер­ные» реак­ции высту­па­ю­щих. Вот толь­ко неко­то­рые при­ме­ры из речи С. Михе­е­ва: Май­кл / сле­ди за рито­ри­кой / жен­щи­ны пуга­ют­ся (Вв 29.05.2016) и В. Жири­нов­ско­го: Дай­те даме сло­во // Един­ствен­ная жен­щи­на в сту­дии (Вв 05.06.2016). Жен­щи­ны пони­ма­ют свое поло­же­ние и под­чер­ки­ва­ют его, в неко­то­рых слу­ча­ях наме­рен­но педа­ли­руя свое ген­дер­ное пра­во. Об этом сви­де­тель­ству­ют сле­ду­ю­щие сло­ва Яны Тоом, депу­та­та Евро­пар­ла­мен­та от Эсто­нии: Я про­сто не умею так раз­го­ва­ри­вать / Я нач­ну сви­стеть / виз­жать / пла­кать / вам это нуж­но? Я думаю / нет. — Соло­вьёв. Подо­жди­те / подо­жди­те / Часть про пла­кать я пред­ла­гаю убрать / а виз­жать и сви­стеть / это очень инте­рес­но. — Тоом. Я со свист­ком в сле­ду­ю­щий раз при­ду / Я дав­но пла­ни­рую // Сюда без свист­ка к вам ходить нель­зя (Вв 29.05.2016).

Еще один спо­соб обра­тить осо­бое вни­ма­ние на пол, а не на мне­ние участ­ни­ка теле­про­грам­мы, — сде­лать ком­пли­мент высту­па­ю­щей в эфи­ре жен­щине. Ком­пли­мен­ты жен­щи­нам, участ­ни­цам пере­да­чи, могут быть ком­пли­мен­та­ми по сути дела, таки­ми, как, напри­мер, в сло­вах Я. Кор­эй­бы, поль­ско­го жур­на­ли­ста: Дай­те даме дого­во­рить / тем более что инте­рес­но гово­рит (Пг 10.03.2016). Но встре­ча­ют­ся так­же и ком­пли­мен­ты жен­ской кра­со­те: Соло­вьёв. Я знаю / как побо­роть­ся за сим­па­тии насе­ле­ния / сей­час вот пока­жем кра­си­вую жен­щи­ну и все сим­па­тии наши. — Окса­на Бой­ко, теле­жур­на­лист Russia today. На про­шлой неде­ле в свя­зи с взя­ти­ем Паль­ми­ры мне позво­нил теле­ка­нал Аль-Джа­зи­ра / попро­сил интер­вью / и всё интер­вью закрыл видео / то есть меня / лица не пока­за­ли в прин­ци­пе. — Надеж­дин. Это пото­му что / Оксан / на Вас паран­джи не было / это ж араб­ский мир. — Бой­ко. Нет / я думаю / это для того / что­бы не пока­зать Рос­сию с чело­ве­че­ским / а тем более жен­ским лицом. — Надеж­дин. Это ж Восток / Восток / Про­сто если б они Вас пока­за­ли / как Вы выгля­ди­те / ара­бы боль­ше не смот­ре­ли бы ни на что / толь­ко на Вас / Вы очень кра­си­вая жен­щи­на. — Бой­ко. Но это тоже фор­ма убеж­де­ния / оче­вид­но / мне в ней отка­за­ли… (П‑к 07.02.2016). В дру­гой про­грам­ме В Соло­вьёв, обра­ща­ясь к гостье из Укра­и­ны, таким обра­зом пред­ла­га­ет ей выска­зать­ся: А мож­но дама ска­жет / кото­рая ещё вдо­ба­вок умна и пре­крас­на (Вв 21.02.2016). Обра­ща­ясь к спортс­мен­ке-фех­то­валь­щи­це, веду­щий сожа­ле­ет о том, что кра­са­ви­ца высту­па­ет на сорев­но­ва­ни­ях в защит­ном шле­ме, скры­вая свое лицо (Вв 21.08.2016). 

Ком­пли­мен­ты жен­щи­нам-оппо­нен­там ино­гда явля­ют­ся и сред­ством заву­а­ли­ро­ван­ной поле­ми­ки. Напри­мер, выска­зы­ва­ние укра­ин­ско­го поли­то­ло­га В. Ковту­на содер­жит не толь­ко ком­пли­мен­ты И. Яро­вой, но и несо­гла­сие с ее мне­ни­ем: Во-пер­вых / я очень искренне рад / что гос­по­жа Яро­вая / авто­ри­тет­ный поли­тик / вновь обра­ти­лась к укра­ин­ской тема­ти­ке // Вот я её в этой сту­дии уже ну как бы год не видел. — Соло­вьёв. Соску­чи­лись? — Ковтун. Ну конеч­но / очень кра­си­вая жен­щи­на и авто­ри­тет­ная / и к её мне­нию при­слу­ши­ва­ют­ся / Но оцен­ки / кото­рые даны / они соб­ствен­но не соот­вет­ство­ва­ли дей­стви­тель­но­сти (Вв. 20.03.2016).

Что­бы хоть немно­го раз­ря­дить воз­ник­шее напря­же­ние от столк­но­ве­ния раз­лич­ных мне­ний и точек зре­ния, опыт­ные веду­щие отвле­ка­ют спор­щи­ков от сути спо­ра, наме­кая на флирт в пря­мом эфи­ре. Напри­мер: Соло­вьёв. Борис Бори­со­вич / а Вы про­дол­жи­те вашу с Окса­ной инте­рес­ную бесе­ду / но после рекла­мы. — Надеж­дин. Я не могу ото­рвать­ся от Окса­ны / мож­но я про­дол­жу. — Соло­вьёв. Ну я Вам дам рекла­му / что­бы Вы во вре­мя рекла­мы / мог­ли не отры­вать­ся. — Надеж­дин. Хоро­шо. — Соло­вьёв. Я пре­рвал ваш роман в самом раз­га­ре / Борис с Вами актив­но кокет­ни­чал / не отве­чая / тем не менее / на Ваш вопрос. — Надеж­дин. Ну какие… / Я дру­гое хотел ска­зать… — Соло­вьёв. Оправ­ды­ва­ет­ся // Какой Вы непри­ят­ный муж­чи­на (П‑к 07.02.2016). 

Одна­ко гораз­до чаще ген­дер­ный фак­тор, уча­стие жен­щин в пере­да­чах обыг­ры­ва­ет­ся не толь­ко в ком­пли­мен­тар­ном для них клю­че. Выска­зы­ва­ния жен­щин-поли­ти­ков неред­ко могут под­вер­гать­ся иро­ни­че­ским ком­мен­та­ри­ям. Напри­мер, реак­ция В. Соло­вьё­ва на репли­ку Окса­ны Бой­ко: …всё / к чему при­ка­са­ет­ся Рос­сия / пре­вра­ща­ет­ся в ору­жие и я уве­ре­на / что через пару лет или может быть / меся­цев / балет / вод­ка / рус­ские жен­щи­ны / раке­ты «Союз»… всё что угод­но… — Соло­вьёв. Жен­щин попро­шу не тро­гать. — Бой­ко. …всё будет вне­се­но в санк­ци­он­ный спи­сок как ору­жие и ору­дие Крем­ля. — Соло­вьёв. Выда­ё­те сек­ре­ты / под­тал­ки­ва­е­те к нехо­ро­шим иде­ям / Окса­на // Они же вот сей­час за вами запи­сы­ва­ют и так спи­сок и опуб­ли­ку­ют (П‑к 10.03.2016). 

Мне­ние жен­щин-участ­ниц теле­шоу часто ста­но­вит­ся пово­дом для шуток и юмо­ри­сти­че­ских интер­пре­та­ций, что демон­стри­ру­ет не слиш­ком серьез­ное вос­при­я­тие их речи собе­сед­ни­ка­ми-муж­чи­на­ми. При­ве­дем при­ме­ры таких ситу­а­ций. Утвер­жде­ние В. Кузь­ми­ной, поли­ти­че­ско­го обо­зре­ва­те­ля теле­ка­на­ла ТВЦ, о том, что В прин­ци­пе ста­ти­сти­че­ский обы­ва­тель / он что в Евро­пе / что на Укра­ине / что у нас / он крайне довер­чив, вызы­ва­ет шут­ли­вую ассо­ци­а­тив­ную реак­цию Б. Надеж­ди­на: Мож­но мне под 3 про­цен­та годо­вых дать кре­дит? (Пг 19.04.2016). А сло­ва Е. Поно­ма­рё­вой, про­фес­со­ра МГИМО, про­сто под­вер­га­ют­ся пря­мой обструк­ции того же Б. Надеж­ди­на: Поно­ма­рё­ва. Я щас про­из­не­су фра­зу / авто­ра кото­рой узна­ет любой чело­век / кото­рый где бы ни нахо­дил­ся в мире / если кто-то решил уто­нуть / то спа­сать его не нуж­но. — Надеж­дин. Это Гера­сим. — Поно­ма­рё­ва. Нет / это не Гера­сим / это Путин. — Надеж­дин. Да? Вот чёрт! — Поно­ма­рё­ва. Даль­ше он ска­зал сле­ду­ю­щую вещь / Вы не смот­ре­ли / види­мо / пря­мую линию. — Надеж­дин. Кого Вы с Му-му срав­ни­ли? (Пг 21.04.2016).

Подоб­но­го рода отступ­ле­ния — неваж­но, явля­ют­ся ли они ком­пли­мен­тар­ны­ми для участ­ниц теле­пе­ре­дач или в их осно­ве насмеш­ка, лег­кая или злая иро­ния, — с одной сто­ро­ны, мож­но вос­при­ни­мать как сви­де­тель­ство недо­ста­точ­но высо­ко­го уров­ня куль­ту­ры в нашем обще­стве, посколь­ку харак­тер пере­дач не поз­во­ля­ет обсуж­дать лич­ност­ные харак­те­ри­сти­ки высту­па­ю­щих: пред­ме­том дис­кус­сии долж­на быть толь­ко выска­зы­ва­е­мая точ­ка зре­ния. Одна­ко с дру­гой сто­ро­ны, гла­мур­ное эти­кет­ное пове­де­ние в эфи­ре, воз­мож­но, выпол­ня­ет функ­цию уми­ро­тво­ре­ния, сгла­жи­ва­ния кон­флик­тов, как замас­ки­ро­ван­ное под ком­пли­мент или шут­ку осуж­де­ние, явное несо­гла­сие с мне­ни­ем его оппо­нен­та, даже вир­ту­оз­ная заме­на гру­бо­сти в оцен­ке про­ти­во­по­лож­ной позиции. 

Ино­гда отступ­ле­ния могут быть свя­за­ны с обсуж­де­ни­ем внеш­не­го вида собе­сед­ни­ка. В непо­ли­ти­че­ских фраг­мен­тах дис­кур­са объ­ек­том кри­ти­ки может стать внеш­ность чело­ве­ка. Одна из таких ситу­а­ций ста­ла темой для сло­вес­ной дуэ­ли веду­ще­го пре­да­чи А. Гор­до­на и при­гла­шен­но­го участ­ни­ка Л. Гоз­ма­на. А. Гор­дон, обра­ща­ясь к укра­ин­ско­му гостю Евг. Бело­нож­ко, поли­то­бо­зре­ва­те­лю интер­нет-пор­та­ла «Polonews», поз­во­лил себе сле­ду­ю­щую репли­ку: Жень / изви­ни­те / что я так вас обню­хал / но мне кажет­ся / что ваша при­чёс­ка щас / хотя очень мод­ная на Укра­ине / назы­ва­ет­ся недо­чуб // Вы либо чуб / либо не чуб // Так вы объ­яс­ни­те / вы-то кто / вы чуб или не чуб?

В защи­ту Бело­нож­ко высту­пил Гоз­ман, кото­рый весь­ма спра­вед­ли­во оса­дил веду­ще­го: Мне кажет­ся / что непра­виль­но / недо­стой­но стра­ны обсуж­дать / серьёз­ную про­бле­му под­ме­нять насмеш­ка­ми над тем / как зву­чит фами­лия чело­ве­ка / Мне кажет­ся непра­виль­но / недо­стой­но стра­ны сме­ять­ся над при­чёс­кой при­гла­шен­но­го вами же чело­ве­ка сюда // Мне кажет­ся / это непра­виль­но. Гор­до­ну при­шлось защи­щать­ся: Я про­сто хотел спро­сить / сколь­ко часов в день он на эту при­чёс­ку тра­тит (П‑ка 30.03.2016). Без­услов­но, целью репли­ки А. Гор­до­на было явное уни­же­ние участ­ни­ка пере­да­чи, кото­рый пред­став­лял про­ти­во­по­лож­ные поли­ти­че­ские убеждения. 

Чаще внеш­ний вид гостей пере­да­чи или само­го веду­ще­го ста­но­вит­ся осно­вой для шут­ли­вых заме­ча­ний, кото­рые поз­во­ля­ют смяг­чить слиш­ком обост­рив­шу­ю­ся дис­кус­сию, а ино­гда сни­зить излишне пафос­ную речь высту­па­ю­ще­го. Этот при­ем — наме­рен­но сни­жен­ное шут­ли­вое обыг­ры­ва­ние излиш­не­го веса гостей эфи­ра часто исполь­зу­ет в сво­их пере­да­чах В. Соло­вьёв. Напри­мер, фер­мер А. Сая­пин рас­ска­зы­ва­ет о себе: Если гово­рить обо мне / то я рабо­таю толь­ко с нату­раль­ным про­дук­том. — Соло­вьёв. По вам вид­но // Пыши­те здо­ро­вьем // Хотя неко­то­рые вам зави­ду­ют. — Сая­пин. Ну ниче­го / я себя хоро­шо чув­ствую / так что… Здесь закон­чил рязан­скую сель­хоз­а­ка­де­мию заоч­но // Ну полу­чил бумаж­ку / что не иди­от (Вв 17.04.2016). Или еще при­мер юмо­ри­сти­че­ско­го под­тру­ни­ва­ния над собой в диа­ло­ге В. Соло­вьё­ва и Е. Сата­нов­ско­го. Соло­вьёв. Евге­ний Яно­вич / при всём моём ува­же­нии / людей нашей с вами ком­плек­ции пыта­ют­ся на фронт не отправ­лять / пото­му что если не дай бог / ранят / тяже­ло вытас­ки­вать // Мы круп­нень­кие / мы можем закрыть собой тер­ри­то­рию / поэто­му давай­те на интел­лек­ту­аль­ном фрон­те. — Сата­нов­ский. Наобо­рот // Меня мож­но исполь­зо­вать как боч­ко­вую бом­бу. — Соло­вьёв. Ага! Запре­щён­ное ору­жие! Май­кл Бом будет выра­жать вам про­тест. — Сата­нов­ский. А поче­му нет? Сто пят­на­дцать кило­грамм / По край­ней мере какой-нибудь бун­кер я собой про­бью (Вв 21.02.2016).

Пред­ме­том обсуж­де­ния может стать и одеж­да участ­ни­ка шоу. Так, напри­мер, В. Соло­вьёв, обра­ща­ясь к одной из участ­ниц пере­да­чи, пред­ста­ви­тель­ни­це Укра­и­ны, оде­той в костюм крас­но­го цве­та, ска­зал: Я наде­юсь / что Вы не в цве­та Крас­ной Армии сего­дня оде­ты? Ваш дед вое­вал в Крас­ной Армии / в какой армии? Ваш дед вое­вал в Крас­ной Армии? (Вв 20.03.2016). В этом при­ме­ре Соло­вьёв гру­бо и некор­рект­но раз­го­ва­ри­ва­ет с при­гла­шен­ной гостьей. Несмот­ря на то что его эмо­ции как веду­ще­го понят­ны, тако­го рода выска­зы­ва­ния гра­ни­чат с оскорб­ле­ни­ем и без­услов­но долж­ны быть оце­не­ны как недо­пу­сти­мые в эфире. 

Доволь­но часты в поли­ти­че­ских ток-шоу отступ­ле­ния, свя­зан­ные с язы­ком, речью, сло­ва­рем участ­ни­ков пере­дач. «Мета­ком­му­ни­ка­ция в самых общих чер­тах состав­ля­ет ту часть обще­ния, кото­рая направ­ле­на на самоё себя, на обще­ние в целом и его раз­лич­ные аспек­ты» [Мака­ров 2003: 197]. В ток-шоу оце­ни­ва­ет­ся яркий образ­ный язык при­гла­шен­но­го гостя. Напри­мер, Д. Кули­ков, обра­ща­ясь к Е. Сата­нов­ско­му, гово­рит: Спа­си­бо вам за содер­жа­тель­ный / как все­гда / раз­го­вор / Евге­ний Яно­вич / и осо­бое спа­си­бо за ваш образ­ный язык (Пз 30.01.2016).

Участ­ни­ки дис­кус­сии неред­ко обсуж­да­ют функ­ци­о­ни­ро­ва­ние и зна­че­ние тех или иных слов. Напри­мер, рас­смат­ри­ва­ет­ся упо­треб­ле­ние обра­ще­ний граж­дане и това­ри­щи, раз­ли­чия в зна­че­ни­ях слов мене­джер и вождь; обсуж­да­ет­ся уда­ре­ние в сло­ве фено­мен. В. Мило­нов. Ведь мы же гово­рим о чём / граж­дане ком­му­ни­сты… — Г. Зюга­нов. Това­ри­щи! — Мило­нов. Това­ри­щи / хоро­шее сло­во / Давай­те спро­сим / Това­ри­щи ком­му­ни­сты / хотят ли они с поче­стя­ми похо­ро­нить чело­ве­ка? — В. Соло­вьёв. Поэто­му здесь как раз фан­та­сти­че­ский фено­мЕн / хотя мно­гим нра­вит­ся фенО­мен. — Зюга­нов. Мне мене­джер не нра­вит­ся / он был вождь и руко­во­ди­тель. — Соло­вьёв. Вождей-то как раз было мно­го / а вот людей / кото­рые мог­ли бы создать новый тип госу­дар­ствен­но­сти / най­ти людей / заста­вить их рабо­тать / с них спра­ши­вать. — Зюга­нов. Пра­виль­но. — Соло­вьёв. выстро­ить новую логи­ку / вот таких в исто­рии чело­ве­че­ства еди­ни­цы / пото­му что мно­гие вожди не мог­ли спра­вить­ся с заказ­чи­ка­ми… и вот этот опыт мы / к сожа­ле­нию / не изу­ча­ем (Вв 24.04.2016). 

Отно­ше­ние к заим­ство­ван­ным, ино­языч­ным сло­вам поз­во­ля­ет высту­па­ю­щим про­явить свою поли­ти­че­скую пози­цию. Вот, напри­мер, выска­зы­ва­ние С. Баг­да­са­ро­ва, дирек­то­ра Цен­тра изу­че­ния стран Ближ­не­го Восто­ка и Цен­траль­ной Азии: Мне как-то посчаст­ли­ви­лось или как ска­зать там / дове­ри­ли важ­ный момент веде­ния этой кон­фе­рен­ции… — Р. Бала­ян. Вы буде­те моде­ра­то­ром. — Баг­да­са­ров. Я это сло­во не знаю до сих пор / ска­жем / что обо­зна­ча­ет / но ска­жем по-совет­ски / веду­щим / зна­чит (Пг 26.04.2016).

Зача­стую акту­аль­ным ста­но­вит­ся вопрос упо­треб­ле­ния гру­бых оскор­би­тель­ных слов, и на это реа­ги­ру­ют собе­сед­ни­ки. Напри­мер, реак­ция З. Дзен­це­лов­ско­го, поль­ско­го жур­на­ли­ста, на вопрос Алек­сандра Гри­ши­на, поли­ти­че­ско­го обо­зре­ва­те­ля газе­ты «Ком­со­моль­ская прав­да»: Ска­жи­те пожа­луй­ста / когда вот такая откро­вен­ная пур­га несёт­ся от офи­ци­аль­ных высо­ко­по­став­лен­ных лиц / кого счи­та­ют деби­ла­ми / нас или своё насе­ле­ние? — Зиг­мунд Дзен­це­лов­ский. Это очень инте­рес­ный вопрос / кото­рый / как мне кажет­ся / оста­вит свой отпе­ча­ток в поль­ско-рос­сий­ских отно­ше­ни­ях / Я бы толь­ко не упо­треб­лял тер­мин деби­лы / пото­му что это как бы немнож­ко гру­бо (Б 08.04.2016). 

Разу­ме­ет­ся, несмот­ря на кажу­щу­ю­ся неумест­ность, непо­ли­ти­че­ские фраг­мен­ты тес­но свя­за­ны с поли­ти­че­ским дис­кур­сом, и часто имен­но тема пере­да­чи дает осно­ва­ние высту­па­ю­щим для того или ино­го отвле­че­ния. Опыт­ные ора­то­ры, пре­крас­но вла­де­ю­щие язы­ком, укра­ша­ют свои выступ­ле­ния цита­та­ми. Напри­мер, С. Кара­га­нов, отве­чая на про­во­ка­ци­он­ный вопрос поль­ско­го жур­на­ли­ста, иро­ни­зи­ру­ет, исполь­зуя в каче­стве цита­ты сло­ва героя аме­ри­кан­ско­го филь­ма: Так вот ответ очень про­стой // Подо­ждём / посмот­рим // Насчёт того / что Вы не отпу­сти­те (Укра­и­ну. — Т. М.) / есть такой заме­ча­тель­ный актёр / Клинт Ист­вуд / кото­рый гово­рит Make my day! Это зна­ме­ни­тая его фра­за / кото­рая заклю­ча­лась / Ну давай­те / ребя­та / впе­рёд! Зна­чит / вы давай­те тогда / не отпус­кай­те (Пз 16.01.2016). Е. Сата­нов­ский так­же не упус­ка­ет слу­чая про­ци­ти­ро­вать извест­но­го чело­ве­ка: Пока что я знаю Уин­сто­на Чер­чил­ля / кото­ро­му я верю боль­ше / чем тебе / кото­рый гово­рил / что аме­ри­кан­цы / они / конеч­но / все­гда най­дут вер­ный путь / толь­ко они сна­ча­ла пере­бе­рут все непра­виль­ные вари­ан­ты (Вв 10.07.2016).

Неко­то­рые участ­ни­ки не отка­зы­ва­ют себе в удо­воль­ствии про­ил­лю­стри­ро­вать свою точ­ку зре­ния анек­до­том. Напри­мер, Е. Ямполь­ская, глав­ный редак­тор газе­ты «Куль­ту­ра», обсуж­дая вопрос о Мав­зо­лее В. И. Лени­на, гово­рит: Самое глав­ное / люди же боят­ся / те / кото­рым он был дорог / что это про­изой­дёт слу­чай­но / в одно­ча­сье / ночью выне­сут / зако­па­ют / всё // Помни­те анек­дот про двух гру­зин / кото­рые при­шли после 1 нояб­ря 61-го года в Мав­зо­лей // Гово­рят / А тут лежал такой кра­си­вый / в усах / где? А его гово­рят / род­ствен­ни­ки забра­ли / А этот что бес­при­зор­ник / у него род­ствен­ни­ков нет? (Вв 24.04.2016). С. Баг­да­са­ров так­же поз­во­ля­ет себе аргу­мент в фор­ме поли­ти­че­ской бай­ки: А то мне это зача­стую напо­ми­на­ет извест­ный совет­ский анек­дот: коле­ба­лись ли вы от кур­са пар­тии? Нет / я коле­бал­ся вме­сте с кур­сом // Пора зани­мать жёст­кую граж­дан­скую пат­ри­о­ти­че­скую пози­цию (Вв 10.07.2016).

При­гла­шен­ные на ток-шоу гости зна­ко­мят зри­те­лей со сво­и­ми био­гра­фи­я­ми, делят­ся лич­ны­ми впе­чат­ле­ни­я­ми. Такие реми­нис­цен­ции из про­шло­го харак­тер­ны, напри­мер, для выступ­ле­ний Л. Калаш­ни­ко­ва: Я рабо­тал на Волж­ском авто­мо­биль­ном заво­де / меж­ду про­чим / в отли­чие от тебя / кото­рый сидел в Москве и тра­ля­ля­ка­ет до сих пор здесь (Пг 10.03.2016). Зару­беж­ные гости так­же поль­зу­ют­ся этим рито­ри­че­ским приемом.

Неред­ко участ­ни­ки пере­да­чи рас­ска­зы­ва­ют о сво­ей семье. Напри­мер, таким обра­зом пред­став­ля­ет себя как потом­ствен­но­го пар­ла­мен­та­рия Б. Надеж­дин: Исто­рия рос­сий­ско­го пар­ла­мен­та­риз­ма прак­ти­че­ски исто­рия моей семьи // Вот Михал Миха­лыч Спе­ран­ский… был род­ной брат мое­го пра­пра­пра­де­да // Они рос­ли в семье свя­щен­ни­ка / их взя­ли во Вла­ди­мир­скую семи­на­рию и фами­лию дали там / у кре­стьян же не было фами­лии рань­ше / Мое­му пред­ку дали фами­лию Надеж­дин / а ему дали фами­лию Спе­ран­ский / это Надеж­дин по латы­ни / А в Первую госу­дар­ствен­ную думу бал­ло­ти­ро­вал­ся по спис­кам РСДРП / меж­ду про­чим / мой уже пра­дед / Борис Надеж­дин / вот / види­те / как? …Так что у меня семей­ное дело / Раз в сто лет Надеж­дин изби­ра­ет­ся в Госу­дар­ствен­ную Думу (Пг 27.04.2016). Вспо­ми­на­ет о сво­ей семье, но уже с дру­гой целью, и В. Соло­вьёв: Вы такой вопрос инте­рес­ный зада­ли / Я вот так поду­мал / на свою семью пере­нёс // Вот у меня отец был 50 лет в пар­тии / Я деда обо­жал // Вот он этим знач­ком / «50 лет в пар­тии» гор­дил­ся // Я что / дол­жен выти­рать ноги о его про­шлое и пле­вать на его моги­лу? Нет / вот вы пони­ма­е­те / для нас для всех это вопрос и семей­ной исто­рии (Вв 24.04.2016). 

В сту­дии обсуж­да­ет­ся рече­вое пове­де­ние участ­ни­ков, кото­рое полу­ча­ет оцен­ку не толь­ко рос­сий­ских, но и зару­беж­ных зри­те­лей. Вот как ее озву­чи­ва­ет, напри­мер, Ю. Кубла­нов­ский: Я про­сто хочу рас­ска­зать… не пря­мо по нашей теме // Недав­но я был в собо­ре Алек­сандра Нев­ско­го в Пари­же… мно­го лет там слу­жит такой заме­ча­тель­ный батюш­ка / отец Ана­то­лий / я подо­шёл к нему после литур­гии к кре­сту и вдруг он гово­рит мне: «Пожа­луй­ста / пере­дай­те Соло­вьё­ву от меня лич­но / что­бы не раз­ре­шал гостям ругать­ся меж­ду собой / спо­рить / кри­чать друг на дру­га / мы тут ниче­го не пони­ма­ем» (Вв 24.04.2016). Заме­ча­ния «не по теме» дела­ют и сами высту­па­ю­щие в сту­дии. При­ве­дем при­ме­ры выска­зы­ва­ний, в кото­рых ком­мен­ти­ру­ют­ся нор­мы рече­во­го эти­ке­та. С. Кара­га­нов. Зна­е­те / я не могу Вас назы­вать Якуб / мы не дру­зья в отли­чие пока / в отли­чие от моих ста­рых кол­лег / к кото­рым я могу даже обра­щать­ся и на... Но всё рав­но буду по име­ни отче­ству ко всем обра­щать­ся / а по фами­лии / учи­ты­вая слож­ные отно­ше­ния Рос­сии и Поль­ши / было бы некра­си­во / поэто­му я Вас назо­ву Яку­бом Вой­це­хо­ви­чем (Пз 16.01.2016); И. Яро­вая. Вы заме­ти­ли / я Нико­лая на «вы» назы­ваю / а он меня на «ты» // Нико­лай / что за фами­льяр­ность? — Н. Зло­бин: Я думал / что мы с тобой на «ты» / но будем на «вы» (Вв. 10.07.2016).

Одна из функ­ций веду­ще­го непо­ли­ти­че­ско­го дис­кур­са — регу­ли­ро­ва­ние рече­во­го пове­де­ния участ­ни­ков пере­да­чи. Но часто эту функ­цию выпол­ня­ют участ­ни­цы теле­шоу, жен­щи­ны. Напри­мер, вот како­ва реак­ция Яны Тоом на эмо­ци­о­наль­но жест­кое выступ­ле­ние И. Корот­чен­ко: Я пони­маю / что это такой муж­ской кол­лек­тив / да / но давай­те как-нибудь / чуть-чуть попы­та­ем­ся / но тем не менее хоте­лось бы попы­тать­ся при­звать нас всех чуть-чуть сни­зить гра­дус (Вв 29.05.2016). Или о том же — репли­ка О. Зино­вье­вой, пре­зи­ден­та меж­ду­на­род­но­го обще­ства Рос­сия-Гер­ма­ния: Я хочу немно­жеч­ко осту­дить пыл и накал дис­кус­сии (Вв 05.06.2016).

Разу­ме­ет­ся, глав­ный регу­ля­тор рече­во­го пове­де­ния участ­ни­ков шоу — веду­щий. Соло­вьёв. Вот давай­те так / Иосиф / вы интел­ли­гент­ный чело­век и взрос­лый / вы отли­ча­е­тесь от мно­гих людей тем / кро­ме все­го про­че­го / что нахо­дясь на теле­ви­де­нии / вы долж­ны пока­зы­вать при­мер / И вы / Дмит­рий / тоже // Поэто­му я очень про­шу как одно­го / так и дру­го­го / вот пре­кра­тить это дет­ское пой­дём вый­дем / раз­бе­рём­ся / дам в мор­ду / я очень про­шу вас чёт­ко и убе­ди­тель­но пока­зы­вать при­мер граж­да­нам / как вести дис­кус­сию / а не сры­вать­ся в исте­ри­ки и вза­им­ные оскорб­ле­ния / как вам / так и вам (Вв 21.02.2016). Стра­сти на поли­ти­че­ских ток-шоу такие, что участ­ни­ки не толь­ко пере­би­ва­ют друг дру­га, что абсо­лют­но недо­пу­сти­мо, но и кри­чат одно­вре­мен­но, из-за чего теле­зри­те­ли не могут понять, кто что гово­рит. В послед­нее вре­мя ста­ло наблю­дать­ся осуж­де­ние тако­го пове­де­ния со сто­ро­ны не толь­ко веду­щих, но и самих участ­ни­ков: Я вас не пере­би­вал; дай­те мне дого­во­рить — подоб­ные фра­зы ста­ли частот­ны­ми. Напри­мер, Л. Калаш­ни­ков: Дай дого­во­рить; Я дого­во­рю / мож­но Коль? Дай дого­во­рить / Я ж не пере­би­вал тебя / когда ты гово­рил / Успо­кой­ся немнож­ко (Пг 10.03.2016); или Н. Ста­ри­ков: Нико­лай / вы сего­дня так эмо­ци­о­наль­ны / но я про­шу набрать­ся тер­пе­ния и послу­шать (Вв 10.07.2016). Высту­па­ю­щие нача­ли вклю­чать свои изви­не­ния, напри­мер, Рус­лан Осташ­ко: Я щас ска­жу очень непо­пу­ляр­ную в Рос­сии вещь / да про­стят меня Укра­и­на жите­ли / Это будет очень цинич­но / но для Рос­сии будет очень выгод­но / если на Укра­ине сей­час про­изой­дёт тре­тий май­дан (Вв 21.02.2016); или С. Баг­да­са­ров: И ещё есть у нас одна пло­хая вещь / я изви­ня­юсь / я щас закан­чи­ваю (Вв 10.07.2016).

Нега­тив­ное рече­вое пове­де­ние воз­ни­ка­ет, когда непо­ли­ти­че­ский дис­курс содер­жит пря­мые оскорб­ле­ния, выхо­дит за пре­де­лы допу­сти­мых пра­вил обще­ния. К сожа­ле­нию, в сту­дии зву­чат и пря­мые оскорб­ле­ния по рели­ги­оз­ным моти­вам. Так, один из участ­ни­ков про­грам­мы, Рус­лан Кур­ба­нов, вопро­ша­ет Е. Сата­нов­ско­го: Что ж вы со мной один на один не вышли / что ж вы испу­га­лись / Евге­ний Яно­вич? Я вызы­ваю на дуэль Вас / один на один. — Сата­нов­ский. Я пола­гаю Вас пустым местом / На дуэль я с вами вый­ду / брат мусуль­ма­нин / исклю­чи­тель­но на «Калаш­ни­ко­вых» // Вести исла­мист­скую шпа­ну в эфир / не самое луч­шее. — Кур­ба­нов. Нет / давай­те сио­нист­скую (Вв 30.07.2016).

При этом в эфи­ре не допус­ка­ет­ся мат, но гру­бые оскорб­ле­ния быва­ют. Напри­мер, такие выра­же­ния упо­тре­бил в одной из пере­дач извест­ный режис­сер И. Рай­хель­гауз в адрес жур­на­ли­ста Д. Кули­ко­ва: Это такой же фейк / как рас­пя­тый маль­чик // Вы мер­звец / щас подой­ду и дам в рожу / так влеп­лю / что / …Мерз­кий тип! — Соло­вьёв. Дим / успо­кой­тесь // Иосиф / на место / Все стой­те. — Рай­хель­гауз. Мер­за­вец / Дема­гог сто­ит / мра­ко­бес. — Кули­ков. Вы убий­цу защи­ща­е­те в эфи­ре. — Рай­хель­гауз. Вы / дема­гог / лжё­те стране боль­шой // Лжё­те каж­дое вос­кре­се­нье вот здесь // Я не закон­чил / щас вый­дем туда (Вв 21.02.2016). Как видим, участ­ни­ки пере­дач допус­ка­ют воз­мож­ность и пуб­лич­но в пря­мом эфи­ре угро­жать оппо­нен­там руко­при­клад­ством. Любо­пыт­но, что такие рече­вые поступ­ки поз­во­ля­ет себе имен­но твор­че­ская интел­ли­ген­ция. Вслед за режис­се­ром про­яв­ля­ет горяч­ность в спо­ре и писа­тель. М. Вел­лер в пылу спо­ра с В. Тре­тья­ко­вым так­же (прав­да, с изви­не­ни­ем) обе­ща­ет оппо­нен­ту сило­вую рас­пра­ву: Не пере­би­вай­те // Ну что за парад уро­дов сто­ит // Тебе бы толь­ко вре­мя заедать / Ну что за седой бол­тун / ей богу // Пока в свой адрес не полу­чит / не успо­ко­ит­ся / урод // Про­сти­те вели­ко­душ­но / здесь гово­рить мож­но. — Тре­тья­ков. Это же пор­тит атмо­сфе­ру в стране. — Вел­лер. Вот ты и пор­тишь // И не пер­вый год. На такой агрес­сив­ный выпад В. Тре­тья­ков отве­ча­ет с досто­ин­ством: Мы с Вами не пили ни разу на брудр­шафт // Вы стар­ше меня / поэто­му я / увы / ниче­го по отно­ше­нию к Вам сде­лать не могу // <…> Нет / я не буду сто­ять рядом с этим чело­ве­ком. — Р. Бала­ян. Выдох­ни­те и воз­вра­щай­тесь // Я пред­ла­гаю поста­вить точ­ку и пере­хо­дить к теме про­грам­мы без выяс­не­ния отно­ше­ний / пото­му что это всё за гра­нью всё // Ну про­сто какое-то сума­сше­ствие (Пг 16.05.2016). М. Вел­лер не счи­та­ет нуж­ным изви­нить­ся или как-то хотя бы про­ком­мен­ти­ро­вать ситу­а­цию и как ни в чем не быва­ло про­дол­жа­ет выска­зы­вать свою точ­ку зрения. 

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния. Как пока­зал ана­лиз теле­ви­зи­он­ной речи, пред­став­лен­ной в поли­ти­че­ских ток-шоу, она настоль­ко спон­тан­на и эмо­ци­о­наль­на, что содер­жит не толь­ко рече­вые ошиб­ки, пере­строй­ки фраз на ходу, что свой­ствен­но раз­го­вор­ной речи, но и рече­вые фраг­мен­ты, содер­жа­щие откло­не­ния от темы дис­кус­сии: обсуж­да­ет­ся внеш­ность, одеж­да участ­ни­ков пере­да­чи, их мане­ра гово­рить, их вер­баль­ное и невер­баль­ное пове­де­ние, про­фес­сия, наци­о­наль­ность, кон­фес­си­о­наль­ная при­над­леж­ность, их семья и даже пол. Как видим, несмот­ря на то что в выбо­ре тема­ти­че­ских репер­ту­а­ров суще­ству­ет опре­де­лен­ная сте­пень сво­бо­ды необ­хо­ди­мо­сти [Дейк 2015: 56], сво­бод­ным содер­жа­ни­ем ток-шоу высту­па­ют лич­ност­ные харак­те­ри­сти­ки участ­ни­ков, т. е. отступ­ле­ния гово­ря­щих от тех ролей в теле­шоу, кото­рые они, как при­гла­шен­ные участ­ни­ки, долж­ны выпол­нять. На наш взгляд, обсуж­де­ние внеш­но­сти, одеж­ды, пове­де­ния участ­ни­ков воз­мож­но, толь­ко если речь идет о самом гово­ря­щем. Выска­зы­вать же свое мне­ние о дру­гих кате­го­ри­че­ски нель­зя. Оцен­ка про­фес­си­о­наль­ной дея­тель­но­сти оппо­нен­та воз­мож­на толь­ко в ком­пли­мен­тар­ной фор­ме. Нега­тив­ные харак­те­ри­сти­ки сви­де­тель­ству­ют о низ­ком уровне рече­вой куль­ту­ры и не могут слу­жить аргу­мен­том или обос­но­ван­ным дово­дом. Не жела­тель­на, но допу­сти­ма в пуб­лич­ном обще­нии в очень усе­чен­ном объ­е­ме лич­ност­ная инфор­ма­ция о себе — о сво­ей семье, сво­их дохо­дах, сво­их впе­чат­ле­ни­ях. Нако­нец, запрет­ная тема для мно­гих наци­о­наль­ных куль­тур — кон­фес­си­о­наль­ная при­над­леж­ность, к сожа­ле­нию, ино­гда тоже воз­ни­ка­ет, встре­ча­ют­ся и пря­мые оскорбления.

Выво­ды. Таким обра­зом, иссле­до­ва­ние пока­за­ло, что теле­речь в поли­ти­че­ских ток-шоу все боль­ше сбли­жа­ет­ся с уст­ной спон­тан­ной раз­го­вор­ной речью, а пуб­лич­ное офи­ци­аль­ное обще­ние начи­на­ет вклю­чать в себя эле­мен­ты неофи­ци­аль­но­го. Зри­те­лям пред­ла­га­ет­ся воз­мож­ность не толь­ко обсу­дить какую-либо поли­ти­че­скую или обще­ствен­ную про­бле­му, но и уви­деть и услы­шать кон­крет­ных людей, их отно­ше­ния, их эмо­ции и реак­ции. Шоу ими­ти­ру­ет живое обще­ние. И так же, как и в есте­ствен­ном обще­нии, в нем обна­ру­жи­ва­ют­ся раз­лич­ные отно­ше­ния меж­ду людьми.

В пуб­лич­ной ком­му­ни­ка­ции ста­но­вит­ся воз­мож­ным про­яв­ле­ние лич­ных отно­ше­ний, гру­бые несдер­жи­ва­е­мые эмо­ции, пря­мые оскорб­ле­ния. Рам­ки пуб­лич­но­сти раз­дви­га­ют­ся, дефор­ми­ру­ют­ся, и, по зако­нам шоу, вни­ма­ние зри­те­лей и наи­боль­шие рей­тин­ги полу­ча­ют пере­да­чи, вклю­ча­ю­щие в себя скан­да­лы, ссо­ры, ругань, вос­при­ни­ма­е­мые мас­со­вым адре­са­том как есте­ствен­ные и пото­му допу­сти­мые, что очень опас­но. Вызы­ва­ет опа­се­ние не то, что в спо­ре стал­ки­ва­ют­ся пред­ста­ви­те­ли раз­ных стран, демон­стри­руя сво­бо­ду мне­ний, что, без­услов­но, заво­е­ва­ние послед­не­го вре­ме­ни, но то, что транс­ли­ру­е­мая несдер­жан­ность речи, опас­ная уже по сво­ей при­ро­де, начи­на­ет вос­при­ни­мать­ся теле­зри­те­ля­ми как нор­ма рече­во­го поведения.