ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ДИСКУРСИВОВ-РЕГУЛЯТИВОВ В ПЕЧАТНЫХ И ЗВУЧАЩИХ РУССКОЯЗЫЧНЫХ СМИ

Поста­нов­ка про­бле­мы. В арсе­на­ле успеш­ных ком­му­ни­кан­тов нахо­дит­ся выра­бо­тан­ный века­ми боль­шой набор вспо­мо­га­тель­ных вер­баль­ных и невер­баль­ных средств, помо­га­ю­щих им ори­ен­ти­ро­вать­ся в сво­ей речи и в про­цес­се вза­и­мо­дей­ствия с адре­са­том, но не содер­жа­щих фак­ту­аль­ную инфор­ма­цию. Эти сред­ства выра­жа­ют дис­кур­сив­но-праг­ма­ти­че­скую инфор­ма­цию, кото­рая направ­ле­на на орга­ни­за­цию дис­кур­са и рече­во­го кон­так­та, на само­вы­ра­же­ние авто­ра и вза­и­мо­дей­ствие его с адре­са­том. Все вер­баль­ные сред­ства тако­го рода мы объ­еди­ня­ем в систе­му вспо­мо­га­тель­ных ком­му­ни­ка­тив­ных еди­ниц (ВКЕ) — дис­кур­си­вов, функ­ци­о­ни­ро­ва­нию кото­рых в газет­ной и радио­ре­чи и посвя­ще­на дан­ная статья. 

ВКЕ рас­смат­ри­ва­ют­ся нами как осо­бая тран­с­ка­те­го­ри­аль­ная систе­ма еди­ниц, основ­ное пред­на­зна­че­ние кото­рых состо­ит в помо­щи ком­му­ни­кан­там (и адре­сан­ту, и адре­са­ту) в рече­вом оформ­ле­нии мыс­лей на всех ста­ди­ях дис­кур­сив­но­го про­цес­са — во вре­мя созда­ния, реа­ли­за­ции и вос­при­я­тия дис­кур­са. Такие еди­ни­цы мини­ми­зи­ру­ют уси­лия слу­ша­ю­ще­го по обра­бот­ке инфор­ма­ции, помо­га­ют избе­гать неоправ­дан­ных когни­тив­ных уси­лий при интер­пре­та­ции ком­му­ни­ка­тив­ных наме­ре­ний гово­ря­ще­го. ВКЕ помо­га­ют не толь­ко адре­са­ту, но и адре­сан­ту: упо­ря­до­чи­ва­ют мыс­ли­тель­ный про­цесс и рече­вую дея­тель­ность, фор­ми­ру­ют сво­е­го рода опо­ры, помо­га­ю­щие про­дви­же­нию дис­кур­са, рас­став­ля­ют акцен­ты, т. е. спо­соб­ству­ют созда­нию доступ­но­го, понят­но­го, эффек­тив­но­го дис­кур­са [Дис­кур­сив­ные сло­ва 1998; 2003; Сиро­ти­ни­на 2008; Андре­ева 2005; Вик­то­ро­ва 2016]. 

В отли­чие от дру­гих иссле­до­ва­те­лей дис­кур­си­вов мы в систе­му ВКЕ вклю­ча­ем не толь­ко клас­си­че­ские дис­кур­си­вы (ввод­но-модаль­ные сло­ва и части­цы), но и син­кре­тич­ные, пере­да­ю­щие одно­вре­мен­но со вспо­мо­га­тель­ной и основ­ную, фак­ту­аль­ную инфор­ма­цию. К послед­ним мож­но отне­сти авто­ри­зу­ю­щие кон­струк­ции с мен­таль­ны­ми и рече­вы­ми гла­го­ла­ми, модаль­ные гла­го­лы и пре­ди­ка­ти­вы, адре­са­ции и др.

Исто­рия вопро­са. Совре­мен­ные СМИ явля­ют­ся важ­ным обще­ствен­ным инстру­мен­том инфор­ми­ро­ва­ния обще­ства и воз­дей­ствия на него. СМИ фор­ми­ру­ют взгля­ды и цен­но­сти обще­ства, нор­мы и пра­ви­ла соци­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия, в том чис­ле и рече­во­го. Явля­ясь пер­су­а­зив­ным дис­кур­сом, меди­а­текст наря­ду с при­е­ма­ми откры­то­го убеж­де­ния, вли­я­ю­ще­го на разум чита­те­ля, опе­ри­ру­ет и мани­пу­ля­тив­ны­ми при­е­ма­ми, импли­цит­но воз­дей­ству­ю­щи­ми на созна­ние и под­со­зна­ние адре­са­та [Клу­ши­на 2008]. О тес­ной свя­зи суг­ге­стив­но­го и инфор­ма­тив­но­го в медиа­дис­кур­се пишет М. Р. Жел­ту­хи­на: дис­курс СМИ все более ста­но­вит­ся побу­ди­тель­ным, «наце­лен­ным на ока­за­ние вли­я­ния, сти­му­ли­ро­ва­ние и вооду­шев­ле­ние адре­са­та» [Жел­ту­хи­на 2015: 202].

В колон­ках, инфор­ма­ци­он­но-ана­ли­ти­че­ских ста­тьях и радио­про­грам­мах веду­щей стра­те­ги­ей явля­ет­ся оце­ноч­ная (или интер­пре­та­тив­ная), а инфор­ма­ци­он­ная и импе­ра­тив­ная высту­па­ют как вспо­мо­га­тель­ные. По мне­нию мно­гих линг­ви­стов, оцен­ка высту­па­ет «дис­кур­сив­ной доми­нан­той, состав­ной частью линг­ви­сти­ки убеж­де­ния» [Клу­ши­на 2008: 100]. В этой свя­зи линг­ви­ста­ми отме­ча­ет­ся двой­ствен­ность ком­му­ни­ка­тив­ной уста­нов­ки инфор­ма­ци­он­но-ана­ли­ти­че­ских мате­ри­а­лов — стрем­ле­ния, с одной сто­ро­ны, предо­ста­вить досто­вер­ную, объ­ек­тив­ную инфор­ма­цию, а с дру­гой — транс­ли­ро­вать соци­аль­ные цен­но­сти, бази­ру­ю­щи­е­ся на опре­де­лен­ной кар­тине мира, кото­рая, как и любая кар­ти­на мира, субъ­ек­тив­на. В ито­ге, как пола­га­ет О. В. Ширя­е­ва, оце­ноч­ность медиа­дис­кур­са реа­ли­зу­ет­ся набо­ром импли­цит­ных ком­му­ни­ка­тив­ных стра­те­гий и так­тик, при­чем явная пози­ция авто­ра пред­ста­ет как объ­ек­тив­ная, а субъ­ек­тив­ное нача­ло реа­ли­зу­ет­ся в кон­тек­сту­аль­ном, сти­ли­сти­че­ском и ком­по­зи­ци­он­ном аспек­тах дис­кур­са [Ширя­е­ва 2015].

Л. Р. Дус­ка­е­ва пишет, что диа­ло­гич­ность оце­ноч­ных жан­ров «направ­ле­на на то, что­бы побу­дить адре­са­та вклю­чить­ся в актив­ную мыс­ли­тель­ную дея­тель­ность, вызвать сочув­ствие у реци­пи­ен­та»; в этих жан­рах про­яв­ля­ют­ся «адре­со­ван­ность, ответ­ность, рефлек­тив­ность автор­ско­го изло­же­ния», необ­хо­ди­мые «для дости­же­ния вза­и­мо­по­ни­ма­ния меж­ду авто­ром и чита­те­лем». Одна­ко без инфор­ма­ци­он­но­го ком­по­нен­та оце­ноч­ная интер­пре­та­ция невоз­мож­на. Что каса­ет­ся импе­ра­тив­но­го ком­по­нен­та, то он под­ра­зу­ме­ва­ет «направ­лен­ность газет­ных тек­стов на сти­му­ли­ро­ва­ние граж­дан­ской актив­но­сти» чита­те­лей, т. е. газе­та осу­ществ­ля­ет «соци­аль­ное ори­ен­ти­ро­ва­ние на дей­ствия» [Дус­ка­е­ва 2008: 125, 135–136]. Если инфор­ма­ция и оцен­ка в ана­ли­ти­че­ских ста­тьях и колон­ках при­сут­ству­ют, как пра­ви­ло, в явном виде, то их импе­ра­тив­ность в основ­ном импли­цит­на: побуж­де­ние к дей­стви­ям реа­ли­зу­ет­ся с помо­щью раз­лич­ных кос­вен­ных так­тик и стра­те­гий, направ­лен­ных на акти­ви­за­цию мыс­ли­тель­ной и физи­че­ской дея­тель­но­сти адре­са­та; наблю­да­ет­ся, по мне­нию Н. И. Клу­ши­ной, «исполь­зо­ва­ние ста­ра­тель­но заву­а­ли­ро­ван­но­го мани­пу­ли­ро­ва­ния обще­ствен­ным созна­ни­ем» [Клу­ши­на 2008: 101].

М. А. Кор­ми­ли­цы­на и О. Б. Сиро­ти­ни­на пишут, что в совре­мен­ных СМИ оце­ноч­ный ком­по­нент порой выра­жен силь­нее инфор­ма­тив­но­го и ино­гда даже в ущерб инфор­ма­тив­но­му: часто для жур­на­ли­ста «глав­ное — заявить и дока­зать свое мне­ние, отра­зить свой взгляд на изла­га­е­мые фак­ты». Имен­но «субъ­ек­тив­ные смыс­лы орга­ни­зу­ют весь текст», а объ­ек­тив­ные, свя­зан­ные с инфор­ми­ро­ва­ни­ем о собы­ти­ях реаль­ной дей­стви­тель­но­сти, часто под­чи­ня­ют­ся субъ­ек­тив­ным и слу­жат «лишь для аргу­мен­та­ции спра­вед­ли­во­сти автор­ской пози­ции». Одна­ко наря­ду с субъ­ек­ти­ви­за­ци­ей в совре­мен­ных СМИ про­яв­ля­ет­ся и про­ти­во­по­лож­ная тен­ден­ция — «заву­а­ли­ро­ва­ние чрез­мер­но­го субъ­ек­ти­виз­ма и откры­то­сти само­вы­ра­же­ния и, как след­ствие, уве­ли­че­ние доли чужо­го сло­ва, поле­мич­но­сти, уси­ле­ние интер­тек­сту­аль­но­сти» и диа­ло­ги­за­ции тек­стов [Кор­ми­ли­цы­на, Сиро­ти­ни­на 2011: 57].

Боль­шую роль в созда­нии пер­су­а­зив­но­го, убе­ди­тель­но­го и при­вле­ка­тель­но­го во мно­гих отно­ше­ни­ях для адре­са­та медиа­дис­кур­са игра­ют ВКЕ. Линг­ви­сты отме­ча­ют акти­ви­за­цию ВКЕ в совре­мен­ном медиа­дис­кур­се и свя­зы­ва­ют это с их спо­соб­но­стью акту­а­ли­зи­ро­вать фигу­ру и пози­цию авто­ра, созда­вать впе­чат­ле­ние непо­сред­ствен­но­го обще­ния с чита­те­лем и слу­ша­те­лем, облег­чать вос­при­я­тие ими тек­ста, управ­лять их вни­ма­ни­ем, а так­же пред­став­лять свою пози­цию и свое лицо в наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ном виде [Кор­ми­ли­цы­на, Сиро­ти­ни­на 2011; Кор­ми­ли­цы­на 2011; 2014; Уздин­ская 2013; 2014; Мана­ен­ко 2015]. Гра­мот­ное исполь­зо­ва­ние ВКЕ, несо­мнен­но, спо­соб­ство­ва­ло тому, что в совре­мен­ных СМИ появи­лась субъ­ек­ти­ви­за­ция и даже инти­ми­за­ция обще­ния, дове­ри­тель­ная тональ­ность изло­же­ния. Исполь­зо­ва­ние ВКЕ — это одно из про­яв­ле­ний забо­ты адре­сан­та о пони­ма­нии создан­но­го им тек­ста адре­са­том: ВКЕ помо­га­ют и облег­ча­ют вос­при­я­тие и пони­ма­ние любой инфор­ма­ции. Все­мер­ная помощь адре­са­ту для пра­виль­ной интер­пре­та­ции напи­сан­но­го явля­ет­ся одной из состав­ля­ю­щих ком­му­ни­ка­тив­ной ком­пе­тен­ции жур­на­ли­ста [Кор­ми­ли­цы­на, Сиро­ти­ни­на 2011]. 

Систем­ное изу­че­ние дис­кур­си­вов нача­лось в зару­беж­ной линг­ви­сти­ке в кон­це 1980‑х годов, в рос­сий­ской — с кон­ца 1990‑х. Мате­ри­а­лом иссле­до­ва­ния для зару­беж­ных линг­ви­стов чаще все­го ста­но­ви­лась уст­ная (раз­го­вор­ная) речь, для оте­че­ствен­ных — худо­же­ствен­ная, реже науч­ная. Мате­ри­а­лы СМИ для иссле­до­ва­ния функ­ци­о­ни­ро­ва­ния дис­кур­си­вов исполь­зу­ют­ся гораз­до чаще в оте­че­ствен­ной линг­ви­сти­ке, чем в зару­беж­ной [см., напр.: Кор­ми­ли­цы­на 2011; 2014; Уздин­ская 2013; 2014; Ширя­е­ва 2013; 2015; Мана­ен­ко 2010; 2015; Dafouz-Milne 2008 и др.]. Мы счи­та­ем, что такие иссле­до­ва­ния необ­хо­ди­мы и очень пока­за­тель­ны, так как СМИ явля­ют­ся ярким при­ме­ром живой совре­мен­ной речи, одной из основ­ных форм язы­ко­во­го суще­ство­ва­ния [Воло­ди­на 2011]; и в речи СМИ, как пока­зал наш ана­лиз, дис­кур­си­вы и частот­ны, и раз­но­об­раз­ны [Вик­то­ро­ва 2016].

Е. Ю. Вик­то­ро­ва обос­но­ва­ла целе­со­об­раз­ность выде­ле­ния двух типов ВКЕ: дис­кур­си­вов-орга­ни­за­то­ров, ори­ен­ти­ро­ван­ных на орга­ни­за­цию дис­кур­са, его цель­ность и связ­ность, и дис­кур­си­вов-регу­ля­ти­вов, слу­жа­щих для демон­стра­ции автор­ско­го мне­ния, отно­ше­ний, оце­нок и регу­ли­ро­ва­ния вза­и­мо­дей­ствия адре­сан­та с адре­са­том. ВКЕ в целом (орга­ни­за­то­ры и регу­ля­ти­вы) в радио­ре­чи упо­треб­ля­ют­ся чаще, чем в газет­ной, в 1,6 раза, т. е. в уст­ных жан­рах (при­чем не толь­ко медиа­дис­кур­са, но и, напри­мер, науч­ной речи) ВКЕ отли­ча­ют­ся боль­шей частот­но­стью по срав­не­нию с пись­мен­ны­ми. Это раз­ли­чие скла­ды­ва­ет­ся глав­ным обра­зом вслед­ствие высо­кой частот­но­сти в уст­ной речи дис­кур­си­вов-регу­ля­ти­вов, кото­рые в боль­шей сте­пе­ни, чем орга­ни­за­тор, участ­ву­ют в созда­нии интер­ак­тив­но­го, лич­ност­но ори­ен­ти­ро­ван­но­го, оце­ноч­но-модаль­но­го, адре­со­ван­но­го медиа­дис­кур­са. Регу­ля­ти­вы ока­за­лись более частот­ны­ми и в газет­ном, и в радио­дис­кур­се, поэто­му в дан­ной ста­тье основ­ное вни­ма­ние будет уде­ле­но имен­но регу­ля­ти­вам, а точ­нее трем их раз­но­вид­но­стям: акцен­ти­вам, сиг­на­лам повы­ше­ния / пони­же­ния кате­го­рич­но­сти и авто­ри­зу­ю­щим конструкциям.

Опи­са­ние мето­ди­ки иссле­до­ва­ния. Дан­ное иссле­до­ва­ние осно­ва­но на срав­ни­тель­ном ана­ли­зе рус­ско­языч­ных газет­ных и радио­ма­те­ри­а­лов. Во-пер­вых, были про­ана­ли­зи­ро­ва­ны колон­ки и ана­ли­ти­че­ские ста­тьи из газет «Мос­ков­ский ком­со­мо­лец» (МК), «Рос­сий­ская газе­та» (РГ), «Ком­со­моль­ская прав­да» (КП). В «Мос­ков­ском ком­со­моль­це» фор­маль­но коло­нок, т. е. мате­ри­а­ла, опуб­ли­ко­ван­но­го узкой длин­ной вер­ти­каль­ной поло­сой, нет, но есть руб­ри­ка «Сво­бод­ная тема», кото­рая по содер­жа­нию и мане­ре изло­же­ния прак­ти­че­ски ничем от коло­нок не отли­ча­ет­ся, поэто­му и была исполь­зо­ва­на нами как ана­лог тра­ди­ци­он­ной колон­ки. Во-вто­рых, были иссле­до­ва­ны тек­сты инфор­ма­ци­он­но-ана­ли­ти­че­ских радио­пе­ре­дач с обще­ствен­но-поли­ти­че­ской тема­ти­кой: «Суть собы­тий», «Код досту­па» (автор­ские про­грам­мы-моно­ло­ги А. Вене­дик­то­ва, С. Пар­хо­мен­ко, С. Бунт­ма­на, К. Рем­чу­ко­ва, Ю. Латы­ни­ной), про­грам­мы-интер­вью «Осо­бое мне­ние», «Выбор ясен», зву­ча­щие на радио­стан­ции «Эхо Моск­вы»; гости этих пере­дач — извест­ные жур­на­ли­сты, поли­то­ло­ги, поли­ти­ки (М. Бар­щев­ский, Е. Аль­бац, Е. Ясин, Н. Сва­нид­зе, Л. Рад­зи­хов­ский); веду­щие — жур­на­ли­сты М. Коро­лё­ва, Т. Фель­ген­гау­эр, К. Орло­ва. Кро­ме того, иссле­до­ва­ны интер­вью радио­пе­ре­да­чи «Осо­бое мне­ние» (веду­щий И. Гмы­за) радио­стан­ции «Радио Рос­сии», гостя­ми кото­рой явля­ют­ся поли­ти­ки, пред­ста­ви­те­ли обще­ствен­ных орга­ни­за­ций, спе­ци­а­ли­сты раз­ных обла­стей. Выбор в каче­стве мате­ри­а­ла иссле­до­ва­ния имен­но этих жан­ров объ­яс­ня­ет­ся ярким про­яв­ле­ни­ем в них субъ­ек­ти­виз­ма, акту­а­ли­за­ции автор­ско­го я, экс­прес­сив­но­сти, оце­ноч­но­сти, эмо­ци­о­наль­но­сти, под­черк­ну­той объ­ек­тив­но­сти и адре­со­ван­но­сти. Все эти свой­ства нахо­дят свое отра­же­ние в упо­треб­ле­нии ВКЕ, кото­рые в этих жан­рах обла­да­ют наи­боль­шей частот­но­стью [подр. см.: Вик­то­ро­ва 2016]. 

В про­цес­се иссле­до­ва­ния при­ме­нял­ся опи­са­тель­ный метод с мето­ди­ка­ми кон­текст­но­го наблю­де­ния, дис­кур­сив­но­го ана­ли­за, а так­же коли­че­ствен­ных мето­дик. Все­го в ходе иссле­до­ва­ния про­ана­ли­зи­ро­ва­но око­ло 80 000 сло­во­упо­треб­ле­ний и заре­ги­стри­ро­ва­но 8280 ВКЕ, ото­бран­ных мето­дом сплош­ной выборки.

Ана­лиз мате­ри­а­ла. Набор регу­ля­тив­ных дис­кур­сив­ных функ­ций потен­ци­аль­но оди­на­ков и для газет, и для радио­дис­кур­са: в ходе иссле­до­ва­ния были выде­ле­ны авто­ри­зу­ю­щие кон­струк­ции, акцен­ти­вы, мен­таль­ные пер­фор­ма­ти­вы, сиг­на­лы повы­ше­ния / пони­же­ния кате­го­рич­но­сти, рефлек­си­вы, дис­кур­си­вы-оцен­ки, эмо­ти­вы, дис­кур­си­вы, выра­жа­ю­щие допол­ни­тель­ные смыс­лы, и эти­кет­ные еди­ни­цы. Основ­ные раз­ли­чия меж­ду иссле­до­ван­ны­ми фор­ма­ми медиа­дис­кур­са состо­ят в заре­ги­стри­ро­ван­ной общей частот­но­сти регу­ля­ти­вов, частот­но­сти их функ­ци­о­наль­ных под­ти­пов и отдель­ных дис­кур­си­вов. Было дока­за­но, что дис­кур­си­вы-регу­ля­ти­вы исполь­зу­ют­ся в радио­ре­чи почти в два раза чаще, чем в газе­тах. При этом сре­ди газет­ных жан­ров тоже есть раз­ли­чия: как и сле­до­ва­ло ожи­дать, в более лич­ност­но окра­шен­ном и ори­ен­ти­ро­ван­ном на выска­зы­ва­ние лич­но­го мне­ния жан­ре колон­ки регу­ля­ти­вы встре­ча­ют­ся чаще, чем в дру­гих ста­тьях. Эти раз­ли­чия обу­слов­ле­ны ролью, кото­рую игра­ют регу­ля­ти­вы в раз­ных фор­мах и жан­рах ком­му­ни­ка­ции. Оста­но­вим­ся на наи­бо­лее частот­ных под­ти­пах регу­ля­ти­вов, заре­ги­стри­ро­ван­ных в нашем мате­ри­а­ле, и про­де­мон­стри­ру­ем осо­бен­но­сти их функ­ци­о­ни­ро­ва­ния в двух сфе­рах медиадискурса.

Из всех регу­ля­ти­вов чаще все­го в иссле­до­ван­ных медиа­ма­те­ри­а­лах исполь­зу­ют­ся дис­кур­си­вы-акцен­ти­вы. Но в радио­ре­чи акцен­ти­вы в пол­то­ра раза более частот­ны, чем в газе­тах, при этом наи­боль­шее коли­че­ство акцен­ти­вов заре­ги­стри­ро­ва­но в речи жур­на­ли­стов и гостей радио­стан­ции «Эхо Моск­вы», что мы свя­зы­ва­ем с раз­ной сти­ли­сти­кой и мане­рой обще­ния, при­ня­тых в иссле­до­ван­ных пере­да­чах «Эха Моск­вы» и «Радио Рос­сии». На «Эхе Моск­вы» атмо­сфе­ра обще­ния более сво­бод­ная, рас­кре­по­щен­ная, нефор­маль­ная; гости явля­ют­ся регу­ляр­ны­ми участ­ни­ка­ми пере­дач, поэто­му и отно­ше­ния меж­ду ними и веду­щи­ми напо­ми­на­ют отно­ше­ния ста­рых зна­ко­мых. На «Эхе Моск­вы» обсуж­да­ют­ся в целом более ост­рые, зло­бо­днев­ные вопро­сы, отсю­да высо­кий уро­вень откры­то­сти, эмо­ци­о­наль­но­сти, а ино­гда и рез­ко­сти в речи как гостей, так и веду­щих, что и спо­соб­ству­ет часто­му упо­треб­ле­нию в речи акцентивов. 

При­ве­дем при­ме­ры исполь­зо­ва­ния акцен­ти­вов из радио­мо­но­ло­га К. Рем­чу­ко­ва: Модель, бази­ру­ю­ща­я­ся на раз­ви­тии част­но­го капи­та­ла, она пред­по­ла­га­ет совер­шен­но иной тип управ­ле­ния. Ты управ­ля­ешь либо про­цент­ной став­кой, либо нало­го­вой став­кой, либо каким-то регу­ли­ро­ва­ни­ем. <…> Очень мало видов дея­тель­но­сти, кото­рые очень быст­ро при­но­сят резуль­тат. Вот, по мое­му опы­ту, нор­маль­ную орга­ни­за­цию биз­не­са в любой сре­де мож­но орга­ни­зо­вать где-то года за три. Тогда мож­но пре­кра­тить толь­ко тра­тить день­ги и начи­нать уже воз­вра­щать их. Вот такой сре­ды пред­ска­зу­е­мо­сти, как мы зна­ем, из-за несо­вер­шен­ства нашей… пра­во­охра­ни­тель­ной прак­ти­ки у нас нет (Суть собы­тий. Эхо Моск­вы. 14 апре­ля 2014 г.).

Роль акцен­ти­вов в газе­тах и в радио­ре­чи оди­на­ко­ва: они помо­га­ют жур­на­ли­стам при­влечь вни­ма­ние чита­те­лей к акту­аль­ным, важ­ным вопро­сам, под­чер­ки­ва­ют их важ­ность и необ­хо­ди­мость их ско­рей­ше­го реше­ния. Акцен­ти­вы помо­га­ют жур­на­ли­стам быст­рее и эффек­тив­нее доне­сти свои мыс­ли и свою пози­цию до чита­те­ля, ока­зать на него воз­дей­ствие, убе­дить в пра­виль­но­сти сво­ей пози­ции, при­да­ют сло­вам авто­ра силу, напор, зна­чи­мость. С помо­щью ацен­ти­вов выде­ля­ет­ся важ­ная часть сооб­ще­ния, фик­си­ру­ет­ся вни­ма­ние слу­ша­те­ля на глав­ном, созда­ет­ся нуж­ная эмо­ци­о­наль­ная атмо­сфе­ра. Фраг­мент колон­ки Л. Рад­зи­хов­ско­го, посвя­щен­ной митин­гам оппо­зи­ции: Но беда не в испол­ни­те­лях. Сама роль Лиде­ров Про­те­ста — пошлая. Цель изоб­ра­жать «непри­ми­ри­мую оппо­зи­цию», не имея на самом деле ни идей, ни воли к вла­сти, — обя­за­тель­но ведет толь­ко к ими­та­ции. Но если эта оппо­зи­ция — ими­та­ци­он­ная, то где же «под­лин­ная»? (РГ. 2013. 21 мая). В колон­ках акцен­ти­вы исполь­зу­ют­ся чаще, чем в дру­гих ста­тьях, и это, разу­ме­ет­ся, свя­за­но с их ярко выра­жен­ным автор­ским нача­лом и оце­ноч­ным харак­те­ром, сво­бо­дой самовыражения.

В радио­ре­чи по срав­не­нию с газе­та­ми репер­ту­ар акцен­ти­вов при­мер­но оди­на­ков, одна­ко есть суще­ствен­ные рас­хож­де­ния по коли­че­ству упо­треб­ле­ний отдель­ных акцен­ти­вов и, в част­но­сти, по «лиде­рам» в часто­те исполь­зо­ва­ния. Акцен­ти­вы вот и очень, име­ю­щие наи­боль­шее коли­че­ство упо­треб­ле­ний сре­ди всех акцен­ти­вов в радио­дис­кур­се, в газе­тах встре­ча­ют­ся почти в десять раз реже. Намно­го чаще, чем в газе­тах, встре­ча­ют­ся в радио­ре­чи и акцен­ти­вы совер­шен­но, абсо­лют­но, на самом деле, дей­стви­тель­но. А дис­кур­си­вы толь­ко, лишь, уси­ли­тель­ное и, кон­струк­ции не толь­ко …, но и …; ни …, ни …; либо …, либо …; не про­сто …, а …, наобо­рот, более частот­ны в газе­тах, на радио они встре­ча­ют­ся ред­ко. Общим для обе­их сфер медиа­дис­кур­са явля­ет­ся частот­ность дис­кур­си­вов же, даже, имен­но.

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния. Высо­кой сте­пе­нью частот­но­сти обла­да­ют в медиа­дис­кур­се и сиг­на­лы повы­ше­ния / пони­же­ния кате­го­рич­но­сти. В газе­тах и радио­ре­чи репер­ту­ар дан­ных средств прак­ти­че­ски иден­ти­чен. Дис­кур­си­вы повы­ше­ния кате­го­рич­но­сти вклю­ча­ют в себя сиг­на­лы со зна­че­ни­ем дол­жен­ство­ва­ния, обя­за­тель­но­сти, необ­хо­ди­мо­сти, уве­рен­но­сти, точ­но­сти, запре­та, оче­вид­но­сти. Сре­ди самых частот­ных зафик­си­ро­ва­ны модаль­ные пре­ди­ка­ти­вы и сло­ва дол­жен, надо, конеч­но, нуж­но, нель­зя, оче­вид­но; гла­гол мочь с отри­ца­ни­ем. В радио­ре­чи частот­ны так­же дис­кур­сив­ные пред­ло­же­ния, кото­рые демон­стри­ру­ют уве­рен­ность гово­ря­ще­го: у меня нет ника­ких сомне­ний; могу дать гаран­тию; чест­но вам ска­жу; я в этом уве­рен; сомне­ний не вызы­ва­ет ника­ких. Роль таких фраз в ока­за­нии воз­дей­ствия на слу­ша­ю­ще­го намно­го силь­нее, чем роль отдель­ных стан­дарт­ных дис­кур­си­вов: поми­мо зна­че­ния кате­го­рич­но­сти или уве­рен­но­сти они, будучи авто­ри­зу­ю­щи­ми кон­струк­ци­я­ми, выра­жа­ют лич­ную пози­цию авто­ра. Отсю­да и более высо­кая сте­пень убе­ди­тель­но­сти и воз­дей­ствия в целом, свой­ствен­ная таким дис­кур­сив­ным фразам.

Сиг­на­лы сни­же­ния кате­го­рич­но­сти демон­стри­ру­ют, с одной сто­ро­ны, неуве­рен­ность, сомне­ния, а с дру­гой, веж­ли­вость, мяг­кость автор­ской пози­ции, дели­кат­ность, ува­же­ние к мне­нию дру­гих, осто­рож­ность в выска­зы­ва­нии сво­е­го мне­ния. Самые частот­ные сред­ства сни­же­ния кате­го­рич­но­сти в газе­тах и радио­ре­чи — модаль­ные сло­ва, гла­го­лы и выра­же­ния со зна­че­ни­ем про­бле­ма­тич­ной досто­вер­но­сти: мочь; мож­но; может быть; каза­лось бы; воз­мож­но; (мне) кажет­ся; навер­ное; види­мо, а так­же сиг­на­лы при­бли­зи­тель­но­сти око­ло; при­мер­но и мар­ке­ры неточ­но­сти и неопре­де­лен­но­сти вро­де (бы / как); где-то; как бы. 

В газет­ном дис­кур­се наблю­да­ет­ся коли­че­ствен­ное пусть мини­маль­ное, но пре­вос­ход­ство сиг­на­лов повы­ше­ния кате­го­рич­но­сти над сиг­на­ла­ми пони­же­ния (51 и 49%). Иссле­до­ван­ная радио­речь в целом содер­жит боль­ше сиг­на­лов нека­те­го­рич­но­сти, чем сиг­на­лов кате­го­рич­но­сти, но здесь наблю­да­ет­ся спе­ци­фи­ка, свя­зан­ная с ролью гово­ря­ще­го в ком­му­ни­ка­ции (в интер­вью речь веду­щих зна­чи­тель­но менее кате­го­рич­на, чем речь гостей) и моно­ло­ги­че­ским или диа­ло­ги­че­ским видом речи (моно­ло­ги гораз­до менее кате­го­рич­ны, чем диа­ло­ги). Кро­ме того, отме­че­ны и инди­ви­ду­аль­ные осо­бен­но­сти в упо­треб­ле­нии этих дис­кур­си­вов: напри­мер, речь М. Бар­щев­ско­го и Е. Яси­на доволь­но кате­го­рич­на, а в моно­ло­гах С. Бунт­ма­на и К. Рем­чу­ко­ва пре­об­ла­да­ют сиг­на­лы сни­же­ния кате­го­рич­но­сти. Одна­ко даже при пре­об­ла­да­нии в речи отдель­ных гово­ря­щих дис­кур­си­вов, повы­ша­ю­щих кате­го­рич­ность, мы не можем при­знать их речь излишне кате­го­рич­ной, так как эта кате­го­рич­ность про­дук­тив­на, она отра­жа­ет стрем­ле­ние жур­на­ли­стов и гостей пере­дач ока­зать воз­дей­ствие на ауди­то­рию, убе­дить в сво­ей точ­ке зре­ния, при­влечь вни­ма­ние слу­ша­те­ля к сво­им рас­суж­де­ни­ям. Кро­ме того, кате­го­рич­ность их речи смяг­ча­ет­ся неко­то­ры­ми дру­ги­ми дис­кур­си­ва­ми, кото­рые не явля­ют­ся спе­ци­фи­че­ски­ми сред­ства­ми сни­же­ния кате­го­рич­но­сти, но эффект смяг­че­ния тоже созда­ют: напри­мер, неко­то­рые авто­ри­зу­ю­щие обо­ро­ты (я думаю / счи­таю, с моей точ­ки зре­ния, по-мое­му, насколь­ко я пони­маю, я дога­ды­ва­юсь, у меня созда­ет­ся впе­чат­ле­ние), рефлек­си­вы (так ска­зать, ска­жем так, если хоти­те), адре­са­ции (согла­си­тесь, пони­ма­е­те, зна­е­те).

Нам пока­зал­ся инте­рес­ным отры­вок из интер­вью И. Гмы­зы с И. Косте­ри­ной, в кото­ром гостья рас­ска­зы­ва­ет о кав­каз­ских обы­ча­ях и в част­но­сти о раз­ли­чи­ях в вос­пи­та­нии маль­чи­ков и дево­чек. В ниже­при­ве­ден­ном фраг­мен­те модаль­ные гла­го­лы и пре­ди­ка­ти­вы игра­ют клю­че­вую роль в пере­да­че как основ­но­го смыс­ла, так и субъ­ек­тив­но-модаль­но­го под­тек­ста речи: когда речь идет о маль­чи­ках и муж­чи­нах, исполь­зу­ют­ся гла­го­лы и пре­ди­ка­ти­вы со зна­че­ни­ем воз­мож­но­сти, а при раз­го­во­ре о девоч­ках и жен­щи­нах пре­об­ла­да­ет зна­че­ние обя­зан­но­сти, необ­хо­ди­мо­сти и запре­та: Суще­ству­ет очень жест­кая поля­ри­за­ция того, что мож­но муж­чи­нам, что пред­пи­са­но муж­чи­нам как нор­ма­тив­ное, и того, чего нель­зя жен­щи­нам. <…> Когда начи­на­ет­ся под­рост­ко­вый воз­раст, то всё, девоч­ка долж­на вести себя более сдер­жан­но… <…> …Ты не можешь сво­бод­но куда-то одна пой­ти, ты долж­на всё вре­мя быть под чьим-то кон­тро­лем, долж­на про­сить кого-то тебя под­вез­ти или ждать сво­их папу или бра­та, кото­рые тебя куда-то сопро­во­дят. <…> …Девоч­ки не могут вече­ром появ­лять­ся одни в пуб­лич­ных местах. Это счи­та­ет­ся непри­лич­ным. <…> То есть полу­ча­ет­ся, что жен­щи­на на Север­ном Кав­ка­зе — это какое-то суще­ство, за кото­рым нужен посто­ян­ный кон­троль… <…> …За честью девуш­ки нуж­но обя­за­тель­но сле­дить (Осо­бое мне­ние. Радио Рос­сии. 29 октяб­ря 2014 г.).

При­ве­дем при­мер из моно­ло­га К. Рем­чу­ко­ва, в кото­ром упо­треб­ля­ют­ся дис­кур­си­вы и кате­го­рич­но­сти, и нека­те­го­рич­но­сти, но пре­об­ла­да­ние послед­них созда­ет общее впе­чат­ле­ние нека­те­го­рич­но­сти. Ему зада­ли вопрос о тре­бо­ва­нии со сто­ро­ны Рос­сии феде­ра­ли­за­ции Укра­и­ны: Мне кажет­ся, в этом тре­бо­ва­нии зало­же­но извест­ное про­ти­во­ре­чие, пото­му что, исхо­дя из логи­ки наше­го пове­де­ния, такие руко­во­ди­те­ли стра­ны не долж­ны поль­зо­вать­ся ува­же­ни­ем, если они пой­дут на это. Поэто­му, мне кажет­ся, здесь это очень серьез­ная такая ловуш­ка. <…> И, конеч­но, это тре­бо­ва­ние как тре­бо­ва­ние имен­но выгля­дит, на мой взгляд, избы­точ­ным (Суть собы­тий. Эхо Моск­вы. 14 апре­ля 2014 г.).

Авто­ри­зу­ю­щие кон­струк­ции тоже явля­ют­ся частот­ным под­ти­пом регу­ля­ти­вов в газе­тах и в радио­ре­чи. Эти сиг­на­лы весь­ма раз­но­об­раз­ны: устой­чи­вые обо­ро­ты (на мой взгляд, по-мое­му), кон­струк­ции с гла­го­ла­ми мне­ния ((я) думаю, я убеж­ден, смею думать, мы счи­та­ем) и дру­ги­ми гла­го­ла­ми мен­таль­ных или рече­вых дей­ствий (вспо­минаю об этом, не ста­ну обсуж­дать, не скрою, я хоро­шо пом­ню, мы зна­ем / рас­счи­ты­ва­ем / хотим; пред­ла­гаю, допус­каю, я пре­крас­но пони­маю). Все эти кон­струк­ции, содер­жа­щие само­упо­ми­на­ние авто­ра, при­да­ют рас­суж­де­ни­ям яркую лич­ност­ную окрас­ку. В газе­тах они встре­ча­ют­ся пре­иму­ще­ствен­но в колон­ках: понят­но, что образ авто­ра, его пози­ция и про­сто его при­сут­ствие в колон­ках акту­а­ли­зи­ру­ют­ся более отчет­ли­во, чем в дру­гих ста­тьях. Отсю­да и пре­об­ла­да­ние сре­ди авто­ри­зу­ю­щих сиг­на­лов, исполь­зо­ван­ных в колон­ках, я-кон­струк­ций. В ана­ли­ти­че­ских ста­тьях авто­ри­зу­ю­щие сиг­на­лы в целом исполь­зу­ют­ся намно­го реже и пре­об­ла­да­ют в них мы-кон­струк­ции в основ­ном инклю­зив­но­го харак­те­ра: автор чаще все­го име­ет в виду себя и чита­те­ля (попро­бу­ем себе пред­ста­вить, мы пом­ним, мы при­вык­ли гово­рить, все мы зна­ем, сно­ва обра­тим­ся). Исполь­зо­ва­ние мы в газе­тах мож­но трак­то­вать как при­ем удер­жа­ния вни­ма­ния адре­са­та в общем с жур­на­ли­стом ком­му­ни­ка­тив­ном про­стран­стве, как при­ем соуча­стия [Кор­ми­ли­цы­на 2011]. Один из авто­ров коло­нок, А. Мак­си­мов, с помо­щью авто­ри­зу­ю­щей кон­струк­ции экс­пли­цит­но гово­рит о том, кого имен­но он име­ет в виду, когда упо­треб­ля­ет мы: Мы чего-то никак не можем иско­ре­нить это­го деле­ния мира на сво­их и вра­гов. Мы никак не можем поме­нять лозунг «Вся наша жизнь есть борь­ба» на, ска­жем, «Вся наша жизнь есть позна­ние». <…> Когда я гово­рю мы, я себя не отде­ляю (РГ. 2013. 13 мая).

В радио­дис­кур­се авто­ри­зу­ю­щие сиг­на­лы в четы­ре раза более частот­ны, чем в газе­тах, и здесь, как и в колон­ках, доми­ни­ру­ют я-кон­струк­ции, и осо­бен­но мно­го их в радио­мо­но­ло­гах. Очень мно­го я-кон­струк­ций в речи глав­но­го редак­то­ра «Эхо Моск­вы» А. Вене­дик­то­ва, что обу­слов­ле­но ста­ту­сом гово­ря­ще­го: он мно­го гово­рит лич­но от себя, ком­мен­ти­ру­ет свои соб­ствен­ные дей­ствия и в то же вре­мя берет на себя ответ­ствен­ность за всю радио­стан­цию, не при­кры­ва­ясь абстракт­ным мы: Зна­чит, напом­ню, что я отве­чаю на вопро­сы… <…> Я отве­чу на несколь­ко вопро­сов, кото­рые при­шли ко мне; Один из пер­вых вопро­сов каса­ет­ся «Эха», вот, насколь­ко мы там поте­ря­ли, не поте­ря­ли в утрен­нем «Раз­во­ро­те», насколь­ко мы про­иг­ры­ва­ем, не про­иг­ры­ва­ем, насколь­ко новые пары хоро­шо рабо­та­ют; Я все­гда толь­ко гово­рю: «Если вам нра­вит­ся дру­гая радио­стан­ция в какой-то час, не слу­шай­те ее». Я не очень пони­маю, поче­му нуж­но сидеть на нашей волне и слу­шать; Даже если бы нас в этот момент слу­шал один чело­век, мы бы рабо­та­ли столь­ко, сколь­ко слу­ша­те­лей есть. Мы бы так же рабо­та­ли (Суть собы­тий. Эхо Моск­вы. 10 янва­ря 2014 г.).

Выво­ды. Про­де­мон­стри­ро­ван­ные осо­бен­но­сти функ­ци­о­ни­ро­ва­ния дис­кур­си­вов-регу­ля­ти­вов в газет­ном и радио­дис­кур­се обна­ру­жи­ва­ют ряд общих для двух сфер медиа­дис­кур­са тен­ден­ций: пре­об­ла­да­ние регу­ля­ти­вов над орга­ни­за­то­ра­ми; выде­ле­ние акцен­ти­вов, сиг­на­лов повы­ше­ния / пони­же­ния кате­го­рич­но­сти и авто­ри­зу­ю­щих кон­струк­ций как наи­бо­лее частот­ных под­ти­пов регу­ля­ти­вов; оди­на­ко­вый набор дис­кур­си­вов во всех трех под­ти­пах. Раз­ли­чия меж­ду иссле­до­ван­ны­ми печат­ны­ми и зву­ча­щи­ми СМИ заклю­ча­ют­ся в сле­ду­ю­щем: все про­ана­ли­зи­ро­ван­ные под­ти­пы регу­ля­ти­вов чаще встре­ча­ют­ся в зву­ча­щих СМИ; отме­че­на раз­ная частот­ность в упо­треб­ле­нии отдель­ных дис­кур­си­вов или их под­групп (напри­мер, пред­по­чте­ние я- или мы-кон­струк­ций, склон­ность к кате­го­рич­но­сти или нека­те­го­рич­но­сти). Дан­ные раз­ли­чия свя­за­ны глав­ным обра­зом со сти­ли­сти­че­ской и жан­ро­вой спе­ци­фи­кой газет­ной и радио­ре­чи. Радио — это более лич­ност­но окра­шен­ная и напря­мую обра­щен­ная к адре­са­ту медиа­сре­да. Аудио­ка­нал пере­да­чи и вос­при­я­тия инфор­ма­ции, зву­ча­щие голо­са жур­на­ли­стов и участ­ни­ков пере­дач, их посто­ян­ный диа­лог со слу­ша­те­лем созда­ют осо­бую лири­че­скую дове­ри­тель­ную атмо­сфе­ру, в кото­рой мне­ние, пози­ция и эмо­ции гово­ря­ще­го слыш­ны силь­нее и ярче, а зна­чит, и ока­зы­ва­ют на адре­са­та более силь­ное, быст­рое, а ино­гда и поми­мо­воль­ное воз­дей­ствие. В созда­нии этой атмо­сфе­ры и в ока­за­нии воз­дей­ствия на ауди­то­рию боль­шую роль игра­ют ВКЕ.

Зафик­си­ро­ва­ны раз­ли­чия и меж­ду раз­ны­ми газет­ны­ми жан­ра­ми и меж­ду раз­ны­ми радио­жан­ра­ми, а так­же меж­ду похо­жи­ми пере­да­ча­ми раз­ных радио­стан­ций. Ана­ло­гич­ное иссле­до­ва­ние на мате­ри­а­ле англо­языч­ных СМИ выяви­ло в целом те же тен­ден­ции в упо­треб­ле­нии регу­ля­ти­вов, что и в СМИ на рус­ском язы­ке [см.: Вик­то­ро­ва 2016]. Таким обра­зом, на при­ме­ре ана­ли­за регу­ля­ти­вов в медиа­дис­кур­се было дока­за­но, что на упо­треб­ле­ние дис­кур­си­вов в речи вли­я­ет не толь­ко сфе­ра ком­му­ни­ка­ции, но и пись­мен­ная или уст­ная фор­ма речи, моно­ло­ги­че­ский или диа­ло­ги­че­ский вид речи, жанр, тема, сти­ли­сти­ка и мане­ра обще­ния, а так­же инди­ви­ду­аль­ные при­стра­стия в выбо­ре дискурсивов.