ЛИНГВОСОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ИНТЕНЦИЯ ИМЕНИ СОБСТВЕННОГО В ЖЕНСКОМ ЖУРНАЛЕ

Типологизация линг­во­со­ци­о­куль­тур­ных интен­ций име­ни соб­ствен­но­го в газетно-журнальных текстах име­ет сво­ей целью осве­тить их роль в обес­пе­че­нии рече­во­го жан­ра [Дускаева 2012] груп­пы пуб­ли­ка­ций о медиа­пер­соне. В свя­зи с этим ста­вят­ся зада­чи — систе­ма­ти­зи­ро­вать выде­лен­ные из тек­стов жен­ско­го жур­на­ла антро­по­ни­мы; уста­но­вить их интен­цию; опре­де­лить детер­ми­нан­ты интен­ци­о­наль­но­сти в типич­ных сред­ствах раз­вер­ты­ва­ния содержательно-смысловых и образно-оценочных выска­зы­ва­ний, каса­ю­щих­ся опре­де­лен­ной медиа­пер­со­ны. Актуальность насто­я­ще­го иссле­до­ва­ния опре­де­ля­ет­ся в свя­зи с клю­че­вой доми­нан­той совре­мен­ной медиа­сфе­ры — антро­по­ори­ен­ти­ро­ван­но­стью, вер­ба­ли­зи­ру­ю­щей­ся не толь­ко в име­нах нари­ца­тель­ных (в том чис­ле и сред­ствах опи­са­ния пер­со­ны), но и в име­нах собственных.

Для того что­бы наи­бо­лее пол­но выпол­нить постав­лен­ные зада­чи, пред­по­ла­га­ет­ся: 1) акту­а­ли­зи­ро­вать фраг­мен­ты тео­рии интен­ци­о­наль­но­го сти­ля; 2) обос­но­вать ста­тус име­ни соб­ствен­но­го как зна­ка куль­ту­ры и его цен­ност­ные смыс­лы в жур­наль­ной пуб­ли­ци­сти­ке; 3) пред­ста­вить систе­му номи­на­ций медиа­пер­сон; 4) типо­ло­ги­зи­ро­вать сти­ли­сти­че­ские сред­ства моди­фи­ка­ции линг­во­со­ци­о­куль­тур­ной интен­ции антро­по­ни­мов в жен­ском журнале.

Исходным явля­ет­ся поло­же­ние о том, что жур­наль­ная пуб­ли­ци­сти­ка — важ­ный источ­ник инфор­ма­ции, ори­ен­ти­ро­ван­ной на опре­де­лен­ную груп­пу чита­те­лей, диф­фе­рен­ци­ро­ван­ных по ген­дер­но­му, воз­раст­но­му, социально-профессиональному прин­ци­пам. Поэтому в зави­си­мо­сти от типа тек­ста выстра­и­ва­ет­ся интен­ци­о­наль­ность изда­ния [Дускаева 2012]. При усло­вии, что по инфор­ма­ци­он­ной тра­ди­ции в СМИ «пред­став­ле­ны запро­сы трех видов: в ответ на запрос о фак­тах воз­ни­ка­ет осве­до­ми­тель­ная интен­ция, оце­ноч­ная — в ответ на запрос о мне­ни­ях, побу­ди­тель­ная — в ответ на запрос о пред­пи­са­ни­ях» [Дускаева 2012: 12], каж­дое из изда­ний по-своему напол­ня­ет этот кар­кас, обес­пе­чи­вая тем самым свою инди­ви­ду­аль­ную интен­ци­о­наль­ность. Например, с 20‑х годов ХХ сто­ле­тия и по сей день на Украине изда­ет­ся жен­ский жур­нал «Жінка» (сна­ча­ла — «Радянська жін­ка»). Его интен­ци­о­наль­ность созда­ют опре­де­лен­ная поли­те­ма­тич­ность, закреп­лен­ная в руб­ри­ках, раз­де­лах, тра­ди­ци­он­ные жан­ры, а так­же акту­а­ли­за­ция соот­вет­ству­ю­щих лек­си­че­ских средств.

Именно сло­вес­ные зна­ки (сим­во­лы, линг­во­куль­ту­ре­мы, праг­ма­то­ни­мы, языково-эстетические зна­ки, кон­цеп­ты, кон­стан­ты куль­ту­ры, пре­це­дент­ные име­на и т. п.) в наци­о­наль­ной куль­ту­ре — это зна­чи­мые язы­ко­вые сущ­но­сти, опре­де­ля­е­мые вне­язы­ко­вы­ми обсто­я­тель­ства­ми общественно-исторического опы­та чело­ве­ка или соци­аль­ных групп, осо­бен­но­стя­ми оцен­ки ситу­а­ций в куль­ту­ре повсе­днев­но­сти. Такие зна­ки фор­ми­ру­ют­ся под воз­дей­стви­ем язы­ко­вых и вне­язы­ко­вых (поли­ти­че­ских, соци­аль­ных, куль­тур­ных) фак­то­ров, в кон­тек­сте социально-статусных и жанрово-стилевых реа­ли­за­ций наци­о­наль­но­го язы­ка. Словесные зна­ки в таком пони­ма­нии соци­а­ли­зи­ро­ва­ны: 1) они реа­ли­зу­ют­ся в струк­ту­ре обще­ствен­но­го созна­ния — язы­ко­во­го, мораль­но­го, наци­о­наль­но­го, пра­во­во­го, эко­ло­ги­че­ско­го, исто­ри­че­ско­го, поли­ти­че­ско­го, рели­ги­оз­но­го и т. п., вер­ба­ли­зи­ро­ван­но­го, в част­но­сти, в име­нах соб­ствен­ных; 2) они акту­а­ли­зи­ру­ют­ся в зави­си­мо­сти от целео­ри­ен­та­ции рече­во­го акта или опре­де­лен­ных текстов.

Словесные зна­ки с линг­во­со­ци­о­куль­тур­ной интен­ци­ей, т. е. слова-символы с «при­креп­лен­ны­ми куль­тур­ны­ми смыс­ла­ми» [Маслова 2001: 31], при­над­ле­жат офи­ци­аль­ной сфе­ре упо­треб­ле­ния, рож­да­ют­ся в ней в опре­де­лен­ных дис­кур­сах и через офи­ци­аль­ные кана­лы ком­му­ни­ка­ции вхо­дят в созна­ние пред­ста­ви­те­лей наци­о­наль­ной общ­но­сти. В этом нема­ло­важ­ную роль игра­ют жур­наль­ные пуб­ли­ка­ции, ори­ен­ти­ро­ван­ные на широ­кие мас­сы чита­те­лей. Именно в инсти­ту­ци­о­наль­ном дис­кур­се и фор­ми­ру­ют­ся сло­вес­ные зна­ки с осо­бой интен­ци­ей — выде­лить и акту­а­ли­зи­ро­вать в обще­ствен­ном созна­нии, в част­но­сти в язы­ко­вом, номи­на­ции, содер­жа­щие во внут­рен­ней фор­ме пози­тив­ные ценностно-оценочные, морально-нормативные, состав­ля­ю­щие в еди­ном кон­гло­ме­ра­те сим­во­лов и зна­ков куль­ту­ры повсе­днев­но­сти чело­ве­ка. В струк­ту­ре мас­сме­дий­ных тек­стов они явля­ют­ся «мощ­ным инстру­мен­том фор­ми­ро­ва­ния миро­воз­зре­ния лич­но­сти и цен­ност­ной ори­ен­та­ции обще­ства» [Ивченков 2013: 124].

Формирование жур­наль­ных изда­ний для «сво­е­го» чита­те­ля сви­де­тель­ству­ет о нали­чии в инсти­ту­ци­о­наль­ной ком­му­ни­ка­ции сег­мен­ти­ро­ван­ной цен­ност­ной кар­ти­ны мира, т. е. ори­ен­та­ции на инте­ре­сы чело­ве­ка, на его линг­во­со­ци­о­куль­тур­ную ком­пе­тен­цию. Это в свою оче­редь созда­ет воз­мож­ность для очер­чи­ва­ния эле­мен­тов соци­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия, фор­ми­ру­ю­щих гло­баль­ный образ мира. В ценностно-языковой кар­тине мира удер­жи­ва­ет­ся это пси­хо­линг­валь­ное ощу­ще­ние в виде когни­тив­но­го кон­струк­та. Напомним, что соглас­но тео­рии о «цен­ност­ной кар­тине мира», изло­жен­ной в рабо­тах В. И. Карасика, это систе­ма «мораль­ных цен­но­стей, этич­ных норм и пра­вил пове­де­ния, рекон­стру­и­ру­е­мая в виде вза­и­мо­свя­зан­ных оце­ноч­ных суж­де­ний, соот­но­си­мых с юри­ди­че­ски­ми, рели­ги­оз­ны­ми, мораль­ны­ми кодек­са­ми, обще­при­ня­ты­ми суж­де­ни­я­ми здра­во­го ума, типич­ны­ми фольк­лор­ны­ми и извест­ны­ми сюже­та­ми» [Карасик 1996: 3–16]. Ценностная кар­ти­на мира име­ет свои под­дер­жи­ва­е­мые в язы­ке доми­нан­ты, опре­де­ля­ю­щие тип куль­ту­ры. В таком слу­чае она — часть язы­ко­во­го, кол­лек­тив­но­го и инди­ви­ду­аль­но­го, сознания. 

Ценностные смыс­лы вер­ба­ли­зу­ют­ся в лек­си­ке, фра­зео­ло­гии, созда­вая ценностно-концептуальную кар­ти­ну мира. В свя­зи с этим ср. мысль В. И. Кононенко: «Синергетические, линг­во­кре­а­тив­ные потен­ции вер­баль­ной еди­ни­цы обна­ру­жи­ва­ют себя в образ­ном сло­во­упо­треб­ле­нии при вза­и­мо­дей­ствии когни­тив­ных и дис­кур­сив­ных фак­то­ров с опо­сре­до­ван­ным осмыс­ле­ни­ем духовно-культурных цен­но­стей (выде­ле­но нами — М. М.) — кон­цеп­то­сфе­ры наци­о­наль­но­го сооб­ще­ства» [Кононенко 2006: 250]. Ценностными ста­но­вят­ся экзи­стен­ци­о­наль­ные и интел­лек­ту­аль­ные уров­ни язы­ка как сфе­ры духов­ной дея­тель­но­сти чело­ве­ка [Маленко 2011: 1]. Ценности объ­ек­ти­ви­ру­ют­ся на опре­де­лен­ном син­хрон­ном сре­зе в раз­ви­тии язы­ка и обще­ства, выра­жая в сло­вес­ных зна­ках сим­во­ли­ку желаемого. 

Согласно шка­ле цен­но­стей М. С. Бургина и В. И. Кузнецова, в пер­вой шка­ле рас­по­ла­га­ют­ся абстракт­ные каче­ства (пред­мет­ные цен­но­сти, цен­но­сти окру­жа­ю­щей сре­ды, инди­ви­дов, групп, обще­ства, чело­ве­че­ства, логоса), во вто­рой — направ­лен­ность цен­но­стей (само­ори­ен­ти­ро­ван­ные цен­но­сти — эрга­тив­ные, био­со­ци­аль­ные; ори­ен­ти­ро­ван­ные извне цен­но­сти — личностно-групповые, социально-личностные, личностно-общечеловеческие, общественно-групповые), в тре­тьей — раз­но­вид­но­сти полез­но­сти (телес­ные, эко­но­ми­че­ские, соци­аль­ные, юри­ди­че­ские, мораль­ные, когни­тив­ные, эсте­ти­че­ские, интел­лек­ту­аль­ные, про­фес­си­о­наль­ные) [Бургин, Кузнецов 1991: 118–121]. Ценностные ори­ен­ти­ры всех трех пла­нов пере­пле­те­ны в том или ином печат­ном газетно-журнальном изда­нии. Именно они опре­де­ля­ют его струк­ту­ру, руб­ри­ка­цию, систе­му заго­лов­ков, выбор тем и тек­стов для чте­ния. В жур­на­ле «Жінка» («Женщина») основ­ны­ми руб­ри­ка­ми, пред­став­ля­ю­щи­ми цен­ност­ные кон­цеп­ту­аль­ные ори­ен­ти­ры, явля­ют­ся руб­ри­ки, кото­рые опре­де­ля­ют соци­о­куль­тур­ные цен­но­сти («Гість номе­ра», «Вісті з неуря­до­вих», «Усі ми родом із дитин­ства…», «Друзі нашо­го жур­на­лу», «Світло віч­них істин», «На жит­тєвих стеж­ках», «Силует», «Сповідь», «Контакт», «Ти!», «Рід і роди­на», «Спорт»). В тече­ние года регу­ляр­но на стра­ни­цах жур­на­ла раз­ме­ща­ют ста­тьи в честь какого-либо госу­дар­ствен­но­го празд­ни­ка, зна­ко­вой лич­но­сти в обще­ствен­ной, куль­тур­ной, эко­но­ми­че­ской и про­чих сфе­рах (День мате­ри, День учи­те­ля, День работ­ни­ка сель­ско­го хозяй­ства и пр.). Личностно-человеческие цен­ност­ные ори­ен­ти­ры пред­став­ля­ют и выбран­ные для печа­ти отрыв­ки из худо­же­ствен­ных про­из­ве­де­ний для детей и взрослых.

Определение линг­во­со­ци­о­куль­тур­ной интен­ции в сло­вес­ных зна­ках сопря­же­но с мето­дом внеш­не­го наблю­де­ния, пред­ло­жен­ным В. А. Масловой. Именно он поз­во­ля­ет уста­но­вить «куль­ту­ро­нос­ность» еди­ниц язы­ка. Фактически мате­ри­ал жур­наль­ных пуб­ли­ка­ций поз­во­ля­ет нам опре­де­лить: 1) в какой пери­од исто­рии лите­ра­тур­но­го язы­ка как фено­ме­на куль­ту­ры повсе­днев­но­сти акту­а­ли­зи­ро­ва­ны те или иные име­на людей, мар­ки­ру­ю­щие интен­ци­о­наль­ность, важ­ность, цен­ност­ность для обще­ства и чело­ве­ка сфе­ры или тема­ти­ки, свя­зан­ной по антро­по­цен­три­че­ской тен­ден­ции [ср. подоб­ное заме­ча­ние: Дускаева 2013: 84] обя­за­тель­но с какой-то лич­но­стью; 2) повто­ря­е­мость обра­ще­ния к какому-либо име­ни соб­ствен­но­му. При таком под­хо­де имя соб­ствен­ное ста­но­вит­ся обра­зом вре­ме­ни и акту­а­ли­зи­ро­ван­ной тема­ти­ки. В дан­ном слу­чае, по спра­вед­ли­во­му утвер­жде­нию В. А. Масловой, «образ — это важ­ней­шая язы­ко­вая сущ­ность, в кото­рой содер­жит­ся основ­ная инфор­ма­ция о свя­зи сло­ва с куль­ту­рой» [Маслова 2001: 43]. Именно культурно-национальная, культурно-историческая, социально-профессиональная интен­ции сло­вес­но­го знака-онима, уси­ле­ние в нем той или иной интен­ции (осве­до­ми­тель­ной, побу­ди­тель­ной, оце­ноч­ной), интер­пре­та­ция дено­та­тив­но­го или образно-мотивированного аспек­тов зна­че­ния в кате­го­ри­ях куль­ту­ры (В. Н. Телия) и созда­ет суть поня­тия «линг­во­со­ци­о­куль­тур­ная интен­ция име­ни собственного».

Наиболее ярко линг­во­со­ци­о­куль­тур­ная (культурно-национальная) интен­ция выра­же­на в име­нах соб­ствен­ных, обра­ще­ние к кото­рым явля­ет­ся тра­ди­ци­он­ным. Одно из них — имя Тараса Григорьевича Шевченко. Ежегодно тре­тий выпуск жур­на­ла — шев­чен­ков­ский. Повторяемая из года в год номи­на­ция при­об­ре­та­ет при­зна­ки праг­ма­то­ни­ма, то есть зна­ка куль­ту­ры с выра­жен­ной внут­рен­ней фор­мой. По наше­му мне­нию, выде­лен­ные и обсуж­да­е­мые на стра­ни­цах жур­на­ла темы-мотивы его твор­че­ства праг­ма­тич­но воз­дей­ству­ют через спе­ци­фи­че­ские кон­тек­сты на обще­ствен­ное созна­ние, линг­во­со­ци­о­куль­тур­ную ком­пе­тен­цию чита­те­лей. Это веду­щие моти­вы: а) дома и сада, вопло­щен­но­го в поэ­зии «Садок више­вий коло хати» (№3, 2007). Рефлексия пред­став­ля­ет осно­ву для раз­вер­ты­ва­ния сопо­став­ле­ний с совре­мен­ны­ми мораль­ны­ми цен­но­стя­ми; б) отно­ше­ние к мате­ри, сест­рам: имен­но через шев­чен­ков­ские цита­ты фор­ми­ру­ет­ся поло­жи­тель­ный образ жен­щи­ны (най­святі­ше, най­кра­ще сло­во мати, матері свя­тої, матір доб­рую мою), тре­пет­ное и ува­жи­тель­ное к ней отно­ше­ние (№3, 1998); в) оди­но­че­ства (№3, 1995) тра­гиз­ма исто­рии, мораль­ной ответ­ствен­но­сти за ее собы­тия (№3, 1995); д) бра­та­ния наро­дов (№3, 1995); е) слова-оружия (№3, 1993) и др. 

Журналисты в созна­нии чита­те­лей акту­а­ли­зи­ру­ют извест­ные для каж­до­го укра­ин­ца, да и не толь­ко, име­на соб­ствен­ные, пред­став­ля­ю­щие писа­тель­скую (Григорий Сковорода — №9, 1995; Леся Украинка — «Жінка». № 2, 1996; Максим Рыльский — №3, 1995; Олесь Гончар — №10, 1995); теат­раль­ную (актри­са Татьяна Назарова — №10, 1995); искус­ство­вед­че­скую и худо­же­ствен­ную (Михаил Онацько — №2, 1995); песен­ную и эст­рад­ную (пев­цы Назарий Яремчук — «№11, 1995; Ирина Билык — «№8, 1996; Надежда Шестак — №7, 1996; поэт-песенник Юрий Рыбчинский — №9, 1995); науч­ную (Елена Апанович — №11, 1995; Тамара Стрижак — №10, 1995); спор­тив­ную (Катерина Серебрянская, Елена Витриченко, Ирина Дерюгина — №10, 1995); поли­ти­че­скую (Слава Стецько — №3, 1996) и др. эли­ту Украины раз­ных поколений. 

Именно интен­ци­о­наль­ность сти­ля тек­стов интер­вью, порт­рет­ных зари­со­вок «дири­жи­ру­ет» систе­мой самых про­стых и понят­ных для боль­шин­ства средств образ­но­сти, направ­лен­ных на уси­ле­ние осве­до­ми­тель­ной, оце­ноч­ной интен­ций в конкретно-образной репре­зен­та­ции носи­те­лей имен соб­ствен­ных. Среди послед­них важ­ную роль игра­ют номи­на­ции с аксио­ло­ги­че­ской состав­ля­ю­щей в семан­ти­че­ской струк­ту­ре сло­ва, напр., об Оксане Петрусенко — прак­тич­ність, без­по­се­ред­ність, емо­цій­ність, загад­ко­ва (№10, 1996); о Елене Телиге — діяль­на, енер­гій­на, цілес­пря­мо­ва­на (№5, 1995); о супру­же­ской паре пев­цов Галина и Степан Савки — висо­ка май­стер­ність, сприт­ність (№5, 1996); о док­то­ре физико-математических наук Тамаре Стрижак — замрія­на, пра­це­люб­на (№10, 1995). Преобладание образно-оценочных и каче­ствен­ных харак­те­ри­стик, функ­ции кото­рых выпол­ня­ют эпи­те­ты и абстракт­ные номи­на­ции с обоб­ща­ю­щей семан­ти­кой, направ­ле­но на инди­ви­ду­а­ли­за­цию вер­баль­ных обра­зов персон.

Традиционно зна­чи­мым сред­ством образ­но­сти в пуб­ли­ци­сти­ке явля­ют­ся пери­фра­зы. Вот неко­то­рые из при­ме­ров «пере­име­но­ва­ния»: а) с содержательно-смысловыми свой­ства­ми: Максим Рыльский — чоло­вік вес­ня­ний, а его твор­че­ство — цілий мате­рик в українсь­кій куль­турі (№3, 1995); Олесь Гончар — гуманіст, роман­тик, патріот (№10, 1995); б) с образно-оценочными свой­ства­ми: Тамара Стрижак — жва­ва, вольо­ва та енер­гій­на люди­на (№10, 1995); Елена Телига — пре­крас­на жін­ка, яскра­ва пое­те­са, сві­до­ма україн­ка (№5, 1995); Галина и Степан Савки — унікаль­ні мит­ці (№5, 1996); Надия Шестак, Лилия Сандулеса, Иво Бобул, Светлана и Виталий Билоножки, Иван Попович, Тарас Петриненко — націо­наль­на гор­дість (№6, 1996); Михаил Онацько — само­бут­ній худож­ник (№ 2, 1995); Федир Кричевский, Опанас Сластион, Григорий Ксьондз — відо­мі май­стри пен­з­ля (№2, 1995); Елена Апанович — люди­на зна­на в Україні (№11, 1995). Как видим, в оцен­ках пре­об­ла­да­ют сте­рео­тип­ные поло­жи­тель­ные ква­ли­фи­ка­ции медиа­пер­сон с акцен­том на том, что опре­де­лен­ная эли­тар­ная лич­ность вопло­ща­ет в себе обще­че­ло­ве­че­ские пове­ден­че­ские и мораль­ные цен­но­сти, а так­же важ­ные социально-профессиональные качества.

Менее актив­ны в пуб­ли­ка­ци­ях о медиа­пер­соне образ­ные мета­фо­ри­че­ские обо­ро­ты, к при­ме­ру, о Михаиле Онацько — світ його кар­тин овія­ний теп­лим поди­хом віт­ру, насто­я­но­го на пахо­щах квіту­чих вишень та груш, обі­грітий лас­ка­вим сон­цем, що купає свої про­мені в тихо­му плесі синьо­го Псла (№2, 1995). Очевидно, жур­на­ли­сты мень­ше обра­ща­ют­ся к это­му сред­ству имен­но пото­му, что эпи­те­ты и пери­фра­зы — более «усво­я­е­мый» тип образ­ной оцен­ки в пуб­ли­ка­ци­ях, пред­на­зна­чен­ных для мас­со­во­го чита­те­ля, поз­во­ля­ю­щий сохра­нить, с одной сто­ро­ны, чув­ство меры в харак­те­ри­сти­ке опре­де­лен­ной лич­но­сти, а с дру­гой — рав­но­ве­сие меж­ду осве­до­ми­тель­ной и оце­ноч­ной интенцией.

Часть руб­рик в жур­на­ле «Жінка», как пра­ви­ло, пред­став­ля­ют мате­ри­а­лы об исто­ри­че­ских лич­но­стях, напр.: Богдане Хмельницком (№11, 1995), кня­гине Ольге (№3, 1995), женщинах-великомученицах (№2, 1995) и др. Эти пуб­ли­ка­ции содер­жат конкретно-историческую интен­цию. Маркерами неор­ди­нар­но­сти носи­те­ля име­ни соб­ствен­но­го, его эли­тар­но­сти явля­ют­ся харак­тер­ные образ­ные зна­ки: пери­фра­зы (кня­ги­ня Ольга — могут­ня воло­дар­ка Русі, вели­ка київсь­ка кня­ги­ня), мета­фо­ри­че­ские обо­ро­ты (хри­сти­ан­ские жены-великомученицы — в обра­зах Софії, Катерини, Варвари, сер­ця яких пала­х­ко­ті­ли все­пе­ре­ма­га­ю­чим полум’ям любо­ві до Ісуса Христа).

Для боль­шин­ства порт­рет­ных интер­вью, пред­став­ля­ю­щих ту или иную лич­ность, харак­тер­ны яркие оце­ноч­ные заго­лов­ки, вклю­ча­ю­щие номи­на­ции с аксио­ло­ги­че­ской праг­ма­ти­кой. Они наце­ли­ва­ют чита­те­ля на поло­жи­тель­ное вос­при­я­тие медиа­пер­со­ны: Наші гім­наст­ки най­кра­щі (№10, 1995), З іме­нем вели­ко­го Сковороди (№9, 1995), Королева (№12, 1995). Тем самым заго­ло­воч­ные ком­плек­сы в пуб­ли­ка­ци­ях о выда­ю­щих­ся лич­но­стях акти­ви­зи­ру­ют про­цесс фор­ми­ро­ва­ния линг­во­со­ци­о­куль­тур­ной ком­пе­тен­ции у чита­тель­ской ауди­то­рии, моти­ви­руя пози­тив­ное отно­ше­ние к лич­но­сти, игра­ю­щей важ­ную роль в жиз­ни обще­ства, в раз­ви­тии его куль­ту­ры, пози­тив­ное отно­ше­ние к ‘сво­е­му’. Этот пози­тив­ный сти­ли­сти­че­ский регистр про­ни­зы­ва­ет и тек­сты соб­ствен­но интер­вью, посколь­ку такие рас­про­стра­нен­ные сте­рео­ти­пы с поло­жи­тель­ной семан­ти­кой, как попу­ляр­ний, відо­мий, став­лен­ня довір­ли­ве, помо­га­ют заин­те­ре­со­вать чита­те­ля, обра­тить его вни­ма­ние на субъ­ек­та речи. 

В про­цес­се веде­ния диа­ло­га жур­на­ли­сты ино­гда исполь­зу­ют одно­вре­мен­но тек­сто­об­ра­зу­ю­щие и харак­те­ро­ло­ги­че­ские выра­же­ния, под­чер­ки­ва­ю­щие, напри­мер, поло­жи­тель­ные экс­тра­линг­валь­ные эле­мен­ты ком­му­ни­ка­ции: щиро усмі­хаєть­ся Наталя Петрівна (№5, 1992).

Важную роль в созда­нии рече­во­го порт­ре­та игра­ет соб­ствен­ное выска­зы­ва­ние интер­вью­и­ру­е­мо­го. В одних слу­ча­ях поло­жи­тель­ную кон­но­та­цию созда­ют исполь­зу­е­мые в речи сред­ства инти­ми­за­ции: Змалку зна­ла, як зветь­ся кож­на тра­вин­ка і від чого лікує (№5, 1992), в дру­гих — обоб­ще­ния, отно­ся­щи­е­ся к ген­дер­ным сте­рео­ти­пам пове­де­ния: Жінка — це сімей­на зла­го­да, теп­ла яко­го виста­чає на всіх членів роди­ни. Вона і домаш­ній лікар, бо най­пер­шу медич­ну допо­мо­гу, як кажуть, не дай Бог чого, сім’я одер­жує з рук жін­ки (№5, 1992). Важную линг­во­со­ци­о­куль­тур­ную инфор­ма­цию в текст при­вно­сит оцен­ка мораль­ных прин­ци­пов повсе­днев­но­го пове­де­ния. Один из них — забот­ли­вость: Проте при­єм­но, коли люди­на піклуєть­ся не лише про себе чи близь­ких; Мабуть, най­біль­ше бать­ківсь­ке щастя — бла­го­по­луч­ні діти (№1, 1993).

Таким обра­зом, жен­ский жур­нал, как и любое дру­гое печат­ное сред­ство инфор­ма­ции, вклю­ча­ю­щее тема­ти­че­ские груп­пы пуб­ли­ка­ций о зна­ме­ни­то­стях, ори­ен­ти­ро­ва­но на фор­ми­ро­ва­ние в обще­ствен­ном созна­нии линг­во­со­ци­о­куль­тур­ной ком­пе­тен­ции и пред­став­ле­ния об инсти­ту­ци­о­наль­ном соци­у­ме. Антропонимы содер­жат культурно-национальную, культурно-историческую и социально-профессиональную интен­ции, пред­став­ля­ю­щие пози­тив­ные ценностно-оценочные, морально-нормативные состав­ля­ю­щие в совре­мен­ной куль­ту­ре повседневности. 

Типичными сред­ства­ми раз­вер­ты­ва­ния содержательно-смысловых и образно-оценочных выска­зы­ва­ний об опре­де­лен­ной медиа­пер­соне явля­ют­ся сте­рео­тип­ные эпи­те­ты, пери­фра­зы с пози­тив­ной аксио­ло­ги­че­ской праг­ма­ти­кой. Они созда­ют поло­жи­тель­ную осве­до­ми­тель­ную, оце­ноч­ную и побу­ди­тель­ную (сти­мул к насле­до­ва­нию соци­о­куль­тур­ных цен­но­стей) интен­цию в пуб­ли­ка­ци­ях об эли­тар­ной лич­но­сти в наци­о­наль­ной культуре.

Хотя иссле­до­ва­ние про­ве­де­но на укра­ин­ском язы­ко­вом мате­ри­а­ле, мож­но пред­по­ло­жить, что уста­нов­лен­ные в дан­ной рабо­те линг­во­со­ци­о­куль­тур­ные интен­ции име­ни соб­ствен­но­го явля­ют­ся уни­вер­саль­ны­ми, при­су­щи­ми газетно-журнальному дис­кур­су в целом и тема­ти­че­ским пуб­ли­ка­ци­ям о зна­ме­ни­тых лич­но­стях в част­но­сти. Однако реест­ры имен соб­ствен­ных в пуб­ли­ци­сти­че­ских дис­кур­сах раз­ных стран и в изда­ни­ях, диф­фе­рен­ци­ро­ван­ных по функ­ци­о­наль­но­му и соци­о­куль­тур­но­му назна­че­нию, будут различаться.