Критика медиаречи: вопросы для дискуссии

Постановка проблемы

Как само­сто­я­тель­ное науч­ное направ­ле­ние кри­ти­ка медиа­ре­чи (КМ) актив­но фор­ми­ру­ет­ся в рус­ле медиа­линг­ви­сти­ки в тече­ние несколь­ких лет. Основ­ные пред­по­сыл­ки оформ­ле­ния КМ заклю­ча­ют­ся в логи­ке раз­ви­тия совре­мен­ной линг­ви­сти­ки, демон­стри­ру­ю­щей неуклон­ный рост вни­ма­ния к реа­ли­зу­е­мым в раз­ных дис­кур­сив­ных про­стран­ствах ком­му­ни­ка­тив­ным воз­мож­но­стям язы­ка, пере­ме­ще­ние актив­ных язы­ко­вых про­цес­сов в медий­ное про­стран­ство и после­до­вав­шее за ним воз­ник­но­ве­ние кон­флик­та меж­ду тра­ди­ци­он­ным пред­став­ле­ни­ем о рече­вой куль­ту­ре речи и новы­ми тре­бо­ва­ни­я­ми к эффек­тив­но­му исполь­зо­ва­нию язы­ко­вых ресур­сов. Новую язы­ко­вую ситу­а­цию, спро­во­ци­ро­вав­шую воз­ник­но­ве­ние КМ, зафик­си­ро­вал В. Г. Косто­ма­ров: «Сего­дня обра­бот­ка язы­ка пере­хо­дит от поэтов и писа­те­лей к тем, кто созда­ет вли­я­тель­ные, но отнюдь не все­ми одоб­ря­е­мые и не во всем достой­ные печат­ные и зву­ча­щие тек­сты мас­сме­диа, а то еще ока­зы­ва­ет­ся в руках реклам­щи­ков, часто небес­та­лан­ных, но увле­чен­ных толь­ко денеж­ной выго­дой» [Косто­ма­ров 2015].

Наша цель — про­ана­ли­зи­ро­вать сего­дняш­нее состо­я­ние КМ, обо­зна­чить клю­че­вые дости­же­ния и про­блем­ные зоны, осмыс­ле­ние кото­рых может стать осно­ва­ни­ем для раз­ви­тия дан­но­го науч­но­го направления.

В ходе ана­ли­за при­ме­ня­лись обще­на­уч­ные при­е­мы наблю­де­ния, обоб­ще­ния и клас­си­фи­ка­ции эмпи­ри­че­ско­го мате­ри­а­ла. Пре­об­ла­да­ю­щие мето­ды иссле­до­ва­ния — когни­тив­но-дис­кур­сив­ный и интен­ци­о­наль­но-сти­ли­сти­че­ский. Так­же при интер­пре­та­ции эмпи­ри­че­ско­го мате­ри­а­ла исполь­зо­вал­ся при­ем интро­спек­ции, так как иссле­до­ва­тель явля­ет­ся носи­те­лем язы­ка. Тео­ре­ти­че­ская осно­ва создан­но­го науч­но­го сюже­та — автор­ское пред­став­ле­ние о кри­те­ри­ях оцен­ки совре­мен­ной медиаречи.

Эмпи­ри­че­ская база иссле­до­ва­ния созда­на в резуль­та­те мно­го­лет­не­го мони­то­рин­га медиа­про­стран­ства с исполь­зо­ва­ни­ем мето­да сплош­ной выбор­ки и эле­мен­тов кон­тент-ана­ли­за, пред­по­ла­га­ю­ще­го ана­лиз тех про­дук­тов ком­му­ни­ка­тив­ной дея­тель­но­сти в мас­сме­диа, кото­рые тре­бу­ют оце­ноч­ной интерпретации.

История вопроса

Реше­ние ряда уста­но­воч­ных про­блем, свя­зан­ных со ста­нов­ле­ни­ем КМ как само­сто­я­тель­но­го науч­но­го направ­ле­ния, было зафик­си­ро­ва­но в сло­ва­ре-спра­воч­ни­ке: обо­зна­чен ана­ли­ти­че­ский ста­тус КМ, выяв­ле­ны объ­ект и пред­мет иссле­до­ва­ния, свя­зи с целым рядом суб­дис­ци­плин [Медиа­линг­ви­сти­ка 2018]. Основ­ны­ми ито­га­ми спе­ци­аль­ных меро­при­я­тий в рам­ках меж­ду­на­род­ных науч­ных кон­фе­рен­ций и семи­на­ров, орга­ни­зо­ван­ных кафед­рой медиа­линг­ви­сти­ки СПб­ГУ мож­но счи­тать изда­ние кол­лек­тив­ной моно­гра­фии Л. Р. Дус­ка­е­вой, Т. Ю. Редь­ки­ной и Н. С. Цве­то­вой [Дус­ка­е­ва, Редь­ки­на, Цве­то­ва 2019] и выход пер­во­го спе­ци­аль­но­го номе­ра меж­ду­на­род­но­го науч­но­го жур­на­ла «Медиа­линг­ви­сти­ка» (2020. Т. 7. № 3), в кото­ром опуб­ли­ко­ва­ны рабо­ты Е. Н. Басов­ской, Т. Д. Роман­цо­вой, Н. Ю. Ломы­ки­ной, Е. К. Гуро­вой, Т. В. Чер­ны­шо­вой (Рос­сия), Л. П. Саен­ко­вой-Мель­ниц­кой (Бела­русь), В. Бон­джо­ло­вой (Бол­га­рия), К. Кашев­ско­го (Поль­ша). Клю­че­вые дости­же­ния на сего­дняш­ний день: опи­са­ние пред­ме­та и объ­ек­та иссле­до­ва­ния (Л. Р. Дус­ка­е­ва, В. И. Конь­ков, В. В. Васи­лье­ва), кри­те­ри­ев оцен­ки медиа­ре­чи [Tsvetova 2019] и фор­ми­ро­ва­ние пред­став­ле­ния о прак­сио­ло­ги­че­ской нор­ме [Дус­ка­е­ва 2018]. После выхо­да тома «Медиа­линг­ви­сти­ка сла­вян­ских стран» (2020) мож­но кон­ста­ти­ро­вать оче­вид­ность «актив­но­го нара­щи­ва­ния раз­но­об­ра­зия ана­ли­ти­че­ских под­хо­дов, свя­зан­ных с новым науч­ным направ­ле­ни­ем, про­во­ци­ру­ю­щее есте­ствен­ные в этих усло­ви­ях попыт­ки систе­ма­ти­за­ции уже накоп­лен­ных зна­ний, упо­ря­до­че­ния сло­жив­ших­ся пред­став­ле­ний» [Цве­то­ва 2020].

Как пока­за­ли дис­кус­сии в рам­ках про­шед­шей в нояб­ре 2020 г. меж­ду­на­род­ной науч­ной кон­фе­рен­ции «Язык в коор­ди­на­тах медиа и пра­ва» (Выс­шая шко­ла жур­на­ли­сти­ки и мас­со­вых ком­му­ни­ка­ций СПб­ГУ), сего­дня мож­но гово­рить о несколь­ких про­блем­ных зонах. Каж­дая из них име­ет свой объ­ем, свои пред­по­сыл­ки фор­ми­ро­ва­ния, но все выяв­лен­ные вопро­сы тре­бу­ют систем­но­го осмыс­ле­ния, пред­по­ла­га­ю­ще­го опо­ру на науч­ные кон­цеп­ции не толь­ко клас­си­че­ской фило­ло­гии, но и рито­ри­ки, фило­со­фии, пси­хо­ло­гии, тео­рии ком­му­ни­ка­ции, могут быть реше­ны с уче­том осо­бен­но­стей наци­о­наль­но­го мен­таль­но­го про­стран­ства, с одной сто­ро­ны, и про­цес­сов диги­та­ли­за­ции, визу­а­ли­за­ции совре­мен­ной медиа­ре­чи, меди­а­ти­за­ции гло­баль­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства — с другой.

Анализ материала

Пер­вое, что нуж­да­ет­ся в уточ­не­нии, сверх­за­да­ча КМ, реше­ние кото­рой не может исчер­пы­вать­ся созда­ни­ем «пас­сив­ной гео­ло­ги­че­ской и топо­гра­фи­че­ской кар­ты язы­ко­вой окру­ги», как счи­та­ли мно­гие клас­си­ки — А. А. Шах­ма­тов, Л. Т. Ельм­с­лев, В. Г. Косто­ма­ров и др. [Косто­ма­ров 2015]. Р. Барт еще в 1963 г. писал: «Кри­ти­ка зани­ма­ет­ся вос­со­зда­ни­ем пра­вил и усло­вий выра­бот­ки… смыс­ла» [Барт 1994: 274].

Такое пони­ма­ние мис­сии ново­го науч­но­го направ­ле­ния пред­по­ла­га­ет кор­рек­цию уже сло­жив­ше­го­ся пред­став­ле­ния о субъ­ек­те КМ. Преж­де гово­ри­лось о том, что реше­ние дан­ной зада­чи мог­ло бы быть воз­ло­же­но на про­фес­си­о­на­лов речи. Осо­бое дове­рие про­фес­си­о­на­лу в послед­нее деся­ти­ле­тие в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни свя­за­но с воз­рас­та­ю­щим стрем­ле­ни­ем чело­ве­ка пишу­ще­го осво­бо­дить­ся от «ари­сто­кра­тиз­ма фило­ло­гии» (выра­же­ние И. А. Боду­эна де Кур­те­нэ). Види­мо, это стрем­ле­ние может быть при­ня­то и оправ­да­но. Но, напри­мер, П. Бур­дьё обра­ща­ет вни­ма­ние на то, что сего­дня часто от име­ни про­фес­си­о­наль­но­го сооб­ще­ства высту­па­ют «посред­ни­ки-ком­му­ни­ка­то­ры», кото­рые «дис­кре­ди­ти­ру­ют само имя про­фес­си­о­на­ла» [Бур­дье 2002]. Имен­но такие посред­ни­ки в годы пере­строй­ки абсо­лю­ти­зи­ро­ва­ли и под­ня­ли на зна­мя новой жур­на­ли­сти­ки афо­ризм Н. П. Шме­лё­ва «Все, что эффек­тив­но, — нрав­ствен­но!»¹ Под этим зна­ме­нем вырос­ло поко­ле­ние жур­на­ли­стов, для кото­рых сво­бо­да про­фес­си­о­на­ла — «про­из­вол субъ­ек­ти­виз­ма, инди­ви­ду­аль­но­го вку­са» [Havranek 1938: 154], про­во­ци­ру­ю­щие серьез­ные рис­ки дефор­ма­ции язы­ко­вой систе­мы [Сиро­ти­ни­на 2013], леги­ти­ми­за­цию стре­ми­тель­но рас­про­стра­ня­ю­ще­го­ся мне­ния о суще­ство­ва­нии кор­по­ра­тив­ных или дис­кур­сив­ных рече­вых норм.

Наше убеж­де­ние: ней­тра­ли­зо­вать сомни­тель­ные резуль­та­ты без­бреж­но­го про­цес­са демо­кра­ти­за­ции речи мож­но толь­ко в диа­ло­ге жур­на­ли­стов и фило­ло­гов, кото­рые, как писал ака­де­мик В. Г. Косто­ма­ров, при­зва­ны «создать надеж­ный линг­ви­сти­че­ский ком­пас, дать про­гно­зы и реко­мен­да­ции» [Косто­ма­ров 2015]. Нор­ма­тив­ная кон­цеп­ция медиа­ре­чи, кото­рая может быть вос­тре­бо­ва­на про­фес­си­о­наль­ным сооб­ще­ством, долж­на фор­ми­ро­вать­ся в про­цес­се диа­ло­ги­че­ско­го вза­и­мо­дей­ствия ком­пе­тент­но­го про­фес­си­о­наль­но­го сооб­ще­ства и фило­ло­гов. Мы нисколь­ко не сомне­ва­ем­ся в том, что источ­ни­ком иде­а­лов, норм может быть толь­ко реаль­ная рече­вая дея­тель­ность. Про­фес­си­о­на­лы в про­цес­се твор­че­ской дея­тель­но­сти уста­нав­ли­ва­ют и пре­зен­ту­ют акту­аль­ные рече­вые тех­ни­ки, апро­би­ру­ют новые меха­низ­мы тек­сто- и смыс­ло­по­рож­де­ния. Спе­ци­а­ли­сты-фило­ло­ги, в свою оче­редь, наблю­да­ют за тем, как нечто новое рож­да­ет­ся, потом мно­го­крат­но повто­ря­ет­ся в рече­вой прак­ти­ке. На осно­ва­нии деталь­но­го ана­ли­за рече­вой ситу­а­ции в мас­сме­диа фило­ло­ги орга­ни­зу­ют про­цесс «филь­тра­ции» ново­го (аргу­мен­ти­ро­ван­ное ана­ли­ти­че­ское опи­са­ние пози­тив­ных и нега­тив­ных харак­те­ри­стик медиа­ре­чи), раз­ра­ба­ты­ва­ют типо­ло­гии рече­вых про­блем и дают моти­ви­ро­ван­ные сове­ты по их устра­не­нию. Уточ­ним: такой алго­ритм кор­рек­ти­ров­ки рече­вой ситу­а­ции будет рабо­тать толь­ко тогда, когда удаст­ся сба­лан­си­ро­вать уста­нов­ку на вос­пи­та­ние у медий­но­го авто­ра чув­ства ответ­ствен­но­сти за здо­ро­вье род­но­го язы­ка, за сохра­не­ние еди­но­го наци­о­наль­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства и уве­рен­ность в необ­хо­ди­мо­сти сво­бод­но­го, твор­че­ско­го отно­ше­ния к «основ­но­му ору­дию производства».

Базо­вой дис­кус­си­он­ной пло­щад­кой могут стать и авто­ри­тет­ный еже­не­дель­ник «Жур­на­лист», и спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ные науч­ные изда­ния (напри­мер, жур­нал или сайт «Медиа­линг­ви­сти­ка»).

Вто­рая про­блем­ная зона, на наш взгляд, свя­за­на с при­ме­не­ни­ем в реаль­ной, неве­ро­ят­но раз­но­об­раз­ной рече­вой прак­ти­ке в мас­сме­диа акту­аль­ных, обо­зна­чен­ных нами ранее кри­те­ри­ев оцен­ки (пра­виль­но­сти, этич­но­сти, эсте­тич­но­сти), сле­до­ва­ние кото­рым долж­но обес­пе­чи­вать эффек­тив­ность медиакоммуникации.

Кри­те­рий эффек­тив­но­сти медиа­ре­чи мож­но счи­тать фено­ме­но­ло­гич­ным, обу­слов­лен­ным высо­чай­шим праг­ма­тиз­мом медий­ной ком­му­ни­ка­ции. Эффек­тив­ность в дан­ной сфе­ре уже при­выч­но опре­де­ля­ет­ся тира­жи­ру­е­мо­стью тек­ста, спро­во­ци­ро­ван­ной им «медиа­вол­ной», фор­ми­ру­е­мой про­фес­си­о­наль­ным и экс­перт­ным сооб­ще­ством, и реак­ци­ей исклю­чи­тель­но целе­вой ауди­то­рии, кото­рая сего­дня в подав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­ча­ев лег­ко изме­ря­ет­ся коли­че­ством «лай­ков» и ком­мен­та­ри­ев в бло­гах. На пер­вый план на дан­ном эта­пе выхо­дит фор­маль­ная про­бле­ма: широ­ко обсуж­да­е­мые в мас­сме­диа воз­мож­но­сти «накрут­ки» ста­ти­сти­че­ских пока­за­те­лей, кото­ры­ми, напри­мер, сего­дня актив­но поль­зу­ют­ся бло­ге­ры, мно­гие пуб­лич­ные пер­со­ны, заин­те­ре­со­ван­ные в подписчиках.

Еще одним толь­ко кажу­щим­ся без­услов­ным в при­ме­не­нии явля­ет­ся кри­те­рий пра­виль­но­сти. Уро­вень рече­вой ком­пе­тент­но­сти медиа­пер­со­на­жей совсем недав­но спро­во­ци­ро­вал такую оцен­ку одно­го из веду­щих кана­ла ОРТ — немнож­ко бред (эфир 3.03.2021). Это поле дея­тель­но­сти для кри­ти­ка медиа­ре­чи необъ­ят­ное. Одна воз­мож­ность — ана­лиз мно­го­чис­лен­ных нару­ше­ний грам­ма­ти­че­ских норм. Мож­но сосре­до­то­чить­ся на огор­чи­тель­ных для фило­ло­га част­но­стях, акту­аль­ных еще во вре­ме­на А. П. Чехо­ва. Име­ем в виду рас­про­стра­нен­ный медиа­ва­ри­ант исполь­зо­ва­ния дее­при­част­но­го обо­ро­та: Сло­ни­ха рыла яму 11 часов. Узнав зачем, у людей не было слов (Росин­фо­ньюс. 09.09.2020). Мож­но пой­ти вслед за Н. Д. Бес­са­ра­бо­вой, опуб­ли­ко­вав­шей резуль­та­ты пре­зри­тель­но­го отно­ше­ния к лек­си­че­ским нор­мам [Бес­са­ра­бо­ва 2016]. Еще один вари­ант про­дик­то­ван неиз­быв­ной болью от оче­вид­ной дегра­да­ции фоне­ти­че­ско­го обли­ка уст­ной медий­ной речи и т. п.

Раз­но­го типа рече­вых непра­виль­но­стей так мно­го, что, напри­мер, в Иеру­са­ли­ме (Изра­иль) была созда­на «Обще­ствен­ная лабо­ра­то­рия рус­ско­го язы­ка» (М. Кага­но­вич, 2012). «Лабо­рант» в жан­ре лек­ции давал «дру­же­ские сове­ты» кол­ле­гам-жур­на­ли­стам «по резуль­та­там обзо­ра язы­ко­вых неточ­но­стей, оши­бок, спор­ных момен­тов в неко­то­рых, пре­иму­ще­ствен­но цен­траль­ных, СМИ. Воз­му­ти­тель­ное без­дей­ствие вла­стей и «рав­но­ду­шие фило­ло­ги­че­ской нау­ки» заста­ви­ло «граж­дан­ско­го» кри­ти­ка рас­сы­лать акту­аль­ные ана­ли­ти­че­ские мате­ри­а­лы элек­трон­ной и обыч­ной поч­той в редак­ции глав­ных рос­сий­ских печат­ных и интер­нет-СМИ, на цен­траль­ное теле­ви­де­ние, в фонд «Рус­ский мир», в при­ем­ные Пре­зи­ден­та и пре­мьер-мини­стра Рос­сии, зару­беж­ные куль­тур­ные цен­тры и т. п. Ана­ло­гич­ный при­мер граж­дан­ской актив­но­сти в дан­ной сфе­ре — в сооб­ще­нии всех новост­ных кана­лов в нача­ле 2021 г. о том, что Ураль­ская каза­чья дру­жи­на при­ня­ла реше­ние кон­тро­ли­ро­вать интер­нет на пред­мет исполь­зо­ва­ния табу­и­ро­ван­ной лексики.

Искрен­нее воз­му­ще­ние чита­те­лей — цени­те­лей рус­ско­го язы­ка ста­но­вит­ся понят­но, если, напри­мер, про­ана­ли­зи­ро­вать на соот­вет­ствие кри­те­рию пра­виль­но­сти несколь­ко реплик из теле­диа­ло­га Т. Усти­но­вой с В. Полоз­ко­вой. Попу­ляр­ная сете-поэтес­са, кото­рая в «мир­ской» жиз­ни после жур­фа­ка МГУ тру­ди­лась редак­то­ром (!), при­зна­ва­лась: Боль­шой объ­ем того, что я сей­час делаю, про­изо­шло в дет­стве… Руко­вод­ство нера­ци­о­наль­ны­ми веща­ми меня нико­гда не под­во­ди­ло… У меня полу­ча­ет­ся писать запис­ки из путе­ше­ствия класс­но… Книж­ки поэ­ти­че­ские име­ют свои режи­мы суще­ство­ва­ния… Тут упо­ми­на­ет­ся твое имя или клич­ка… Я из чисто сорев­но­ва­тель­ных сооб­ра­же­ний игра­ла в ЖЖ (Мой герой. ТВЦ. 08.07.2020.). Тако­го рода откро­ве­ния даже со скид­кой на то, что предъ­яв­ле­ны они в уст­ной фор­ме, поз­во­ля­ют сде­лать неоспо­ри­мый вывод: кос­но­язы­чие геро­и­ни обу­слов­ле­но отсут­стви­ем рече­вых ком­пе­тен­ций, обес­пе­чи­ва­ю­щих точ­ность и ясность выска­зы­ва­ния. Вряд ли Т. Усти­но­ва и рабо­та­ю­щие с ней редак­то­ры пыта­лись созна­тель­но ском­про­ме­ти­ро­вать «Пуш­ки­на наших дней» (оцен­ка из уста­но­воч­ной оце­ноч­ной врез­ки актри­сы Л. Толкалиной).

Самые серьез­ные про­тив­ни­ки рев­ни­те­лей пра­виль­но­сти медиа­ре­чи — защит­ни­ки пра­ва жур­на­ли­стов на созда­ние ори­ги­наль­но­го автор­ско­го сти­ля, апел­ли­ру­ю­щие чаще все­го к твор­че­ско­му опы­ту вели­ко­го Л. Н. Тол­сто­го, созда­те­ли реклам­ных тек­стов, созна­тель­но исполь­зу­ю­щие агра­ма­тизм как обла­да­ю­щую высо­ким воз­дей­ству­ю­щим потен­ци­а­лом рече­вую тех­ни­ку. Имен­но они часто вспо­ми­на­ют сло­ва В. Г. Белин­ско­го о семи­на­ри­сте, кото­рый «гово­рит и пишет как оли­це­тво­рен­ная грам­ма­ти­ка, а его ни слу­шать, ни читать невозможно».

Как и кто опре­де­лит гра­ни­цы допу­сти­мо­го при медий­ной экс­плу­а­та­ции соот­вет­ству­ю­щих при­е­мов язы­ко­вой игры? Вопрос почти рито­ри­че­ский. К нему при­мы­ка­ют мно­же­ство част­ных и смеж­ных. Надо ли зани­мать­ся регла­мен­та­ци­ей про­пис­ных букв? Необ­хо­ди­ма ли стан­дар­ти­за­ция пере­да­чи ино­языч­ных заим­ство­ва­ний (когда и чем закон­чит­ся спор: мас­сме­диа или масс-медиа?)? Может быть, вооб­ще отдать орфо­гра­фию реклам­но­го тек­ста на откуп мар­ке­то­ло­гам [Васи­льев 2021]? Как быть с защит­ни­ка­ми «кор­по­ра­тив­но­го» сти­ля, кото­рые, напри­мер, защи­ща­ют как жур­на­лист­ские фор­му­лы кон­струк­ции точ­ка зре­ния о том, утвер­ждать о том, задать неболь­шой блиц, про­ис­хо­дит ЧС, эко­но­мить бюд­жет, чув­ствен­но вос­при­ни­мать жизнь, поряд­ка деся­ти и т. п. Как быть с кон­флик­том эффек­тив­но­сти и воз­дей­ствия в дол­го­сроч­ной пер­спек­ти­ве? Мож­но ли не обра­щать вни­ма­ния на то, что сего­дняш­ние школь­ни­ки вслед за агрес­сив­ной рекла­мой и без­гра­мот­ны­ми бло­ге­ра­ми все суще­стви­тель­ные пишут с заглав­ной буквы…

Тре­тий обо­зна­чен­ный нами ранее кри­те­рий оцен­ки медиа­ре­чи — этич­ность. Осно­вы эти­ки рече­во­го пове­де­ния в Рос­сии были зало­же­ны в древ­не­рус­скую эпо­ху в сочи­не­ни­ях рели­ги­оз­ных фило­со­фов, отцов церк­ви. В объ­еди­нен­ной кон­цеп­ции «О гре­хах язы­ка» самым страш­ным из гре­хов было про­воз­гла­ше­но сквернословие.

В свет­ской лите­ра­ту­ре клю­че­вые поло­же­ния это­го уче­ния акту­а­ли­зи­ро­ва­ны еще Вла­ди­ми­ром Моно­ма­хом, при­зы­вав­шим «не сви­реп­ство­вать сло­вом» («Поуче­ния Вла­ди­ми­ра Моно­ма­ха», ХII в.).

Сего­дня про­бле­ма­ми рече­вой эти­ки успеш­но зани­ма­ют­ся спе­ци­а­ли­сты по линг­ви­сти­че­ской экс­пер­ти­зе, акту­а­ли­за­то­ры рус­ско­го рече­во­го эти­ке­та, созда­те­ли кон­цеп­ции рече­вой агрес­сии, иссле­до­ва­те­ли табу­и­ро­ван­ной лек­си­ки (В. И. Жель­вис, В. В. Химик, Т. В. Чер­ны­шо­ва, Т. И. Сури­ко­ва, Т. А. Рома­но­ва, Е. Н. Басов­ская, Е. С. Кара-Мур­за и др.). При­ме­не­ние кри­те­рия эти­ки к язы­ку медиа кажет­ся наи­бо­лее тех­но­ло­гич­ным, так как в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни регу­ли­ру­ет­ся зако­но­да­тель­но. Но даже в этой сфе­ре суще­ству­ют про­блем­ные зоны, кото­рые свя­за­ны не толь­ко с рече­вой фор­мой меди­а­тек­ста, с ожи­да­ни­ем как мини­мум от каче­ствен­ных СМИ язы­ко­вой «респек­та­бель­но­сти», но и с вполне опре­де­лен­ны­ми тре­бо­ва­ни­я­ми к смыс­ло­вой струк­ту­ре, аксио­ло­ги­че­ско­му содер­жа­нию меди­а­тек­ста. При­чем эти тре­бо­ва­ния фор­ми­ру­ют­ся в миро­вой медиа­ло­гии, а не толь­ко в рус­ской медиа­линг­ви­сти­ке. Так, авто­ры попу­ляр­ной аме­ри­кан­ской моно­гра­фии «Осно­вы воз­дей­ствия СМИ» рас­ска­зы­ва­ют о про­ти­во­ре­чи­вых оцен­ках опуб­ли­ко­ван­ных в бри­тан­ской прес­се юмо­ри­сти­че­ских мате­ри­а­лов о ворах, дебо­ши­рах, про­сти­тут­ках — пред­ста­ви­те­лях мар­ги­наль­ных соци­аль­ных групп. Эти пуб­ли­ка­ции мож­но было бы счи­тать эффек­тив­ны­ми, осно­вы­ва­ясь на поло­жи­тель­ной реак­ции мас­со­вой ауди­то­рии. Но «акцент на скан­да­лах, сек­се и наси­лии», отме­ча­ют иссле­до­ва­те­ли, вызвал кри­ти­че­ское отно­ше­ние про­фес­си­о­на­лов, кото­рые про­де­мон­стри­ро­ва­ли «оза­бо­чен­ность по пово­ду пагуб­но­го воз­дей­ствия таких мате­ри­а­лов на нрав­ствен­ность чита­ю­щей пуб­ли­ки», на мас­со­вые эти­че­ские пред­став­ле­ния [Брай­ант, Томп­сон 2004: 43].

Важ­ный нюанс: тол­ко­ва­ние, пони­ма­ние этич­но­сти в рос­сий­ском медиа­про­стран­стве исто­ри­че­ски было еще более жест­ким, обу­слов­ли­ва­лось кате­го­ри­ей автор­ства, осо­бен­но­стя­ми наци­о­наль­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го кода, исто­ри­че­ской ситу­а­ци­ей, ситу­а­ци­ей обще­ния. Если учи­ты­вать наци­о­наль­ную тра­ди­цию, то, напри­мер, рече­вое пове­де­ние Л. Куд­ряв­це­вой, веду­щей ток-шоу «Сек­рет на мил­ли­он» (НТВ) часто ста­но­вит­ся про­яв­ле­ни­ем эти­че­ско­го аутиз­ма². Как ина­че мож­но оце­нить вопрос о пер­вой брач­ной ночи, про­зву­чав­ший в теле­диа­ло­ге с 80-лет­ней неве­стой шоуме­на народ­ной артист­кой Рос­сии Л. Н. Федосеевой-Шукшиной?

Кро­ме агрес­сив­но­сти и пош­ло­сти, в зоне эти­че­ской рефлек­сии нахо­дит­ся откро­вен­ный цинизм созда­те­лей новых медиа и авто­ров реклам­ных тек­стов. Так, тра­ди­ци­он­ные СМИ после унес­шей жиз­ни более 40 чело­век тра­ге­дии в одном из аэро­пор­тов рос­сий­ской сто­ли­цы, про­де­мон­стри­ро­ва­ли запись мобиль­но­го репор­те­ра с закад­ро­вым ком­мен­та­ри­ем: Сел с огонь­ком! (сме­ет­ся).

В новост­ном бло­ке НТВ 21 мая 2020 г. про­шло сооб­ще­ние о скан­да­ле в Смо­лен­ске. Кам­па­ния, пред­став­ля­ю­щая риту­аль­ные услу­ги, обна­ро­до­ва­ла реклам­ное объ­яв­ле­ние, в кото­ром пред­ло­жи­ла 20-про­цент­ную скид­ку по про­мо­ко­ду Коро­на.

В эти­че­ски опас­ной зоне — «коро­ли эпа­та­жа» вро­де попу­ляр­но­го в моло­деж­ной ауди­то­рии Ю. Дудя, отли­ча­ю­ще­го­ся не толь­ко жест­кой ори­ен­та­ци­ей на запро­сы сво­ей ауди­то­рии, но и уме­ни­ем «настра­и­вать» парт­не­ра на нуж­ную ему ком­му­ни­ка­тив­ную вол­ну с помо­щью раз­но­го типа про­во­ка­тив­ных тех­ник, кото­рые в иной ком­му­ни­ка­тив­ной ситу­а­ции мог­ли бы спро­во­ци­ро­вать серьез­ную неуда­чу. В шоу-диа­ло­ге с М. Ефре­мо­вым Ю. Дудь зада­ет вопрос, смыс­ло­вая струк­ту­ра кото­ро­го оксю­мо­рон­на, так как фор­ми­ру­ет­ся с исполь­зо­ва­ни­ем ува­жи­тель­но­го обра­ще­ния по име­ни-отче­ству на «Вы» и жар­гон­но-иро­нич­но­го гла­го­ла: Миха­ил Оле­го­вич, Вы буха­е­те? В ином ком­му­ни­ка­тив­ном про­стран­стве, в диа­ло­ге с иным собе­сед­ни­ком тако­го рода сти­ле­вое сме­ще­ние мог­ло бы обра­тить­ся ком­му­ни­ка­тив­ной ката­стро­фой. Но М. Ефре­мов мол­ние­нос­но оце­нил исполь­зу­е­мую про­тив него про­во­ка­тив­ную тех­ни­ку и немед­лен­но отбил удар: Я под­бу­хи­ваю. Если оце­ни­вать этот тек­сто­вый фраг­мент с пози­ций тра­ди­ци­он­ной эти­ки, то при­дет­ся кон­ста­ти­ро­вать недо­пу­сти­мость ами­ко­шон­ства. А при оце­ни­ва­нии успеш­но­сти про­фес­си­о­наль­ной дея­тель­но­сти жур­на­ли­ста при­дет­ся при­знать высо­кую про­фес­си­о­наль­ную ком­пе­тент­ность, поз­во­лив­шую спро­гно­зи­ро­вать реак­цию собе­сед­ни­ка, немед­лен­но пере­вед­ше­го диа­лог в коми­че­ский регистр.

Но глав­ное, на наш взгляд, в этой зоне — атри­бу­ция хам­ско­го рече­во­го пове­де­ния как рече­во­го про­ступ­ка или пре­ступ­ле­ния. Дан­ная про­бле­ма, на наш взгляд, про­игно­ри­ро­ва­на при ана­ли­зе рече­во­го пове­де­ния А. Наваль­но­го во вре­мя судеб­но­го засе­да­ния в фев­ра­ле 2021 г. Пуб­лич­ная номи­на­ция холуй экс­пер­та­ми не при­зна­на кле­вет­ни­че­ской, так как не мог­ла быть про­ве­ре­на на соот­вет­ствие дей­стви­тель­но­сти. Но и не рас­смат­ри­ва­лась как хам­ская, оскор­би­тель­ная, недо­пу­сти­мая в пуб­лич­ной ком­му­ни­ка­ции. Одна­ко в ана­ли­зи­ру­е­мой ситу­а­ции она пре­ступ­ная, если иссле­до­вать при­чи­ны ухуд­ше­ния физи­че­ско­го состо­я­ния чело­ве­ка. Может быть, при­ня­тие это­го обсто­я­тель­ства обу­слов­ле­но мас­со­вой при­выч­кой, сфор­ми­ро­ван­ной медиа­пер­со­на­ми вро­де В. Соло­вье­ва, осо­зна­ю­щи­ми себя вла­дель­ца­ми «ярлы­ка» на без­гра­нич­ное хам­ство в эфи­ре. А может, явля­ет­ся послед­стви­ем фак­ти­че­ской про­па­ган­ды кон­фликт­ных форм обще­ния на «пер­вых» теле­ви­зи­он­ных «кноп­ках» в бес­ко­неч­ных поли­ти­че­ских и «семей­ных» ток-шоу [Пет­ро­ва 2006].

Вари­ан­тов эти­че­ски сни­жен­но­го, про­во­ка­тив­но­го рече­во­го пове­де­ния «меди­аз­везд» доста­точ­но. Пока, судя по ком­мен­та­ри­ям, оно объ­ек­тив­но оце­ни­ва­ет­ся уже незна­чи­тель­ной частью ауди­то­рии, сохра­ня­ю­щей остат­ки рито­ри­че­ско­го наци­о­наль­но­го имму­ни­те­та. Нега­тив­ная эти­че­ская оцен­ка зри­те­лей была зафик­си­ро­ва­на в бле­стя­щих иро­нич­ных интер­нет-ком­мен­та­ри­ях к реклам­но­му роли­ку с уча­сти­ем Ф. Кир­ко­ро­ва и Н. Бас­ко­ва, посвя­щен­но­му коша­чье­му кор­му: «Смот­рим, как два народ­ных арти­ста борют­ся за любовь кота!» Но уже и кри­ти­че­ски настро­ен­ный адре­сат не огра­ни­чи­ва­ет­ся иро­нич­ной оцен­кой того или ино­го фак­та, собы­тия, сюже­та, выска­зы­ва­ния, тек­ста. Недо­пу­сти­мым сочли зри­те­ли пове­де­ние доче­ри извест­ной актри­сы Л. Голуб­ки­ной Марии на теле­празд­но­ва­нии 80-лет­не­го юби­лея мате­ри. Един­ствен­ная дочь вме­сто поздрав­ле­ния про­ци­ти­ро­ва­ла напут­ствие сво­е­го инсти­тут­ско­го това­ри­ща И. Охло­быст­и­на: Ты не огор­чай свою мать, ведь она недав­но с тобой позна­ко­ми­лась. Ком­мен­та­рии воз­му­щен­ных зри­те­лей были агрес­сив­ны­ми: яви­лась в чер­ной водо­лаз­ке и в джин­со­вой юбке; быд­ля­че­ство; юби­лей дочь испо­ха­би­ла (Яндекс Дзен. 10.02.2021).

Мож­но пред­по­ло­жить, что самое труд­ное для кри­ти­ков медиа­ре­чи — выяв­ле­ние, осо­зна­ние, опи­са­ние прин­ци­пов, норм, тех­но­ло­гий, акту­а­ли­за­ция кото­рых может обес­пе­чить эсте­тич­ность медиа­ре­чи. Этот кри­те­рий еще в Древ­ней Гре­ции счи­тал­ся базо­вым для кри­ти­ки тек­ста и пред­по­ла­гал вклю­че­ние рече­во­го фак­та в мно­го­чис­лен­ные кон­тек­сты: куль­тур­ные, исто­ри­че­ские, соци­аль­ные, идео­ло­ги­че­ские. Созда­тель извест­но­го в пер­вой тре­ти XIX в. эсте­ти­че­ско­го трак­та­та А. И. Галич ввел поня­тие «эсте­ти­че­ское досто­ин­ство» [Сам­со­но­ва 2021: 46]. Уже во вто­рой поло­вине ХХ в. И. Брод­ский гово­рил, что он счи­та­ет этот кри­те­рий выше этического.

Исто­ри­че­ски пред­став­ле­ние о рус­ском эти­ко-эсте­ти­че­ском иде­а­ле в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни вопло­ща­лось в обра­зе худож­ни­ка, твор­ца. В сере­дине XVI в. на Сто­гла­вом собо­ре, про­хо­див­шем при уча­стии Ива­на Гроз­но­го, было ска­за­но: «Подо­ба­ет живо­пис­цу быти сми­рен­ну, крот­ку, бла­го­го­вей­ну, непразд­но­слов­цу, несме­хо­твор­цу, несвар­ли­ву» [Казин 2000: 112]. Созда­тель «куса­тель­но­го сти­ля» вынуж­ден­но при­ду­мал эти­ко-эсте­ти­че­скую ком­пен­са­цию соб­ствен­ной почти все­гда насту­па­тель­ной пози­ции — «при­ем при­твор­но­го само­уни­же­ния». Рус­ская пра­во­слав­ная цер­ковь до сих пор настой­чи­во напо­ми­на­ет о таких «гре­хах язы­ка», как ропот, осуж­де­ние, сквер­но­сло­вие, празд­но­сло­вие. Цер­ков­ные про­све­ти­те­ли до сих пор закли­на­ют: «Помни, что гово­ришь; помни, кому гово­ришь; помни, где гово­ришь; помни, зачем гово­ришь; помни, какие из того могут быть послед­ствия» [Про­то­и­е­рей Арте­мий Вла­ди­ми­ров 2011: 337].

Но, несмот­ря на сопро­тив­ле­ние кон­сер­ва­то­ров, вре­мя спо­соб­ство­ва­ло изме­не­нию пред­став­ле­ний о пре­крас­ном, рас­ши­ре­нию гра­ниц эсте­ти­че­ско­го — воз­ник­но­ве­нию в кон­це кон­цов «эсте­ти­че­ско­го хао­с­мо­са» (Ж. Делёз). В совет­ское вре­мя кого-то вооду­шев­ля­ла пате­ти­ка пере­до­вой ста­тьи. С наступ­ле­ни­ем пере­строй­ки пате­ти­ка уже про­во­ци­ро­ва­ла исклю­чи­тель­но иро­нич­ное отно­ше­ние ауди­то­рии, но чет­ко обо­зна­чил­ся все­об­щий инте­рес к ана­ли­ти­ке. В сере­дине 1980‑х годов в Ленин­гра­де каж­дую сре­ду чуть свет выстра­и­ва­лась оче­редь к киос­ку «Союз­пе­ча­ти». При­чи­на — жела­ние купить луч­ший в мире, как тогда счи­та­лось, жур­нал «Ого­нек», глав­ным редак­то­ром кото­ро­го был В. Коро­тич. Но с нала­жи­ва­ни­ем мас­со­во­го про­из­вод­ства медиа­фаст­фу­да про­пал инте­рес и к серьез­ной ана­ли­ти­ке. На заре новей­шей эпо­хи в жур­на­ле «Афи­ша» в руб­ри­ке «Лет­нее чте­ние» рекла­ми­ро­ва­лась тех­но­ло­гия стол­па оте­че­ствен­ной архи­тек­тур­ной кри­ти­ки Г. Ревзи­на, откро­вен­ни­чав­ше­го по пово­ду мод­ных прин­ци­пов тек­сто­по­рож­де­ния: Когда я начи­нал рабо­тать жур­на­ли­стом, я с неко­то­рым удив­ле­ни­ем открыл для себя зако­ны гла­мур­но­го интер­вью. Это очень спе­ци­аль­ный жанр, в кото­ром вы долж­ны посто­ян­но дози­ро­вать отвра­ще­ние с вос­тор­гом… Если чело­век заго­во­рил о чем-то кра­си­вом, полез­но рас­ска­зать чита­те­лю, что на лбу у него пуль­си­ро­вал вул­ка­ни­че­ский прыщ. И наобо­рот, гово­ря о том, как он тро­га­тель­но влюб­лен в свою моло­дую жену, полез­но допол­нить это све­де­ни­я­ми о том, когда он пере­стал зани­мать­ся мастур­ба­ци­ей. Бой­кий кри­тик вынуж­ден предъ­явить эсте­ти­че­ские осно­ва­ния ново­го жан­ра: И вот, пыта­ясь осо­знать для себя спе­ци­фи­че­ские зако­ны это­го жан­ра, я вдруг понял, что за ним сто­ит стиль, и имя это­му сти­лю — Саль­ва­дор Дали (Афи­ша. 28 июня — 9 июля 2006).

Спу­стя пару деся­ти­ле­тий уже без ком­мен­та­ри­ев иде­аль­ны­ми геро­я­ми СТС, ТНТ про­воз­гла­ша­ют фри­ков. Жур­на­лист­ские «утки» эсте­ти­зи­ру­ют­ся до уров­ня фэй­ков. МузТВ про­дви­га­ет как новый иде­ал кра­со­ты полу­об­на­жен­ную жен­щи­ну, демон­стри­ру­ю­щую стран­ную пла­сти­ку со стран­ным, как мини­мум, при­че­том: Пока и я тебя, и ты меня, если что / И надо при­знать теперь, что мы, как и боль­шин­ство / А зна­чит же не все­гда у нас все, как у всех! / И я тебя нико­гда, в том плане, что насовсем…

Попу­ляр­ная медиа­пер­со­на сего­дня — это чаще все­го ост­ро­умец, абсо­лют­но уве­рен­ный в соб­ствен­ной право­те и свы­со­ка это свое зна­ние ауди­то­рии преподносящий.

Мож­но ли при­ме­нить эсте­ти­че­ский кри­те­рий к систе­ме медий­ных амплуа, экс­плу­а­ти­ру­е­мых нынеш­ни­ми пуб­лич­ны­ми пер­со­на­ми? И речь не толь­ко об оцен­ке эффек­тив­но­сти амплуа про­во­ка­то­ра В. Жири­нов­ско­го, пош­ля­ков из «Каме­ди Клаб», бала­гу­ров типа И. Урган­та. Напри­мер, певец сти­раль­но­го порош­ка, про­из­но­ся­щий на неве­ро­ят­ной ско­ро­сти моно­лог, завер­ша­ю­щий­ся меж­до­ме­ти­ем-вар­ва­риз­мом Вау!, в роли веду­ще­го теле­ви­зи­он­ной игры, посвя­щен­ной рус­ско­му язы­ку, акту­а­ли­зи­ру­ет или ком­про­ме­ти­ру­ет идею моло­деж­ной про­све­ти­тель­ской про­грам­мы? В обще­ствен­но-поли­ти­че­ской газе­те Липец­кой обла­сти в год юби­лея Побе­ды был опуб­ли­ко­ван горь­кий ком­мен­та­рий И. Розен­фель­да «Звезд­ная пыль», посвя­щен­ный кон­цер­ту на Мама­е­вом кур­гане в Ста­лин­гра­де. Авто­ра взвол­но­ва­ло испол­не­ние сти­хов воен­ных лет, строк из писем погиб­ших сол­дат шоуме­ном А. Мала­хо­вым. Завер­шал­ся ком­мен­та­рий вопро­сом к «теле­бос­сам»: неуже­ли они не пони­ма­ют, что к чему, кто чего сто­ит, кого мож­но, кого нель­зя делать флаг­ма­на­ми феде­раль­ных кана­лов?³

С наступ­ле­ни­ем эпо­хи нео­ге­до­низ­ма, про­воз­гла­сив­шей целью чело­ве­че­ско­го суще­ство­ва­ния удо­воль­ствие, раз­вле­че­ние, оче­вид­нее все­го эсте­ти­ко-аксио­ло­ги­че­ская тур­бу­лент­ность про­яви­лась в пре­зен­та­ции в мас­сме­диа кате­го­рии коми­че­ско­го. Медиа­ло­гия лег­ко нахо­дит объ­яс­не­ния про­цес­сам, кото­рые харак­те­ри­зу­ют соот­вет­ству­ю­щую ком­му­ни­ка­тив­ную зону [Тепля­ши­на 2017; Teplyashina 2019]. Часто напо­ми­на­ют о том, что еще Ари­сто­тель, И. Кант, А. Берг­сон, К. Лоренц наста­и­ва­ли: смех поз­во­ля­ет ней­тра­ли­зо­вать соци­аль­ную агрес­сию. Цити­ру­ют зна­ме­ни­тое выска­зы­ва­ние К. Лорен­ца: «Люди, кото­рые сме­ют­ся, нико­гда не стре­ля­ют!» Медиа­пер­со­ны с удо­воль­стви­ем при­со­еди­ня­ют­ся к тео­ре­ти­кам. Наста­и­ва­ют: коми­че­ское спо­соб­но ком­пен­си­ро­вать страх жиз­ни (М. Задор­нов: «Когда смеш­но, тогда не страш­но!»). Общим местом ста­ло утвер­жде­ние, что смех может выпол­нять воз­рож­да­ю­щую, эври­сти­че­скую функ­цию. М. Задор­нов в свое вре­мя про­воз­гла­шал, что смех может стать «сред­ством соци­аль­но­го еди­не­ния всех сме­ю­щих­ся». Нако­нец, цити­ру­ют С. Довла­то­ва: «Юмор — укра­ше­ние нации. Пока мы спо­соб­ны шутить, мы оста­ем­ся вели­ким наро­дом!» В каче­стве резю­ми­ру­ю­ще­го выска­зы­ва­ния мож­но при­ве­сти фраг­мент из попу­ляр­но­го посо­бия по рито­ри­ке Ю. Г. Там­берг: «Коми­че­ское — одно из средств духов­но­го ору­жия людей про­тив любо­го вида зла» [Там­берг 2010: 13].

Уже почти забы­ты вре­ме­на, когда без­гра­нич­ное рас­про­стра­не­ние коми­че­ско­го было еще пред­ме­том дис­кус­сии. В 2008 г. на «Пер­вом кана­ле» состо­ял­ся диа­лог «Гор­дон Кихот — Каме­ди Клаб». Тогда пред­ста­ви­тель «новых коми­ков» Г. Мар­ти­ро­сян снис­хо­ди­тель­но заме­тил: Нель­зя серьез­но вос­при­ни­мать все вещи, ведь так мож­но и пове­сить­ся. А. Гор­дон (пере­би­вая): Нель­зя, конеч­но, нель­зя! Но, если все вре­мя сме­ять­ся, то пове­сить­ся мож­но еще быст­рее. А. Гор­дон и А. Шати­ло­ва упре­ка­ли рези­ден­тов «Каме­ди Клаб» за юмор «ниже поя­са». Но как симп­то­ма­тич­ное про­зву­ча­ло выступ­ле­ние созда­те­ля дет­ско­го юмо­ри­сти­че­ско­го жур­на­ла «Ера­лаш» Б. Гра­чев­ско­го, кото­рый при­ми­ря­ю­ще про­воз­гла­сил: О вку­сах не спо­рят. И ниче­го в этом нет страш­но­го! Во вся­ком слу­чае мож­но пере­клю­чить… (Пер­вый канал. 1.11.2008).

Через десять лет пере­клю­чать­ся почти бес­по­лез­но. Коми­че­ское пре­тен­ду­ет на пози­цию основ­ной, базо­вой, доми­ни­ру­ю­щей эсте­ти­че­ской модаль­но­сти смыс­лои тек­сто­по­рож­де­ния [Тюпа 2008: 99–100]. Если в пер­вые годы пере­строй­ки коми­че­ское исполь­зо­ва­лось для вытес­не­ния геро­и­че­ской и тра­ги­че­ской модаль­но­стей [Медо­ва 2017: 128–129], то сего­дня вклю­чил­ся меха­низм коми­че­ско­го, обна­ру­жен­ный и опи­сан­ный М. М. Бах­ти­ным: коми­че­ское «про­воз­гла­ша­ет весе­лую отно­си­тель­ность всего».

И тут воз­ни­ка­ют серьез­ные кон­флик­ты. Пер­вый — сме­хо­вая реак­ция, про­во­ци­ру­е­мая при­ме­не­ни­ем коми­че­ских при­е­мов, все чаще кон­флик­ту­ет с эти­ко-эсте­ти­че­ски­ми иде­а­ла­ми. Вто­рой — абсо­лют­ное, подав­ля­ю­щее доми­ни­ро­ва­ние коми­че­ско­го про­ти­во­ре­чит куль­тур­ной традиции.

На этот счет мож­но «поспра­ши­вать» В. И. Даля. В зна­ме­ни­том сло­ва­ре «Посло­виц рус­ско­го наро­да» есть оправ­да­ние сме­хо­вой тра­ди­ции на несколь­ких осно­ва­ни­ях, ана­ло­гич­ных тем, кото­рые зафик­си­ро­ва­ны учеными-гуманитариями.

— Посиль­нa беда со сме­ха­ми, а нев­мочь беда со слезами.

— Кто людей весе­лит, за того весь свет стоит.

— Шут не шут, а хоро­ший шпынь.

— В весе­лый час и смерть не страшна.

Но далее фольк­лор фик­си­ру­ет серьез­ные огра­ни­че­ния и моти­ва­цию этих ограничений:

— Умей пошу­тить, умей и перестать.

— Шут­ка в доб­ро не введет.

— В шут­ках прав­ды нет.

— В чем живет смех, в том и грех.

— Молод сме­ять­ся: еще на губах воло­са не выросли.

— За весе­льем горесть ходит по пятам.

— Шут в друж­бе неверен.

— Тем не игра­ют, от чего умирают.

И глав­ное:

— Шут­ку любишь над Фомой, так шути и над собой.

— Нет луч­ше шут­ки, как над собою [Даль 1957: 867–871].

Имен­но народ­ное отно­ше­ние к коми­че­ско­му бле­стя­ще про­де­мон­стри­ро­вал в свое вре­мя про­то­поп Авва­кум. Вели­ко­леп­ный пуб­ли­цист про­тив­ни­ков сво­их нико­гда не щадил. Но «всем сво­им тра­ди­ци­он­ным пра­во­слав­ным суще­ством про­ти­во­сто­ял гре­ху гор­ды­ни, отвра­щал­ся от любой фор­мы само­до­воль­ства и само­удо­вле­тво­рен­но­сти, стре­мил­ся не допу­стить в себе мыс­ли о том, что он мораль­но выше дру­гих» [Лиха­чев, Пан­чен­ко, Поныр­ко 1984: 60]. Спу­стя сто­ле­тия это­му же пра­ви­лу в пуб­лич­ной ком­му­ни­ка­ции неуклон­но сле­до­ва­ли писа­те­ли-тра­ди­ци­о­на­ли­сты вто­рой поло­ви­ны ХХ в. (В. Рас­пу­тин, Ю. Три­фо­нов, В. Быков и др.), поз­во­ляв­шие себе под­шу­чи­вать толь­ко над собой, над соб­ствен­ны­ми сла­бо­стя­ми и про­сче­та­ми. С тече­ни­ем вре­ме­ни тако­го рода при­ме­ров ста­но­вит­ся все мень­ше и мень­ше. Но ауди­то­рия ждет тако­го момен­та, когда мож­но с облег­че­ни­ем выдох­нуть после иро­нич­но­го обе­ща­ния веду­ще­го перед объ­яв­ле­ни­ем реклам­ной пау­зы «Мы раз­бе­рем­ся с ними! Ух!!!» (60 минут. Россия‑1. 4.02.2021).

В наци­о­наль­ной тра­ди­ции — огра­ни­че­ния на коми­че­ское как сред­ство раз­вле­че­ния, заба­ву, диф­фе­рен­ци­а­ция функ­ци­о­наль­ной нагруз­ки раз­ных коми­че­ских жан­ров. Бала­гур весе­лил ауди­то­рию. Сати­ра была сосре­до­то­че­на на обли­че­нии обще­ствен­ных поро­ков и осме­я­нии чело­ве­че­ских недо­стат­ков. Всем пом­нит­ся при­зна­ние И. А. Кры­ло­ва: «Люб­лю, где слу­чай есть, поро­ки пощи­пать!» Тра­ди­ци­он­ные жан­ры сати­ры: эст­рад­ная (моно­ло­ги А. Рай­ки­на, М. Задор­но­ва, М. Жва­нец­ко­го), гра­фи­че­ская («Окна РОСТА, Кукры­ник­сы), лите­ра­тур­ная (И. Ильф и Е. Пет­ров, М. Зощен­ко), теат­раль­ная (Е. Шварц, В. Шук­шин, Г. Горин) и в ХХ в. осно­вы­ва­лись на еди­ном пред­став­ле­нии о «раз­об­ла­чи­тель­ной» миссии.

В тра­ди­ции суще­ство­ва­ло несколь­ко эти­ко-эсте­ти­че­ских запре­тов, свя­зан­ных с кате­го­ри­ей коми­че­ско­го. Во-пер­вых, все­гда сохра­нял­ся круг тем, объ­ек­тов, по отно­ше­нию к кото­рым шутить нель­зя. Как писал когда-то В. Я. Про­пп, ни герб, ни флаг не могут быть пред­ме­том сме­хо­вой куль­ту­ры. Недо­пу­сти­мым счи­та­лось иро­нич­ное отно­ше­ние к пер­со­нам, оли­це­тво­ря­ю­щим наци­о­наль­ную куль­ту­ру, к геро­и­че­ским фак­там и собы­ти­ям наци­о­наль­ной исто­рии, к базо­вым цен­но­стям, на осно­ва­нии кото­рых фор­ми­ру­ет­ся наци­о­наль­ное мен­таль­ное про­стран­ство. В‑третьих, охра­ня­лись мен­таль­ные табу, напри­мер с боль­шой осто­рож­но­стью отно­си­лись к теме смер­ти, насто­ро­жен­но — к интим­ной проблематике.

Даже сего­дня, несмот­ря на про­изо­шед­шие пере­ме­ны, зна­чи­тель­ная часть ауди­то­рии и про­фес­си­о­наль­но­го сооб­ще­ства отри­ца­тель­но оце­ни­ва­ет инвек­тив­ные мета­фо­ры и номи­на­ции как сред­ство пре­зен­та­ции в мас­сме­диа пред­ста­ви­те­лей наци­о­наль­ной клас­си­че­ской куль­ту­ры, наци­о­наль­ных геро­ев. Пом­нит­ся агрес­сив­ная реак­ция Н. Михал­ко­ва, авто­ра и веду­ще­го теле­ви­зи­он­но­го цик­ла «Бесо­гон», на шут­ку овцы из «Каме­ди Вумен» (СТС) о герое Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны гене­ра­ле Карбышеве.

Пока еще вызы­ва­ет сопро­тив­ле­ние глум­ле­ние над обще­при­ня­ты­ми нор­ма­ми бытия, над обще­ствен­ны­ми иде­а­ла­ми. С. Без­ру­ков, испол­ни­тель глав­ной роли в «народ­ном детек­ти­ве» «Уча­сток», демон­стра­тив­но поки­нул зал «Каме­ди Клаб», когда услы­шал глум­ли­вое испол­не­ние пес­ни «Поче­му так в Рос­сии бере­зы шумят?» («Любэ», муз. И. Мат­ви­ен­ко, 2002) из саунд­тре­ка к это­му филь­му. Заслу­жен­ные акте­ры, писа­те­ли, уче­ные, дея­те­ли церк­ви, ока­зав­шись в роли экс­пер­тов на скан­даль­ных теле-шоу, чув­ству­ют сму­ще­ние, неуве­рен­ность, ино­гда отка­зы­ва­ют­ся ком­мен­ти­ро­вать происходящее.

При этом рос­сий­ский адре­сат лег­ко при­ни­ма­ет сме­хо­вые при­е­мы, заим­ство­ван­ные из фольк­ло­ра и лите­ра­ту­ры. Так, мас­со­вая ауди­то­рия в под­со­зна­нии, без рефлек­сии на эту тему хра­нит память о таком заме­ча­тель­ном коми­че­ском при­е­ме, как «игра в про­сте­ца». Эту свое­об­раз­ную игру в юрод­ство часто исполь­зу­ет веду­щая Ю. Бара­нов­ская (НТВ, ток-шоу «Муж­ское и жен­ское») как сред­ство про­ти­во­сто­я­ния лжи, совре­мен­ной дефор­ма­ции пред­став­ле­ний о мора­ли. Ино­гда к это­му же при­е­му при­бе­га­ет бала­гур И. Ургант.

В каче­ствен­ных СМИ пока сохра­ня­ют­ся ста­рые коми­че­ские газет­ные жан­ры. Напри­мер, в руб­ри­ке «12 сту­льев» в «Лите­ра­тур­ной газе­те» был опуб­ли­ко­ван ответ попу­ляр­но­го когда-то теле­жур­на­ли­ста Л. Ново­жё­но­ва авто­ру кана­ла «Яндекс Дзен», кото­рый живо­пи­сал житье-бытье оби­та­те­ля ближ­не­го Под­мос­ко­вья в Изра­и­ле, на гра­ни­це с Лива­ном. Цель Л. Ново­жё­но­ва — обна­ру­же­ние прав­ды через кон­фликт изоб­ра­же­ния и изоб­ра­жа­е­мо­го, реаль­но­сти и обра­за мира, создан­но­го на раз­вле­ка­тель­ном кана­ле. Имен­но поэто­му, что­бы под­черк­нуть сме­хо­вое раз­дво­е­ние мира, в пол­ном соот­вет­ствии с древ­не­рус­ской тра­ди­ци­ей теле­жур­на­лист «валя­ет дура­ка»: Конеч­но, я и рань­ше знал, что я не какая-нибудь там послед­няя спи­ца в колес­ни­це… Ах, если бы все было так, как напи­са­но в «Яндекс Дзене»!⁴

Но поезд идет. Сфор­ми­ро­вал­ся целый блок новых иро­нич­ных жур­на­лист­ских сте­рео­ти­пов (иро­низ­мы исто­ри­че­ско­го момен­та): Вашинг­тон­ский обком, на ходу пере­обу­лись, кузь­ми­чи (в спор­тив­ной жур­на­ли­сти­ке иро­нич­ная номи­на­ция болель­щи­ка совет­ско-про­ле­тар­ско­го типа), бла-бла-сам­мит, сла­вить­ся буй­ной фан­та­зи­ей, аме­ри­кане, Изра­и­лев­ка.

Изме­нил­ся тема­ти­че­ский диа­па­зон юмо­ри­сти­че­ских пуб­лич­ных диа­ло­гов. По убы­ва­нию попу­ляр­но­сти мож­но выстро­ить при­мер­но такой ряд: интим­ные отно­ше­ния; семей­ные кон­флик­ты; про­бле­ма высо­кой закре­ди­то­ван­но­сти насе­ле­ния; роль гад­же­тов в нашей жиз­ни; быто­вое пове­де­ние неда­ле­ких ино­стран­цев; вера рос­си­ян в при­ме­ты. Как види­те, соци­аль­ная про­бле­ма одна — про­бле­ма кре­ди­тов! Во вре­мя сочин­ской «Юмо­ри­ны» про­зву­чал един­ствен­ный коми­че­ский моно­лог на поли­ти­че­скую тему — моно­лог А. Ищен­ко о новых вари­ан­тах «нот про­те­ста», адре­со­ван­ных кол­лек­тив­но­му Западу.

С экра­нов ухо­дит попу­ляр­ное неко­гда паро­ди­ро­ва­ние «звезд» эст­ра­ды. Один из пред­ста­ви­те­лей уми­ра­ю­ще­го жан­ра А. Бари­нов так объ­яс­нил эту тен­ден­цию: Зани­мать­ся этим все труд­нее, пото­му что слож­но сде­лать текст смеш­нее, чем он есть на самом деле, или, как гово­рил М. Жва­нец­кий, тек­сты песен по смыс­лу при­бли­жа­ют­ся к наскаль­ной живо­пи­си.

При­ми­ти­ви­зи­ру­ют­ся прак­ти­че­ски все бес­спор­ные зна­ки смеш­но­го: мане­ра речи (чере­до­ва­ние рас­тя­ги­ва­ния слов и речи­та­ти­ва в речи Е. Пет­ро­ся­на), мими­ка (выра­же­ние лица, с кото­рым смот­рит на геро­ев и геро­инь сво­е­го ток-шоу Ю. Бара­нов­ская, на сво­их оппо­нен­тов — Б. Надеж­дин), жесты и позы тела (в этом отно­ше­нии заслу­жи­ва­ет вни­ма­ния сце­ни­че­ский опыт Е. Воро­бей), услов­ная одеж­да, грим (уни­каль­ный опыт А. Рай­ки­на в нашей вре­мя полу­чил киче­вую реин­кар­на­цию в зна­ме­ни­том «Осто­рож­но, модерн!», из кото­ро­го в медий­ное про­стран­ство при­шел клас­си­че­ский пош­ляк Д. Нагиев).

Но эпо­халь­ный вари­ант дис­кур­сив­но­го обнов­ле­ния — воз­ник­но­ве­ние и акту­а­ли­за­ция рече­вой мас­ки хай­по­жо­ра (выра­же­ние И. При­го­жи­на). Лет десять назад пер­вый вари­ант сход­но­го рече­во­го пове­де­ния был предъ­яв­лен И. Охло­быст­и­ным и имел крат­ко­вре­мен­ный успех. Сего­дня хайп актуа­лен даже в арт-жур­на­ли­сти­ке, все­гда отли­чав­шей­ся опре­де­лен­ной «цело­муд­рен­но­стью» рече­вой фор­мы. Что­бы убе­дить­ся в этом, доста­точ­но посмот­реть, напри­мер, несколь­ко виде­об­зо­ров на BadComedian, где в каче­стве кон­так­то­уста­нав­ли­ва­ю­ще­го сред­ства исполь­зу­ют­ся дале­ко не без­обид­ные видеоскет­чи, юмо­ри­сти­че­ские сцен­ки, в кото­рых игра­ет сам автор интер­нет-ресур­са. Хайп уве­рен­но пре­вра­ща­ет­ся в новый «тусо­воч­ный жанр», осно­ван­ный на «визу­аль­но-вер­баль­ном драй­ве» [Мань­ков­ская 2000: 301], абсо­лю­ти­за­ции сте­ба кон­ца про­шло­го века, игре ради игры. Новую рече­вую тех­ни­ку, появ­ле­ние кото­рой в опре­де­лен­ной сте­пе­ни было под­го­тов­ле­но акту­аль­ны­ми ком­му­ни­ка­тив­ны­ми про­цес­са­ми, мож­но было бы при­вет­ство­вать в кон­тек­сте все­об­щей уста­нов­ки на раз­вле­че­ние. Но имен­но эта тех­ни­ка, на наш взгляд, тре­бу­ет осо­бо­го вни­ма­ния КМ при усло­вии ее доми­ни­ро­ва­ния как содер­жа­щая серьез­ную угро­зу интен­си­фи­ка­ции выхо­ла­щи­ва­ния содержания.

Заключение

Нюан­сам, харак­те­ри­зу­ю­щим совре­мен­ную рече­вую ситу­а­цию, нет чис­ла. Их оцен­ка про­фес­си­о­на­ла­ми и фило­ло­ги­че­ским сооб­ще­ством пока чаще все­го кон­фликт­на. Самую суть кон­флик­та в свое вре­мя зафик­си­ро­вал Н. И. Тол­стой, счи­тав­ший, что для про­фес­си­о­на­ла пра­виль­но все, что поз­во­ля­ет «выра­зить мысль и чув­ство», для фило­ло­га — «то, что учте­но и заре­ги­стри­ро­ва­но». Но над «сослов­ны­ми» инте­ре­са­ми и пози­ци­я­ми — «потреб­ность в обще­по­нят­ном, пра­виль­ном язы­ке», кото­рая соот­вет­ству­ет зада­че сохра­не­ния наци­о­наль­но­го един­ства и «поли­ти­ко- эко­но­ми­че­ской целост­но­сти госу­дар­ства» [Тол­стой 1994: 6].

Как эта потреб­ность может быть реа­ли­зо­ва­на? Созда­ни­ем общих реко­мен­да­ций, сле­до­ва­ние кото­рым будет спо­соб­ство­вать вос­ста­нов­ле­нию пра­ва на суще­ство­ва­ние ясной, точ­ной, эти­че­ски и эсте­ти­че­ски совер­шен­ной медиа­ре­чи. Напри­мер, такие реко­мен­да­ции могут быть оформ­ле­ны на осно­ве «золо­тых пра­вил риторики».

1. Соблю­дай­те орто­ло­ги­че­ские нор­мы, кото­рые гаран­ти­ру­ют доступ­ность тек­ста. Исполь­зуй­те «язы­ко­вые ано­ма­лии» (Т. Б. Рад­биль) толь­ко в том слу­чае, когда они спо­соб­ству­ют повы­ше­нию инфор­ма­тив­но­сти речи и уве­ли­че­нию ее воз­дей­ству­ю­ще­го потенциала.
2. Помни­те, что праг­ма­тизм рече­вой дея­тель­но­сти в мас­сме­диа пред­по­ла­га­ет ответ­ствен­ное исполь­зо­ва­ние язы­ка. Не забы­вай­те о послед­стви­ях пре­одо­ле­ния одно­го из золо­тых пра­вил рито­ри­ки, гла­ся­ще­го: «Сло­во долж­но при­но­сить мак­си­мум поль­зы и удовольствия!»
3. Не допус­кай­те эти­че­ских и эсте­ти­че­ских про­ступ­ков, кото­рые могут спро­во­ци­ро­вать ком­му­ни­ка­тив­ную неуда­чу в рече­вой ситу­а­ции, спо­соб­ство­вать дегра­да­ции наци­о­наль­но­го куль­тур­но­го пространства.

В пер­спек­ти­ве — прак­сио­ло­ги­че­ское нор­ми­ро­ва­ние, вари­ант кото­ро­го для дело­вой прес­сы пред­ло­жи­ла Л. Р. Дус­ка­е­ва, свя­зы­ва­ю­щая эту пер­спек­ти­ву с созда­ни­ем «жан­ро­вых схем», «нор­ма­тив­но­го набо­ра рече­вых дей­ствий», эффек­тив­ных «форм рече­во­го вза­и­мо­дей­ствия с ауди­то­ри­ей» [Дус­ка­е­ва, Редь­ки­на, Цве­то­ва 2019: 20]. Но, может быть, успех иссле­до­ва­те­ля по созда­нию про­фес­си­о­наль­но-рече­во­го регла­мен­та обу­слов­лен в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни фено­ме­но­ло­ги­че­ски­ми каче­ства­ми дело­вой жур­на­ли­сти­ки [Дус­ка­е­ва 2018], кото­рая отли­ча­ет­ся мак­си­маль­ной сте­рео­тип­но­стью в силу сво­их объ­ект­но-пред­мет­ных харак­те­ри­стик, и в дру­гих сег­мен­тах медиа­дис­кур­са появят­ся вполне оправ­дан­ные рече­вые дефор­ма­ции, обу­слов­лен­ные жан­ром, фор­ма­том, твор­че­ской инди­ви­ду­аль­но­стью жур­на­ли­ста, кото­рые не поз­во­лят наши зада­чи решать системно.